Отсрочка Судного дня: вызовы нынешнего века

 

Основной задачей, стоящей перед народами мира, является выживание. В прямом смысле этого слова.

Генерал Ли Батлер, бывший глава Стратегического командования ВС США, четко заявил об этом десять лет назад. На протяжении своей долгой военной карьеры он, по его собственным словам, был «среди самых убежденных адептов веры в ядерное оружие», но в настоящее время он говорит следующее: «Я обязан заявить со всей ответственностью, что от моей прошлой убежденности не осталось и следа».

Батлер вновь поднимает уже навязший у всех в зубах вопрос: «При какой власти лидеры государств с ядерным оружием будут определять шансы на продолжение жизни на нашей планете? И неужели мы настолько смелы, что изо всех сил упорствуем, отказываясь посмотреть в лицо собственной глупости и общими усилиями преодолеть ее?»

К нашему стыду, его вопрос не только остается без ответа, но и приобретает большую важность.

Возможно, слова Батлера отсылают нас к одному из самых удивительных из опубликованных документов от Стратегического командования ВС США – докладу 1995 г. «Основы сдерживания после холодной войны».

В докладе говорится, что военные ресурсы, направленные против бывшего Советского Союза, должны быть сохранены, но их назначение теперь будет более широким. Они должны быть направлены против «стран-изгоев» третьего мира в соответствии с концепцией Пентагона, которая заключается в том, что отныне акценты в международной политике меняются: из «мира, наводненного оружием» (эпоха СССР) мы перешли в «мир, наводненный ресурсами» (третий мир).

Даже неиспользуемое «ядерное оружие всегда скрыто влияет на любой кризис или конфликт», – отмечается в докладе. И этот факт, как нетрудно догадаться, позволяет нам добиться наших целей с помощью запугивания.

Ядерному оружию, «похоже, суждено стать центром международной стратегии США в обозримом будущем». Мы должны отвергать «политику отказа от использования ядерного оружия первыми и дать понять нашим противникам, что наша «реакция» может быть либо ответной, либо превентивной».

Кроме того, «не стоит создавать представление о себе как о слишком рациональных и хладнокровных». «Национальная идентичность, которую мы проецируем на всю страну, должна ясно дать понять, что Соединенные Штаты могут вести себя иррационально и мстительно, если их жизненные интересы будут подвергнуты опасности, до такой степени, что ряд процессов может выйти из-под контроля».

Еще 40 лет назад Бертран Рассел и Альберт Эйнштейн предупреждали, что перед нами стоит «выбор, который является абсолютным, страшным и неизбежным: должны ли мы положить конец человеческой расе, или же человечество должно отказаться от войны?». Они не преувеличивали.

Экологическая катастрофа не меньшая угроза, чем уничтожение человечества в результате ядерного удара в не слишком отдаленном будущем. Серьезный подход, безусловно, требует значительных социально-экономических изменений и ресурсов в технологические инновации, в частности в проекты по использованию солнечной энергии.

Связанной с экологией угрозой является ограниченный доступ к основному жизненному топливу – воде и пище. Есть краткосрочные решения, включающие, например, опреснение воды, – здесь лидируют Саудовская Аравия и Израиль. Этот пример – одна из основ для конструктивного сотрудничества двух стран, если бы США и Израиль дали возможность международному сообществу разрешить арабо-израильский конфликт путем создания двух жизнеспособных государств. Но это не представляется возможным вот уже в течение 30 лет.

Есть много неясного в том, как решать эти вопросы. Тем не менее мы уверены, что чем дольше будет откладываться их решение, тем дороже эта задержка обойдется следующим поколениям.

По крайней мере ясно, как покончить с угрозой ядерного оружия: просто запретите его, наложив юридические обязательства на ядерные державы, как определил Международный суд ООН десять лет назад.

