Понятие законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого и порядок допуска его к участию в уголовном деле.

В силу особенностей интеллектуального, физиологического, психологического развития, связанного с недостатком жизненного опыта и знаний, незрелого возраста, не сформировавшихся систем жизненных ценностей и приоритетов, убеждений, взглядов и установок, отсутствия устойчивых навыков устной и письменной речи, несовершеннолетние подозреваемые (обвиняемые) не способны вообще либо достаточно полноценно защищать свои права и отстаивать законные интересы. К примеру, подозреваемый, обвиняемый, не достигший возраста 18 лет, непосредственно лично может реализовывать такое право, как дача им показаний, а вот, предположим, обжалование решений, действий (бездействия) должностных лиц, в производстве которых находится уголовное дело – через защитника, законного представителя или же с их помощью. Именно поэтому в данном случае действует институт представительства, и, следовательно, несовершеннолетний обвиняемый, подозреваемый обладает «ограниченной уголовно-процессуальной дееспособностью»[3].

В Минимальных стандартных правилах ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних («Пекинских правилах») от 29.11.85 г. и Конвенции ООН о правах ребенка от 20.11.89 г., которые являются, в соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции РФ, частью ее правовой системы, указывается, что объектом особого внимания государства должно стать создание гарантий, обеспечивающих необходимую защиту прав и законных интересов несовершеннолетних граждан, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства.[4]

Эти положения в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве реализуются проявлением высшей юридической охраны прав и законных интересов несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых и выражаются в двойном представительстве несовершеннолетнего, в отношении которого осуществляется уголовное преследование.То есть законодатель предусматривает обязательное участие по такой категории уголовных дел адвоката-защитника и законного представителя.

В теории и практике уголовного процесса после вступления в действие УПК РФ выявлен ряд проблемных вопросов, связанных с участием законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, которые нуждаются в теоретическом осмыслении. Непродуманность со стороны законодателя о моменте вступления законного представителя в уголовное дело, несовпадение потребностей практики и теории уголовного процесса, касаемо прав данного участника уголовного судопроизводства, явились следствием нарушения прав и законных интересов несовершеннолетнего, вступившего в конфликт с уголовным законодательством. В этой связи проработка проблемных вопросов, связанных с участием в уголовном деле законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого является весьма актуальной.

В данном параграфе мы последовательно рассмотрим понятие, порядок вступления в уголовное дело законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, а также порядок подбора кандидатуры законного представителя.

В юридической литературе обращено внимание на то, что уголовно-процессуальное законодательство не дает определения законного представителя, а лишь перечисляет, кого можно привлекать в качестве такового[5]. Уголовно-процессуальный закон в п. 12. ст. 5 закрепил исчерпывающий перечень лиц, могущих выступать в качестве законного представителя. При этом не разграничивается, чьи интересы будут представлять эти лица, т.е. несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого или же потерпевшего. Все дело в том, что среди лиц, указанных в п. 12. ст. 5 УПК РФ указан опекун.

Однако следует принимать во внимание, что согласно ч. 1 ст. 32 Гражданского кодекса РФ, опека устанавливается над малолетними (то есть детьми, не достигшими возраста четырнадцати лет), а также над гражданами, признанными судом недееспособными вследствие психического расстройства. Опека над малолетним подопечным автоматически прекращается по достижении им возраста четырнадцати лет. При этом гражданин, осуществлявший обязанности опекуна, становится попечителем несовершеннолетнего без дополнительного решения об этом (ч. 2 ст. 40 Гражданского кодекса РФ).

Следовательно, опекун не может быть законным представителем несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого (за исключением случаев, когда несовершеннолетний судом признан недееспособными вследствие психического расстройства), поскольку, согласно УК РФ, привлекаться к уголовной ответственности подросток может только по достижении им 14 и в некоторых случаях 16 лет.

