Предпосылки возникновения и ареал распространения

Слово «буддизм» создано европейцами в XIX веке. Сами адепты этого учения называют его просто Дхармой, что означает закон, или же Буддхидхармой — учением Будды.

Буддийская традиция признает две даты паринирваны (смерти) своего основателя — Сидхартхи Гаутамы (Будды Шакьямуни) — 544 г. до Р.Х. и 486 г. до Р.Х. В обоих случаях мы имеем дело с совершенно фантастическими датами, родившимися из астрологических выкладок поздних тантрических авторов. В настоящее время ни один из серьезных исследователей-буддологов не признает эти даты (так называемые «долгая хронология» и «исправленная долгая хронология») исторически релевантными. Буддологи также согласны с тем фактом, что Будда жил до походов Александра Македонского в Индию, то есть до 20-х годов IV в. до Р.Х. Далее начинаются разногласия: одни ученые максимально приближают Будду к эпохе походов Александра, другие разводят эти даты. Разногласия определяются источниками, которыми те или иные буддологи предпочитают пользоваться.

Буддизм возник в северо-восточной части Индии (территория современного штата Бихар), где находились древние государства Магадха, Кошала, Вайшали, в которых проповедовал Будда, и где буддизм изначально получил значительное распространение. С одной стороны, здесь были слабее, чем в других частях Индии, позиции ведической религии и связанной с ней варновой (кастовой) системы, обеспечивающей привилегированное положение брахманской (жреческой) варны. С другой стороны, именно здесь шел бурный процесс государственного строительства, предполагающий возвышение второго «благородного» сословия — касты кшатриев (воинов и светских правителей — царей). Буддизм, как противостоящее брахманизму учение, опирался, прежде всего, на светскую власть царей. В опоре буддизма, даже не столько на сословие кшатриев, сколько на царскую власть как таковую, была скрыта серьезная опасность для его существования, которая в период упадка буддизма в Индии привела к практически полному исчезновению его на родине (VII–XIII вв.). В этот период цари постепенно переставали поддерживать буддизм, возвращаясь к традиционному индуизму. Вместе с прекращением царской поддержки буддизм исчезал.

Середина 1-го тысячелетия до Рождества Спасителя была в Индии временем кризиса ведической религии необычайно сложных жертвоприношений и ритуалов. В этот период в государствах северо-востока Индии возникает множество альтернативных религиозных движений, к которым принадлежал и буддизм. Масса так называемых шраманов, аскетов, подвижников, странствующих философов, подвергших сомнению авторитет Вед и брахманов и поставивших своей целью самостоятельный поиск истины через занятия философией и йогой (психопрактикой преобразования сознания) подвизались и проповедовали в это время. Одним из таких шраманов был и исторический основатель буддизма.

Вытесненный у себя на родине, буддизм в тех или иных своих формах получил широкое распространение в Юго-Восточной Азии и на Дальнем Востоке, от Калмыкии до Японии, от Ланки (Цейлона) до Тувы и Бурятии, на Тибете, в Монголии и Китае. В XIX веке началась экспансия буддийских, а по большей части необуддийских верований в Европе и Америке, которая продолжается и по сей день.

БУДДА

Многочисленные жизнеописания основателя буддийского учения пронизаны специфическими сюжетами, тесно Связанными с общеиндийской мифологией (например, верованием в переселение душ), а также элементами фольклорного характера, которые невозможно вычленить из общего хода повествования.

Буддийские источники обычно сообщают, что до своего «последнего» рождения будущий Будда совершал бесчисленные подвиги любви и сострадания в течение сотен и сотен жизней, и сам избрал время и место своего рождения, в небольшом государстве шакьев на северо-востоке Индии (территория современного Непала), где управлял мудрый Шуддотхана из древнего царского рода. В ночь зачатия супруга царя, царица Махамайя увидела необычный сон: в ее бок вошел белый слон с шестью бивнями. Так она поняла, что зачала великого человека. Жизнеописатели подчеркивают, что зачатие было естественным, а видение белого слона было лишь знаком появления великой личности.

В соответствии с обычаем, незадолго до родов царица в сопровождении свиты отправилась в дом своих родителей, но доехать не успела: по пути у нее начались схватки, и в роще саловых деревьев, называвшейся Лумбини, царица взялась за ветку дерева и родила мальчика, который вышел из ее чрева через бедро. Младенец тут же встал на ноги и сделал семь шагов, провозгласив себя существом, превосходящим и людей, и богов. Здесь уместно провести параллель с различными апокрифическими текстами, повествующими о детстве Спасителя, которые изобилуют описанием чудес, совершенных Христом во младенчестве, и о которых умалчивают канонические Евангелия, где упор делается на беззащитности Богомладенца, пришедшего в мир нашего ради Спасения.

