Я: Лежу, развалившись у бассейна.

Вспомнив, что хотела пойти за покупками для детской, пишу ей снова.

Я: Не хочешь пройтись по магазинам?

Вики: Как будто тебе нужно просить дважды. Какой адрес, я подъеду к тебе.

Я пишу ей адрес Зейна, хотя думаю, что это сейчас и мой тоже, и иду внутрь.

Когда захожу, Зейн спускается с лестницы, он одет в рабочие ботинки, красивые джинсы, белую футболку и жилет; ох, я почти забыла, кем является мой мужчина.  

— Должен отправиться в клуб, вероятно допоздна не вернусь, прости, детка.

Я машу рукой.

— Нет, все в порядке. Вики уже едет, мы пойдем по магазинам, — я шевелю бровями, и он смеется.

— Хорошо, детка, увидимся позже, — Зейн целует меня в губы и уходит.

Пятнадцать минут спустя входная дверь открывается и входит Вики.

— Охереть.

— Я знаю, — говорю я, когда она начинает осматривать дом.

— Нет, я имею в виду, действительно, бл*ть, охереть. Лэйни, это кажется серьезные деньги.

Я киваю, потому что знаю, что это обычное богатство, а не кричащее, что является совершенством.

— Входи, покажу тебе будущую детскую, и мы сможем идти, — она хлопает в ладоши. — Не волнуйся ты так, не хочу, чтобы у тебя были преждевременные роды.

Она смеется, а заем ее смех утихает, прежде чем она смотрит на меня всерьез.

— Ты совершенно права.

Я открываю дверь, и мы смотрим на пустую комнату, стены светло-серого цвета, из-за открытых занавесок здесь много солнечного света.

— Здесь красиво.

— Так и есть, мы можем идти?

Мы выходим за дверь, разговаривая и смеясь как раньше, прежде чем отправиться в город, штурмовать магазины.

 

 

Глава 14

После того, как мы с Вики больше физически не могли продолжать ходить по магазинам, мы вернулись домой и расположились у бассейна, оставив все покупки в детской.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я ее.

— Как огромный толстый кит с опухшими лодыжками. А ты знаешь, когда я в последний раз видела ваджаджу (прим. пер.: вагину)? Я серьезно, беременность отстой, но не могу дождаться встречи с ней.

Я все еще смеюсь от слова «ваджаджа», когда останавливаюсь, не успев поднести виноград ко рту.

— С НЕЙ? У тебя будет девочка! — я, ликуя, подпрыгиваю и она, улыбаясь, кивает мне.

— Да, узнала вчера на УЗИ.

Я крепко ее обнимаю.

— Она будет такой же красивой, как и ее мама, — Вики потрясающе великолепная.

Подруга смеется.

— Нет, сейчас я совсем не такая, — она встает. — Мне лучше идти. Блейк скоро будет дома и без сомнения, слетит с катушек, интересуясь, где я, но не потому, что это я, а из-за ребенка, потому что все, чем я для него являюсь, это ходячий инкубатор для его маленькой девочки, — печально говорит она.

Я смотрю на время и понимаю, что в любом случае, пора начать готовить ужин.

— Хорошо, увидимся позже.

Мы обнимаемся, и она выходит за дверь.

Я иду на кухню, чтобы достать из холодильника некоторые ингредиенты, и тянусь за курицей, вдруг острая боль пронзает мой живот.

Вскрикиваю от боли, держась за живот, пока потихоньку двигаюсь в ванную. Что, черт возьми, это было?

Сев на унитаз пописать, я замечаю кровь на нижнем белье.

— Черт, это не значит ничего хорошего.

Я надеваю чистое белье, когда новая судорога пронзает мой живот. Я начинаю плакать, потому что понимаю, что не может закончиться ничем хорошим такое количество крови и тяжесть спазмов.

Поискав в сумке телефон, я набираю Зейна, он поднимает после второго гудка.

— Эй, детка, я почти дома...

Я перебиваю его:

— Зейн, А-АХ... — еще одна сильная боль.

— АЛЭЙНА!

— Зейн, что-то не так, у меня кровотечение и сильные спазмы.

— Черт! Я еду, детка, вызови скорую.

Повесив рубку, я набираю девять-один-один.

Когда они входят, я лежу, свернувшись калачиком в позе эмбриона на полу, чувствуя влажность между ног. Я дрожу от шока, потому что не хочу потерять нашего ребенка.

Прежде чем осознаю, меня уже вывозят из дома на каталке, как только они собираются закрыть дверь скорой, я слышу шум мотоцикла Зейна.