Кроме этого, некоторые авторы предлагают привлекать к судопроизводству в качестве законных представителей близких родственников несовершеннолетнего, вступившего в конфликт с уголовным законом, круг которых определен в п. 4 ст. 5 УПК РФ[6], а также наряду с усыновителем в перечне лиц, могущих быть законными представителями несовершеннолетнего обвиняемого, подозреваемого, упомянуть об удочерителе[7].

Важно отметить, что одной из форм устройства детей, предусмотренной главой 21 Семейного кодекса РФ, постановлением Правительства РФ от 17 июля 1996г.[8], является приемная семья, образуемая на основе договора о передаче ребенка (детей) на воспитание в семье (ч.1 ст.151 Семейного кодекса РФ). В последние годы данный институт, который можно назвать «социальным заказом государства на воспитание ребенка в семье», находит все более широкое распространение, так как во всей России в приемных семьях находятся около 6 500 детей. Ежегодно в приемные семьи передаются свыше 500 несовершеннолетних[9], которые воспитываются приемными родителями. Следовательно, наряду с лицами, перечисленными в УПК РФ, могущими выступать в качестве законных представителей несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, могут выступать и приемные родители несовершеннолетнего, вступившего в конфликт с уголовным законодательством.

Резюмируя изложенное выше, следует отметить, что в качестве законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого могут быть допущены к участию в уголовном деле один из родителей (или близких родственников), попечители, усыновители, удочерители, приемные родители, представители учреждений или организаций, на попечении которых находится несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый и в исключительных случаях опекуны.

Как было указано ранее, что в п. 12 ст. 5 УПК приведен лишь перечень лиц, могущих осуществлять законное представительство несовершеннолетнего, совершившего общественно опасное деяние. В связи с этим позволим себе не согласится с высказыванием С.В. Матвеева о том, что в указанной норме приведено понятие законного представителя[10].

Более того, положения статьи 48 УПК РФ также не дают понятия указанного участника уголовного судопроизводства, а лишь обязывают должностных лиц, в производстве которых находится уголовное дело в отношении несовершеннолетнего, обеспечить участие законного представителя. В свою очередь ст.ст. 426 и 428 УПК РФ регламентируют порядок допуска законного представителя в уголовное дело, а также его основные права, как на досудебных, так и судебных стадиях.

Среди ученых нет единого мнения по вопросу о необходимости разъяснения в законе указанного термина[11]. В юридической литературе высказано небезосновательное мнение о том, что целесообразно разъяснять в законе важнейшие термины, наиболее часто встречающиеся в уголовно-процессуальном законе[12]. При этом важным является то, что «... правильное и единообразное толкование уголовно-процессуальных терминов исключает произвольное использование их в процессе применения норм»[13].

Значимость толкования уголовно-процессуальных норм трудно переоценить, более того, толкование является одной из фундаментальных проблем гносеологии, логики, методологии науки, философии языка, семиотики, теории коммуникаций. Определенное значение оно имеет и в правовом познании.[14]

Занимающиеся научными изысканиями в этом направлении ученые- процессуалисты (О.Х. Галимов, В.А. Лазарева, Г.П. Саркисянц, Г.Н. Ветрова, Ю.К. Якимович, М.Н. Голубева, И.С. Колосова, В.С. Шадрин) [15], неоднократно предлагали закрепить в УПК отдельную норму, в которой будет сформулировано уголовно-процессуальное определение и основные права и обязанности законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, как самостоятельного участника уголовного процесса.

С этой целью приведем некоторые определения законного представителя, представительства вообще, а также его процессуальную значимость и функции, имеющиеся в юридической литературе.

