Социальное происхождение профессиональных

управляющих, %(по данным Р. Патнэма)

 

Категория	Великобритания	ФРГ	Италия	США
Менеджеры и профессионалы
Другие виды умственного труда
Физический труд

 

Источник: Голосов Г.В. Сравнительная политология. Новосибирск, 1995. С. 174.

 

Это способствует ее обособлению от общественности, без до­верия и поддержки которой она не может нормально выполнять свои служебные обязанности. С другой стороны, общественность все в большей степени зависит от нормального функционирования администрации. Она не может успешно осуществлять свои неполи­тические цели (благосостояние семей, образование детей, повыше­ние качества медицинского обслуживания и т.д.) без сотрудничест­ва с администрацией. Она может, конечно, вести борьбу с админи­страцией, требовать увольнения конкретных чиновников, но это никак не повлияет на общую ситуацию, которая зависит не от усердия или нерадивости отдельных управленцев, а от политичес­кого курса страны.

Администрация делает то, что может. Она не вырабатывает политические стратегии, этим занимаются политическая элита и ак­тивная общественность, состоящая из людей, склонных и готовых к личному участию в государственных делах. Мешать им в реали­зации этого стремления — значит подрывать доверие к власти всего населения, поскольку активные люди, постоянно интересую­щиеся политической жизнью, обсуждающие ее события, имеющие призвание к политической деятельности, являются неформальными лидерами общественного мнения, влияющими на уровне повсе­дневного общения на установки всего населения по отношению к администрации и вообще ко всем государственным и гражданским институтам.

Характер политического режима в стране в значительной степе­ни зависит от характера взаимодействия администрации и общест­венности, а также от взаимоотношения отдельных группировок самой активной и организованной общественности. Для этого не­обходимо не просто наличие многочисленных промежуточных зве­ньев между гражданами и государством, а инициативное и само­стоятельное (автономное) участие этих звеньев в принятии и реа­лизации важнейших государственных решений. Тогда политичес­кий потенциал населения будет расходоваться не на формулирова­ние требований к государственным структурам, а на совместный с ними поиск решения назревших общественных проблем.

Без дополнения системы представительной демократии систе­мой гражданского соучастия она лишается перспектив не только в переходных обществах, подобных России, но и в стабильных об­ществах, таких, например, как США. В этом плане заслуживает особого внимания вывод авторов 11-го доклада Римскому клубу «Первая глобальная революция» о том, что «в своей нынешней форме демократия вряд ли пригодится для решения предстоящих задач» и что «центры, принимающие решения, должны находиться как можно ближе к людям» (курсив мой. — Г.А.),которые либо по­лучают выгоду от этих решений, либо страдают от них» [Диалог. 1992. № 6—7. С. 72]. Характер взаимоотношений общественности и администрации зависит от политического режима, доминирующего и той или иной стране.

Политический режим (от лат. regimen — управление) — это спо­соб распределения и осуществления власти. Проблема классифика­ции политических режимов является одной из наиболее сложных. В политологии и политической социологии существует множество классификаций [Доган и Пеласси, 241—248; Сморгунов, 91—11; Го­лосов, 47—72]. Наиболее распространенная модель делит все ре­жимы на демократические, авторитарные и тоталитарные [Смелзep, 1994, 530—533]. Некоторые авторы выделяют еще и либераль­ные режимы, а тоталитарные считают крайней формой проявления авторитаризма.

В недавнем прошлом было принято сводить все многообразие режимов к двум основным: демократическому и тоталитарному. Эта классификация была подвергнута серьезной критике из-за ее непригодности для сравнительного анализа политических систем различных стран, а также для изучения их эволюции [Андерсон,107]. Кроме того, нужно указать на оценочный характер деления режимов на демократические и тоталитарные. Если формы прав­ления — монархия и республика считаются равноценными и нор­мальными, то почему режимы делятся на «подходящие» и «неподходящие»? Правда, можно и монархию назвать «исторически обреченной» формой правления, однако тогда будет трудно объяс­нить ее сохранение в настоящее время во многих европейских го­сударствах.

