Капитальное строительство НКВД

 

Важным видом хозяйственной деятельности НКВД в годы войны продолжало оставаться капитальное строительство. За годы войны на укомплектование строительств и ИТЛ оборонного значения было направлено свыше 2 млн. осужденных, которые распределялись между основными производственными главками следующим образом:

на строительство железных дорог — 448 тыс. чел.;

на сооружение промышленных предприятий — 310 тыс. чел.;

главному управлению лагерей горно-металлургической промышленности — 171 тыс. чел.;

аэродромное и шоссейное строительство — 268 тыс. чел.[305].

Кроме того, указанным главкам было передано свыше 40 тыс. квалифицированных специалистов из числа осужденных. Преимущественно рабочая сила и ИТР направлялись на объекты, строительство которых имело высший приоритет. К таковым относились строительство Нижнетагильского и Челябинского металлургических комбинатов, Богословского алюминиевого завода, Джидинского комбината медных руд, сооружение железной дороги Саратов — Сталинград и др.

Одной из крупнейших строек НКВД в годы войны стало сооружение Челябинского металлургического комбината специальных сталей. В декабре 1940 г. СНК принял решение о строительстве металлургического комбината на базе высококачественных железных руд Бакальского рудника и Кузнецких углей. Строительство было сразу поручено НКВД, где получило наименование «Бакалстрой». Но в начале 1941 г. срок начала работ был перенесен на вторую половину года. После начала войны строительство первоначально (в июле 1941) не было внесено в список ударных сверхлимитных объектов, на сооружении которых предполагалось сосредоточить основные силы и ресурсы. Тем не менее, в августе-сентябре 1941 г. было принято решение о возобновлении стройки. В декабре 1941 г. началась переброска этапов, освободившихся со строительства Куйбышевских авиационных заводов, на едва размеченную площадку. В феврале 1942 г. было, наконец, сформировано управление «Челябметаллургстроя» во главе с бригинженером А. Н. Комаровским. К весне 1942 г. на стройплощадке было развернуто 12 жилых городков емкостью в 40 тыс. чел.[306].

Уровень организации работ на объекте может быть признан очень высоким. Весна 1942 г. была полностью посвящена строительству подъездных путей и оборудованию площадки сетью надежных дорог. К декабрю было введено в строй 51 км автомобильных и 64 км железных дорог[307]. Одновременно сооружались предприятия по производству строительных материалов: бетонно-растворный узел мощностью 1200 кубометров в сутки и кирпичный завод производительностью свыше 6 млн. штук кирпича в месяц, ремонтно- механический завод. Эти объекты вступили в строй к июлю 1942 г.[308]. Выполнение полного объема подготовительных работ позволило во всеоружии приступить к сооружению 1-й очереди комбината, состоящей из самого крупного и мощного в Европе электросталеплавильного цеха (5 печей по 30 тыс. тонн стали в год), прокатного цеха с длиной прокатного стана около 500 м, кузнечного и ремонтно-механического цехов. Одновременно строился город металлургов с населением в 25 тыс. человек, начиналась подготовка площадки для сооружения 2-й очереди комбината: мартеновского цеха, коксовой батареи и двух доменных печей[309].

Седьмого февраля 1943 г., ровно через 9 месяцев после начала работ, 1-я очередь Челябинского комбината специальных сталей была сдана в эксплуатацию. А 30 апреля 1944 г. дала чугун первая из двух доменных печей[310]. При сооружении первой очереди строители переместили 2,2 млн. кубометров грунта, уложили 100 тыс. кубометрэз бетона и 15 тыс. тонн стальных конструкций, проложили 143 км железнодорожных путей. В июле 1944 г. в строй вошла коксовая батарея, а в декабре — вторая доменная печь[311]. В 1943—45 гг. на комбинате было выплавлено 611,5 тыс. тонн чугуна и 214,5 тыс. тонн качественных специальных сталей, произведено 105 тыс. тонн проката[312].

