Тема 2. «Воры в законе» - главные носители преступных традиций

Тема 2. «Воры в законе» - главные носители преступных традиций

План

1. Появление «воров в законе».
2. Общая характеристика «воров в законе».
3. Криминологическая характеристика «воров в законе».

 

Во главе всех членов преступного сообщества, или «блатных», стоят «воры в законе» - наиболее опытные, имеющие солидный опыт пребывания в тюремном заключении бандиты, пользующиеся уважением блатных.

Вор в законе занимает особое место не только в криминальном, но и в обычно, гражданском, социуме. Он является хранителем кодекса (воровского закона), который управлял его поведением и поведением его последователей. Редко совершая преступления, он был организатором преступной деятельности и окончательным судьей «воровской справедливости», улаживающим конфликты среди групп и применяющим санкции против нарушителей кодекса. «Крестные отцы» оказались достаточно гибким продуктом криминальной субкультуры, пережившим смену политических режимов и трансформацию общественного строя. Они были и при социализме, они есть и при капитализме. Специалисты пока не предрекают гибель этого криминального института.

Обладая огромным экономическим и политическим влиянием, они могут играть заглавную роль в будущем развитии Казахстана. Элита воровского мира, во-первых, принимает цивилизованные формы и сливается с бизнес-элитой, потому ее трудно выявить и распознать, во-вторых, устанавливает разветвленные связи за рубежом, сливаясь с глобальным криминалитетом, что также помогает ей безнаказанно скрываться от закона.

На блатном жаргоне звание «вор в законе» имеет массу синонимов: автоматчик, положенец, безлошадный, блатарь, князь, законник, козырный, крепостной, накипь, пахан, чесняк и т. д.

Появление «воров в законе».

Обычный вор как социальный тип криминального мира существует в России в течение нескольких столетий. Во время правления Петра I (1695-1725), страна изобиловала ворами. Только в предместьях Москвы их насчитывалось более 30 тыс. Они жили обособленно и ходили «на дело» по одиночке либо небольшими и изолированными бригадами. Вором в то время назывался человек, который посягал и прибирал к рукам чужую собственность. В течение 18 в. степень организованности воровского мира постепенно возросла, появились преступные группы, которые формировались за счет финансовых вкладов воров как условиям их членства. Появились зачатки особой субкультуры - использование прозвищ (погонял) и воровского жаргона (фени). К концу 19 в. преступный мир имел уже профессионализированное ядро и четкое разделение специальностей с первыми признаками появления преступного "босса".

Картина воровского мира в те времена была достаточно пестрой. Достаточно сказать, что карманные воры имели до десяти разновидностей, каждая из которых делилась на мелкие в зависимости от специализации преступника. От других категорий правонарушителей воры отличались большей степенью социальной деградации. Например, среди карманников каждый второй вор рецидивист был алкоголиком или наркоманом. В 13-14 лет преступники были уже знакомы со всеми негативными сторонами жизни, причем 25% из них - с развратом. Отсюда малограмотность лиц данной категории. Среди них каждый пятый не умел читать и писать. Говоря в целом о кражах 20-х годов, следует подчеркнуть, что воры специализировались преимущественно на тайном похищении частного имущества. Похищения государственного и общественного имущества тогда осуществлялись, как правило, в форме растрат и мошенничества. Однако с профессиональной преступностью были связаны не только растраты, но и спекуляция, которая превращалась в источник средств существования и наживы.

В структуре преступности 1920-х годов кражи вновь стояли особняком, их удельный вес среди всех преступлений составлял 23%, а среди имущественных - 73%. В первый месяц после мартовской амнистий 1917 г. только в Москве было совершено 6884 кражи. В последующие годы ежемесячно совершалось свыше тысячи краж. Эти преступления, как и в дореволюционной России, являлись основной специальностью профессиональных преступников. Так, московский уголовный розыск (и не только он) дифференцировал воров на следующие основные категории: 1) взломщики; 2) "домушники"; 3) "монтеры", "прислуга" и т.д. 4) "наниматели квартир" и пр.; 5) карманщики городские; 6) карманщики крупные, "марвихеры" высшей марки; 7) воры-отравители; 8) железнодорожные воры, крадущие на вокзалах; 9) похитители железнодорожных грузов; 10) воры велосипедов; 11) конокрады; 12) "церковники"; 13) "городушники" - похитители из магазинов; 14) "вздерщики", крадущие при размене денег; 15) "хипесники", обкрадывающие посетителей любовницы-проститутки; 16) скупщики краденого; 17) грабители; 18) "подкладчики"; 19) содержатели воровских притонов.

