Истоки иммиграционной политики США

Своим возникновением и динамичной историей Соединенные Штаты Америки обязаны иммигрантам. Поэтому вопросы регулирования иммиграционных процессов всегда оказываются в центре внимания американской общественности.

Иммиграционная политика США возникла после принятия в 1776 г. Декларации независимости. На протяжении более чем двухсотлетней истории ее цели, задачи и методы проведения менялись в соответствии с интересами развития экономической системы, внешнеполитического положения США и отношения к иммигрантам в американском обществе. Начальный этап истории США характеризовался отсутствием каких-либо ограничений на интенсивность и структуру иммиграционных потоков. Единственным исключением являлся закон о враждебных иностранцах, принятый в 1798 г. Но уже в 1800 г. президент Джефферсон этот закон отменил. Следующий федеральный закон, регулировавший иммиграционные процессы, был принят в 1864 г. Он был направлен на поощрение притока иммигрантов для удовлетворения потребности в рабочей силе, обострившейся в связи с началом Гражданской войны и последовавшим уменьшением притока новых переселенцев. Этот же закон дал президенту США полномочия в назначении комиссара по делам иммиграции[1].

Соединённые Штаты – страна, основанная и построенная иммигрантами. Это уникальное, удивительное место, куда люди со всего света приезжали, чтобы получить новые возможности, начать новую жизнь.

«Отношение США к иммиграции и иммигрантам отражает веру граждан в Американскую мечту. Мы всегда верили, что любой человек, начав с самых низов, может подняться очень высоко, насколько позволяют его таланты и энергия. Ни расовая принадлежность, ни место рождения не влияют на это», – говорил Роберт Кеннеди, словно забыв историческое развитие иммиграционной политики США, отношение американских граждан к людям, прибывшим из других стран, законы, которые американский Конгресс принимал, чтобы ограничить число иммигрантов, принизить их социальный статус и роль в обществе[2].

Иммигранты из самых разных стран на протяжении трёх веков американской истории испытывали притеснения и от самих американцев, и от правительства США. Но, наш взгляд, более всего пострадали выходцы из Китая. Их путь к одной из самых больших и влиятельных на сегодняшний момент общин США был трагичным, полным препятствий и унижений.

Иммиграция в США обусловлена целым рядом причин. В обширной специальной литературе названы, среди прочих, следующие: наличие социальных сетей, способствующих миграции, недостаток рабочих мест на родине иммигрантов, потребность американской экономики в дешевой рабочей силе. Кроме того, иммиграция, в первую очередь мексиканская, является результатом политики экономической экспансии, проводимой Соединенными Штатами. В результате расширения торговли и либерализации законодательства связи между Мексикой и приграничными штатами стали гораздо более тесными. Расширение американского экономического присутствия привело к тому, что миллионы мексиканцев, которых не коснулась экономическая реструктуризация, захотели переехать в США.

Социальные и экономические последствия таких демографических изменений документально подтверждены и могут оказаться неожиданными для широкой общественности. Так, исследования показали, что само участие иммигрантов в экономике страны приводит к увеличению налоговых поступлений на федеральном и местном уровнях, а также к росту потребительских расходов. Помимо этого, иммигранты создают рабочие места для американцев и, судя по всему, не вызывают увеличения безработицы. Тем не менее, иностранным рабочим недоплачивают и подвергают их эксплуатации. Их привозят в страну, а затем, если безработица начинает расти, отправляют домой, превращая в козлов отпущения в периоды экономических кризисов[3].

Провозгласив свободу и демократию определяющими факторами национальной идентичности, отцы-основатели США формулировали всеобъемлющие принципы, исходя из весьма специфических условий. Как отмечает М. Линд, освободившись от владычества британской короны в конце XVIII в., страна представляла собой продукт британской культуры и могла быть названа Английской Америкой; и даже когда в XIX столетии масштабная иммиграция из Старого Света превратила Соединенные Штаты в Европейскую Америку, она не изменила природы американского общества, формально восходящей к европейским политическим идеалам[4].