Существуют также разумные предложения об ограничении производства плутония и о создании специального международного агентства, в которое государства могут обратиться при необходимости использования ядерной энергетики в мирных целях. Комитет ООН по разоружению уже проголосовал за проект договора с этими положениями в ноябре 2004 г. Голосование закончилось с результатом 147 за, одним против (США) и двумя воздержавшимися (Израиль и Великобритания).

Важным промежуточным шагом стало бы создание безъядерных зон (зон, свободных от ядерного оружия). Ряд таких зон уже существует, например, в Африке, Южно-Тихоокеанском регионе и в Юго-Восточной Азии, хотя, как всегда, их дальнейшая судьба зависит от готовности «великих» держав соблюдать правила.

Нигде безъядерные зоны не принесли бы столько пользы, как на Ближнем Востоке. В апреле 1991 г. Совет безопасности ООН подтвердил «необходимость установления на Ближнем Востоке зоны, свободной от оружия массового уничтожения и всех ракет для его доставки, а также необходимость глобального запрета на химическое оружие» (резолюция 687, статья 14).

Документ имеет особое значение для Соединенных Штатов и Великобритании, так как именно на эту резолюцию они опирались в поисках шаткого правового обоснования их вторжения в Ирак.

Проект создания на Ближнем Востоке безъядерных зон был официально одобрен Ираном, а также поддерживается большинством простых американцев и иранцев. Однако он был отклонен правительством США и обеими политическими партиями.

Подавляющее большинство американцев и иранцев, а также развивающиеся страны (130 стран-участниц) согласны, что у Ирана есть «неотъемлемое право» всех участников Договора о нераспространении ядерного оружия на то, чтобы «развивать исследования, производство и использование ядерной энергии в мирных целях без дискриминации» – право, которое распространялось бы на Израиль, Пакистан и Индию, если бы они этот договор подписали.

Поэтому когда СМИ сообщают, что Иран бросает вызов «миру», обогащая уран, то возникает закономерный вопрос: какой «мир» ограничивается несколькими странами?

Что касается проверок международных инспекторов, которые проводятся в Иране, то Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) уже не раз доказало свою высокую компетентность.

Зеэв Маоз, один из ведущих аналитиков Израиля, представил твердые аргументы, что ядерные программы Израиля вредят безопасности страны, и призвал руководство «серьезно пересмотреть свою ядерную политику и запустить с использованием своих ядерных рычагов заключение регионального соглашения о зоне, свободной от оружия массового уничтожения на Ближнем Востоке».

Позиция Вашингтона здесь, конечно, решающая. Администрация Буша получила высокую оценку на Западе за недавний переход от агрессивного милитаризма к дипломатии, но это не пожизненное признание.

Комментируя январский визит 2008 г. президента Буша в страны Персидского залива, специалист по Ближнему Востоку и бывший посол Чес Фримэн пишет, что «арабы, как известно, учтивы и гостеприимны, даже если им не нравятся гости… Тем не менее, когда американский президент посетил их и говорил на тему Ирана, его слова возмутили редакцию самой крупной газеты в Саудовской Аравии, выходящей на английском языке. Журналисты выразили сожаление по поводу того, что «американская политика представляет собой не дипломатию в поисках мира, а безумие в поисках войны».

События в Европе также чреваты новыми угрозами. Руководители НАТО парадоксальным образом полагают, что их организация по самой своей сути является голубем мира. Однако большинство стран сохраняют иное представление о натовском миролюбии. Равно как и Россия.

Казалось, надежда на долгосрочный мир наметилась в Европе, когда рухнул Советский Союз. Михаил Горбачев не препятствовал вступлению объединенной Германии в НАТО – удивительная сделка, учитывая историю: Германия была разгромлена Россией дважды в XX веке, и теперь она вступила во враждебный России военный союз во главе с глобальной сверхдержавой.