На основании п. 56 статьи 5 УПК РФ, лица, принимающие участие в уголовном процессе, являются участниками уголовного судопроизводства. Очевидно, что законный представитель несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого является самостоятельным участником уголовного процесса. Учитывая, что в УПК РФ не содержится понятия законного представителя, обратимся к российской юридической энциклопедии, в которой указано, что «законный представитель – этогражданин, который, в силу закона, выступает во всех учреждениях, в том числе судебных, в защиту личных и имущественных прав и законных интересов недееспособных, ограниченно дееспособных либо дееспособных, но физически не могущих лично реализовать свои права и выполнять свои обязанности, для осуществления этих действий. В уголовном процессе законными представителями являются родители, опекуны, попечители подозреваемого (обвиняемого), потерпевшего, свидетеля. Законными представителями являются также представители таких учреждений, как детский дом, дом инвалидов и т.п., на попечении которых находится не полностью дееспособный участник процесса, представители органов опеки и попечительства (если не полностью дееспособный участник процесса не имеет других законных представителей или они не допущены к процессу)».[16]

А.С. Мельников, представляя формулировку законного представительства, считает, что таковым является «...представительство, осуществляемое на безвозмездной (бесплатной) основе законными представителями представляемого участника уголовного процесса»[17]. В этой связи, у нас есть основания полагать, что законный представитель несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, в уголовном процессе участвует именно на безвозмездной основе, в отличие от адвоката (защитника).

Социальная ценность уголовно-процессуального представительства, в том числе и законного представительства, в его служении быть надежным и эффективным средством защиты прав, свобод, и законных интересов участников уголовного процесса, нуждающихся в таком представительстве. В зависимости от того, какого участника уголовного процесса представители представляют, все они, в условиях состязательного процесса, являются участниками либо «стороны обвинения», либо «стороны защиты».[18] Таким образом, законный представитель несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, будучи участником уголовного процесса, выступает со стороны защиты.

Деятельность законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого направлена на обеспечение охраны (защиты) прав и законных интересов вышеуказанного несовершеннолетнего, который не в состоянии самостоятельно их реализовать и защищать[19]. По мнению А.С. Ландо, законный представитель «призван защищать только законные интересы обвиняемого»[20]. О.Х. Галимов считает, что функцию законного представителя в уголовном процессе следует определить как функцию защиты[21].

Взяв за основу данный подход и соглашаясь с ним, можно сформулировать понятие законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого – это самостоятельный участник уголовного процесса, выступающий на безвозмездной основе со стороны защиты, действия которого направлены на защиту, охрану прав и законных интересов несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого.

Учитывая, что мы неоднократно употребляем термины «защита», «охрана», «обеспечение прав и законных интересов несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого», то необходимо хотя бы фрагментарно рассмотреть понятия этих термином, что бы уяснить, что же защищает, охраняет законный представитель. В этой связи, не претендуя на тщательный анализ всех подходов, я понимаю «обеспечение прав и законных интересов», хотелось бы остановиться на самых основных точках зрениях, относящихся к этому термину.

Термин «право» употребляют в разных значениях (право на юридическую помощь, право на жизнь, право на имя и т.д.). Во всех случаях термин право берет свое начало от корня «прав», что означает правда, справедливость.[22]

С позиции этимологии «право» можно рассматривать как «охраняемую государством узаконенную возможность что-нибудь делать, осуществлять», «возможность действовать, поступать каким-нибудь образом»[23].

Права несовершеннолетнего, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, нашли свое закрепление во многих нормативно-правовых актах как международного, так и отечественного законодательства, к примеру, в «Пекинских правилах», в Конституции РФ, в УКП РФ.

Поскольку в уголовно-процессуальном законодательстве используется словосочетание «права и законные интересы», в частности в ст. 46 УПК РФ, предусматривающей права обвиняемого, то важным является сопоставить понятия права и законные интересы.

При всем разнообразии авторских позиций при определении понятия «законные интересы», следует, что они не являются противоречивыми, взаимоисключающими друг друга, наоборот – они взаимодополняющие, поскольку, авторами выделяются следующие компоненты (составляющие): 1) дозволение, стремление личности получить какие-то блага (социально значимые и полезные для него результаты); 2) возможность их нормативного закрепления в буквальной или в смысловой (общей) форме; 3) интересы не должны противоречить общественным интересам или закону; 4) о возможности личности обратиться за защитой своих законных интересов к компетентным органам.

