Расцвет национальной культуры

Период Хэйан достиг своего совершенства в десятом веке, и японская культура также продемонстрировала признаки более явного японского характера. Двумя ключевыми факторами, лежавшими за таким развитием, без сомнения явились прекращение официальных обменов с материком в конце девятого века и развитие слоговой азбуки кана.

В области политики род Фудзивара продолжал осуществлять полную диктатуру посредством монопольного обладания постов сэссё (регента) и кампаку (главного советника императора). К этому времени двор и сущности превратился в сцену для исполнения общественных церемоний и обрядов.

Придворные, их материальное благополучие обеспечивались доходами от их всепреуспевающих феодалов, проводивших жизнь в расточительности и развлечениях. За исключением чиновников среднего и низшего уровня, служивших в провинциях, большинство знати находилось на прочно укрепленных позициях в качестве привилегированного праздного класса в столице. Их время проводилось в восхищении искусством, поэзией и красотой природы, как и в развитии связей с придворными дамами и поисках улучшения своего положения при дворе. Эти люди, пользовавшиеся привилегиями, таким образом развили высоко утонченную культуру, о чем мы знаем из таких шедевров, как прославленная Гендзи Моногатари (Сказание Гэндзи), буддийская живопись и Ямато-э (живопись в японском стиле), которая отразила уникальный японский эстетический мир.

Культура аристократии вместе с тем была узко ограниченной в своем видении. В социальном и экономическом отношении это была в большей мере тяжесть, тем заслуга нации. Это обстоятельство была по всей вероятности неизбежным, если учитывать исторические условия эпохи: в международном плане Япония была отрезана от всех непосредственных внешних влияний, в то время как во внутреннем плане аристократия составила замкнутое классовое объединение, которое находилось вне контактов с жизнью простых людей. Тем не менее это была именно та знать, которая через подобного рода праздное изолированное существование реализовал в жизнь культурный потенциал Японии и через свои усилия освободила национальную культуру от материкового влияния. Именно она придала японской культуре ее уникальное изящество и чувственность.

Внутренняя культура пришла в цветение поначалу в области литературы, и это явление происходит в принципе от изобретения слоговой азбуки кана, поскольку она послужила именно тем, что позволило японцам дать более полное и точное выражение своим чувствам и мыслям, чем это было возможно сделать китайским письмом. Вака, классическая японская поэтическая форма, быстро стала наиболее соответствующим средством выражения для утонченной аристократической чувственности и восприимчивости. В го же время развивалось растущее разнообразие деятельности внутри аристократического класса, и некоторые вскоре стали ощущать, что их выражение себя ограничивается формой «вака». Это дало толчок росту новой формы, заключавшейся в местной прозе в повествованиях.

Примеры литературных повествований включают в себя Такэтори Моногатари и Уцухо Моногатари, хотя самым выдающимся произведением является, несомненно, Гэндзи Моногатари, принадлежащий перу придворной дамы Мурасаки Сикибу. Величественное в замысле и тонкое в выражении это произведение в подробностях отображает великолепие и славу, окружавшие любовные похождения мира аристократии. За изложением событий скрывается глубоко религиозная философия жизни госпожи Мурасаки, основанная на убежденности в мимолетности жизни. Эмоциональное состояние, которое ассоциируется с этой концепцией, обозначается как моно но аварэ (пафос природы).

Феномен культурных переходов в Японии в этот период времени очевиден также и в архитектурных стилях, в особенности на примере нового, известного как синден-дзукури, стиля домашней архитектуры, который пользовался популярностью среди знати за свой естественный и гармоничный вид. Этот стиль характерен просторными садами, которые оформлялись таким образом, чтобы имитировать природный пейзаж, и здания, покрывавшиеся в качестве крыши тонкими слоями коры японского кипариса. На ширмах и перегородках внутри зданий размещались произведения лучших художников, отображающие японский ландшафт во время различных сезонов.

В этот период времени велось в значительной степени художественное экспериментаторство в поисках подходящей техники для отображения собственно японских объектов. Результатом этого поиска явился «Ямато-э», чисто японский стиль.

Определенная часть садов этого периода сохраняются до сих пор, таковыми являются сады Сэнто Госё в Киото и храма Моцудзи в Иватэ. В архитектуре как Киото Госё (императорский дворец в Киото), гак и Хо-о-до (зал феникса) в храме Бёдо-ин в Удзи содержатся характерные элементы строений периода Хэйан.