Не такой уж и чокнутый профессор

До нашей с ней встречи Бланш – уверенный в себе квалифицированный хирург с искоркой в глазах – определенно была самым настоящим скептиком. В области ее работы – Бланш была врачом – вопросы жизни после смерти не освещались вообще. На смерти пациента заканчивалась и ее работа, как, впрочем, и ее осмысление дальнейшего. Можно даже сказать, что она являла собой пример того, какие ловушки могут подстерегать чересчур заземленного человека… она настолько сильно концентрировалась на настоящем мгновении, что с интуицией у нее не было абсолютно никакого контакта.

Однако Бланш быстро удалось избавиться от предубеждений. Возможно, что это случилось благодаря ее брату Клайду. Как бы то ни было, но, объяснив ей, как протекает моя работа и раскрывшись интуитивно, я вскоре ощутила, что кто‑то желает пообщаться с Бланш. Это был ее умерший брат, при жизни бывший профессором. В действительности, было не исключено, что на самом деле его убили.

Я описала внешность Клайда, упомянув о его чувстве юмора. Как я поняла, он умер от изнуряющей болезни либо каких‑то осложнений, которые она за собой повлекла. Бланш подтвердила, что мужчина, которого я описала, в действительности является ее братом, и уточнила, что он умер от рака. Тогда Клайд сообщил мне, что поспособствовал приближению срока своей смерти. Бланш в изумлении уставилась на меня. Несомненно, прежде чем что‑либо подтверждать, ей хотелось получить побольше информации.

Клайд показал мне мензурку, похожую на те, что используют ученые. На стекле была пометка, указывающая на то, что данное лекарство отпускается по рецепту, а также этикетка, гласящая, что данное вещество токсично. Затем он продемонстрировал мне образ темноволосой женщины, куда более молодой, нежели он сам. Она держала в руках пробирку. Честно говоря, мне не понравились ее вибрации; она была чем‑то похожа на Эльвиру, повелительницу тьмы – вот только у нее не было такого невероятного маникюра. Ладонью она закрывала этикетку на пробирке. Мне казалось, будто Клайд хочет сказать, что эта женщина, которая, возможно, являлась его сиделкой, «перепутала» лекарства. Я попросила наставников прояснить ситуацию – мне хотелось убедиться, что я правильно интерпретирую увиденное. В моем сознании возникла та же картинка с этикеткой и всем остальным. Бланш живо подтвердила мои догадки.

Она давно подозревала, что смерть брата наступила не совсем естественным образом. Более того, она чувствовала за собой огромную вину, поскольку ей казалось, что в период болезни она могла бы навещать его чаще. Дело было в том, что они с Клайдом жили в разных штатах, к тому же на работе у Бланш был очень плотный график. Тут Клайд показал мне картинку, в которой отмахивался от ее комментария, и я ощутила, что он глубоко любит сестру. В его вибрациях не было и намека на чувство обиды.

Затем я увидела некую сцену, в которой Бланш будто бы звонила какому‑то должностному лицу. Ее брат указывал пальцем себе на грудь. Поначалу я не поняла, что значит этот жест; я подумала, что в тот момент Клайд решил, что слишком сильно доверился своей сиделке. Но потом я осознала, что так он брал ответственность за свои действия. Впоследствии я узнала, что уже тогда он интуитивно понимал – времени у него осталось немного.

Бланш подтвердила, что хотела нанять частного сыщика, чтобы тот занялся расследованием обстоятельств, которые сопутствовали смерти Клайда. Она рассказала мне, что та темноволосая женщина – не медсестра, а новая девушка ее брата, Андреа. Бланш подозревала ее в том, что та умышленно дала Клайду слишком большую дозу лекарства. В свое время та даже попыталась изменить завещание Клайда, заменив назначенного наследника (однако ей не было известно, что Клайд так и не подписал его).

Тем не менее, ознакомившись с результатами вскрытия, Бланш отказалась от каких бы то ни было судебных преследований. Все равно уже ничего нельзя было доказать; налицо было значительное распространение рака. И хотя Бланш затаила по отношению к Андреа враждебность, но для того, чтобы отыскать хоть какое‑нибудь решение, ей нужно было получить от Клайда какое‑то подтверждение. Было очевидно, что Клайд отдает Бланш предпочтение перед остальными братьями и сестрами. Когда я изложила ей, какие чувства по отношению к ней испытывает брат, она подтвердила эту информацию, однако упомянула, что узнала об этом лишь после его смерти. Об этом ей рассказали некоторые из его друзей, когда она отправилась в Аризону, к брату домой, чтобы подготовить жилище к продаже.

Во время сеанса брат с сестрой вместе в последний раз от души посмеялись. Клайд показал мне изображение какого‑то юридического документа – в том месте, где должна была стоять его подпись, было написано слово «нет». По какой‑то причине завещание, которое подготовила Андреа, так и не было признано законным.

Уже пять лет в период праздников я имею честь проводить для Бланш сеансы. Она сообщает мне, что время от времени ощущает присутствие брата. Научившись относиться к вещам непредвзято, она поспособствовала развитию собственной интуиции. Чем чаще она распознает присутствие Клайда, тем лучше настраивается на его волну.

Тех, кто по профессии является медиком, не учат чувствовать. Обучение строится на способности ставить диагноз и предпринимать определенные меры по его устранению. Не удивительно, что порой каждый из нас – будь он медик или нет – чувствует себя чересчур заземленным, занятым собственными мыслями. В такие периоды мы не придаем никакого значения собственным ощущениям и интуиции. Однако когда мы раскрываемся навстречу интуитивному процессу, все это, в конце концов, уходит в прошлое.