Проецируя эти положения на несовершеннолетнего подозреваемого, (обвиняемого), следует, что его законные интересы могут выражаться в защите его нравственных, духовных и материальных ценностей, его личных и имущественных прав, охрану и признание его чести и достоинства, неприкосновенности его личности и жилища, защиты от необоснованного подозрения (обвинения, осуждения, наказания).

В этой связи очевидным является, что несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый, реализуя свои права, отстаивает свои законные интересы. Однако в силу психологических факторов свои права он реализовать в полной мере самостоятельно не может. Поэтому деятельность законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, направлена на обеспечение охраны прав и законных интересов несовершеннолетнего, более того, функцию законного представителя в уголовном процессе следует определить как функцию защиты[24]. Следовательно, законный представитель, реализуя предписания УПК РФ по защите прав несовершеннолетнего, тем самым защищают и его законные интересы.

В отличие от защитника, который осуществляет квалифицированное представительство несовершеннолетнего, вступившего в конфликт с уголовным законом, законный представитель – не юрист, он далеко не всегда сведает в тонкостях уголовного судопроизводства. Защитник до привлечения к участию в деле, как правило, не знаком с несовершеннолетним подозреваемым, обвиняемым, теряет с ним связь по окончании производства по делу, а иногда деятельность конкретного защитника ограничивается рамками какой-либо одной стадии уголовного процесса.

У законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого в отличие от защитника, есть особая значимость, она объясняется тем, что, как правило, это взрослое дееспособное лицо, хорошо знающее несовершеннолетнего обвиняемого, подозреваемого – его родитель. Он привлекается защищать интересы подростка не по долгу службы, своей профессиональной деятельности, как адвокат, а в силу общеправовой ответственности за воспитание и защиту своих несовершеннолетних детей, с учетом морально-нравственных аспектов воспитания. Следовательно, законные представители должны действовать в интересах своих детей, защищая их права.

В отличие от УПК РСФСР, ныне действующий уголовно-процессуальный кодекс четко оговаривает момент допуска законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого в уголовное дело. На основании ч. 1 ст. 426 УПК РФ законные представители несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого допускаются к участию в уголовном деле на основании постановления прокурора, следователя, дознавателя с момента первого допроса несовершеннолетнего, в качестве подозреваемого или обвиняемого.

Однако в юридической литературе неоднократно высказывалось мнение о более раннем моменте допуска законного представителя для участия в уголовном деле.[25]

Н.Г. Калугина приводит критическое высказывание В.А. Лазаревой в отношении тех авторов, которые вообще обходят этот вопрос, считая главным, что само участие законного представителя в уголовном деле уже является важнейшей гарантией обеспечения прав несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого[26].

Полагаем, что назрела острая необходимость акцентировать внимание именно на моменте допуска к участию в деле законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого. Поскольку УПК от 18.12.01 г. в отличие от ранее действующего внес изменения в части понятия подозреваемого и обвиняемого. В этой связи является целесообразным законодательно обеспечить участие в деле законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого явно не с первого допроса несовершеннолетнего, в качестве такового, как указано в ст. 426 УПК РФ.

Мы считаем, что законные представители могут быть допущены к участию в уголовном деле с момента признания представляемого участником уголовного процесса[27].

Так, по результатам изученных нами 115 уголовных дел, находящихся как в производстве следователей, дознавателей, так и разрешенных в суде, было выявлено 85 случаев (что составляет 73,9 %), когда постановление о признании лица законным представителем несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, было вынесено после допроса несовершеннолетнего в качестве подозреваемого, в 25-ти случаях (21,7 %) – после предъявления обвинения несовершеннолетнему. Лишь в 5-ти случаях (4,4 %) такое постановление было вынесено в промежутке с момента задержания несовершеннолетнего, в качестве подозреваемого, но до его допроса.