Вскоре после родов царица умерла. Царь призвал к младенцу астролога Ашиту, который обнаружил на его теле тридцать два признака великого человека (знак колеса между бровями, а также на ладонях и ступнях ног, ушни-шу — выпуклость на темени, перепонки между пальцами и т. д.) Ашита предсказал, что мальчик станет либо великим государем, либо великим аскетом. Мальчика нарекли Сиддхартхой Гаутамой. Гаутама — фамильное имя; слово Сиддхартха можно перевести как «полностью достигший цели». Отцу хотелось, чтобы его чадо стало его наследником, великим государем, а не отшельником, поэтому он постарался всячески оградить сына от страданий обычной жизни, которые могли повлечь за собой размышления о мимолетности жизни и бренности человеческого существования. Царевича поселили в отгороженном от внешнего мира великолепном дворце, где он рос, всячески преуспевая в учении и физических упражнениях. Однако с детства он проявлял склонность к созерцательной жизни, а однажды, сидя под розовым кустом, самопроизвольно погрузился в состояние йогического транса необычайной интенсивности…

По достижении положенного возраста Сиддхартха, как подобает наследнику, женился на принцессе Яшодхаре. Избранница царевича сперва не проявляла к нему благосклонности, полагая, что характер ее будущего супруга чересчур уж кроток для воина. Но жених, призванный являть совершенство во всем, продемонстрировал невесте свое воинское искусство, сердце Яшодхары смягчилось, и она согласилась стать его женой. У них родился сын Ракула. Таким образом, план царя-отца, казалось, был близок к осуществлению. Оставалось лишь передать наследнику царскую власть, чтобы спокойно отдыхать на старости лет. Но когда Сиддхартхе исполнилось двадцать девять лет, на охоте произошли три встречи, изменившие всю его дальнейшую жизнь.

Это были встречи со смертельно больным, стариком и умершим. Увидев прокаженного, царевич впервые осознал, что любого человека подстерегают ужасные болезни. Встретив старика, он понимает, что молодость и сила временны, и каждого рано или поздно неумолимо ждет дряхление и немощь. Придя в ужас от увиденного, царевич едет дальше, а навстречу ему движется похоронная процессия. Наследник царства, никогда не знавший в жизни нужды ни в чем, внезапно понимает, что закономерный итог существования живого существа — неминуемая смерть, от которой нет избавления. Он возвращается домой в смятении духа. Мир вдруг открывается ему с совершенно иной, неприглядной своей стороны, где на каждом шагу тебя подстерегают страдания, от которых невозможно защититься. Даже временное благополучие достигается ценой мучений и гибели других существ. Он замечает, как на вспаханном поле птицы выклевывают из комьев земли червей, и поражается, почему одни живые существа могут жить только ценой смерти других.

Какое-то время Сиддхартха пребывает в смятении, близком к отчаянию. Но тут ему даруется четвертая встреча. Он снова выезжает из дома и видит подвижника, погруженного в созерцание. Глядя на него, царевич осознает, что существует путь к постижению причин страдания и избавления от них, и этот путь связан с самоуглублением, самопознанием и аскезой. И тогда он принимает решение вступить на этот путь. Однажды, глубокой ночью он бежит из дворца верхом на своем любимом коне Кантаке в сопровождении единственного друга и слуги. Перед бегством, как сообщает в своей поэме Ашвагхоша, один из жизнеописателей Будды, он останавливается только у колыбели, где мирно спит недавно родившийся сын. К горлу Сиддхартхи подступает комок, но даже вид младенца не в состоянии поколебать его решимость. Отъехав достаточно далеко от дворца, на опушке леса он прощается с другом и с конем. В последний раз взяв в руки меч, он отсекает им свои длинные волосы «цвета меда» (знак отречения от мирской жизни и вступления на путь аскета). Сделав это, он в одиночестве углубляется в лес.

На протяжении последующих лет Сиддхартха присоединялся к различным монашеским общинам, постигая на практике множество аскетических учений, ни одно из которых не удовлетворяло его и не давало ответа на терзающие его вопросы. В этот период духовного кризиса в Индии существовало множество причудливых доктрин, о которых мы можем судить исключительно по полемизирующим с ними буддийским источникам. Так, мы знаем, что Пурана Кассапа проповедовал бесполезность действий; глава известной школы адживиков (т. е. «бездушников», «джива» означает «душа») — строгий детерминизм и фатализм; Аджита Кесакамбала, прозванный так потому, что носил плащ, сотканный из человеческих волос (Кесакамбала — Волосатое Одеяло, Аджита — без души), развивал учение, близкое к материализму; Санджая Белаттипхутта был приверженцем полного агностицизма; Нигантха Натапутта — скептических взглядов. Наиболее известных учителей Сиддхартхи или Шакьямуни (Шакья — происходящий из царского рода шакьев, муни — отшельник) звали Удрака Рамапутра и Арада Калама. Эти двое проповедовали учение, близкое санкье — одной из ортодоксальных брахманских школ (санкья в переводе счет), а также учили йогической практике духовных упражнений, в том числе дыхательной гимнастике, требовавшей длительной задержки дыхания.