К середине XIX в. европейские страны не были разделенными обществами, в то время как США сохраняли рабство и допускали невиданную этническую сегрегацию. На практически неразрешимый характер проблем, порождаемых этим обстоятельством, указывал еще Г. Мюрдаль. Н. Глейзер говорит, что мультикультурализм – это цена, которую Америке приходится платить за ее неспособность или нежелание инкорпорировать в себя афроамериканцев на тех же принципах и в той же мере, в какой она уже инкорпорировала множество других групп.

Успех работы «плавильного котла», превращавшего первые волны иммигрантов в «полноценных» американцев, породил и иную иллюзию. Поскольку уникальность американского общества определяется, в отличие практически от всех иных обществ, тем, что оно основано на идеях, а не национальной культуре или этнической солидарности, американские политики и социологи сочли возможным полагать, будто иммигранты стремились не сохранять иные языки и культуры,.. а американизироваться как можно быстрее. Это предположение было излишним, поскольку большинству европейцев, прибывавших в Соединенные Штаты, вообще не надо было «американизироваться», коль скоро они и без того разделяли ценности демократии и свободы, на которых основывалась американская «нация».

Современная иммиграция не служит больше целям формирования единой общности – и в этом, на наш взгляд, состоит качественное ее отличие от прежних этапов в истории Запада.

Американский мультикультурализм фактически подразумевает, что любой, кто придерживается мнения о превосходстве западной цивилизации и культуры, кто считает христианство единственной истинной религией, представляется еретиком, причем опасным; между тем представители любого народа и приверженцы любой религии, определяя свою идентичность, так или иначе выделяют себя из массы других людей, полагая свои ценности в чем-то более высокими, а идеалы – более совершенными, и элемент превосходства неизбежно, пусть и в скрытой форме, содержится в любой национальной или религиозной идеологии. Современная Америка превращается в структурированное общество, теряющее способность к сохранению своей собственной идентичности. Отсюда следует, что она не имеет права говорить и действовать от имени всего западного мира[5].

Чем же обусловлены перекосы, допущенные Западом в выработке и реализации современной иммиграционной политики?

Во-первых, масштабное проникновение иммигрантов в пределы западного мира произошло за достаточно короткий по историческим меркам период времени, что позволило аналитикам рассматривать этот процесс как однородный, не проводить различий между его отдельными этапами. Приходится признать, что западные социологи оставили без внимания даже то очевидное обстоятельство, что миграции XVIII и XIX веков фактически не были миграциями в западный мир из-за его пределов, а представляли собой движение населения между Европой и Америкой, воспринимавшейся как порождение самой Европы. Поэтому рассмотрение происходящих ныне процессов с тех же позиций, с каких рассматривались миграционные явления прошлых столетий, представляется нам неправомерным, оно не позволяет выявить важнейшие особенности иммиграционных процессов, обусловленные их мультиэтническим и мультикультурным характером.

Во-вторых, негативное отношение к иммиграции, которое разделялось большинством европейских философов XVIII и XIX веков, считавших нацию-государство естественной политической формой организации общества, сегодня пересматривается скорее по чисто идеологическим, нежели рациональным соображениям. Идеология мультикультурализма выглядит своего рода извинением западной цивилизации перед другими народами за ее уникальное положение в современном мире. Это, однако, радикально противоречит базовым принципам либеральной теории и индивидуализма, на которых и основывалось возвышение западного мира. Продолжая проповедовать стремление к личным успехам и гордость ими на индивидуальном уровне, западные теоретики отказываются признавать значимость этих факторов на уровне наций и народов.

В заключение стоит отметить, что иммиграционная политика постоянно меняется. Политики плохо отдают себе отчет в том, какие задачи перед ними стоят. Частая смена установок приводит к тому, что ни одна из них до конца не реализуется; вечная спешка приводит к неадекватным действиям Службы иммиграции и натурализации.