В юридической литературе описывается случай: 26 мая 2003 года в отношении несовершеннолетней В. было возбуждено уголовное дело по п. «а» ч.2 ст. 105 УК РФ, в тот же день она была допрошена в качестве подозреваемой и в последующие дни выполнялись следственные и процессуальные действия с ее участием. Однако ее мать в качестве законного представителя была допущена к участию в деле лишь 15 сентября 2003 г. При этом она записала в постановлении, что «с первых дней задержания моей дочери я просила, и дочь просила допустить меня к следствию. Считаю, что я допущена чрезмерно поздно». Несовершеннолетняя В. была осуждена. Однако защитник несовершеннолетний В., считая, что приговор был основан на доказательствах, не имеющих юридической силы (т.к. получены были с нарушением ст. 426 УПК РФ) ходатайствовал в надзорной жалобе судебное решение отменить и направить дело на новое судебное разбирательство. Его ходатайство было удовлетворено. [28]

Проведенным нами исследованием подтверждается целесообразность закрепления в УПК предписания, в котором будет указано, чтозаконный представитель приобретает свой статус и допускается к участию в уголовном деле после вынесения следователем, дознавателем, прокурором соответствующего постановления с момента приобретения несовершеннолетним статуса подозреваемого или обвиняемого. Данное положение поддержали 41,8 % опрошенных нами следователей и дознавателей, а также 79 % адвокатов.

Продолжая анализ рассматриваемой проблемы, необходимо акцентировать внимание на том, что вопрос о защите прав и законных интересов несовершеннолетнего, вступившего в конфликт с уголовным законодательством, возникает еще на стадии возбуждения уголовного дела, а именно в тех случаях, когда эти лица, будучи «потенциальными подозреваемыми» в совершении преступления, вызываются в орган дознания или к следователю для дачи объяснений в соответствии со ст. 144 УПК РФ.

Так, изучая отказной материал по факту причинения легкого вреда здоровью несовершеннолетнему И., было установлено, что в конце апреля 2006 года, учащиеся 7 класса школы №43 г. Белгорода, несовершеннолетние Л. и Б., испытывая личные неприязненные отношения к несовершеннолетнему И., используя незначительный повод для ссоры, нанесли несколько ударов кулаком по голове последнему. В результате чего И. был причинен легкий вред здоровью. Мать несовершеннолетнего И. обратилась с заявлением в ОВД. Сотрудник подразделения по делам несовершеннолетних С. начала производство проверки по заявлению, в ходе которой опросила вышеуказанных несовершеннолетних. [29]

В ходе приватной беседы с несовершеннолетним И. и его матерью, было установлено, что при опросе несовершеннолетнего И. сотрудник подразделения по делам несовершеннолетних задавала ему вопросы так, что по их смыслу именно он спровоцировал драку с семиклассниками. В свою очередь И., не зная, как реагировать на «упорство» сотрудника ОВД, замкнулся, перестал отвечать на ее вопросы. В итоге протокол объяснения был составлен самостоятельно инспектором таким образом, как было ей выгодно. Как результат несовершеннолетние Л. и Б. не были поставлены на учет в соответствующие органы.

Анализируя данный пример, следует, что опрос осуществлялся в отсутствии матери несовершеннолетнего И. У нас нет оснований не доверять несовершеннолетнему. Некорректное поведение и оказание на него давления со стороны инспектора подразделения по делам несовершеннолетних ОВД нарушало его права и законные интересы.