Огромных размеров достигло тогда "нэпманское" (торговое) мошенничество. Оно заключалось в организации всевозможных фиктивных торговых ведомств, "продаже" несуществующих товаров ("воздуха") и т.п. Мошенники, как и воры, различались по специальностям и в середине 20-х годов представлялись 13-ю основными категориями преступников. В этот период значительно активизировалось профессиональное мошенничество под видом продажи кладов, антиквариата, с помощью поддельных дубликатов накладных на несуществующие грузы ("продавцы воздуха"). В действительности мошеннических специализаций было больше, ибо, мошенники совершенно не поддаются какой-либо классификации, поскольку обман так же разнообразен, как и человеческая изобретательность.

Особняком в 1920-е годы стола подростковая преступность. Ее социальную базу составляла детская беспризорность - результат гражданской войны и интервенции. Она достигала колоссальных размеров. Основная масса беспризорных на протяжении многих лет добывала средства к существованию как придется, чаще всего кражами.

Воры в законе как социальная каста появились в первые годы советской власти. Недовольными советской властью оказались две влиятельные силы - политические противники, составленные из бывших белогвардейцев и анархистов, и старый криминальный мир, сохранившийся и преумножившийся с дореволюционных времен. Столь разные по своему социальному содержанию общественные силы объединило одно - ненависть к большевистскому режиму. Так происходило и в других странах после очередного, особенно крупномасштабного военного переворота либо социальной революции. Бывших врагов всегда объединяет новый враг.

В 1920-е годы в воровской мир влились многие бывшие «белые», «зеленые» и другие оппоненты большевистского режима. Политическим оппонентам В.И.Ленина неустойчивость в стране нужна была ради свержения большевизма, а для криминала хаос и паника всегда служили питательной средой. Первые создавали то, чем воспользовались вторые, и обе силы действовали как попутчики и соратники. В разоренной стране насчитывалось более 7 млн. беспризорных детей и подростков. Они и стали рекрутами нового призыва отечественного криминала. Большинство из них промышляло нищенством, грабежами и разбоями. Случались даже налеты дерзких подростков на деревни. К беспризорникам были близки так называемые "босяки", люмпенизированная публика, не имеющая (или потерявшая) опору в обществе.

Ради достижения своих целей политические враги нового государства начали привлекать на свою сторону профессиональных преступников. Высокообразованные оппоненты большевизма, бывшие офицеры, жандармы и буржуа, интегрировались в преступный мир, который недавно еще люто ненавидели. Самообладание, смелость, умение планировать операции, знание различных систем оружия - эти профессиональные качества выделяли «белых» из среды уголовников. В результате так называемые «бывшие» становились главарями «нынешних» хозяев улицы, получив в преступном мире клику "жигана". Жиганы заимствовали традиции и обычаи преступного мира, адаптируя их к новым условиям. Белогвардейцы внесли в уголовную среду жестокую дисциплину. Младшие ("пацаны") должны были беспрекословно подчиняться главарям ("паханам"), неподчинение наказывалось вплоть до смертной казни. Из банды не было выхода в гражданскую жизнь. Подобное рассматривалось как нарушение присяги, и за этим следовал либо удар финкой, либо пуля. Однако строгая дисциплина не только устрашала членов преступного ордена, она же защищала их и их организацию.

Воображая себя идеологической оппозицией новому государству, жиганы разработали новые воровские законы:

1. Запрещалось работать или принимать участие в работе общества.

2. Запрещалось иметь постоянную семью.

3. Запрещалось принимать оружие от государства.

4. Запрещалось сотрудничать с властями как свидетель или жертва.

5. Обязывалось вносить деньги в общак.

Это было первая стадия формирования новых традиций и обычаев, которые наложились, либо слились с традиционной атрибутикой (татуировки, жаргон, прозвища, жесты) и фольклором (песни, стихи, поговорки, легенды, байки, рассказы) уголовного мира.