В годы войны активно продолжалось развитие силами НКВД Печорского угольного бассейна. План добычи угля на 1941 г. был установлен в 300,9 тыс. тонн, а 12 февраля 1942 г. было принято Постановление СНК СССР «О развитии добычи воркуто-интинских углей и мероприятиях по обеспечению их вывоза». Документом предусматривалось увеличение добычи угля в 2,5 раза по сравнению с 1941 годом и скорейшее завершение строительства Северо- Печорской железнодорожной магистрали[313]. Для ускорения сооружения мостов на дороге строительство получило 4700 тонн металлоконструкций из каркаса Дворца Советов в Москве, были демонтированы несколько мостов через канал Москва-Волга и др. Конструкция мостов и сооружений, строение пути и нормы были предельно упрощены: при норме укладки шпал в 1600 на км пути укладывалось не более 900 шпал на км, полотно укладывалось на вечную мерзлоту (балластировка производилась позднее)[314]. Упрощение технологии, улучшение снабжения и переброска на трассу новых контингентов осужденных позволили ускорить строительство: в октябре средняя скорость укладки пути составила 4 км/сутки против 2 км/сутки в сентябре. 28 декабря 1941 г. укладка пути от Кожвы до Воркуты была завершена и на следующий день в Воркуту прибыл первый поезд[315]. Окончательно дорога была принята в эксплуатацию 1 августа 1942 г. На трассе предстоял огромный объем доделок, но все же к 1 января 1943 г. пропускная способность дороги увеличилась до 12 пар поездов в сутки, а к концу года — до 14 пар поездов[316]. Введение в строй железной дороги позволило с 1943 прекратить отправку угля водой. Создание постоянно действующей транспортной артерии позволило развернуть добычу вор- кутинских и интинских углей в полном объеме. В ходе войны в бассейне было заложено 29 шахт (из них вступили в строй 12), добыча угля в 1943 г. достигла 1704,6 тыс. тонн, в 1944 г.—2552 тыс. тонн, в 1945—3347 тыс. тонн. Печорский уголь потребляли к концу войны 9 областей, 2 автономных республики, 35 городов и 52 предприятия[317]. Итоги поставки угля потребителям выглядят следующим образом:

 

Таблица 8. Отгрузка печорских углей потребителям в 1941—1945 гг.[318]

 

 

Наконец, нельзя не упомянуть деятельности хозяйственных подразделений НКВД на железнодорожном строительстве в других районах страны. В сентябре-декабре 1941 г. силами НКВД сооружена вдоль берега Белого моря железнодорожная ветка Сорока (Беломорск)-Обозерская. После того, как германские и финские войска перерезали Кировскую железную дорогу, новая ветка стала единственным путем связи Кольского полуострова с остальной страной и перевозки поступивших в Мурманск грузов по ленд-лизу. Высокая скорость сооружения дороги привела в изумление министра иностранных дел Великобритании А. Идена. В декабре 1941 г., проезжая в Москву из Мурманска, он выразил крайнее удивление появлением действующей железной дороги там, где еще полгода назад была абсолютно неосвоенная местность[319].

23 января 1942 г. ГКО принял решение о сооружении рокадной дороги от Ульяновска до Сталинграда. Значительный участок новой линии от Саратова до Сталинграда сооружался силами Главного управления лагерей железнодорожного строительства под общим руководством зам, начальника главка Ф. А. Гвоздевского. Работы на трассе начались в феврале 1942 г. Разработанный Желдорпроек- том НКВД проект, по которому трасса проходила вне поймы Волги, позволил обойтись минимальным числом мостов и глубоких отходов. Для ускорения работ с законсервированных участков БАМа были сняты и переброшены к Волге рельсы. Несмотря на то, что с июля 1942 г. строительство велось под постоянными бомбардировками немецкой авиации, 7 августа 1942 г. головной участок трассы от ст. Иловля до Камышина был сдан в эксплуатацию и стал пропускать воинские эшелоны[320] Рокада Сталинград — Петров Вал — Саратов — Сызрань на протяжении 240 км была введена в строй за 100 дней. В сентябре-ноябре в строй были введены участки Иловля — Саратов (331 км) и Свияжск — Ульяновск (202 км)[321].

Можно приводить еще немало примеров военно- экономической деятельности НКВД. Очевидно одно: и до, и во время Великой Отечественной войны органы НКВД были важнейшим стратегическим резервом советской военной экономики. Этот резерв внес существенный вклад в победу над гитлеровской Германией.

 

Заключение

 

История формирования и деятельности системы хозяйственных подразделений ОГПУ—НКВД СССР неразрывно связана с процессами, происходившими в советском государстве в первой половине XX века. Причины появления ГУЛАГа коренятся в противоречиях поиска дальнейшего пути развития, разрывавших политическое руководство страны в 20-е годы. Все марксистское теоретическое наследие, освоенное большевиками, подводило к мысли о необходимости широкого использования государственного насилия в качестве преобразующей, творческой силы. Имевшийся исторический опыт деятельности пенитенциарной системы Российской империи доказывал возможность выполнения крупномасштабных экономических (в т.ч. и имевших стратегическое значение) проектов с привлечением труда осужденных, указывал направление для применения этого государственного насилия. Отсутствие со стороны большевиков решительных мер по соответствующему реформированию пенитенциарной системы страны на протяжении первой половины 20-х гг. вызывалось как теоретическими противоречиями (идеи об отмирании преступности, о воспитательной роли наказания и т.п.), так и отсутствием необходимых материальных предпосылок.