На основании Федерального закона от 24 июня 1999 г. №120-ФЗ, а также Приказа МВД РФ от 26 мая 2000 г. № 569 «Об утверждении Инструкции по организации работы подразделений по делам несовершеннолетних органов внутренних дел»[30] сотрудники подразделений по делам несовершеннолетних ОВД уполномочены рассматривать в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, заявления и сообщения об общественно опасных деяниях несовершеннолетних (в том числе не достигших возраста, с которого наступает уголовная ответственность). В этих случаях важно применить не только знания уголовного и уголовно-процессуального законодательства, но и знания в области детской и юношеской психологии. Поскольку необходимо выяснить действительно ли несовершеннолетний совершил общественно опасное деяние, причины и условия, способствовавшие этому, а также «не стоят ли за спиной» несовершеннолетнего взрослые подстрекатели. При производстве проверки инспектор по делам несовершеннолетних ОВД не должен формально выполнять свои обязанности, будучи уверенным, к примеру, в том, что в любом случае уголовное дело не будет возбуждено, т.к. несовершеннолетний не достиг возраста уголовной ответственности. Следует помнить, что, прежде всего, в «трудную жизненную ситуацию» попал подросток, у которого не сформированы жизненные позиции, он легко внушаем и раним. И от поведения сотрудника ОВД, возможно, зависит его дальнейшая судьба.

Защита прав и законных интересов несовершеннолетнего – главная задача. Поэтому работа с несовершеннолетними правонарушителями требует от практических работников высокого профессионального уровня, т.к. сотрудник ОВД должен быть образцом строжайшей дисциплинированности, собранности, профессиональной и нравственной культуры в работе.

Продолжая анализ рассматриваемой проблемы, следует отметить, что процессуальный статус того или иного участника уголовного процесса лицо получает после возбуждения уголовного дела.

Основание участия законного представителя, а в частности, вынесенное постановление о признании его таковым, в уголовном процессе является двуединым. С одной стороны, это юридический факт, с которым закон связывает возникновение законного представительства, с другой – обретение представляемым лицом статуса одного из участников уголовного судопроизводства.[31] Более того, сам факт вступления законных представителей в уголовный процесс не зависит от воли и желания представляемого лица, поскольку полномочия на представительство они приобретают не согласно доверенности, а на основании закона. В связи с этим нет необходимости в получении согласия несовершеннолетнего на сам факт вступления в дело законного представителя.[32]

Однако существует иная точка зрения, касающаяся лиц, не достигших 18-летнего возраста, но признанных судом эмансипированными. В данном случае предполагается, что необходимо выяснить желание такого несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого на участие в деле законного представителя,[33] однако это законодательно никак не закреплено.

Ни в теории уголовного процесса, ни на практике нет единого мнения о том, кого именно из родителей,попечителей или же близких родственников можно привлечь в качестве законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого. Так, в ходе анкетирования 69,7 % несовершеннолетних осужденных указало, что в качестве законного представителя, как на досудебных, так и на судебных стадиях была признана их мать, 14,5 % – отец, 4,1 % – оба родителя, 4,1 % – один из близких родственников и 8,3 % – один из сотрудников органов опеки и попечительства. Однако не редки случаи, когда взаимоотношения между законным представителем и его представляемым явно неприязненные, о чем высказалось 10 % анкетируемых нами несовершеннолетних осужденных. По их мнению, это существенно влияло на качество выполнения законными представителями обязанностей, направленных на защиту, охрану их прав и законных интересов. «Моя мать хотела от меня отделаться. Хотела, что бы я сел в тюрьму, я ей мешал устраивать жизнь», – написал в анкете один из несовершеннолетних осужденных.

Решение этой проблемы очевидно и заключается в том, что лицо, в производстве которого находится уголовное дело, о преступлении несовершеннолетнего должно с учетом мнения несовершеннолетнего выносить мотивированные постановления о допуске конкретного лица в качестве законного представителя к участию в деле. При этом, выяснив их взаимоотношения: нет ли противоречий в интересах между будущим законным представителем и его представляемым.

Более того, 55,2 % опрошенных несовершеннолетних осужденных (из них 73,7 % в возрасте от 16 до 18 лет) высказались о необходимости учитывать их мнение при выборе лица, привлекаемого в качестве законного представителя, а 78 % проанкетированных следователей и дознавателей предложили закрепить это законодательно.

