Наскальная живопись Джунгарии

                                                                              «Панмонголизм. Хоть слово дикое,

                                                                                Но мне ласкает слух оно…»

                                                                                                           Александр Блок.

              В конце 60-х и в начале 70-х годов прошлого столетия, когда я ежегодно участвовал в спортивных походах по Северному Тянь-Шаню, я часто слышал от своих алма-атинских друзей о живописных ущельях Джунгарского Алатао. Слово «Джунгария» не только ласкало слух, но и как магнитом тянуло к себе, предполагая неведомую страну не тронутую цивилизацией и таящую в себе встречи с неизведанным миром. Но обсто-ятельства не складывались в те годы, и посетить Джунгарию мне удалось только в 1994 году.

           В то время путь на Памиро-Алай был труднодоступен из-за развившегося тогда бандитизма в горах и пограничного контроля на границах суверенных республик — Узбе-кистана и Киргизии. Я списался со своими алма-атинскими друзьями и весной, в конце апреля, на своей машине «Жигули» 6-й модели приехал в Алма-Ату, где меня ждали двое товарищей — Николай Кондратов и Пётр Мозговой. С ними я раньше ходил в спортивные походы по Заилийскому и Кунгей Алатао Северного Тянь-Шаня много раз, поэтому мы хорошо знали друг друга, и у нас были общие интересы и взаимопонимание. Из Алма-Аты по автотрассе проехали около 200 км на северо-восток, миновав город Капчагай, перевалили небольшой хребет Архарлы, оставили позади себя посёлок Сарыозек, пересекли перевал Алтынэмельи и, когда оказались на его южном склоне, перед нами открылись обширные и светлые дали пустыни, подёрнутые тонкой завесой пыли, сквозь которую едва проглядывали очертания лежавших на нашем пути гор Катутау.

             В самом начале подъёма на перевал Алтынэмель в одном из боковых ущелий находится громадный, размером почти с юрту, хорошо окатанный серый валун. На валуне выбита древняя тибетская надпись. Это была наша первая встреча с посланием людей из далёкого прошлого. Затем мы спустились вниз в пустыню и понеслись по ровному шоссе мимо величественного со снежными вершинами Джунгарского Алатао, хорошо видного вдали справа от нас. Джунгарская горная область расположена между озером Алаколь в

- 4 –

северной части и рекой Или в южной части. В основном состоит из двух параллельных хребтов — Северный и Южный, и ряда коротких хребтов, отходящих от них. Максималь-ная высота хребтов — 4464 м. Хребты имеют снеговые вершины и ледники длиною 5-6км Языки ледников спускаются до 3200 метров. Снежники и ледники дают начало много-численным небольшим, но многоводным рекам, впадающих в озеро Балхаш. К ним относятся реки Каратал, Лепса, Аксу, Или, Баскан, Сарканд и Биен. Река Тентек несёт свои бурные воды в озеро Сасык-коль По долинам рек растут яблонево-осиновые леса, к которым примешиваются кустарники боярышника, жимолости, урюка, черёмухи, смородины. Северные склоны предгорий покрывают ели, пихта до высоты 2200 м, а выше заросли арчёвого стланика и альпийские луга из разнотравья. Животный мир представлен как алтайскими видами, так и тянь-шаньскими – зайцы, барсуки, хомячки, суслики. В лесах водятся бурый медведь, рысь, волк, лисицы, олени. В высокогорье — козлы, бараны, серые сурки, красный волк, барсы. Вот такая краткая географическая картина Джунгарского Алатао.

Рассвет в горах Джунгарии

           А теперь вернёмся к описанию нашего автопутешествия. Проехав по мосту через реку Или, мы попадаем на территорию Семиречья, название рек которых я перечислил выше. Русла этих рек окаймлены тугайной растительностью, а между ними простираются полынные пустыни в сочетании с солончаковыми. В это весеннее время пустыня радует глаз цветением сиреневых кустов тамариска, розовым цветом песчаной акации, алыми маками, изумрудной листвой лоха. Через сотню километров в ложбине появилось село Коныролен, утопающее в зелени тополей, ивы и карагача. Мы съехали с асфальта и по грунтовой дороге, извилистой и крутой, поднялись в горы. С обеих сторон дороги на светлых холмах виднелись величественные гряды чёрных скал, сложенные из порфирита и покрытые чёрным загаром и лаком пустыни, а также наскальными рисунками древних жителей этих мест.

