Признаки и виды покушения на преступление

 

В соответствии с законодательным определением (ч.3 ст.30 УК) «покушением на преступление признаются умышленные действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам».

Все древнерусские памятники права (Русская Правда (ст. 10 Краткой редакции), Судебники 1497 г. и 1550 г., Соборное Уложение 1649 г., Артикул воинский 1715 г., Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и др.) трактовали покушение на преступление (проявление «голого умысла», приготовительные действия и т.д.) в основном как самостоятельный состав оконченного преступления, но понимание покушения на преступление, конечно, качественно отличалось по своему содержанию от современной его регламентации. Наказание за покушение на преступление устанавливалось сообразно объективной стороне деяния, а иногда - и равнозначно, т.е. как за оконченное преступление. Лишь в нормативных установлениях петровского периода проявилось внимание законодателя к субъективной стороне преступления и закрепилась идея уменьшения размера наказания за покушение на преступление.

Со временем наказуемость покушения стала устанавливаться в зависимости от тяжести совершенного преступления, в теории уголовного права начали формироваться понятия «приготовление» и «покушение», а также доктринальное суждение о наказуемости этих действий. Развитие науки уголовного права к XIX веку привело к выделению преступных намерений в различные этапы совершения преступления, что послужило основой для формирования концепции стадий совершения преступления в уголовно-правовой науке последующего (советского) периода.

Впервые понятие покушения на преступление как особой стадии преступной деятельности получило законодательное закрепление в ст. 18 Руководящих началах по уголовному праву (1919 г.), но при назначении наказания судами покушению на преступление не придавалось самостоятельного значения.

Ответственность за покушение на преступление как за самостоятельный вид неоконченной преступной деятельности установил УК РСФСР (1922 г.), ст. 13 которого, выделяя оконченное и неоконченное покушение на преступление, не содержала единого критерия их разграничения, что весьма усложняло работу судов и привело к «неединообразному» применению закона.

Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик (1924 г.) не разграничивали приготовление к преступлению и покушение на преступление, а вводили понятия «начатого и неоконченного преступления», что послужило причиной соответствующих принципиальных различий в уголовном законодательстве союзных республик.

Принятый в 1926 г. УК РСФСР вновь приготовление к преступлению и покушение на преступление рассматривает как оконченные преступления (ст. 19), но не определяет само понятие покушения на преступление, как и не содержит ссылку на обязательное смягчение наказания за неоконченное преступление. Только УК РСФСР 1960 г. закрепил понятие покушения на преступление, определив его как умышленное действие, непосредственно направленное на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по причинам, не зависящим от воли виновного (ч. 2 ст. 15).

Как видно, эволюционное развитие норм о покушении на преступление характеризовалось тенденцией законодательного его закрепления, а наказание назначалось в меньших размерах, чем за оконченное преступление.[3]

В то же время институт покушения в советском уголовном праве не получил единообразного доктринального и практического толкования, поскольку, как свидетельствует анализ судебной практики, суд, исходя из общественной опасности преступника, мог определить равное наказание как за оконченное преступление, так и за покушение на него, полагая, что общественная опасность преступника не меняется, удалось ли ему или нет достигнуть преступного результата.

В юридической литературе покушением признается выполнение состава преступления», «выполнение объективной стороны посягательства», «осуществление действий (бездействия), входящих в объективную сторону преступления» либо «выполнение действий, непосредственно направленных на совершение преступления».

Основным признаком объективной стороны покушения является совершение лишь части, но не всего преступления, полное совершение которого стало невозможным по обстоятельствам, не зависящим от воли виновного лица.

Именно этот конструктивный признак состава задуманного преступления позволяет отграничить его от преступления, предусмотренного Особенной частью УК РФ, т.е. от того преступного посягательства, которое стремится совершить виновное лицо.

Также к объективным признакам относятся направленность деяния на совершение оконченного преступления и незавершенность преступления ввиду независимых от воли лица обстоятельств.

Обстоятельства, в силу которых виновный не смог полностью реализовать задуманное преступное посягательство, имеют как внешнее (вмешательство третьих лиц), так и внутреннее (психофизиологическое состояние) выражение. Субъективная сторона покушения выражена только в прямом умысле: совершая покушение, виновный осознает все элементы состава преступления, понимая, что полная реализация задуманного не достигнута.

Обязательным признаком субъективной стороны покушения является наличие у лица цели совершить преступление, объективная сторона которого предусмотрена диспозицией статьи Особенной части УК РФ.

Отечественное уголовное законодательство не выделяет виды покушения, но с точки зрения теории уголовного права критерии деления покушения на виды имеют субъективный, объективный или комплексный характер.

По субъективному критерию можно выделить покушения в зависимости от оценки степени завершенности преступных действий самим виновным (покушающийся подсыпает яд в пищу жертве, желая причинить смерть, которая не наступает ввиду неприема отравленной пищи жертвой); по объективному - в зависимости от фактической завершенности действий, исходя из их описания в диспозиции конкретной статьи Особенной части УК РФ (промах при выстреле с целью убийства); комплексному - в зависимости от сочетания степени фактической завершенности преступных действий и самооценки этой степени (преступник нанес удар ножом жертве, посчитал, что этого достаточно для причинения смерти, и ушел, но смерть не наступила благодаря своевременной помощи врачей).[4]

Научное обоснование понятия покушения на преступление и выделение критериев классификации покушений на определенные виды помимо сугубо теоретического имеет важное прикладное значение, так как образует методологическую основу для правильной юридической квалификации преступных посягательств соответствующими правоприменителями.