Годы новой экономической политики стали тем периодом, когда общая тенденция к экономии государственных средств наряду со стремлением к переводу на хозрасчет государственного сектора экономики породила активнейший поиск оптимальных организационных форм трудового использования осужденных. Обязательный производительный труд окончательно закрепился в качестве атрибута советской системы исполнения наказаний. В ходе оживленных дискуссий по вопросу о рациональных организационных формах трудоиспользования «спецконтингента» и об их сочетании с необходимостью поддержания режима лишения свободы на первый план выступила идея исправительно-трудовой сельскохозяйственной либо промышленной колонии как основной ячейки будущей системы. Таким образом, можно говорить о том, что ГУЛАГ до некоторой степени оказался порождением НЭПа.

Переход к политике индустриализации привел к кардинальной перестройке пенитенциарной системы СССР в соответствии с новыми задачами. Курс политического руководства на построение социализма в одной стране с опорой преимущественно на внутренние источники накопления означал использование любых потенциальных экономических ресурсов, в том числе и труда заключенных. В то же время рост сопротивления политике советской власти со стороны крестьянства и «капиталистических элементов города и деревни» вызвал скопление значительных масс осужденных в местах лишения свободы.

С одной стороны, такое положение создавало угрозу внутренней безопасности государства, но с другой — открывало возможность широкого трудового использования данной категории рабочей силы. Опыт работы исправительно-трудовых колоний, и особенно Соловецкого лагеря особого назначения ОГПУ, показал перспективность использования труда осужденных для хозяйственного освоения малообжитых районов, где предполагалось наличие запасов сырья, необходимого для обеспечения политики индустриализации. Перенесение усилий пенитенциарной системы в пустынные и неосвоенные районы позволял наилучшим образом совместить требования режима и трудового использования, а попутно принести существенную пользу народному хозяйству. Таким образом, образование хозяйственных подразделений ОГПУ — НКВД было подготовлено всем предшествующим процессом развития пенитенциарной политики и практики Российской империи и Советского Союза, а также характером доктринальных установок государственного руководства по вопросу об исторической роли государства в процессе модернизации общества. В конкретно-исторических условиях СССР конца 20-х годов XX века выбор реализованной модели организации трудоиспользования осужденных соответствовал первоочередным задачам государственной политики, был в достаточной мере обеспечен возможностями реализации, в силу чего был во многом неизбежным.

Оборонная направленность в деятельности ГУЛАГа была изначальной. Сам курс советских лидеров на экономическую автаркию предполагал важное значение источников стратегического сырья и системы коммуникаций для обороны страны. Поэтому практически все подобные объекты, строившиеся силами заключенных, имели оборонное значение. В то же время необходимо отметить, что труд осужденных являлся дополнительным ресурсом оборонного строительства с ограниченной областью применения, ни в коем случае не заменявшим нормальную деятельность военных и экономических структур государства. Это очевидно как для довоенного периода, так и для периода Великой Отечественной войны. Хозяйственные подразделения ОГПУ—НКВД выполняли работу, выполнение которой иными способами было невыгодно либо связано с дополнительными расходами времени и средств. Основные преимущества использования труда заключенных в рамках хозяйственных подразделений заключались в возможности оперативной концентрации людских и материальных ресурсов на избранном направлении. Это позволяло производить в кратчайший срок максимальный объем необходимых работ. Данное свойство предопределило для хозяйственных подразделений роль оперативного резерва государства по расшивке узких мест и подготовке местности к дальнейшему освоению. Средства органов ОГПУ— НКВД применялись преимущественно в условиях отсутствия альтернативных возможностей реализации поставленных задач либо (в случае с военным производством или ОТБ) на направлениях, где требовался больший уровень концентрации ресурсов, нежели тот, который мог быть обеспечен обычными средствами. Такая функция по определению не может предполагать ведущей роли ГУЛАГа в экономическом развитии страны.

Более того, эффективность труда осужденных в той форме, которая существовала в 30-50 гг., снижается по мере качественного роста экономики. ГУЛАГ в своем «чистом» виде — орудие экстенсивного развития, теряющее ценность при переходе к более интенсивным методам. Но в период, когда закладывались основы экономической и оборонной мощи СССР, деятельность хозяйственных подразделений ОГПУ—НКВД сыграла важную роль в ускорении этого процесса и позволила добиться выполнения гигантских задач с меньшими материальными расходами.

 

ПРИЛОЖЕНИЯ

 

 

Приложение 1