Сергей Скуратов. Интегральная концепцияархитектора-художника

С. Скуратов является на сегодняшний день одним из признанных лидеров новейшей отечественной архитектуры (табл. 35). Следует отметить принципиальное творческое кредо архитектора, выбирающего строгий художественный вкус. Более того, творческие позиции Скуратова совместно с подходами С. Скокана, А. Бокова позволили сформировать одну из прогрессивных линий новейшей отечественной архитектуры, ушедшую от пестроты постмодерна в направлении общеевропейской интегрированности. Вследствие этого степень местной идентичности построек мастера, как и многих современных архитекторов, далеко не бесспорна, при том, что авторская лицо проявлено на самом высоком уровне архитектурного искусства. С. Скуратов – рисующий архитектор, что, заметим, во многом подтверждает корни архитектурно-художественного образования.

В своих объектах архитектор стремится выдерживать линию художественного аскетизма, целенаправленно работая с понятием вкуса и эстетического звучания сдержанной формы, которая по природе глубоко метафорична. Описывая свои объекты, автор снабжает их названиями, помогающими образному прочтению замысла. Так, высотку на Мосфильмовской в Москве в одной из своих лекций Скуратов окрестил «сахарной горой», а также «скромным небоскребом». Следует согласиться с автором: здание, прежде всего, привлекает своей рафинированной утонченностью, мягкой скульптурностью, деликатной архитектурной аранжировкой, несмотря на то, что реально играет роль серьезной доминанты, фигурируя во многих знаковых панорамах столицы. Акцентируя коммуникативную сторону архитектуры, мастер обращается к знакам и символам.

С. Скуратов, действительно, подходит к архитектуре как художник в высоком системном значении, что не раз отмечал сам архитектор и уважаемые архитектурные издания. При этом художественная окраска его творчества не изобразительная и не эпатажная, а скорее проникновенно-созерцательного плана, адресующая к образности и ее переживанию адресатом. Не случайно критики так часто отмечают поэзию в произведениях мастера, которые при этом прочно укоренены в земном контексте современной московской архитектуры. Вероятно, именно этот сплав вкуса, таланта, прагматики и востребованности делает С. Скуратова одним из признанных лидеров, рождая реально действующую в условиях рынка модель архитектурно-художественной интеграции.

В интервью 2008 года Г. Ревзину С. Скуратов излагает свой интегральный взгляд на архитектуру: «У человека для архитектуры есть сердце, мозг и душа. Сердце – это орган чувственный, им ощущается красота. Мозг – интеллектуальный, это для истины. Душа – это ощущение нравственное. И вот задача – все это услышать и соединить. Художник всю жизнь что-то копит внутри себя и отдает. И мастерство – это умение правильно слышать внутри себя. И чем честнее, точнее, искреннее мы себя отдаем, тем больше получает архитектура» [329]. Для Скуратова архитектура – это искусство, связанное с рождением из ничего, из пустоты. Такое концептуальное суждение адресует к художественной стратегии открытия, самовыражения, самоутверждения. Не случайно он ищет точку синтеза потенциала места и личности мастера-творца, задача которого – почувствовать и реализовать это единство.

В арсенале Скуратова сложился круг приемов, определяющих артистизм архитектуры на уровне авторского стиля. Во-первых, это внимание к пластике на всех уровнях масштаба: от решения крупной формы до мельчайшей фактуры поверхности. Речь идет, в первую очередь, о чувстве, концепции формы, которая, по признанию мастера, возникает до стадии рисования, а после продолжает свое оформление в авторских эскизах. При этом рисунок не мыслится как законченная художественная ценность, а трактуется методически как этап в становлении образа. Эстетика материала задает следующий слой художественности: колористику и деталировку близкого человеку масштаба.

Эти качества по-своему демонстрируют жилые и общественные здания. Наиболее прославленный объект, Медный дом отчасти эпатировал непривычным для местных традиций возможностями цвета, а также столь впечатляющим приемом горизонтальной кирпичной облицовки, при этом удержавшись на грани художественного такта. Реплики мастера словно дают эстетическую формулу жилого пространства: «Почему жилье – это машина? Жилье – это дворец. Это скульптура. Скорее, хорошая машина это скульптура» [329]. В свою очередь, в жилом доме в Тессинском переулке впечатляют просчитанные на компьютере градиентные переходы цвета кирпича в сочетании с искусственными неровностями поверхности. Поэтичность именно этой постройки оценил при вручении премии АRХ Е. Асс. Скуратов искренне наслаждается игрой в материальность, которая также становится индикатором социального статуса объекта.

Жилой комплекс «Бутиковский, 5» демонстрирует художественный синтез фактур: черного бельгийского кирпича ручной выделки и канадского мореного дуба оконных панелей. Пожалуй, наиболее поэтично сформулировал свое впечатление от дома Н. Малинин в статье «Медный, сланцевый, молочный»: «В Москве нет другого современного дома, стена которого была бы разработана столь тщательно и заботливо. В эту игру включены все возможные составляющие: объем, плоскость, линия, детали, фактура, ритм. Стена – при том, что она остается стеной – перестает быть плоскостью. Она превращается в ландшафт. Только этот ландшафт – особой природы. Кажется, будто слои горной породы рвутся наружу, и в одном месте на поверхность выходит один, а в другом – другой. Но за всем этим катаклизмом ты ощущаешь руку дирижера: чередование светлого и темного, впадин и выступов, плотности и пустоты с виду хаотично, но на самом деле прихотливо; гармонично, хотя и несимметрично. Это гармония не классической симфонии, а скорее, джазового ноктюрна» [320].

Безусловно, важнейшим художественным критерием мастерства выступает качество согласованности формы и поверхности, позволяющее объектам мастера выглядеть достоверно, уместно, современно. Так, найденная качественная мера и точная образность характеризует многофункциональный офисный центр «Даниловский форт» на Новоданиловской набережной. С речных перспектив это здание-скульптура, а с близких ракурсов пластика формы дополняется живописной «пластикой» отделки, выполненной с имитацией хаотичного естественного старения кирпича. Выстраивается целая цепь переходных состояний и значений: от фактуры к декору, от стены к объему, от глухой поверхности к проемам. Показательно, что поэтизированный интегральный подход реализуется и в градостроительных инициативах мастерской Скуратова, претендуя на новую методику. Так, для квартала № 473 в Хамовниках разработан «дизайн-код», который в равной степени определяет структурно-планировочные аспекты и реорганизует эмоционально-психологическое поле посредством пересмотра художественного качества.