Американский ученый Дж. Флетчер полагает, что покушение вытекает из понятия оконченного преступления и считает его производным от оконченного преступления. Эту точку зрения поддерживает А.В. Наумов и называет покушение на соответствующее преступление «неоконченной разновидностью». По Дж. Флетчеру, покушение - это акт в продвижении преступного умысла, который не реализуется.

Сердцевиной состава покушения он называет умысел.

В современной отечественной литературе высказываются аналогичные взгляды на признаки покушения.

К признакам покушения относят:

1) действие (бездействие), непосредственно направленное на совершение преступления;

2) прерванность совершенного преступления;

3) обусловленность прерванности преступного деяния обстоятельствами, не зависящими от виновного.

Отдельные авторы указывают субъективный признак покушения - прямой умысел.

Хотя УК РФ 1996 г. не предусматривает деление покушения на виды, в теории уголовного права на протяжении более столетия речь идет об оконченном и неоконченном покушении, а также покушении на негодный объект и с негодными средствами.

Различают три вида покушения:

1) покушение, не достигшее преступного результата;

2) покушение с иным преступным результатом;

3) негодное покушение.

Безрезультатному покушению соответствует неоконченное покушение, а покушению с иным результатом соответствует так называемое оконченное покушение. Большинство ученых под оконченным покушением понимают совершение всех действий, необходимых для реализации преступного умысла.

В теории и на практике кроме оконченного (завершенного) и неоконченного (незавершенного) покушения выделяют два вида негодных покушений: покушение на негодный объект и покушение с негодными средствами. При покушении на негодный объект лицо, совершившее посягательство, ошибочно оценивает свойства «потерпевшего» либо предмета преступления, например, стреляет в труп, ошибочно принятый за спящего человека, либо похищает вместо наркотических средств иные лекарственные препараты. При покушении с негодными средствами субъект преступления ошибочно использует орудия и средства, неспособные вызвать желаемый результат, например с целью лишения жизни стреляет в потерпевшего из неисправного оружия.

Негодность покушения на преступление означает, что виновный был уверен в пригодности предмета либо орудия посягательства. По существу, при наличии негодного покушения речь идет о фактической ошибке виновного относительно истинных качеств и свойств орудий, средств либо предмета преступления.[5]

Действия, являющиеся негодным покушением, должны квалифицироваться со ссылкой на ст.30 УК РФ по статье его Особенной части, предусматривающей уголовную ответственность за преступление, которое виновный намеревался совершить, т.е. в соответствии с направленностью его умысла. Так, использование при разбойном нападении оружия, непригодность которого не была известна виновному, влечет квалификацию как покушение на вооруженный разбой (ч.3 ст.30 и п. «г» ч.2 ст.162 УК РФ).

Судебная практика исходит из того, что когда негодное покушение не представляет собой общественной опасности по явному невежеству субъекта, оно не может влечь уголовной ответственности - например, использование «колдовских заклинаний» с целью причинения смерти. Правда, юридической практике известны случаи, когда подобное «иррациональное» было прикрытием подлинного преступления. Прецедент получил отражение и в детективной литературе (например, рассказ Честертона «Злой рок семьи Дарнуэй», где «проклятый портрет» был в действительности сфабрикован преступником, намеревавшимся выдать намеченное - и осуществлённое - убийство за следствие «родового проклятия», хотя само рисование этого портрета формально ни как покушение, ни как приготовление к преступлению квалифицировать нельзя).

Распространенная точка зрения о возможности покушения на негодный объект представляется вряд ли обоснованной, так как негодный объект не может быть охраняем Уголовным законом, и любое посягательство на такие негодные общественные отношения и интересы вообще не подлежит уголовно-правовой оценке.

Особенностью установления причинной связи при покушении на преступление является наличие вредных последствий, но, однако, не тех, наступление которых ожидало виновное лицо, совершая противоправное деяние. В действиях (бездействии) покушающегося уже содержатся определенные вредные признаки, предопределяющие общественно опасные последствия, которые объективно, хотя и независимо от воли виновного лица, обусловлены именно данным противоправным деянием.

Выявление в таком случае факта наличия причинной связи сопряжено с доказыванием, что действие (бездействие) лица явилось закономерным условием наступления вредных последствий, а это, в свою очередь, образует одну из важных гарантий законности и справедливости вынесения приговора. Также следует признать равноценность вины и объективной общественной опасности как необходимых составляющих основания уголовной ответственности. Отсюда следует, если покушение на преступление является формой его совершения, то оно не может составлять исключения из общих начал уголовной ответственности, а то обстоятельство, что при покушении на преступление не наступили вредные последствия, т.е. преступный результат, не означает того, что внешняя сторона деяния лишена уголовно-правового значения.

Именно поэтому покушение не только выявляет преступную волю лица, но и представляет общественную опасность в силу совершения противоправного деяния, являющегося причиной реального или возможного вреда. И здесь важно установить начальный и конечный моменты преступного деяния, а по существу, в чем выражается объективная сторона при покушении и как разграничиваются отдельные виды неоконченной преступной деятельности, в частности, чем отличается покушение от приготовительных действий, с одной стороны, и от оконченного преступления - с другой.