Негативное влияние «черной» зависти на завистника

 

Влияние на психосоматику. В народе говорят, что зависть гложет, терзает, от зависти можно сгорать, зависть пожирает, от нее можно лопнуть, позеленеть и что зависть — это отрава. Хроническая зависть даже изменяет внешний вид человека и может приводить к психосоматическим заболеваниям. Как писал И. И. Дмитриев в басне «Филемон и Бавкида»:

 

…Когда дух зависти, несчастным овладея,

Терзает грудь его, как вран у Промефея?[24]

Ах, это сущий ад!..

 

Поэтому Эрих Фромм пишет о «черной зависти» как о синдроме, который враждебен самой жизни, опасен для нее. Действительно, проведенные исследования (в университетах Durham и Kolumbus) показали, что «озлобленная враждебность» (что присуще «черной» зависти) вызывает сердечные недуги. Медики нашли прямую связь между хронической озлобленностью и развитием атеросклероза. Когда человек злится, отмечается повышение холестерола, возрастает число сердечных сокращений до двухсот ударов в минуту и более, повышаются артериальное давление и свертываемость крови. Эти изменения способствуют возникновению инфаркта и инсульта. Согласно исследованиям, проведенным в Университете Дьюка, люди, не способные управлять своими эмоциями, утихомирить свою злость, имеют на 60 % больше шансов умереть в более раннем возрасте, чем те, кто склонен к компромиссам, к уважительному отношению к оппонентам. Исследователями установлено, что артерии людей с хронической озлобленностью, обильно омывающиеся гормонами стресса, в значительно большей степени подвержены патологическим изменениям, ведущим к развитию серьезных сердечно-сосудистых заболеваний.

Датский врач Йорн Бекман, изучавший воздействие психологических факторов на иммунную систему, установил, что негативное отношение к окружающим вдвое снижает сопротивляемость организма к сезонным болезням (простудные заболевания, грипп). Во время приступа злобы мышцы пилорического отдела желудка сильно сокращаются, происходят спастические сокращения кишечника, что проявляется острыми абдоминальными болями. При частой повторяемости этих явлений, вероятно, может развиваться желудочно-кишечная патология.

 

Я припоминаю <…> одного своего пациента, который был изможден от зависти. Дни и ночи напролет он мечтал о том, что достигнет такого же положения, как те, кому он завидовал, и однажды ему приснилось, что эти люди проникли к нему в дом, вели себя высокомерно и по-хулигански. Зависть разлагала и отравляла его физически. Он ощущал, как по его жилам разливается яд, и представлял себе, что тело его разлагается, превращаясь в желтый бульон с острыми бритвами.

Куттер П., 1998. С. 73

 

Влияние на личность. Общепризнанно, что «черная» зависть негативно влияет на личность человека. Она является «губительным ядом, отравляющим наши души», говорил известный английский писатель и драматург XVIII в. Генри Филдинг, а религиозный деятель Киприан Карфагенский в трактате «О зависти и ревности» писал, что завистливым людям «не радостна пища, и питье не может быть приятным, они постоянно вздыхают, стонут, скорбят».

Ницше указывает на связь зависти и нигилизма: «Когда некоторым людям не удается исполнить то, чего они желали, они раздраженно восклицают: “Пусть погибнет весь мир!” Эта отталкивающая эмоция — высшая точка зависти, подразумевающая: “Если я не могу иметь чего-то, то никто не должен иметь ничего, никто не должен быть никем”».

Завистник становится скрытным, тревожным, обуреваемым чувством неполноценности и недовольства, жалеющим себя. При этом страдают обе стороны — и тот, кто завидует, и тот, кому завидуют. Р. М. Шамионов (2010), обращаясь к проблеме зависти в социальной жизни субъекта, говорит о том, что зависть «связана с разрушением не только чужой жизни, но и своей, так как завидующий сам в немалой степени испытывает деструкции на уровне своей личности, что не позволяет ему добиваться реального успеха и становится преградой в самореализации». Это «черное» влияние на личность нашло отражение в стихотворении «Зависть» известного российского поэта Андрея Дементьева:

 

Зависть белой не бывает,

Зависть свет в нас убивает.

Ну, а тот, кто ею болен,

У того душа темна,

И в поступках он не волен,

Ибо всем вершит ОНА.

Мы смирились с тем, что зависть

Судит всех без доказательств.

Ей достаточно улик —

Этот счастлив. Тот — велик.

И чужой судьбою мучась,

Умирая от обид,

Все надеется на случай,

Что когда-нибудь получит

То, что ей в других претит.

 

«Счастье другого ранит человека больнее, чем собственное горе», — так говорят о завистниках. Когда зависть становится устойчивым свойством личности, приобретает форму установки, проявляющейся в различных ситуациях и по разным поводам, она способна разрушить изнутри даже самую цельную личность. Как ржавчина съедает железо, так завистников — их собственный нрав, говорил Антисфен.