— ПОДОЖДИТЕ! — я кричу, когда Зейн хлопает дверью. — Все в порядке, он мой жених.

Они освобождают место рядом со мной, и я смотрю ему в глаза, не видя в них ничего, кроме страха.

— Все хорошо, детка, я здесь, — он гладит мой лоб.

Как только мы добираемся до больницы, они переводят меня в палату, пока проводят нужные тесты. Когда мы с Зейном остаемся наедине, я говорю:

— Это не хорошо, Зейн, ничего хорошего.

Он хватает мою руку и держит в своей.

— Я знаю, знаю, но мы пройдем через это.

Когда в дверь входит хмурая доктор, я сразу же понимаю, что она собирается сказать. Она открывает рот, чтобы заговорить, но я перебиваю ее:

— Не надо. Просто... не надо, — слезы начинают катиться по моим щекам.

— Мне очень жаль, мисс Вэнс. Кажется, выкидыш у вас случился еще пару недель назад, но процесс немного запоздал, и только сегодня дал о себе знать, мне очень жаль.

Вот оно, Шейн Омаро забрал у меня последнее, что я должна была сохранить. Я разрыдалась, тогда Зейн, встав со стула, лег ко мне на кровать, с налитыми кровью глазами.

— Мы справимся с этим, милая.

Да, я только пару дней назад узнала, что беременна, но так сильно влюбилась в эту мысль. Мои слезы отправляет меня в глубокий, темный сон.

 

***

 

Когда я просыпаюсь, то у себя в палате обнаруживаю весь клуб, поэтому, улыбаясь, сажусь в кровати.

— Привет, ребята.

Эти большие, красивые монстры ― нечто, достойное внимания. Волна сожалений проносится по комнате. Даже если у меня нет больше ребенка, уверена, когда будет нужно, мое время снова придет, а пока я просто должна справляться с этим, день за днем. 

Эд подходит ко мне и, взяв за руку, целует ее.

— Мне так жаль, петарда.

Я улыбаюсь ему слабой улыбкой.

— Знаю.

Парни остаются у меня на пару часов, пока Вики не выгоняет их, не заботясь о том, что они возвышаются над ней. Я смеюсь.

— Думаю, они немного боятся тебя.

Она возвращается к моей постели, пытаясь оттолкнуть с дороги Зейна, и получает от него раздраженный взгляд. Не обращая на это внимания, и закатив глаза, она встает перед ним. Потянув меня вперед, она берет мою подушку и взбивает ее.

— Им следует. А теперь отдохни, я вернусь завтра, — подруга целует меня в лоб, прежде чем уйти.

 

***

 

Остаток дня проходит медленно, мы с Зейном лежим на кровати. Доктор сказала, что я смогу вернуться домой завтра утром в зависимости от того, как буду себя чувствовать, но худшее из всего этого уже должно было произойти, при условии, что я не получила никакую инфекцию.

Наступает ночь и все, что я хочу сделать, это закрыть глаза. Я засыпаю с мыслью, что однажды, смогу заслужить право иметь ребенка от Зейна.

 

***

 

На следующее утро я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы меня отпустили домой, поэтому я пакую кое-какие свои вещи с его помощью.

Подойдя к стойке регистрации, я выписываюсь, и мы идем к его машине, и затем в тишине едем домой. Он смотрит на меня каждую секунду.

— С тобой все будет в порядке? — спрашивает Зейн

— Ты догадываешься, как я могу себя чувствовать, — такое ощущение, что часть меня отсутствует.

Когда мы подъезжаем к дому, Зейн открывает мне дверь.

— Пойдем, малыш, давай отведем тебя домой, — он подходит, чтобы взять меня на руки.

— Зейн, с моими ногами все в порядке, не будь глупцом, — я выхожу из машины.

Как только попадаю в дом, я направляюсь прямо в спальню и сажусь на кровать.

— Ты знаешь, все будет хорошо, это чертовски больно, я понимаю, но у нас все еще только впереди. И это дает нам еще немного времени, чтобы побыть вдвоем.

Я смотрю на него со слезами на глазах.

— Это, так чертовски тяжело, Зейн.

Он подходит, и притягивает меня в свои объятия, и я снова плачу на его плече.

 

***

 

Проснувшись следующим утром, я вижу, что в кровати одна, когда спускаюсь вниз, то нахожу Зейна, говорящего по телефону, поэтому начинаю заниматься приготовлением кофе. Он вешает трубку подходит ко мне сзади и обнимает.