Тоталитаризм — это не вид политического режима, а состояние государства, которое характеризуется неограниченностью власти. Противоположным ему состоянием является конституционализм [ Шаран П. Сравнительная политология. Ч. 1. М., 1992. С. 40—45]. Последнее состояние государства также называют правовым. Кон­ституция как раз и представляет собой систему ограничений влас­ти, исключающих ее монополизацию отдельным человеком или группой лиц. Однако конституция соблюдается людьми, облечен­ными властью, не автоматически, а благодаря осознанной актив­ности общественности. Всякая власть стремится стать абсолютной, поскольку она всегда, в той или иной мере сталкивается с сопро­тивлением людей, а действие, как известно, рождает противодейст­вие. Борьба с опасностью тоталитаризации административного ап­парата государства — одна из основных задач организованной об­щественности при любом политическом режиме.

В настоящее время наиболее распространено деление всех ре­жимов на демократические и авторитарные (от лат. auctoritas — власть). Подразумевая под политическими режимами методы осу­ществления власти, сторонники последней классификации рас­сматривают демократию как ограниченную власть, а авторита­ризм — как неограниченную власть. Интересная классификация режимов предложена Жаном Блонделем [Голосов, 50—51; Сморгунов 108—110]. В ее основе лежат три критерия: 1) характер борь­бы за власть (закрытая/открытая); 2) характер элиты (монолитная/дифференцированная); 3) характер участия масс в политике (исключающий/включающий). На основе этих критериев выделя­ются шесть основных категорий политических режимов: традици­онный, авторитарно-бюрократический, соревновательный олигар­хический, эгалитарно-авторитарный, авторитарно-инэгалитарный, либерально-демократический. Причем первые пять рассматрива­ются как формы проявления авторитаризма.

К сожалению, подобная классификация наводит на мысль об абсолютном преобладании авторитарных режимов над демократи­ческими, однако это не так. В качестве подтверждения можно привести данные «Дома свободы» (исследовательский центр в США), эксперты которого в 19% г. из 191 страны мира 76 отнесли к свободным, 62 — к частично свободным, 53 — к несвободным (Сморгунов, 131]. Основными критериями оценки уровня свободы являются:

1) всеобщие выборы главы государства и депутатов законода­тельных органов;

2) равные возможности кандидатов для проведения избиратель­ных кампаний;

3) свобода образования и конкуренции партий;

4) реальная возможность прихода к власти оппозиции;

5) независимость граждан от давления влиятельных политичес­ких группировок и экономической олигархии;

6) право этнических, культурных и религиозных меньшинств на самоопределение в рамках целостного государства;

7) наличие независимых средств массовой информации и плю­рализма мнений;

8) децентрализация власти, свободные выборы местной администрации;

9) соблюдение гражданских прав судебными органами и служ­бами безопасности;

10) защита граждан от политического террора, незаконных арес­тов, пыток, коррупции, мятежей, массовых беспорядков и преступ­ников;

11) свобода предпринимательской и кооперативной деятельности;

12) государственные гарантии права на собственность, труд и образование;

13) невмешательство государства в бракоразводный процесс.

Критерии деления стран на демократические и авторитарные не совпадают с критериями их деления на свободные и несвободные. Есть так называемые формальные демократии, в которых права и свободы граждан обеспечиваются не в полном объеме. Вместе с тем можно утверждать, что в свободных странах существуют демо­кратические режимы, в несвободных — авторитарные, а в частич­но свободных странах — полудемократические/полуавторитарные режимы. Сравнение данных «Дома свободы» за 1986—1996 гг. по­зволяет сделать вывод о том, что удельный вес свободных и час­тично свободных стран в этот период увеличился, а несвободных стран уменьшился (рис. 26).

В 1986 г. удельный вес всех трех типов стран был приблизи­тельно одинаковым (34, 34 и 32% соответственно), а в 1996 г. доля свободных стран составляла 40%, частично свободных — 33%, а несвободных — 27%. Это свидетельствует о том, что все большее число стран переходит от авторитаризма к либеральной демократии, соответствующей критериям и демократии, и свободы, обеспечивающей не только открытую борьбу политических элит за власть и участие граждан в политической жизни, но и соблюдение гражданских прав и свобод.