Окончательное формирование воров в законе в самостоятельную касту уголовного мира произошло в начале 1930-х годов. Завершилась предыстория, началась собственно история этого феномена и социального института преступного мира. Во всяком случае, большинство криминалистов и криминологов считает, что воры в законе появились именно в 1930-е годы.

По мере стабилизации советской власти и наведения в обществе порядка начали происходить необратимые изменения и в уголовном мире. В начале 1930-х годов в нем обозначился кризис лидерства. Политические лозунги борьбы с большевиками себя исчерпали, а, следовательно, потеряла былое влияние статусная группа жиганов. Низы, т.е. бытовой криминалитет и уличная шпана перестали им повиноваться. Они выдвинули из своей среды и активно поддерживали собственных лидеров - так называемых урок. "Бродяги", "иваны", "урки" стремились взять реванш и восстановить свое верховенство над "жиганами".

В начале 20-го века «жиганами» стали называть «горячих», дерзких, отчаянных преступников, уголовных вожаков. Именно поэтому «уркаганы» прозвали так «идейных» бандитов - те шли на самые дерзкие ограбления, убийства, очертя голову бросались в рискованные предприятия, не останавливаясь ни перед чем".

Острое противоречие двух страт уголовного мира, старой и новой, жиганов и урок, потребовало изменения всей системы внутренних взаимоотношений и трансформации нового кодекса преступного мира. Он призван был достичь компромисса и канонизировать сложившуюся ситуацию. Принято было с дореволюционными преступными традициями не порывать, но и новые реалии признать. Согласно новому кодексу, наиболее авторитетные преступники, куда вошли жиганы и урки, стали называться «воры в законе». На 1 января 1929 г. в заключении находилось около 37 тысяч "авторитетов", или 4% от общего числа заключенных. Иными словами, в каждой сотне босяков, бродяг и воришек было четверо лидеров. Такой закваски вполне достаточно для создания организованных групп.

Идеологию воровского мира этого периода можно сформулировать так:

- существовать только и исключительно за счёт добычи от совершаемых преступлений;

- ни в коем случае не работать ни на воле, ни в местах лишения свободы (любой честный труд только укрепляет ненавистное государство);

- отказаться от родных, если они имеются (даже от родной матери);

- не заводить собственной семьи, не жениться, не иметь детей (ничего не должно связывать человека с новой жизнью, которую строит большевистское государство);

- не иметь собственности, постоянного места жительства, не вести оседлый образ жизни;

- не брать оружия из рук власти, не служить в армии (для бывшего белогвардейца становился врагом каждый, кто хотя бы формально вставал на защиту «краснопузых»);

- ни при каких условиях не идти на контакты с государственными органами власти, особенно с правоохранительными органами;

- ни в коем случае не прибегать к помощи системы правосудия! С судом контакт один - лишь в качестве обвиняемого. Настоящий «жиган» не имеет права выступать в суде ни в качестве свидетеля, ни даже в качестве потерпевшего. За защитой он обращается только к своим подельникам;

- нельзя участвовать в работе государственных и общественных организаций (например, вступать в комсомол, или сдавать деньги в какие-либо фонды помощи и т.д.), даже симпатизировать им;

- запрещено участвовать в каких-либо акциях Советской власти, поддерживать их (революционные праздники - 1 мая, 7 ноября, дни рождения «красных вождей», митинги, демонстрации, выборы и проч.);

- нельзя заниматься политикой и интересоваться ею (запрещено даже читать газеты);

Во второй половине 1930-х годов специалисты правоохранительных органов осознают опасность клана "воров в законе". Руководством начинает проводиться политика непримиримой борьбы с ними, прежде всего в местах лишения свободы. Администрацией тюрем и лагерей использовались такие способы как дискредитация - распространение ложных, порочащих авторитет вора, слухов. Власти поддерживали те категории заключенных, которые вступали в конфликт с ворами, вплоть до организации убийств. В системе управления лагерей создаются специальные тюрьмы с особо строгим режимом содержания. По замыслу администрации, туда должны были свозиться "воры в законе" для перевоспитания. В преступном мире складывается ситуация резкого соперничества «воров», «жиганов» (поднявшиеся на волне бандитизма), «бывших» (бывшие офицеры армии, «деклассированный элемент» и т.п.).