— Я хочу кое-что быстро с тобой обсудить.

Обернувшись в его объятиях, я пью свой кофе.

— Да?

Он сует руки в карманы своих серых спортивных штанов, которые я так люблю.

— Что, если я скажу, что нам нужно перенести дату свадьбы?

Я перестаю пить и опускаю кружку.

— Я бы сказала, что это безумие, но давай сделаем это.

Это как раз то, что мне нужно: занять себя чем-то, а также выйти замуж за человека, которого люблю больше всего на свете. Его лицо освещается.

— На самом деле? Ты согласна на это?

Я улыбаюсь и целую его.

— Конечно же, да.

Его поднятый кулак пронзает воздух, и я смеюсь.

— Что, черт возьми, это было?

Он смеется надо мной.

— Это был я, наконец, в состоянии, законно, заявить права на свою женщину!

О, теперь этот мужчина заботится о законе.

 

Эпилог

Три месяца спустя

— Серьезно, Лэйн, ты не могла отложить этот день еще на месяц? Месяц это все, что мне было бы нужно.

Я закатываю глаза на нее, потому что она драматична.

— Вики, ты выглядишь потрясающе, и у тебя есть прелестная маленькая девочка.

Ее лицо озаряется как Рождественская елка, при упоминании Пайпер.

— Так и есть, не так ли? — Пайпер – самая красивая маленькая крошка на планете и я говорю это не только потому, что она моя крестница. — В любом случае, это твой день, иди, надевай свое платье.

Я смотрю на свою маму, ее глаза блестят, она почти вернулась к себе прежней, папа нашел лучшего терапевта в мире, который работал только с ней.

— Я принесу, — говорит она, направляясь к двери, чтобы снять его. Мама приносит мне платье и кладет на мои протянутые руки. — Ты выглядишь совершенной и прекрасной, Алэйна, — говорит мама, и слеза стекает по ее щеке.

— Не плачь, мама, или я тоже сейчас начну, — взяв свое платье, я сбрасываю полотенце, показывая мое нижнее белье.

— Святое дерьмо, Зейн проглотит тебя прямо в этом.

Я шевелю бровями.

— В этом весь план, — я надеваю свое белое, свадебное платье без бретелек. Оно идеально на мне сидит, словно вторая кожа, прежде чем элегантно упасть вокруг моих ног, а шлейф тянется еще на три метра.

Мои волосы уложены в красивый хвост, который перекинут через мое левое плечо, в который по настоянию Вики были добавлены белые маленькие розочки.

— Хорошо, я готова.

Вики – моя единственная подружка невесты, в мягком бледно-розовом длинном платье, она берет цветы, прежде чем мы выходим к ожидающей толпе на пляже.

Мы решили пожениться в дома матери Зейна. Оказывается, у нее есть дом, задний двор которого выходит на пляж.

Вики сжимает меня, и я стою затаив дыхание.

— Готова отдать свою душу?

Я смеюсь, когда беру отца за руку.

— Он взял ее еще тогда, как я в первый раз на него посмотрела.

Я смотрю, как Вики начинает идти по проходу, усеянному белыми лепестками, оркестр и акустическая версия песни группы «Металлика» «Nothing Else Matters» заполняет воздух.

Я начинаю свой путь к алтарю, нервно озираясь вокруг, так как точно знаю, что в минуту, когда переведу глаза на Зейна, весь мой мир остановится.

Подняв глаза к алтарю, я вижу, что он стоит в белой рубашке, с закатанными до локтей рукавами, его жакет идеально сидит на нем, его волосы взлохмачены, но опрятные. Зейн улыбается мне своей потрясающей улыбкой.

Я ярко краснею, улыбнувшись ему в ответ. Замечаю, что Блейк стоит ближе всех к нему, а затем Эд, Феликс, Харви, Олли и Чад, одетые в такую же одежду, что и Зейн. Сначала я думала, что это будет выглядеть смешно – если у меня будет одна подружка невесты, а у него несколько важнейших друзей, но это не так, это выглядит идеально. Когда мы подходим к нему, мой папа передает мою руку традиционным способом, как это делают отцы. Зейн медленно переплетает наши пальцы, притягивая меня ближе к себе, когда священник начинает проходить через традиционные вопросы. После фразы «я согласен», Зейн поднимает меня и перекидывает через свое плечо, прежде чем шлепнуть по заднице, а затем выбрасывает кулак в воздух, показывая свое достижение. Да, это так, ты наконец-то официально заявил права на свою женщину.