Выбор кандидатуры законного представителя связан с тем, что на практике бывают такие случаи, когда родители по каким-либо причинам не хотят выступать в качестве законных представителей по уголовному делу, поэтому умышленно не являются по вызову следователя. Можно лишь предположить, что следователь, руководствуясь законными интересами несовершеннолетнего, не должен настаивать на участии такого лица в качестве законного представителя. Как правило, ввиду нежелания осуществлять защиту своего ребенка, его родитель вряд ли соответствующим образом будет выполнять свои обязанности законного представителя. К чему не заинтересованному в исходе дела лицу «занимать» место очень важного участника уголовного процесса – законного представителя. Логичным видится такой выход из сложившейся ситуации. Рекомендуем, в таких случаях, следователю выяснять у несовершеннолетнего, кто из родственников (помимо этого родителя) мог бы осуществлять его представительство, с кем он находится в доверительных отношениях. Кому из родственников небезразлична судьба этого несовершеннолетнего. Только после этого следователю, дознавателю, прокурору стоит принять меры к допуску такого лица в качестве законного представителя по делу, а также для участия в конкретном следственном действии, производимом с участием несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого.

Учитывая вышеизложенное, следует, что прокурор, следователь, дознаватель, принимая решение о признании конкретного лица законным представителем, должен выяснить мнение несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого и его взаимоотношение с этим лицом, нет ли противоречий в интересах между будущим законным представителем и его представляемым.

Если же законный представитель уже участвует в деле, но, по мнению несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, оказывает на него негативное воздействие, либо их интересы расходятся (оказывает на него давление по поводу показаний, либо вовлек его в преступную или антиобщественную деятельность), то целесообразно, на наш взгляд, предоставить право несовершеннолетнему, подозреваемому или обвиняемому отказаться от участия в деле того или иного законного представителя.

Существующее положение, когда волеизъявление несовершеннолетнего по данному вопросу не принимается во внимание, является недопустимым[34]. Отказ несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого от законного представителя, так же как и в соответствии со ст. 50 УПК РФ, регламентирующей отказ от защитника, влечет за собой не отказ вообще от участия законного представителя в деле, а его замену. Таким образом, несовершеннолетний может заявить отвод законному представителю, что повлечет его замену.

Следует принимать во внимание, что в случае отстранения от участия в деле одного законного представителя и допуска другого, в законе следует предусмотреть обязанность следователя, дознавателя, прокурора знакомить их с некоторыми материалами уголовного дела, в которых отражена сущность подозрения, обвинения, а также с протоколами следственных действий, проведенных с участием отстраненного законного представителя[35]. Дабы, в противном случае, эффективное использование вновь вступившим в уголовное дело законным представителем своих полномочий по защите прав и законных интересов представляемого им несовершеннолетнего окажется затруднительным в связи с неосведомленностью[36].

Действующее уголовно процессуальное законодательство четко не оговаривает одно или несколько лиц может выступать в качестве законного представителя. Некоторые авторы полагают, что решение данного вопроса находится в компетенции следователя, который с учетом мнения законных представителей определяет участие в деле одного из них[37]. Но противники данного предложения высказываются о нецелесообразности привлечения к участию в уголовном процессе обоих родителей.[38]

Однако можно предположить, что при участии двух законных представителей в рамках одного уголовного дела могут возникать некоторые трудности, порождающие вопросы, к примеру, такие как: будут ли оба законные представители участвовать в следственных и процессуальных действиях одновременно или отдельно друг от друга; кто будет решать этот вопрос об участии законных представителей; возникнет ли необходимость знакомить с протоколами следственных, процессуальных и судебных действий законного представителя, который по каким-либо причинам не участвовал в них. Учитывая вышеизложенное, следует законодательно урегулировать данный вопрос.