Широкому распространению и популярности новой криминальной субкультуры поспособствовала и большевистская власть, которая сажала в тюрьмы и высылала по этапам миллионы людей. Лагерь и зона стали инкубатором новых духовных ценностей, которые к 1950-60-м годам просочились в общество и стали второй, наряду с официальными идеологемами, составляющей национальной культуры.

Периодические кампании оправдания преступников - политические реабилитации и гражданско-правовые амнистии - регулярно подпитывали общество сотнями тысяч носителей тюремной культуры и воровских обычаев. Сами лагеря и тюрьмы выполняли функцию мощных перерабатывающих центров, куда попадало неготовое сырье, а выходил законченный продукт. Даже случайно пойманного и не имеющего отношения к уголовному миру человека подобная фабрика могла переделать в законченного преступника в течение 6-9 месяцев.

Выпущенные на свободу граждане второго сорта не находили места среди людей первого сорта, подолгу не могли или не хотели трудоустраиваться, продолжали вести разгульный образ жизни, разлагая окружающее сообщество, заражая здоровые элементы общества вирусом неизлечимой болезни.

Бывшие сокамерники вновь сплачивались в бандитские группы и вербовали в свои ряды еще большее число сторонников. Произошло самое страшное: антиобщественные ценности стали поглощать и подстраивать под себя общественные ценности. Блатной жаргон легализован и опоэтизирован в многочисленных рассказах, романах и романсах, шоу-представлениях и кинофильмах. Ненормативная лексика приобрела статус терпимого элемента повседневного разговора, преступники начали вызывать жалость и сострадание. Правда, лишь в тех случаях, когда они становились жертвами правосудия, за которым закрепился имидж неэффективного и глубоко коррумпированного института, и не покушались на жизнь рядовых граждан.

В период Великой отечественной войны 1941-45 гг. в криминальном мире произошел еще один великий раскол. Война поделила его надвое: одни хотели защищать родину с оружием в руках, другие требовали подчиниться воровскому закону несотрудничества с властями. Великая Отечественная война сплотила всех, кому дороги были свобода и честь Отечества. Даже преступники готовы были бить врага до победного конца.

С началом войны многие авторитетные воры, отбывавшие срок в лагерях, кинули клич: «На защиту Родины-мамы!» Большинство из них прошли через штрафные батальоны, многие отчаянные головы позднее удостоились орденов и медалей, воевали в разведке. Известный вор Толик Черкас, пройдя штрафбат, воевал, заслужив два ордена Славы. Но закончилась война – и он, как и большинство воров, вернулся к привычному ремеслу. Воров-фронтовиков позднее называли «польскими ворами» – до Польши дошли. Они первыми нарушили устоявшиеся воровские традиции.

Генерал К. Рокоссовский, до войны сам познавший ужас тюремных застенков, обратился к И. Сталину с предложением сформировать из уголовников специальные подразделения для борьбы с фашистами. Сталин дал добро. Штрафбаты создали летом 1942 года, и они буквально наводили ужас на врага. Правда, и потери в этих подразделениях были огромны. Используемые в виде "пушечного мяса", уголовники чуть ли не голыми руками воевали с врагом, рискуя получить пулю и от немцев - в грудь, и от своих - в спину. Уголовники на фронте не гнушались и мародерством, и воровством. Многие сознательно наносили себе раны, простреливали руки, ноги, тем самым «искупая свою вину собственной кровью».

Отвоевав, воры-патриоты вернулись опять в преступный мир, ибо в нормальном мире прокормить себя было невозможно, к тому же личное дело каждого гражданина СССР находилось на учете в органах НКВД. Но криминальный мир не принял защитников, присвоив им звание предателей, или «сук». Позже «суками» называли тех заключенных, кто сотрудничал с администрацией и, пользуясь этим, устанавливал в лагерях свои порядки. В результате был нарушен баланс годами складывавшихся взаимоотношений в уголовной среде, ее иерархическая лестница.

