Уже давно опустошала страну Красная смерть. Ни одна эпидемия еще не

Уже давно опустошала страну Красная смерть. Ни одна эпидемия еще не

Была столь ужасной и губительной. Кровь была ее гербом и печатью — жуткий

багрянец крови! Неожиданное головокружение, мучительная судорога, потом из

Всех пор начинала сочиться кровь — и приходила смерть. Едва на теле жертвы,

И особенно на лице, выступали багровые пятна — никто из ближних уже не

Решался оказать поддержку или помощь зачумленному. Болезнь, от первых ее

Симптомов до последних, протекала меньше чем за полчаса.

Но принц Просперо был по-прежнему весел — страх не закрался в его

Сердце, разум не утратил остроту. Когда владенья его почти обезлюдели, он

Призвал к себе тысячу самых ветреных и самых выносливых своих приближенных и

Вместе с ними удалился в один из своих укрепленных монастырей, где никто не

Мог потревожить его. Здание это — причудливое и величественное, выстроенное

Согласно царственному вкусу самого принца, — было опоясано крепкой и высокой

стеной ‘с железными воротами. Вступив за ограду, придворные вынесли к

Воротам горны и тяжелые молоты и намертво заклепали засовы. Они решили

Закрыть все входы и выходы, дабы как-нибудь не прокралось к ним безумие и ие

Поддались они отчаянию. Обитель была снабжена всем необходимым, и придворные

Могли не бояться заразы. А те, кто остался за стенами, пусть сами о себе

позаботятся! Глупо было сейчас грустить или предаваться раздумью. Принц

Постарался, чтобы не было недостатка в развлечениях. Здесь были фигляры и

Импровизаторы, танцовщицы и музыканты, красавицы и вино. Все это было здесь,

И еще здесь была безопасность. А снаружи царила Красная смерть.

Когда пятый или шестой месяц их жизни в аббатстве был на исходе, а

Моровая язва свирепствовала со всей яростью, принц Просперо созвал тысячу

Своих друзей на бал-маскарад, великолепней которого еще не видывали.

Это была настоящая вакханалия, этот маскарад. Но сначала я опишу вам

Комнаты, в которых он происходил. Их было семь — семь роскошных покоев. В

Большинстве замков такие покои идут длинной прямой анфиладой; створчатые

Двери распахиваются настежь, и ничто не мешает охватить взором всю

Перспективу. Но замок Просперо, как и следовало ожидать от его владельца,

приверженного ко всему bizarre [Странному (франц.).] был построен совсем

По-иному. Комнаты располагались столь причудливым образом, что сразу была

Видна только одна из них. Через каждые двадцать — тридцать ярдов вас ожидал

Поворот, и за каждым поворотом вы обнаруживаются что-то повое. В каждой

Комнате, справа и слева, посреди стены находилось высокое узкое окно в

Готическом стиле, выходившее на крытую галерею, которая повторяла зигзаги

Анфилады. Окна эти были из цветного стекла, и цвет их гармонировал со всем

Убранством комнаты. Так, комната в восточном конце галереи была обтянута

Голубым, и окна в ней были ярко-синие. Вторая комната была убрана красным, и

Стекла здесь были пурпурные. В третьей комнате, зеленой, такими же были и

Оконные стекла. В четвертой комнате драпировка и освещение были оранжевые, в

Пятой — белые, в шестой — фиолетовые. Седьмая комната была затянута черным

Бархатом: черные драпировки спускались здесь с самого потолка и тяжелыми

Складками ниспадали на ковер из такого же черного бархата. И только в этой

Комнате окна отличались от обивки: они были ярко-багряные — цвета крови. Ни

В одной из семи комнат среди многочисленных золотых украшений, разбросанных

Повсюду и даже спускавшихся с потолка, не видно было ни люстр, ни

Канделябров, — не свечи и не лампы освещали комнаты: на галерее, окружавшей

Анфиладу, против каждого окна стоял массивный треножник с пылающей жаровней,

И огни, проникая сквозь стекла, заливали покои цветными лучами, отчего все

Вокруг приобретало какой-то призрачный, фантастический вид. Но в западной,

Черной, комнате свет, струившийся сквозь кроваво-красные стекла и падавший

На темные занавеси, казался особенно таинственным и столь дико искажал лица

Присутствующих, что лишь немногие из гостей решались переступить ее порог.

А еще в этой комнате, у западной ее стены, стояли гигантские часы

Черного дерева. Их тяжелый маятник с монотонным приглушенным звоном качался

Из стороны в сторону, и, когда минутная стрелка завершала свой оборот и

Тревога.

Его, кто был к нему близок.

Дальнем конце анфилады.

Негодование.

Ужас.

Побагровело от ярости.

- Кто посмел?! — обратился он хриплым голосом к окружавшим его

Уже давно опустошала страну Красная смерть. Ни одна эпидемия еще не