Это была услуга за услугу: президент Буш-старший пообещал, что НАТО не будет расширяться за счет бывших членов Варшавского договора, предоставив России некоторую гарантию безопасности. Президент Билл Клинтон отказался от этого соглашения. НАТО не только расширился в восточном направлении, но и отверг предложение России (сделанное совместно с Украиной и Белоруссией) установить официальную безъядерную зону от Арктики до Черного моря, которая охватывала бы Центральную Европу.

В ответ Россия отказалась от позиции о неприменении первой ядерного оружия, которой она придерживалась после соглашения Буша и Горбачева, а НАТО от нее никогда не отказывался.

Напряженность стала активно нарастать, когда президентом стал Буш-младший, заявивший о намерении увеличения наступательной военной мощи, отказе от ключевых договоров безопасности и поощрении прямой агрессии. Как и предполагалось, Россия ответила ему, увеличив свой собственный военный потенциал, как позднее поступил и Китай.

Программы ПРО представляют собой особую угрозу. ПРО понимается всеми сторонами как оружие первого удара, способное свести на нет ответный удар, и препятствует тем самым взаимному сдерживанию агрессии. Центр стратегических исследований Rand утверждает, что ПРО следует рассматривать «не просто как защиту, а как инструмент, с помощью которого США уже сейчас проводят агрессивную политику по всему миру».

Военные аналитики из изданий самого разного политического спектра обычно пишут об этом назначении ПРО без всякого негатива, демонстрируя трогательное единодушие. Вот, например, Эндрю Басевич из консервативного журнала National Interest: «Системы противоракетной обороны на самом деле предназначены не для защиты Америки. Это инструмент для обретения мирового господства». А что же либеральные СМИ? По мнению Лоуренса Каплана из New Republic, ПРО «сохраняет способность Америки обладать властью за рубежом. Дело не в обороне. Речь идет о нападении. И именно поэтому ПРО нам необходимы».

Российские стратеги сделали такой же вывод. Они не могут не рассматривать размещение установок ПРО США в Польше и Чехии как серьезную угрозу своей безопасности, заключают аналитики США Джордж Луис и Теодор Постол.

Американские политики уже давно думают, что нам принадлежит мир. Но сфера доминирования США сужается даже в тех регионах, которые традиционно не вызывают беспокойства.

В последние годы в Южной Америке принимаются меры, призванные ослабить американский контроль. Страны региона находятся на пути к интеграции друг с другом, есть предпосылки для обретения подлинной независимости, решения тяжелых внутренних конфликтов и, что самое главное, для устранения традиционного разрыва между привилегиями и сытостью элит и морем бед и страданий простых граждан.

Также укрепляются отношения стран «юга» планеты – Бразилии, Южной Африки и Индии. И как для Африки, так и для Ближнего Востока благодаря росту экономической мощи Китая появляется альтернатива западному господству.

В течение нескольких лет международная экономика была трехполярной, с основными центрами в Северной Америке, Европе и Восточной и Северо-Восточной Азии, но в настоящее время все более усиливается Южная и Юго-Восточная Азия.

США сохраняют верховенство в одном измерении: в создании технологически продвинутых инструментов насилия, на которые тратят примерно столько же, сколько остальной мир, вместе взятый. Но этот самый «остальной мир» становится все более разнообразным и сложным.

Два традиционных способа давления, которые применяют США, – насилие и экономическое удушение. Эти инструменты могут потерять свою эффективность, но пока от них никто и не думает отказываться.

В марте 2008 г. Министерство финансов США призвало мировые финансовые структуры отказаться от отношений с крупными государственными банками Ирана. У этих предупреждений были «клыки» благодаря принятию так называемого Патриотического акта, дающего Вашингтону возможность запретить любому финансовому учреждению доступ к финансовой системе США.

Эту угрозу немногие осмелятся встретить лицом к лицу, возможно, даже Китай здесь не исключение. Экономический аналитик Джон МакГлинн вряд ли преувеличивает, когда расценивает «Патриотический акт» как объявление войны Ирану, войны, которая способна фактически изолировать Иран от международной экономики.