Налицо глубочайший конфликт ценностей. Защищать страну, в которой ты живешь, от которой кормишься и в которой совершаешь свой преступный промысел, со всех точек зрения было нравственным поступком. Во многих странах преступники на время вторжения врага объявляли перемирие, выступая на защиту своей родины. Но урки и жиганы не хотели прощать измены воровским традициям и воровскому кодексу чести. Защитив одно, «суки» предали другое. И самое главное - те, кого они защищали, их никак не отблагодарили, зато те, кого они предали, могли свободно их наказать. Родина не дала «сукам» ни орденов, ни теплой квартиры, ни хорошей зарплаты. Наоборот, большинство из них остались изгоями общества. Но изгоями они стали и в своем воровском мире. Видимо, извращенное общество бывает извращено даже в тех своих точках, которые не должны подвергаться тлену и разложению, особенно в вопросах человеческой чести и благодарности. Фронтовики, проливавшие кровь и кровью пытавшиеся смыть пятно позора, не получили никакого признания от государства, которое они защищали. Они оказались на тюремных нарах, где верховодили их лютые враги. Поскольку тех и других было много, после всенародной войны первой половины 1940-х годов началась «сучья война» второй половины 1940-х годов.

Это была битва не на жизнь, а на смерть. После многочисленных кровопролитий стороны сошлись на изменении правил: воры имели право, в случае критической потребности, становиться руководителями групп и парикмахерами в лагерях. Руководитель группы мог тогда всегда прокормить несколько друзей одновременно. Парикмахеры имели доступ к острым предметам - бритвам и ножницам, отличному преимуществу в случае боевых действий.

«Сучья война» была битвой не на жизнь, а на смерть в тюрьме между преступниками, твердо придерживающимися воровского закона и теми, кто предали кодекс, приняв оружие от государства. «Суки» разработали альтернативный кодекс в конце Второй Мировой Войны, который разрешал сотрудничество с государственными властями, в попытке восстановить власть, от которой они отказались в войну.

Основу классовой структуры криминального мира составляют самые многочисленные категории, выполняющие производственные, обслуживающие и защитные функции: пацаны, шестерки, быки и громоотводы. Это лагерная прислуга вора в законе.

3. К пацанам относят отрицал, симпатизирующих ворам. Когда вор «размораживает зону», т.е. затевает массовые беспорядки, пацаны служат ударной силой, подстрекая мужиков на пьянство и саботаж. Наиболее преданных и авторитетных пацанов воры берут в свое окружение. Особое внимание уделяют молодежи, из которой выковывается достойная смена. Пацана могут признать положенцем, то есть потенциальным кандидатом на воровской венец.

4. Основную массу сидящих составляют мужики. Так называют осужденных, которые не нарушают порядков и выполняют требования тюремной администрации. Мужики (или работяги) встали на путь исправления, добросовестно работают и не конфликтуют с персоналом ИТК. В мужики чаще всего попадают зэки, осужденные впервые, цеховики и расхитители, далекие от примитивной уголовщины. Мужики записываются в актив, пытаясь заслужить досрочное освобождение. Из их числа обычно формируют различные внутренние комиссии, в которые, впрочем, входят и люди авторитета. Одна из таких комиссий отвечает за порядок на зоне.

5. Шестерки служат для общих услуг: передают записки, собирают деньги, ежедневно проводят влажную уборку возле нар вора, достают сигареты и спиртное, доносят о непорядке, трудятся за вора, обстирывают и даже вслух читают книги. В зоне шестерки обязаны защищать вора, исполняя роль телохранителей. Авторитеты часто набирают в прислугу лиц, имеющих опыт охранной деятельности.

6. Быки - прямые исполнители наказаний. Их также называют солдатами и посылают туда, где нужна грубая физическая сила. К примеру, опустить, отдубасить, а иногда и прикончить неугодного зэка. Ряды быков стараются пополнять здоровенными детинами, которые могут напугать впечатлительного мужика или суку одним своим видом. Умом быки не блещут, и среди них даже встречаются дебилы, признанные судебными экспертами психически здоровыми.

7. Самые опасные среди быков - так называемые торпеды. Как правило, это молодые люди, получившие за содеянное ими преступление максимальный срок наказания - 15 лет, т.е. уголовники, проходящие по статье, связанной с убийством. На зонах их называют коцапами, хомутниками, рогометами, мокрятниками, роялистами, утюгами, полпотами. Уважением они не пользуются, но всегда находятся под рукой у коронованного вора. Торпеда - это смертники, камикадзе, которые выполняют задание любой ценой, даже если придется расстаться с жизнью. В торпеды может попасть карточный игрок, проигравший свою жизнь. Торпеды могут убивать не только в зоне, но и на воле.

