Музыка сфер. Посвящается А. Н. Скрябину

В фиолетовом небе сияли

Экстатической странностью звезды,

С небосвода кометы спадали,

Наполняя вибрацией воздух.

И Земли аккуратно касались

Звездной вечной симфонии звуки,

И как эхо, на них откликались

Пианиста красивые руки.

В луннобликом мерцании ночи,

В звездопадной космической дали

Вдохновенно и трепетно очень

Руки вещий Огонь собирали...

И святая печальная Млечность

Тихо прятала звездные слезы,

Наполняя мелодией вечной

Этот мир, что для музыки создан.

И руками его обжигали

Кровь сердец марсианские ветры,

Как иголочки ноты пронзали

Купол неба из черного фетра.

Звездопадная мгла наполнялась

Ароматом святого левкоя,

И Вселенная вся покорялась

Гладких клавиш касанью рукою.

И стыдливая дымка скрывала,

Как звезда со звездой целовалась,

А Вселенная звукам внимала,

И по-женски совсем, отдавалась...

Эта музыка дух покоряла

Сатанической силой и властью,

И волшебная ночь поглощала

Лунный мир черноогненной пастью.

И в небесном экстазе блаженном

Что-то звезды шептали бессвязно...

Эта музыка о сокровенном,

Фантастическом звездном оргазме...

 

Красная сова

«И приведи на небо все души, особенно те, которые более всего нуждаются в твоем милосердии!» (из Тайн Святого Розария)

Детям, погибшим в игре «Красная Сова» (Тихий Лес), с глубочайшим уважением посвящается.

В небе безветренном

Копоть от города,

В тучах небесных

Стальная печаль.

Мы почти смертники,

С кровью за воротом,

Плавно летящие

В вечную даль.

Над звездой утренней

Души как молнии,

Космос колеблем мы

Плачем китов.

В снах перламутровой

Вечности огненной

Звездам запомнится

Наша любовь.

Сны уходящие

Кровью пролитую,

Святости сердца

На кафеле след.

Вечными тайнами

Звезды горящие,

Снами младенцев

Хранят строчки Вед.

Душами нашими,

Жизнью разбитою

Хайп создает

Оскверненный санскрит.

Нам было страшно,

И кровью пролитую

Из года в год

Небосклон говорит.

Знаком "утиным",

Печатью проклятия

Лбы наши мечены,

Мы хотим в ад!

Оцетом винным,

И болью распятия,

Звездами млечными

Души горят.

В лодках семейных

Утопленных бытом,

Раз нет спасенья,

То в сердце ножом!

Слезы елейны,

Печати открыты-

Только лишь к детям

Антихрист пришел!

И так молитвенно,

Тайнами скорбными,

В небе сияет

Кровавый закат.

Лезвием бритвеным

Жизни оборваны

Маленьких, милых

Не спящих совят...

 

Паранирвана

(Посвящается всем йогам, агхори, буддистам и вайшнавам, ушедшим в Вечность)

Так задумчиво в Ганге

Колышутся звезды,

Над водой ивы листьями

Мантры шуршат,

Буддой, Дхармой и Сангой

Пропитан здесь воздух,

И космической Истиной

Всех Татхагат.

И в лазоревом небе за жемчугом дымки,

Цветом кожи Говинды горит Тихий Свет...

Даже мелкие здесь травяные росинки

Помнят слезы Чайтаньи и песни из Вед.

И вращаясь по вечному кругу сансары,

Превращаясь то в воздух, то в росы, то в лед,

Вечной Индии слезы, как капли нектара,

Отражают, как сотни зеркал, небосвод.

Словно вечные Души, приходит, уходит,

Вновь меняет свой облик святая вода,

С наших душ Кто-то любящий взгляда не сводит,

Уходя в небеса, мы вернемся всегда...

И виденья сансары в предутренней дымке

Так похожи на призрачный, трепетный сон,

Над рыдающей Гангой Луны половинка,

Как слеза Бога Кришны, Он так в нас влюблен...

Я хочу умереть у лазоревой Ганги,

Чтоб в Самадхи застыла горячая кровь,

В одеянье оранжевом праведной Санги,

Позабыв, что бывает земная любовь!

Когда йоги уходят, по йогам не плачут,

Там, где речь о Нирване, нет места слезам,

Я оставил все страсти, а как же иначе,

Я свой мозг на съеденье Агхори отдам...

 

Eucharistia

Жизнь проходит, как курится ладан,

Горько-винный у памяти вкус,

Рулевым неизвестным был задан

На крушенье погибельный курс.

И желаешь ты самую малость,

Посмотреть ей, как прежде, в глаза,

Но Всевышнею волей так сталось,

Что не будет дороги назад.

Ты всегда один будешь, ведь просто

Для тебя есть лишь только она,

Твоя нежность она и твой Космос,

Но ты проклят, как сам Сатана!

И в погибельном сумраке ночи,

Звезды хищно сжирают твой взгляд,

Ощутишь ты с убийственной мощью,

Что любовь убивает, как яд!