 

Рис. 26. Тенденции изменения удельного веса свободных,

частично свободных и несвободных стран

Источник: Сморгунов Л.В. Сравнительная политология. Теория и методология измерения демократии. СПб., 1999. С. 131.

 

Для сравнения разных режимов и, что еще более важно, для выявления соотношения элементов различных режимов в переходных обществах необходима доработка классифйикации политических режимов. Исходным пунктом такой доработки может служить классификация режимов, предложенная французским социологом Морисом Дюверже (р. 1917). В ее основу положены два критерия:

1) структура правления;

2) характер, способ образования высших органов власти и участия в этом процессе партий и групп давления.

На основе этих критериев Дюверже выделил следующие группы политических режимов: авторитарный ¾ либеральный; автократический ¾ демократический; монократический (диктаторский) ¾ режим директории (коллективное правление); однопартийный ¾ многопартийный [Duverger, 4¾7]. Развивая дальше логику этого подхода, можно предложить следующие критерии классификации политических режимов:

1) способ распределения власти;

2) характер осуществления власти;

3) структура осуществления власти.

С учетом изучаемой нами темы с помощью этих критериев можно выделить (в порядке очередности) следующие режимы: де­мократический (на основе выборов) и автократический (на основе назначения), либеральный (с участием общественности) и автори­тарный (без участия общественности), поликратический (с множе­ством центров власти) и монократический (с одним центром влас­ти). Каждый режим порождает особую стратегию взаимодействия общественности с администрацией. В условиях демократии обще­ственность занимается подготовкой и проведением выборов глав администрации, при автократии — воздействием на решение кад­ровых вопросов, в условиях либерализма — вовлечением граждан в процесс подготовки и принятия решений, при авторитаризме — лоббированием социальных интересов в административных струк­турах, в условиях многовластия — распределением актива по цент­рам влияния, а единовластия — организацией системы политичес­кого влияния на руководителей. В любом случае общественность должна обеспечивать контроль над администрацией и противодей­ствовать ее бюрократизации.

Следует иметь ввиду, что демократическая система власти стоит дешевле автократической, поскольку, несмотря на кажущуюся вы­сокую стоимость выборов и политического представительства, на самом деле силовое правление обходится намного дороже за счет необходимости содержания огромного корпуса полицейских, жан­дармов, администраторов и военнослужащих, обеспечивающих не­укоснительность выполнения принятых без согласования с обще­ственностью решений. Однако демократия возможна на основе легитимности правления, т.е. добровольного согласия большинства граждан страны подчиняться распоряжениям государственной ад­министрации. Легитимность в свою очередь основана на эффек­тивности управления. Поэтому для демократии нужен не разовый, а нарастающий экономический успех, постоянное повышение уровня и качества жизни населения. В связи с этим С. Липсет в 1960 г. и Л. Дайэмонд в 1980 г. отмечали, что в условиях демокра­тии существует явление «возрастания всенародных ожиданий ус­пешной деятельности своего правительства» и что в современном мире «наблюдается постоянно усиливающаяся неизбежная связь... между социоэкономическим развитием и верой (курсив мой. — Г.А.)в легитимность и эффективность режима» [Липсет, 1993, 21].

Это развитие проявляется не только в повышении уровня среднедушевых доходов, но и в увеличении продолжительности жизни за счет роста затрат на здравоохранение, а также в повышении удельного веса среднеобеспеченных людей. Общее улучшение ка­чества жизни большинства жителей страны — главный признак эффективности правления и главный аргумент в пользу демокра­тии. Почему демократический режим порождает «ожидание успе­ха»? Потому что он основан на выборности всех высших и первых должностных лиц государства, а кандидаты на государственные посты в борьбе друг с другом во время избирательных кампаний вынуждены обещать населению решить проблемы его жизни (иначе их не поддержат избиратели). Они сами порождают «все­народные ожидания» социально-экономической эффективности своего правления.

Демократия — коварный режим, ибо он основан на непрерыв­ном воспроизводстве доверия (и даже симпатии) граждан к долж­ностным лицам государства. Постоянная легитимация власти — закон демократического режима, поскольку при ее приостановке начинается делегитимация власти и тот сдвиг в сторону автокра­тии, который неоднократно наблюдался в истории не только Рос­сии, но и других государств.