8. Последний уровень воровской пристяжи - громоотвод. Он защищает авторитета с юридической стороны: берет на себя его преступления. Подставу стараются проводить очень тщательно и грамотно, так как самих признаний громоотвода для следствия мало. Следователь может пришить и липовое дело, записав плюс в свой актив, но тогда оно имеет большие шансы развалиться на суде. Роль громоотвода могут исполнять шестерки или торпеды, реже быки и пацаны.

9. Самая презираемая каста зоны - опущенные и обиженные. В нее попадают пассивные гомосексуалисты, лица, осужденные за половые преступления, и жертвы насилия в самой зоне. Опущенных называют петухами, маргаритками, вафлерами и отводят для них отдельную территорию, так называемый петушиный угол. В казарме петухи ложатся у дверей, в камере - у параши или под нарами. Иногда их заставляют сооружать ширмочки, дабы полностью оградиться от лагерного изгоя. В столовой есть петушиные столы и лавки, где питаются лишь опущенные. Если обычный зэк сядет в петушиное гнездо, он становится законтаченным и лишается былого уважения.

Обычно петух одет неопрятно и грязен (ему запрещается мыться в бане и туалетных комнатах вместе со всеми). В столовой он пользуется специальной посудой: в мисках, кружках и ложках сверлятся дырки, и, чтобы суп или чай не выливался, петух затыкает дырку пальцем. Уголовники часто вместо "опустили" говорят "подарили тарелочку с дырочкой".

Опущенным и обиженным поручают самую мерзкую работу: чистить туалет, выносить парашу, обслуживать помойные ямы. Если петух отказывается, его могут избить ногами (бить руками нельзя), окунуть лицом в парашу, или даже убить. Многие опущенные не выдерживают истязаний и сводят счеты с жизнью.

К обиженным относят зэков, которых отвергли, но не опустили. Например, законтаченных в общении с петухами, карточных должников, отцеубийц, развратников или просто доходягу, не умеющего за себя постоять. Таких называют парашниками. Они по лагерному рангу выше петухов, но уборка туалета их не минует. Парашника в любой момент могут наградить посудой с дырками.

Долгое время опущенные были полностью бесправными. Их ставили ниже легавых, сук и козлов. Но их клан стал приспосабливаться к зоне, создавать свой устав и свою иерархию. Это происходило не во всех лагерях и тюрьмах. Опытные зэки считали, что больше всего петухов на общем и усиленном режимах, и называли такие зоны козлиными.

Верхушка тюремного мира ревностно следит за чистотой своих рядов и за соблюдением субординации. Каждому определено свое место. Если какой-нибудь "фраер" возьмет на себя полномочия "вора в законе", его быстро снимут с пьедестала и накажут так, чтобы впредь неповадно было. Таких выскочек в тюрьме называют "сухарями".

По прибытии на зону авторитета уголовной среды узнают заранее. Информация о нем летит по всем этапам быстрее курьерского поезда. С воли, откуда забрали "автора", в места лишения свободы приходит "объективка", подтверждающая важность персоны и его положение в преступном мире. "Князем" зоны обычно становится "вор в законе". (Королем его не называют, потому что на лагерном жаргоне "король" - это активно-пассивный гомосексуалист.) "Князь" прибывает с этапа один. Но в считанные дни обзаводится свитой и утверждает свою власть. Отныне у него две основные задачи: не допускать беспредела на зоне и обеспечивать сбор средств в "общак". Кроме того, вор в законе выступает в роли судьи и карает виновных. Разумеется, по своим, воровским законам.

Функции воров в законе

    В общих чертах, воры в законе должны выполнять четыре основных функции, чтобы сохранить лидерство в преступном мире: информационная функция, организационная функция, нормативно-регулирующая функция, и функция принятия решений.

Информационна я
   Воры в законе собирают, анализируют и оценивают информацию широкого диапазона, включая определенные личности, события, и правила как преступного мира так и правоохранительных органов, включая правила, разработанные тюремными администрациями. Подобно любому хорошему менеджеру, вор должен оставаться информирован об изменениях окружающих условий, при принятии решений, воздействующих на будущее бригад под его влиянием. Это необходимо для регулирования внутренних отношений в бригаде и успешного выполнения «дел».