Нигде не найдя того, что искал и не получив ясного ответа ни на один из мучивших его вопросов, Шакьямуни в конце концов примкнул к пяти аскетам, которые практиковали полное умерщвление плоти. Он дошел до такой крайней степени истощения, что, дотронувшись рукой до живота, чувствовал под пальцами позвоночник. Однако и аскеза не приблизила его к просветлению, истина казалась ему столь же далекой, как и тогда, когда он жил в роскоши в царском дворце. Тогда он решил отказаться от крайней формы аскетизма и немного поел рисовой каши на молоке из рук жившей неподалеку девушки. Пятеро его товарищей сочли это отступничеством и немедленно покинули его. Оставшись в полном одиночестве, бывший царевич дал клятву, что не сойдет с места, пока не достигнет своей цели. Он уселся под баньяновое дерево в позу созерцания и погрузился в глубокий транс. Злобный демон Мара пытался сначала устрашить, а после соблазнить его, но Сиддхартха остался непоколебим, и Мара отступил. Между тем Сиддхартха все глубже и глубже погружался в созерцание, покуда ему не открылись составляющие основу буддийского учения Четыре Благородных Истины о страдании, его причинах, о прекращении страдания и о пути, ведущему к этому прекращению. Наконец, он достиг состояния крайнего транса — самадхи, когда его сознание уподобилось безграничной гладкой поверхности Океана в состоянии штиля, когда зеркальная гладь неподвижных вод бесстрастно отражает в себе все феномены. Сиддхартха Гаутама навсегда исчез, а в мире появился Будда — пробужденный или просветленный (санскритский корень этого слова тот же самый, что в русских словах «будить», «пробуждаться»). Больше он не был ни отшельником, ни царевичем, ни наследником престола, потому что, согласно буддийскому мировоззрению, он, строго говоря, не был больше и человеком, ибо люди рождаются и умирают, а Будда превыше жизни и смерти. Отныне его принято именовать титулами Будда Шакьямуни или Татхагата, что может одинаково интерпретироваться как «Так Пришедший», равно как и «Так Ушедший», из-за необозначенной длительности «а» в середине слова. Поскольку такая игра возможна исключительно на санскрите, на другие языки слово Татхагата переводится то как «Так Пришедший», то как «Так Ушедший». Нередко эта двусмысленность обыгрывается в буддийских текстах, например: «Татхагата ниоткуда не пришел и никуда не ушел, поэтому его и называют Татхагатой». Другие эпитеты, прилагаемые последователями к Будде: Бхагаван — благословенный, наделенный благой долей; Сугата — правильно идущий; Джина — победитель и т. д. Узрев просветление Будды, индийские небожители возрадовались и осыпали его небесными цветами. В это время сам Татхагата еще в течение семи дней пребывал в состоянии самадхи, наслаждаясь блаженством освобождения и не обращая никакого внимания на оказываемые ему почести. На восьмой день к нему опять приступил Мара, на этот раз уговаривая его остаться здесь же, под Деревом Бодхи, наслаждаясь обретенным просветлением, и отказаться от проповеди. Отвергнув это искушение, Будда немедленно встал и отправился в один из религиозных центров Индии — Бенарес. Придя туда, он направился в близлежащий Олений Парк, где произнес первую свою проповедь — Проповедь о Повороте Колеса Учения. Его первыми слушателями оказались те самые пять аскетов, которые ранее покинули его как отступника. Сперва они не хотели слушать его, но их поразила его изменившаяся внешность. Выслушав Будду, отшельники тотчас уверовали и стали первыми буддийскими монахами. Так новое учение сразу же обрело три объекта поклонения (Триратна), с принятием прибежища которых человек становится буддистом — Будду, Дхарму (его Учение) и Сангху (монашескую общину). Кроме аскетов проповедь слышали еще и две пасшиеся неподалеку газели. Изображения их по обе стороны восьмичастного Колеса Учения стало символом буддизма. Это изображение принято размещать на крышах буддийских храмов.

По преданию, Сиддхаргха Гаутама покинул дворец в двадцать девять лет, стал Буддой в тридцать пять. После этого он в течение сорока пяти лет проповедовал свое учение в разных государствах на северо-востоке Индии. Богатый купец подарил общине рощу возле столицы государства Кошала, где Будда и его монахи часто останавливались. Община росла и, если верить буддийским источникам, достигла 12 500 человек. Вокруг Будды образовался круг наиболее выдающихся учеников. Не забыл он и о своей родне, посетив страну шакьев. Его жена и сын тотчас же приняли монашество. Отец Будды, оставшийся без наследника, взял с него слово, что тот никогда не примет в общину единственного сына без согласия родителей. Этот обычай строго соблюдается в буддийских странах, особенно на Дальнем Востоке.

Шло время. Будда старел. Близился день окончательного его ухода в нирвану. Это произошло в местечке Куши-нагара, относительно недалеко от Бенареса. Смерть его описывается довольно буднично. Пообедав в гостях у одного из своих почитателей, Будда заболел желудочной болезнью, по симптомам напоминающей дизентерию. Он слег и, промаявшись несколько дней, собрал вокруг себя ближайших учеников и дал им последнее напутствие надеяться на собственные силы и усердно трудиться во имя освобождения. После этого он лег на правый бок в ритуальной позе и погрузился в созерцание, сменившееся физической смертью. В соответствии с обычаями, ученики кремировали его тело.