 

- 5 -

Образцы наскальной живописи

            Рисунки изображали козлов с обычными рогами и лировидно-загнутыми, с длинным собачьим хвостом, горных баранов архаров и домашних коз, оленей и собак. Встречаются рисунки медведя, рыси и барса, тигра, который преследует козлов. На одном из рисунков изображена целая свора собак с обрубленным хвостом или с хвостом, закрученным калачиком. Старательно выбита фигура черепахи, есть рисунок скорпиона и даже человека, сидящего на коне, держащего на поводу какое-то животное, и две фигуры в ритуальных позах, в сложных головных уборах. В общем, здесь целый музей под открытым небом. За этими скалами подъём стал ещё круче, а дорога извилистей. С перевала спуск намного положе, а горы красочнее. Перед нами красные, оранжевые, желтые, синие участки древних отложений песка и глины. Они очень живописны и нарядны. Это Белые горы, а на самом деле они излучают палитру красок. Изрезанные ложбинками, ущельями, дикие и необычные. На поверхности земли сверкают кристаллы гипса, очень много кремния, кварца. Разноцветные камни образуют живые осыпи. Возникает странное ощущение какой-то нереальности всего открывшегося перед нашими глазами. Экзотичность пейзажа, его красоту, причудливое сочетание цветов трудно описать. Это надо видеть или заснять на видеокамеру. Увы, в то время у меня её не было. А на чёрно-белой фотоплёнке эту красоту не передашь. Следующее боковое ущелье в Белых горах было как бы продолжением музея наскальной живописи. На чёрных глянцевых от пустынного загара гранитных плитах и валунах выбиты примитивные фигурки горных козлов, маралов, волков и охотников с луками и стрелами. Пара вертикальных борозд — ноги; горизонтальная черта с изогнутым концом и двумя выгнутыми дужками — всё остальное. Несколько тысячелетий — и изображение

- 6 -

покрывается вечным загаром. Зачастую по цвету оно ничем не отличается от нетронутого камня, и тогда петроглиф выдаёт только рельеф, да и то лишь в том случае, если смотреть на него под острым углом. Зачастую, если у человека не развита наблюдательность, он проходит мимо сигналов, оставленных человеком много тысячелетий назад. А ведь этот древний человек-художник передавал на скальных стенках жизненные процессы своей деятельности.

            Подобные наскальные рисунки я встречал в ущелье Джабаглысу в северной части Аксу-Джабаглинского заповедника и в верховьях каньона реки Сох в предгорьях Памиро-Алая, где на труднодоступном мысе находится небольшая крепость. А внизу, под крепостью, расположены плоские крыши маленького киргизского кишлака Аугул, где я оставлял свой мотоцикл и карабкался в боковые ущелья в поисках мумиё. В крепости, на плоской известняковой глыбе были выбиты изображения барса, козлов, двугорбых верблюдов с всадниками. Встречаются и более сложные композиции, рассказывающие о жизни и мировоззрении наших далёких предков. В Северном Прииссыкулье наскальные изображения тянутся на десятки километров, а в знаменитом урочище Ферганского хребта – Саймары-Таш, по которому проходит граница между Киргизией и Узбекистаном, их насчитывается около ста тысяч. В основном это чёрно-белые изображения.

             А вот в Ферганской долине, ближе к киргизскому городу Ош, в местечке Сурот-Таш, в переводе на русский язык — «рисованный камень», на рыжих скалах встречаются цветные изображения тонконогих лошадей-аргамаков. На отвесных скальных плитах, обращённых к югу, кое-где образуется коричневая и красно-бурая патина, создающая контрастный и живописный фон очень тёплых, солнечных тонов. Сами лошади светло-серые, золотисто-жёлтые, передающие ощущение живой конской плоти, с потрясающей выразительностью, угаданной в мёртвом камне. Кроме рисунков лошадей, разбросанных по всему гребню в количестве около двух десятков, встречаются наскальные изображения традиционных козлов, охотников с дубинками в руках, оленей и портреты мужчин и женщин по пояс. Мужчины с широкими носами и толстыми губами — воины. А женщины с короной на голове, стрельчатыми бровями и раскосыми глазами, с копной спадающих к плечам кос, соединённых на груди какой-то подвеской. Археолог-востоковед М.Массон в 1939 году датировал эти наскальные рисунки первым тысячелетием до нашей эры. Учёный пришёл к выводу, что здесь изображены чистопородные аргамаки, близкие к ахалтекинским, на выведение которых была затрачена селекционная работа многих поколений. А это означает, что окрестности Ферганской долины были областью развитого коневодства, а многочисленные наскальные рисунки в боковых ущельях Джунгарского Алатао говорят, что в далёком прошлом люди, жившие здесь, занимались в основном охотой на диких животных и зверей.