Организационная
   В то время как информационная функция воров может быть критической для его бригад, не менее важно фактическое планирование действий и распределении обязанностей среди членов бригад, а также контроль над их исполнением. Принимая во внимание характерные особенности динамики бригад и различные способности их членов, надо принять во внимание и гибкость в иерархической структуре и разделении труда внутри бригад, в отличие от многих ученых, которые наблюдают «строгое» иерархическое расположение и внутреннюю дисциплину. В любом случае, вор должен быть достаточно компетентным, чтобы руководить своими людьми. Провал в этом может привести к потере влияния.
Регулирующая
    Важный аспект функций воров в законе - развитие и обслуживание механизма связи. Один метод - распространение преступной идеологии и романтизация преступной жизни, нацеленной особенно в молодежь и недавно осужденных. Это проще внутри тюрьмы, поскольку цели пропаганды имеют мало возможностей избежать контакта с членами данной группы или их лидером. Когда социальные и экономические условия в Советском Союзе ухудшились, привлекательность преступной жизни принудила все увеличивающееся количество молодежи выбрать себе криминальное будущее.

Вор ответственен за соблюдение воровского закона среди его подручных. Правила и санкции за их нарушения должны быть ясно установлены. Провал в сохранении по крайней мере видимого контроля может быть вреден для авторитета вора. Оскорбление вора или нарушение его приказа может привести к жестокой расправе, как было указано выше.
Кроме этого, вор регулирует отношения между бригадами, защищая интересы бригад под его влиянием. В тюрьме это означает обеспечивать защиту для каждого, кто работает, чтобы усилить власть лидера. На свободе, сходки с другими ворами необходимы чтобы избежать непонимания и конфликтов.

Принятие решений

Функция принятия решений фундаментальна и затрагивает фактически все действия вора. Как лидер, он должен нести ответственность за правильность его решений, и их соответствия с нормами, и правилами, распространенными среди преступников. Выбор правильных решений и успешного выполнения директив, конечно, служит, чтобы усилить его власть.
Общак
   Одна из наиболее важных задач, принятых ворами - обслуживание общака (общей кассы) для материального благосостояния. Общак служит в нескольких целях. Во-первых, размер фонда дает полномочия вору, и, следовательно, его бригаде, как в тюрьме, так и в более широком преступном кругу. Во-вторых, внутри тюрьмы, общак используются для взяток администрации; вне тюрьмы, общак используются, чтобы покупать государственных официальных лиц и других. В-третьих, общак используется для приобретении продуктов, алкоголя и наркотиков для тюремного сообщества. В-четвертых, суммы денег распределены для планирования и поддержки новых преступлений. В заключении, общак делает возможную финансовую помощь семьям заключенных.

Один ученый попытался оценить часть общака, выделенную для каждого из этих действий. Для помощи семьям заключенных, например, используется приблизительно 22 процента от общака, 26 процентов для подготовки новых преступлений, и 30 процентов на ссуды. Он, однако, не указывает, как он получил эти данные. Другие оценивают, что от 30 до 50 процентов от общака используются для взяток должностным лицам.
Общак пополняется через три главных источника: прибыль от преступной деятельности, «налог» c преступников, нарушающих традиции и нормы преступного мира и от вкладов в общак из других бригад.

 

«Воры в законе»

(персоналии)

 

Из примерно 600 ныне здравствующих на территории СНГ воров в законе более 400 – закавказцы: грузины (как правило, из Тбилиси, Западной Грузии – Кутаиси и совсем маленьких городов – Зугдиди, Хоби, Цаленджиха), а также армяне, курды.

Воры-славяне – Расписной (Андрей Исаев, убит в Польше), Петрик (Петров), Япончик (Вячеслав Иваньков). Последний был коронован самим патриархом уголовного мира Монголом (Корьковым). О Япончике много всяких публикаций и столько же спекуляций, одна из самых распространенных – его конфликты с кавказцами, что в корне неверно. В его ближайших друзьях были как раз не русские, а ассирийцы, евреи, грузины, армяне – о чем он сам рассказывал журналистам, когда в свое время отбывал срок за вымогательство, сидя на пятом этаже нью-йоркской тюрьмы Metropolitan Correctional Center. Он в близких отношениях со многими кавказскими ворами, с которыми никогда не станет портить отношения. С ассирийской диаспорой его связывают тесные узы благодаря жене-ассирийке.