Ты не сможешь, собрав в кулак волю,

Навсегда сказать памяти "нет!",

Обжигающе-режущей болью

В твоем сердце оставлен ей след.

Обожженная память не меркнет,

И пылает проклятой тоской.

В пустоте одинокой, как в церкви,

Причащаюсь я только тобой...

 

Звездный Намаз.

Посвящается с глубочайшим уважением светлой памяти Саши Алиевой

А ты знаешь, наверное все таки,

Я из жизни уйду навсегда,

Я растаю как тучка, как облако,

Как слеза, не оставив следа.

Вы не плачьте о мне, умоляю,

Не хочу я ни слез, ни молитв,

Я не справилась, я погибаю,

Кровью детской бетон окропив.

Я любила тебя с той же силой,

Как дома сносит атомный взрыв.

Но мой путь-от любви до могилы,

Впереди лишь тупик и обрыв.

Я не первая в горестном списке,

Тех, кто юность свою загубил,

Ведь любить-подвергать себя риску,

От тоски выбиваясь из сил!

Мой прыжок был отчаянным шагом,

Боль меня и любовь довела,

Если б только был кто-нибудь рядом,

Я бы справилась, я бы жила!

Я устала ночными слезами,

Задыхаться в отчаянной тьме.

Ни намаз, ни печальный розарий

Не прочтут с тихой грустью по мне.

Безнадежной проклятой любовью

Я убита, как медленным ядом,

И я детскою праведной кровью

Напишу в небесах эту правду...

В многозвездность киты улетают,

Полюбив тех, кто их не полюбит,

Их Аллах с добротой принимает,

Он с любовью, всеправедно судит.

И теперь я в космической дали,

Где божественный теплится свет,

И за вечною звездной вуалью

Улыбается мне Мухаммед...

Он сказал, что глаза мои -Космос,

И душа моя-чистый алмаз,

В том Раю, где рождаются звезды,

Я священный читаю намаз!

Но я помню, как черная мгла,

Накрывала меня смертной тенью,

Я от первой любви умерла,

Мне любовь поломала колени!

И быть может, ты все же, скучаешь,

По печальным огням моих глаз...

Ты однажды меня повстречаешь,

Там, где ангел читает намаз...

 

Дождь

Я в московских дождях утону,

Промочу утомленные ноги...

Негде спать, да и я не усну,

Иногда от тоски спать не могут.

И пока грустно месяц горит,

Будет ливень шептать и молиться,

Даже небо теперь-"синий кит",

И решило о Землю разбиться...

И печальная синяя ночь

Мне напомнит о прошлом тенями,

Этот город не сможет помочь

Голубыми своими огнями.

От бессонной тоски умирать-

Совершенно ясна моя участь.

Мне ее никогда бы не знать,

Но судьба погубила и случай.

И теперь мой рассудок разбит,

Я о ней никогда не забуду.

И любовь беспощадная мстит,

Убивая, как магия вуду.

И на бархате пасмурной тьмы

Звезды чистые, будто бы слезы,

Навсегда разделенные мы

Вспоминаем друг друга, но поздно.

Навсегда разделенные мы

Что-то поняли, но не сказали,

Навсегда обреченно немы,

Прячем чувства в дождливой вуали.

Обожженные памятью мы,

И тоской наши души засвечены.

Очень гордые, глупые мы

Навсегда, навсегда покалечены...

Чей-то страстью горят города,

В небе месяц, как лезвие, тонок,

Я тебя полюбил навсегда,

И теперь навсегда, как ребенок.

Как в аду моя память страдает,

Острой бритвой изрезано тело.

А ведь, правда, любовь убивает,

Как и было написано мелом...

 

Энергетик

Энергетик течет в моих жилах,

Самый крепкий, почти вместо крови,

И без сладкой отравы нет силы

Управляться с проклятой любовью.

Ведь бывают такие моменты,

Когда чувства измучают душу,

Здесь нужна только горечь абсента,

Энергетик, и Лизера слушать...

И на время он боль приглушает,

Ядовитый напиток "горилла",

Что-то мертвое он воскрешает,

В самом сердце, что подло разбили.

Но тем временем он незаметно

Приближает поэтов к могиле,

Энергетик и дым сигаретный

Убивают посланников Силы.

Мы, поэты, такие вот люди,

Что не любим мы в миг умирать.

Мы погибель растягивать будем,

Чтобы больше стихов написать.

И когда энергетика выпьешь,

Легче подлость как данность принять,

С ним ты голос обиды не слышишь,

И на сердце одна благодать.

Если вдруг она что-то напишет,

С такой злобой, что вздрогнут все Боги,

Все равно ее письмами дышишь,

И ждешь строчек, хотя бы немного...

Так борись, таурин, с этой болью,

В нашем мире не любят Поэтов,

Любим мы, до блевоты, до крови,

В этой муке спасения нету.

Лишь одна нам отрада известна-

О любви писать круглые сутки,

Боль любви так похожа на крестную,

Энергетик-как с оцетом губка.