                                         Видевший своими глазами хобби древних людей, Павел Камаев.

 

- 7 –

  Морозовой (Талыгиной) Елене Викторовне - 55!

           Морозова (Талыгина) Елена Викторовна родилась 27 июля в 1964 года в селе Куракино Сердобского района Пензенской области. В 1982 году она закончила Пензенское художественное училище.

           Тогда Кабанов Геннадий Васильевич предложил ей заниматься туризмом, и Лена пошла в школу альпинизма к Арбузову Вячеславу. Вместе с Абрамовой Галиной и Середенко Галиной по окончании этой школы она участвовала в походе второй категории сложности на Кавказе. Это был её первый поход.

           Далее Талыгина принимала участие в походе третьей категории сложности на Памиро-Алае, а затем, уже руководит походом первой категории сложности на Кавказе. По окончании школы инструкторов Елена участвует в зачётном походе второй категории сложности на Тянь-Шане. Трижды выезжала в альплагерь, получила зачёт Альпиниста СССР. Много раз Талыгина участвовала в соревнованиях по альпинизму. В 1989 году она побывала в сложном и интересном походе по Кодару (руководитель Кабанов Г.В.).

        19 апреля 1990 года Елена Викторовна Талыгина выходит замуж за Славу Морозова, известного пензенского туриста, и на майские праздники они отправляются в свадебное путешествие в поход. В девяностые годы супруги Морозовы в команде туристов из Пензы, в которую входили в частности, Воробьёв Александр, Нечай Сергей, а также туристы из Норильска и Красноярска совершают поездки на Памир (пик Ленина), Западный Тянь-Шань (восхождение на Чимган 4Б). Последний  на данный момент горный поход Елена совершила в Фанских горах.

         В последние годы Морозова в основном выезжает в горы отдохнуть. От себя лично и от пензенских туристов желаю Елене Викторовне крепкого здоровья, позитивного настроения и новых интересных походов и открытий!

                                                                                                        Владимир Мищенков.

- 8 -

Путешествие в прошлое

ЭТО БЫЛО НЕДАВНО…

ВОСТОЧНЫЙ САЯН

(Начало в №№ 115, 116)

30 июля, понедельник. Ночью снова был мороз. Утром поели гречки с мясом и вперёд.

8-00–8-30. Вышли вверх по Саган-Сайру по тропе, иногда вездеходному следу. С утра жарковато.

8-45–9-15. Тропа вдоль речки, далеко не отходит. Идти по ней легко.

9-45–10-00. Подошли к полуразрушенному домику нефритчиков, которые добывали неподалеку в руднике нефрит. Тропа перешла с левого берега на правый, и идёт по вездеходной дороге.

10-12–10-45. Вылезли на отрог, высоты набрали порядочно, а теперь будем её сбрасывать. По вездеходной дороге не пошли, а немного подрезали вправо.

11-00–11-30. Сошли с вездеходной дороги и пошли по ущелью реки Змеевиковой. Здесь очень разнообразная окраска скал, лежат голубоватые, зеленоватые мелкие камни, есть и осыпи такого же цвета. Скалы глинисто-красного цвета, имеют причудливые очертания, вследствие сильного выветривания. Красоты необыкновенные! Совсем немного нам осталось до поворота налево, на перевал Оспа-Дабан, 1Б. Это широкая, явно выраженная седловина между вершинами, но подъём на перевал крут. Начальник говорит, что будем брать перевал сегодня, поскольку есть запас времени, да и погода благоприятствует.