Французский философ Рене Декарт называл зависть пороком, представляющим собой природную извращенность, заставляющую людей досадовать при виде блага, выпавшего на волю других. По его мнению, данное чувство, как никакое другое, вредит благополучию людей, отнимая радость не только у самого завистника, но и у тех, кто его окружает.

Хроническая зависть (завистливость), как и любое другое отрицательное переживание, как писал Б. Спиноза, приводит душу к меньшему совершенству и уменьшает способность тела к действию. Она маскирует некомпетентность, леность и другие деструкции.

 

Кроткое сердце — жизнь для тела, а зависть — гниль для костей.

Фрэнсис Бэкон

 

Некоторые люди изматывают себя размышлениями о том, что кому-то живется лучше, и доходят буквально до измождения от хронического течения зависти. Происходит деформация личности: человек становится скрытным, тревожным, жалеющим себя, у него появляется постоянное недовольство собой, возникает чувство неполноценности, т. е. снижается самооценка;[25]его поведение становится неадекватным.

Такая личность показана Юрием Олешей в романе «Зависть».[26]«Он поет по утрам в клозете. Можете представить себе, какой это жизнерадостный, здоровый человек», — так начинается этот роман, и это утреннее пение одного из его персонажей — Андрея Бабичева (наряду со многими другими его действиями) становится предметом мучительной зависти главного героя романа — Николая Кавалерова, не нашедшего себя в новой жизни и способного лишь на злобное брюзжание. Ю. Олеша показывает разрушение личности человека, охваченного чувством зависти, искажение его образа мира. Кавалерову кажется, что даже вещи его не любят: «Мебель норовит подставить мне ножку. Какой-то лакированный угол однажды буквально укусил меня. С одеялом у меня всегда сложные взаимоотношения. Суп, поданный мне, никогда не остывает». А вот того, кому он завидует, с раздражением констатирует Кавалеров, «вещи любят».

 

Зависть играет свою роль практически в каждом случае психического нарушения. Особенно когда речь идет о нарциссизме, паранойе. Часто и психосоматические проблемы связаны с завистью. Зависть негативно влияет на отношения как личные, так и в терапии. Завистник постоянно защищается от мира, который кажется ему враждебным, и он не может позитивно оценивать себя. В основном он жалеет себя и ненавидит окружающих, при этом он испытывает чувство безнадежности, думает, что все вокруг несправедливо. Проблема здесь еще в том, что со временем зависть способствует нарастанию агрессивности и такая обида ко всем окружающим становится стилем жизни.

Лукан У., 2006

 

К. Муздыбаев (2002) выявил, что завистливые хуже адаптировались к преобразованиям в экономике, произошедшим в нашей стране за последние годы. У них изменились в худшую сторону взаимоотношения с окружающими, стали более отчужденными. Завистливые редко бывают довольны своей жизнью, ощущают себя счастливыми (Smith et al., 1990; 1994).

Французский исследователь Ж. Дескюре подчеркивал, что зависть ведет к ряду нервных и душевных заболеваний. Завистник, пишет Ж.-П. Сартр (1998), «делает из лишения и страдания себе заслугу и из них черпает право требовать невозможное» (c. 436).

Для нейтрализации отрицательных переживаний завидующий прибегает либо к саморазрушительным фантазиям, либо к проявлению равнодушия, цинизма, к насмешкам, позволяющим ему избегать травматизации, связанной с ощущением дефицита и неполноценности своего существования. Зависть может выродиться и в самобичевание. В принципе, завистник — несчастный человек, достойный сожаления, страдающий от сомнений, от навязчивых мыслей, от отсутствия так называемого чувства собственного достоинства.

Нередко зависть мотивирует человека на то, чтобы овладеть желаемым объектом даже преступным способом или испортить его (Кляйн, 1997).

Зависть влияет на стиль взаимоотношений между людьми. Т. В. Бесковой (2011д) был выявлен ряд корреляций склонности к зависти и представлений о зависти других к себе со стилями межличностных отношений (табл. 5.1).

 

Таблица 5.1. Матрица корреляций склонности к зависти и представлений о зависти других к себе со стилями межличностных отношений

Примечание: уровень значимости: * < 0,05; ** < 0,01; ***< 0,001.

 

Приведенные в таблице результаты свидетельствуют о том, что завистливым мужчинам в отношениях с другими свойствен агрессивно-подозрительный стиль; завистливые женщины в межличностных отношениях проявляют подозрительно-подчиняемый стиль. Кроме подозрительности, которая свойственна и завистливым мужчинам, и завистливым женщинам, зависть проявляет себя и в других аспектах межличностных отношений, но в них уже наблюдается гендерная специфика. Это значит, что завистливые мужчины в отношениях с другими проявляют агрессивность, а завистливым женщинам свойственна подчиняемость другим, покорность, склонность к самоуничижению, слабовольность, пассивность. Однако зависть мужчин проявляется не прямо, а косвенно и сопровождается злобными шутками, колкостями, направленными на объект зависти, ненаправленными и неупорядоченными взрывами ярости.