Среди закавказских воров в законе наиболее авторитетные – Усоян Аслан Рашидович по кличке Дед Хасан, 1937 года рождения. По национальности – курд, был вором-карманником и начал заниматься рэкетом еще в конце 50-х годов в Тбилиси вместе с убитым в 1962 году вором в законе Ило Девдариани. Отличается природным умом, широким кругозором. В общении с людьми всегда тактичен, выдержан. Эти качества обеспечили ему авторитет среди воровской элиты стран СНГ.

Из почивших в бозе – Арсен Микеладзе, расстрелянный в декабре 1993 года в Тбилиси, куда он поехал разбираться с денежными делами. Гиви Берадзе, по кличке Резаный. Пропал без вести в январе 1993 года.

Есть категория воров, которые, придерживаясь своих постулатов и норм, стараются следовать и общечеловеческим нормам. Они уважают «честных ментов», идут на контакты, преследуя, конечно, и свои цели. И если они, например, дают честное слово человеку из органов внутренних дел, то часто слово свое держат.

В последнее время появилась новая плеяда воров в законе, как среди кавказцев, так и среди славян, которые ни разу не сидели в тюрьме, что называется, и параши не нюхали. И титул получали благодаря «мохнатой лапе» законника, а то и за банальную мзду. Капиталистические нравы «развратили» и воровскую среду, подточили ее доселе незыблемые постулаты. Среди таких – Сакварелидзе, которого арестовали в 1994 году за убийство вора в законе Гамцемлидзе Реваза Давидовича по кличке Гедемос Бичи – человека, который его же и крестил. Убил «крестного» безжалостно девятью выстрелами из импортного пистолета, совершив, по всем понятиям, небывалое святотатство. Убийство сыщики раскрыли в течение месяца.

В семнадцать лет – небывалый случай – короновали Гогу Патакарцишвили, стал вором в законе и юный Тенгиз Первели. «Какие они воры!» – говорят старые «законники», но ничего уже поделать не могут, потому что и сами давали слабину, подтягивая под себя «неустоявшийся элемент», давая рекомендации на сходке. А уж какие деньги там приплачивались – одному господу богу известно. И терпят незрелый молодняк и все их неумные выходки, потому как не по-воровскому говорить, мол, ошибся я в человеке, а нужно всячески поддерживать своего протеже, контролировать, подправлять. Кстати, соучастниками убийства, естественно, не бесплатно, были Патакарцишвили и еще один молодой вор Гога Бзикадзе. Последний вскоре пропал без вести.

Раньше честью считалось, пробыв на воле с годок, вновь вернуться на кичу, сходить на зону, вновь стать «хозяйским». Воры жили с общака, гордо называли себя крадунами и еще более романтичней – терпигорцами, то бишь стойко терпели горе и прочие тяготы неволи.

Сейчас, в век соблазнов, их сам черт не заставит добровольно идти за решетку, всеми правдами и неправдами они стараются отмазаться от уголовного наказания, связанного с лишением свободы. В ход идут испытанные средства – подкуп, угрозы, шантаж, огульное охаивание, клевета. Чему способствуют иные нечестные следователи, взяточники-судьи, сотрудники прокуратуры.

Так, задержали, а потом отпустили на свободу Автандила Ломидзе, осудив вора в законе лишь на пять месяцев

Ныне на воровском Олимпе правят бал те, кому сейчас от сорока до шестидесяти лет – возраст зрелого мужчины, у которого по жизни есть опыт и связи. Но действительно авторитетных воров не так много. Среди них – уже пожилой Роберт Каландадзе, Омар Шарикадзе, Аслан Усоян (Дед Хасан). В Москве он не живет, но влияние тем не менее имеет огромное. Еще один влиятельный «москвич» из курдов, вор в законе Захарий Князевич Калашев (Шакро-молодой), живет в Испании. Вор в законе Тариэл Гурамович Ониани скрывается от ареста во Франции.

Среди славян «звезды первой величины» – старейший авторитет – Шурик Захар (Александр Захаров). Второй Захаров – Павел Васильевич, известный Паша Цируль, скончавшийся в Бутырке. Жертвой покушения стал один из авторитетнейших воров Худо (Гасоян Худо Кароевич), 21 год отбывший в заключении, «у хозяина». Ни одна воровская разборка не проходила без его веского слова. <