И уже вечером, Яна была готова сообщить Никите о своей беременности, о которой пока знали только она сама, и Алла.

«Яна, Яночка ты где? Я вернулся».

«Ну, наконец-таки, рассказывай, как съездил? Как твои родители? Как в Киеве дела?».

«Всё хорошо»! Или как обычно говорим, мы украинцы – «Все добре!»

«В Киеве, также – все добре!».

«Понятно. Никита, а ты насколько знаешь, украинский язык?»

«Настолько насколько ты знаешь, свой сербский язык».

«Ага, значит хорошо. Тогда скажи мне, как сказать на украинском – Никита, у нас скоро будет ребёнок!».

«Так, ну тут всё просто – значит на украинском языке, фраза: «Никита, у нас скоро будет ребёнок!» Будет звучать так: «Микита, у нас скоро буде дитина!». Конечно, это оригинала, фраза немного отличается, но смысл всё равно понятен. Так. Стоп! Ти сказала, Микита, у нас скоро буде дитина?».

«Так».

«Подожди, дай отдышаться, а то у меня сейчас, как и у Милоша, давление поднимется. Повірити не можу!».

«Никита, прости, что ты сказал?».

«Поверить не могу!».

«А понятно. Я тоже, знаешь, ли, долго не могла поверить. Но все признаки налицо».

«Яна, це таке щастя! Я навіть не знаю, що ще сказати».

«Никита, да ты ничего не говори, тут необязательно, что-либо говорить. А если всё же захочешь, что-нибудь сказать, давай на русском хорошо? А то, я тебя наполовину только понимаю».

«А почему наполовину?».

«А дело всё в том, что я ещё школьницей каждый год отдыхала в Крыму, в детском лагере. И там была одна пионервожатая, которая разговаривала исключительно на украинском языке, нет ну она, и на русском разговаривала, но ближе ей был украинский. Как начнёт на своём разговаривать, родном языке, а мы её вообще не понимали. Зато, когда мы на русском, разговаривали, она нас понимала. А потом она нас решила, без нашего же желания, научить разговаривать и понимать на украинском языке. А так как в Крыму, я находилась всё лето от июня до августа, ты себе, наверное, можешь представить на каком уровне, я его потом уже знала. После первого года, проведенного в Крыму. У меня случился «мозговой штурм», и не только у меня, у всех ребят, с которыми я находилась в лагере. Меня даже мама не узнала, когда я в конце лета, обратно вернулась в Москву. Так, что украинский я знаю, еще, наверное, лучше тебя. Просто, всё позабывала».

«Да уж, Яна. Хорошее у тебя было детство. Нечего сказать».

«Ладно, давай пока отвлечемся от всех тем, лучше показывай, что у тебя в чемодане? Вижу, он полон».

«Конечно, он полон. Мама гостинцев, мне в дорогу положила. Пришлось, перед вылетом, даже чемодан в Киеве, покупать. Я думал, что меня даже в аэропорт не пропустят. С такой тяжёлой сумкой».

«Давай, тогда я тебе помогу?».

«Эээ, Яна ты, что с ума сошла? С сегодняшнего дня, никаких тяжестей, а надорвешься, не дай бог? У тебя и так внутри под сердцем «ценный груз» так скажем».

«Никита, я совсем забыла… просто так непривычно и незаметно, да и я особо пока не ощущаю. Ладно, открывай чемодан поскорее, а то если честно я ничего ещё не успела приготовить».

На следующий день, в театре…

«Яна, привет. Давай рассказывай, как вчера Никиту встретила?».

«Привет, Алла. Нормально, встретила. Спросила у него как дела? Он ответил, что всё хорошо. Потом я ему рассказала о беременности, он конечно сначала, был в некотором шоке, но потом искренне обрадовался. Так обрадовался, что стал пару фраз общего восторга, произнёс на украинском языке».

«Феноменально! А Никита, что знает украинский?».

«Так он же с Киева».

«А ну понятно. Слушай, а ты ему рассказала историю, как нас с тобой в Крымском пионерлагере учили украинскому языку всё лето?».

«Звичайно – (пер. с украинского языка «Конечно»)

«А він як на це відреагував? – (пер. с украинского языка «А он как на это отреагировал?»)

«Знаєш, він сказав, що у мене був гарний дитинство. І далі йому було нічого сказати. – (пер. с украинского языка «Знаешь, он сказал, что у меня было хорошее детство. И дальше ему было нечего сказать.

«Так, девочки это что за кружок украинской речи?».

«Марина Владимировна, а вы украинский знаете?».

«Аллочка, я родилась на Украине в Одессе. Прожила, там 20 лет. Потом приехала в Москву. Ну, тут так и осталась. Я могла бы с вами общаться на своём родном языке, ну мы же всё-таки в Москве, нас просто могут не понять. Ладно, прекращаем этот славянский базар, и через пять минут на сцену».

«Конечно, Марина Владимировна!».

«Алла, а ты догадывалась, что наша Марина Владимировна, с Украины?».

«Если честно, то чуть-чуть. Ну, в первых, она нам как-то рассказывала, если ты помнишь, конечно, что она в молодости была похожа на Софию Ротару. Во-вторых, иду я как-то по коридору, слышу, она с кем-то разговаривает. А это оказывается, она с мамой разговаривала на украинском языке. Ты себе не представляешь, что я услышала…».

«А она, что выражалась?».

«Да нет, как раз наоборот. Так хорошо, разговаривала. У неё такая насыщенная речь на украинском языке. Я тогда стояла, стояла, наверное, минут 20 у её кабинета, даже забыла, зачем шла».

«Ладно, Алла пойдём на сцену. Пока, мы с тобой тоже не забыли, куда идём».