У женщин склонность к зависти отрицательно коррелирует с интегративным показателем «доминирование».

Мужчины и женщины, проявляющие эгоистично-авторитарный стиль отношений (а женщины и с агрессивным стилем), склонны предполагать, что они являются объектом зависти других. Таким образом, завистливым респондентам независимо от их гендерной принадлежности в межличностных отношениях свойственно проявление подозрительности.

 

Зависть показывает, насколько люди чувствуют себя несчастными.

Артур Шопенгауэр

 

 

Тяжелее всего для завистника то, что ему никто не завидует.

Роже Мартен дю Гар

 

Приведенные выше данные соответствуют результатам другого исследования Т. В. Бесковой (2010а), в котором статистически значимая связь подозрительности и завистливости была выявлена при использовании методики диагностики агрессивности Басса — Дарки. Таким образом, люди с высоким уровнем зависти весьма настороженно относятся к другим, проявляя в отношениях недоверие и осторожность, а иногда и полную убежденность в том, что окружающие намерены нанести им какой-либо существенный вред. Показательны в этом отношении данные Т. В. Бесковой (2010ж): средний балл собственной зависти к другим (Мх = 2,32) у опрошенных ею людей оказался значительно ниже среднего балла предполагаемой зависти других к себе (3,02) (t = 12,44, р ≤ 0,001). Иначе говоря, человеку свойственно предполагать, что он завидуют другим меньше, нежели другие завидуют ему. Т. В. Бескова предполагает, что причин этому несколько: во-первых, собственная зависть не всегда осознается субъектом; во-вторых, у человека присутствует желание выглядеть лучше перед самим собой; в-третьих — худшее ожидается чаще со стороны, и, наконец, в-четвертых, предполагаемая зависть других повышает самооценку.

Зависть может приводить к поступкам, схожим с предательством, и когда это касается лиц, занимающих высокие посты, может приводить к трагическим последствиям не только для объектов зависти, но и для многих других людей.

Зависть одного человека может нанести огромный урон военным и политическим интересам целой страны. Вот два примера из русской истории Первой мировой войны, приведенных Ю. В. Щербатых. Один из них — гибель армии А. В. Самсонова в 1914 г., когда отчаянно завидовавший ему генерал П. К. Ренненкампф, несмотря на приказ ставки, не пришел в критический момент на помощь Самсонову, попавшему в окружение. В итоге при прорыве окружения Самсонов погиб вместе с большей частью своих войск.

Второй эпизод той войны связан с знаменитым Брусиловским прорывом — самой успешной наступательной операцией русской армии в Первой мировой войне. По замыслу ставки Верховного главнокомандующего, главный удар в той операции должен был наносить Западный фронт под командованием генерала А. Е. Эверта, а в качестве прикрытия предполагалась атака Юго-Западного фронта под командованием генерала А. А. Брусилова; 4 июня 1916 г. армии Брусилова прорвали фронт и устремились в прорыв. Только за первые три дня его войска взяли в плен более сорока тысяч солдат противника и девятьсот офицеров. Вся Россия восторженно встретила этот успех, кроме одного человека — генерала Эверта. Ведь именно ему дали лучшие войска и вооружение и именно он мечтал во всем блеске показать свой военный талант. Поэтому когда Ставка приняла решение сделать удар Брусилова основным, а Эверту было приказано помочь ему с правого фланга, обиженный командующий Западного фронта решил отомстить герою. Генерал Эверт добился у Николая II разрешения отложить свое наступление на шесть суток, в то время как у Брусилова уже кончались боеприпасы и продовольствие, а личный состав был измотан и обескровлен непрерывными боями. Брусилов обратился к генералу Эверту и начальнику Генерального штаба М. В. Алексееву с просьбой бросить в прорыв хотя бы третью армию Эверта, прикрывающую фланг фронта Брусилова, и Эверт с трудом дал на это формальное согласие. Однако завистливый генерал так и не отдал соответствующий приказ своим подчиненным, и Брусилову пришлось биться в одиночку, в то время как к австро-венграм на помощь подошли немецкие корпуса. Брусилов вновь обратился к начальнику Генерального штаба: «Если Западный фронт не перейдет в наступление, мы потеряем все успехи, которых достигли в тяжелейших боях». Алексеев снова приказывает Эверту начать наступление третьей армии, но тот опять не дает приказа о наступлении, объясняя отсрочку… плохой погодой. Через несколько дней Эверт снова добился лично от царя отсрочки наступления, а в близком кругу сказал: «С какой стати я буду работать во славу Брусилова».

Если бы не зависть генерала Эверта, то Австро-Венгрия была бы разгромлена, выбыла бы из войны и мировая история могла бы быть совсем другой.

Итак, почти вся научная, и вкупе с ней художественная, литература постоянно обращала и обращает внимание на деструктивный, агрессивный, бесплодный и мучительный характер зависти. Однако имеется, хотя и небольшая, часть ученых и писателей, которые по-иному относятся к зависти.