Формальная опрятность. Чудо в тире. Кормежка 4-х тысяч людей. Опять просят доказательств с неба. Берегитесь фарисейства. Что думаете обо мне, как приду я опять

Тут осмелевшие казнью Ивана приступили к Иисусу книжники и фарисеи с упреками: "Твои ученики едят, не умывши рук... Нельзя нарушать обычаи дедов..."

- А зачем вы ради этих обычаев, - возразил Иисус, - отказываете родителям в необходимом и нарушаете так божью истину: не хочется вам что-нибудь дать родителям, вы говорите: "Это дар богу", - и не даете... Это-то хорошо?.. Верно говорил про вас Исаия: "Эти люди чтут меня наружно, обманчиво, а по-существу они далеки от меня..."

Подзывает Христос народ и говорит ему: "Слушайте хорошенько: - не то унижает и пачкает человека, что входит в его уста, а то, что выходит из них..."

Но никто не понял этих его слов.

- Знаешь ли, - говорили ему ученики, - фарисеи то на слова твои обозлились!..

- Всякое растение, - ответил Христос, - которое не отец мой насадил, будет уничтожено... Оставьте их: это вожди слепые, предводительствующие такими же слепцами. Если же слепой ведет слепых, то все свалятся в яму...

- Однако и мы не поняли твое изречение к народу, - заметил Петр.

- Что же тут понимать? Дело ясно, как день: что лишнее входит в рот, то потом извергается. Из уст же могут выходить злые, обманчивые и губительные речи, как плод дурных мыслей, замыслов и дел. Это может осквернять человека. А неумытые руки - недостаток небольшой... (Конечно, неопрятность тоже зло, но Иисус подразумевает тут опрятность очень поверхностную, обрядовую, которая все равно гигиенического значения не имеет.)

Ушел Христос к Тиру. Тут попалась ему иноземка, которая просила его исцелить беснующуюся дочь. Он сказал, что послан к погибающим евреям, что нельзя брать хлеб у детей и бросать собакам...

Но она возразила: "И собаки подбирают крохи от хозяев..."

Тогда он удивился ее вере и смирению и исцелил ее дочь заглазно.

Из окрестностей Генисарета Христос пошел к озеру (Галилейскому), взошел на уступ и сел... Подошло к нему много народа с больными и увечными, которых и положили у его ног... Он исцелял их, а народ смотрел и дивился, так как немые говорили, слепые видели, хромые ходили и калеки поднимались в полном здоровье... Многие зрители поэтому вспомнили бога и восхищались.

Затем созывает Христос учеников и говорит им: "Жаль мне народа... три дня не отходит от меня и пищу свою всю приел. Если же отпустить их, то голодные ослабеют в дороге..."

- В пустыне невозможно достать хлеба для такого множества людей, отвечали ученики.

- А много ли у вас пищи?

- Семь хлебов и малость рыбы...

Тогда приказывает Христос народу присесть на землю. Берет пищу, ломает на части, благодарит бога и раздает ученикам. Те же угощают толпу... Было в ней 4000 человек, кроме женщин и детей, но все наелись и набрали еще недоеденного семь полных корзин.

Народ был отпущен, а Христос садится в лодку и плывет. Прибывают в окрестности Магдалы.

Тут окружили Иисуса фарисеи и саддукеи. Желая его уличить, поставить в безвыходное положение, унизить перед народом, они просили его показать им какое-либо небесное знамение.

Христос отвечал им: "Когда вечером видите яркую зарю, то ждете хорошей погоды... А когда на утренней заре небо багрово, ждете ненастья...

Лицемеры (т.е. судящие о человеке не по делам, а по официальному положению), приметы погоды знаете, а признаки нового времени, признаки наступления царства истины не понимаете!.. Не будет вам никакого знака, кроме того, который дал вам Иона..."

Отвернулся и ушел от них... От окрестностей Магдалы переправились на другую сторону озера, причем ученики забыли запастись хлебом. А Христос говорит им: "Берегись закваски фарисейской и саддукейской!"

- Ну, - думают ученики, - это намек на нашу оплошность...

Христос же сказал: "Что это вы думаете? Дело не о пище! Разве вы забыли о пяти хлебцах, которых хватило на 5 тысяч человек?.."

Тогда они сообразили, что он советовал им беречься учения фарисейского и саддукейского.

Вошли в окрестности Кесарии Филипповой. Христос спрашивает учеников: "За кого люди меня, человека, принимают?"

Ученики же ему отвечают: "Одни за казненного Ивана, другие за Илью, за Иеремию и за других пророков."

- А вы за кого меня считаете?

- Ты Христос, сын божий, - воскликнул Симон!

- Счастлив ты, Симон, потому что открыл тебе это отец мой небесный! Ты есть утес (по-еврейски - Петр), который послужит основанием новой общины (церкви). И враждебные силы ее не уничтожат. Я дам тебе ключи в царство истины. Что ты разрешишь здесь, то будет разрешено и там - в царстве правды. Что запретишь, то и там будет запрещено... Но никому пока не говорите, что я Христос...

С этого времени он стал открывать ученикам, что ему суждено претерпеть в Иерусалиме унижение, страдание и смерть, но что на третий день после своей казни он оживет.

Тогда Петр отзывает его в сторону и говорит: "Что за жестокость к самому себе!.. Никогда этого не будет..."

- Отстань сатана (противник), - воскликнул Христос, - ты думаешь о житейском, временном и не понимаешь меня. (Вот еще указание на то, как философски широко понимает Христос слово сатана, диавол. Это есть означение всего дурного, даже всякой ошибки, всякого несовершенства и уклонения от высшей истины.)

Всем же ученикам сказал: "Предупреждаю вас, кто хочет со мной единения, должен забыть про себя и нести за мною свой крест (Присужденные к распятию несли за собой крест, на котором их распинали. Распятие - тогдашняя обычная казнь. Нести крест вошло в поговорку.) Кто же будет хлопотать о сохранении кратковременной жизни, тот погубит вечную. Наоборот, - кто не будет заботиться об этой жизни, тот приобретет прекрасную и бесконечную жизнь, т.е. сохранит наиболее ценное. Какая выгода человеку, если он весь мир приобретет, а вечному духу своему повредит? Чем он загладит этот вред?"

- Придет царство истины вместе с Христом, - продолжал Иисус, - но явится он уже не в унижении, а в божьей славе, со святыми ангелами. Рассудит тогда каждого по его делам... Право же, не успеют некоторые из стоящих тут умереть, как люди уже увидят человека в своем божьем царстве.

(Тут Христос так говорит, как будто бы надеется на очень скорое установление царства истины на земле и на свое торжество. Но он мог подразумевать и основание первых христианских общин, появившихся вскоре после его смерти. Об Иване Христос думал, что креститель есть воплотившийся вторично Илья. Поэтому, очень возможно, что под будущей вечной жизнью он подразумевал бесконечное и непрерывное воплощение людей в человечестве, все более и более совершенствующем. Свое второе пришествие он мог также предполагать в виде особенного, необычного воплощения в образе совершеннейшего из людей. Но тогда он уже принят будет не как изгой: потому что придет сильный, славный, с помощниками, которых он в отличие от средних людей, называет святыми ангелами, т.е. божьими служителями.)