Мнение МакГлинна получило поддержку из неожиданного источника: от приверженцев воинствующей «новой большой стратегии», пятерых бывших руководителей НАТО высокого уровня, которые в январе 2008 г. выпустили манифест, сообщающий, что «ядерное оружие, а с ним и возможность первого удара являются необходимыми, так как просто нет реальной перспективы безъядерного мира».

Среди «военных действий», которых мы должны остерегаться, эти руководители называют «злоупотребления в финансовой сфере». Надо отметить, что подобное «оружие» вызывает у них возмущение, только когда оно находится в руках «противника». Когда его используем мы – причем на самом деле, а не на словах или в мыслях, – оно является праведным оружием самообороны.

Это чудо, что подобные взгляды сохраняются и не теряют популярности в ядерную эпоху. Никто не должен забывать о «скором апокалипсисе», который предрекает Роберт Макнамара в одноименной статье, если мы продолжим следовать нашему нынешнему курсу.

Неспособность справиться с проблемами, которые стоят перед нами, вполне может подтвердить предположение одного из крупнейших современных ученых-биологов Эрнста Майра о том, что слишком высокий интеллект человека есть ошибка эволюции.

 

24 апреля 2008 г.

 

 

По дороге на Ближний Восток

 

В середине мая президент Буш совершил поездку на Ближний Восток, чтобы как следует продемонстрировать влиятельность и доминирование в той части мира, на которой были сосредоточены основные усилия администрации США в течение всего периода его президентства.

Путешествие имело две основные точки назначения и было приурочено к двум юбилеям: 60-летие со дня основания Израиля и признание его Соединенными Штатами и 75-летие признания США вновь созданного королевства Саудовская Аравия.

Выбор был сделан вполне разумно в свете истории и характера политики США на Ближнем Востоке: контроль над нефтью и поддержка «прирученных» стран, которые помогают сохранять его.

Однако Буш допустил небольшую оплошность, которая не ускользнула от внимания жителей региона: поздравляя израильтян с праздником основания их страны, президент никак не упомянул еще об одном событии, которое тоже имело место 60 лет назад: уничтожение Палестины – именно так называют палестинцы свое изгнание.

Все три дня в Иерусалиме президент активно участвовал в пафосных мероприятиях, посвященных Дню независимости Израиля, но не нашел времени, чтобы посетить руководство Палестинской автономии в Рамалле или Газе, или лагеря беженцев, или город Калькилию, обнесенный так называемым забором безопасности, который окружает фактически аннексированную у палестинцев территорию, предназначенную для незаконных израильских поселений в рамках программ развития, которые Буш одобрил официально, став первым президентом, поступившим таким образом.

Не могло быть и речи о том, что он будет встречаться с лидерами ХАМАС и парламентариями, избранными палестинцами на свободных выборах. Да это было бы и затруднительно: многие из них находятся в израильских тюрьмах, куда брошены без суда и следствия.

Подобное положение дел не объяснить исключительно текущей политической ситуацией. Также на него никак не повлиял тот факт, что движение ХАМАС неоднократно призывало к созданию двух государств в соответствии с международным соглашением, которое Соединенные Штаты и Израиль отвергали, практически единственные, в течение более 30 лет и отвергают до сих пор.

США лишь позволили своему фавориту, палестинскому президенту Махмуду Аббасу, участвовать во встречах в Египте вместе со многими другими региональными лидерами.

Последний визит Буша в Саудовскую Аравию состоялся в январе. В обеих поездках он старался, впрочем, без особого успеха, вовлечь королевство в антииранский альянс, который был намерен создать. Это непростая задача, несмотря на озабоченность суннитских правителей относительно «шиитской угрозы» и растущего влияния Ирана, к которому уже прочно приросло определение «агрессивный».

Для руководства Саудовской Аравии сосуществование с Ираном предпочтительнее конфронтации. И хотя общественное мнение мало что значит в нынешние времена, полностью игнорировать его нельзя. В ходе недавнего опроса жителей Саудовской Аравии Буш занял место в категории «весьма неблагоприятные лица», намного опережая Усаму бен Ладена, и набрал в этой номинации вдвое больше голосов, чем президент Ирана Ахмадинежад и Хасан Насралла, лидер «Хезболлы» – союзника Ирана в Ливане.

Отношения между Саудовской Аравией и США начали развиваться после признания королевства в 1933 г., и так уж неслучайно совпало, что именно в этот год компания Standard Oil из Калифорнии получила нефтяные концессии в этой стране, а американские геологи начали изучать месторождения, скрывающие, как оказалось, крупнейшие в мире запасы нефти.

Соединенные Штаты быстро начали обеспечивать себе глобальный контроль над мировыми ресурсами, приняв флаг мирового господства из рук Великобритании, которой осталась незавидная роль «младшего партнера». Как посетовало британское Министерство иностранных дел, бывшая владычица морей не в силах противодействовать «экономическому империализму американского бизнеса, который достаточно активно проявляет себя под маской доброжелательного и добродушного интернационализма и пытается вытолкать нас прочь с мировой арены».

Сильный американо-израильский альянс сформировался в 1967 г., когда Израиль выполнил задачу, поставленную США, – уничтожил Египет под властью Насера – главный центр светского арабского национализма, а также обезопасил правителей Саудовской Аравии от националистической угрозы. Американские стратеги признали десять лет назад, что «логическим следствием» противодействия США «радикальному» (то есть независимому) арабскому национализму станет «поддержка Израиля как единственной сильной прозападной страны на Ближнем Востоке».

Американские корпорации и крупные бизнесмены стали инвестировать в израильскую индустрию высоких технологий, и в их числе были Intel, Hewlett Packard, Microsoft, Уоррен Баффет и другие, к которым присоединились крупные инвесторы из Японии и Индии.

Надо отметить и другие факторы, лежащие в основе американо-израильских отношений. В Иерусалиме Буш сослался на «библейские заветы», на веру, «разделяемую христианами и иудеями», но, очевидно, не разделяемую мусульманами или даже христианами-арабами, например, жителями Вифлеема, которые в настоящее время не могут попасть в находящийся в нескольких километрах Иерусалим из-за специальной «разделительной стены», незаконно установленной Израилем.

Арабское издание Saudi Gazette осудило Буша за «наглость называть Израиль “родиной избранного народа” – излюбленным термином ультрарелигиозных израильских сионистов». Saudi Gazette добавила, что «нравственное ничтожество Буша проявилось воочию, когда он лишь вскользь упомянул о возможности создания палестинского государства, рассуждая о том, как будет выглядеть регион 60 лет спустя».

Нетрудно понять, что результатом политики Буша может стать укрепление взаимоотношений исключительно с Израилем и Саудовской Аравией при минимальных попытках вести диалог с Египтом и полном презрении к палестинцам и их нуждам.

Нам не нужно обманывать себя в том, что такая избирательность президента имеет что-то общее с правосудием, правами человека или видением «демократии», которые озаботили его, как только предлоги для вторжения в Ирак кончились.

Эти предпочтения соответствуют общему принципу американской политики, действующему с завидным постоянством: права распределяются в соответствии с тем, сколько ресурсов имеет страна и с какой готовностью обслуживает интересы властных структур в США.

Палестинцы бедны, слабы, разобщены и одиноки. Разумеется, они не должны иметь никаких прав. По контрасту с ними Саудовская Аравия обладает огромными запасами энергии, Египет является основным арабским государством, а Израиль – богатая прозападная страна с военно-воздушными и бронетанковыми войсками, которые более технологически продвинуты, чем армия любой страны НАТО (кроме США), с сотнями единиц ядерного оружия, с передовой и милитаризированной экономикой, тесно связанной с Соединенными Штатами.

Поэтому предпочтения Буша, а также результаты его усилий вполне предсказуемы.

 

29 мая 2008 г.