Искусство стихий в архитектурно-художественном единстве города

(на примере Еревана)

Художественное единство во многом определяет успех произведения искусства, в том числе искусства архитектуры. Архитектурное произведение достигает наибольшей цельности, когда становится синтезом градостроительных и объемно-пространственных закономерностей, авторской концепции и социальных запросов; функциональных, конструктивных и художественных посылов; духа места и ощущения времени. В свою очередь, пространство современного города предстает в сложном переплетении различных культурных, исторических и социально детерминированных слоев, рождая многомерную связь времени и места; места и события; события и личности. Архитектурный ансамбль города формируется как единство его частей с обращением к архитектурно-художественному синтезу на разных уровнях взаимодействия [90].

Сопоставление архитектуры и искусства связано в теоретическом плане с поиском «места» архитектурного творчества в системе искусства: архитектура трактуется как пространственный и как пространственно-временной вид искусства; искусство, возвышенное в своем духовном поиске, и прикладное, созидающее материальную среду жизни человека. При этом одно утверждение незыблемо: архитектура – искусство синтетическое по своей природе. Наиболее наглядно тема единства архитектуры и искусства раскрывается через идею синтеза, глубоко укорененную в культуре. Традиционно за многообразными явлениями синтеза закрепилось явное созидательное значение, понимаемое как победа единого порядка над хаосом. Интеграционные взаимодействия с древних времен ложатся в основу формирования архитектуры: единство классических составляющих триады Витрувия; процессы «накопления» и обобщения в зарождении и развитии архитектурных стилей; синтез идентичностей места и времени; синтез искусств в архитектуре; сумма метафор и цитат в формировании художественного образа; межсистемные связи в концептуальном проектировании. Архитектурно-художественный синтез является актуальной концепцией понимания городского пространства, а творческая концепция архитектора становится синтезирующим ядром и развивается по различным взаимосвязанным направлениям: средовому, функциональному и образно-символическому. Обращаясь к архитектуре столицы Армении Еревана, мы обнаруживаем редкое единство сакральных, культурных и исторических пластов, берущее начало в глубине веков. Интегральный синтез выстраивается на основе целостного осмысления образа города в соединении основных концептов, укорененных в пространственном, смысловом и сенсорном поле армянской истории, культуры, религии.

«Всякий день – праздник, солнце торжественно восходит, и по-новому раскрывается все на земле… Лучи солнца словно осязают землю, одухотворяют ее, и все вокруг оживает, приходит в движение… совершается чудо» (Мартирос Сарьян) [200, с. 8]. Выражение «солнечная Армения» давно стало крылатым, поскольку очень метко и образно характеризует дух этого древнего места: солнце радует и согревает, служит источником вдохновения для деятелей искусства, наполняет своей символикой мотивы орнамента и декора. С другой стороны, обилие солнца – непреложный фактор засушливых климатических условий, одной из главных проблем. Здесь остро понимается хрестоматийное утверждение «вода – источник жизни». Вода является ценностью и наградой, стихией, которая дарит и поддерживает жизнь. Архитектурно осмысленную тему воды можно обнаружить в разных уголках Еревана в виде водоемов, каскадов, питьевых фонтанчиков, а искусственные «озера» являются значимыми элементами ансамблей двух главных площадей города. Ведущий природный мотив связан с земной стихией – это образ горы, горной долины. Ереван расположен в уникальном природном амфитеатре напротив двуглавой горы Арарат, национальной Святыни Армении, которая в ясную погоду венчает силуэт города. В живописных окрестностях города сохранились древние монастыри, воплотившие в своей архитектуре единство надмирного и земного, природы и архитектуры. Как мы видим, живые начала формируют наиболее универсальные архетипы, являясь родовыми основаниями художественного единства в местной архитектурной традиции (табл. 32).

Применение камня относится к более специфическим чертам синтеза. Природный камень – один из естественных мотивов мироощущения, образа жизни и национальной культуры, включая архитектуру и искусство, что продиктовано, прежде всего, географическими особенностями страны: горные массивы, предгорья и долины. Камень является одновременно естественной средой, в единстве и борьбе с которой человек организует свою жизнедеятельность, и объектом художественного осмысления. Местный розовый туф во многом определяет художественный облик города: колорит, настроение, атмосферу. Известно около 28 оттенков туфа: от холодных лилового-сиреневых до теплых рыже-коричневых. Исторически стены домов полностью (конструктивно) возводились из этого благородного материала, который прекрасно сохраняет тепло благодаря своей пористой структуре. В современном высотном строительстве туф используется как отделочный материал. Выразительность материала позволяет его эстетическим качествам зачастую преобладать над стилистическими и масштабными характеристиками архитектурного пространства – цвет, фактура поверхности, эффекты освещения становятся ведущими качествами художественного образа города (табл. 32).

Знаково-символическая система армянской архитектуры берет начало в древних цивилизациях, некогда процветавших на этой территории, к числу которых историки относят государство Урарту. Среди множества устойчивых символов выделим распространенный архетип круга, «завитка» спирали, одновременно адресующий к солярной символике и выражающий философию мирового движения, вечного обновления. Одним из древнейших прототипов символической интерпретации формы круга в армянской и мировой культуре можно считать храм Звартноц (Храм Бдящих Сил, середина VII века н.э.), расположенный недалеко от Эчмиадзина, где находится резиденция Католикоса всех армян. Даже в руинированном состоянии в памятнике прочитывается кольцевая структура арочных галерей, которые образовывали интерьер храма. В основание плана – равносторонний крест, вписанный в окружность – один из древнейших цивилизационных символов, адресующий к образу Колеса Мира. Крест в Круге является носителем Идеи Вечного Проявления, т.е. Движения, а круг или сфера – лежат в основе символов Мира или Космоса. Как известно, в крестово-купольной системе эта символика проявляется в целом объеме храма, где купол несёт в себе Идею завершённого миропорядка. Арка как один из самых древних символов Неба демонстрирует тот же принцип [11]. Таким образом, в пространственной структуре храма Звартноц заложена идея постоянного обновления через движение, которое также выражено в характерной форме капителей.

Архетипический образ арки на основе правильной геометрии круга является исконным элементом формообразования армянской архитектуры: арки, арочные окна, арочные галереи можно обнаружить как в древних храмовых комплексах Армении (Эчмиадзин, Рипсиме, Гегард и др.), так и в разновременной застройке Еревана – в уникальных и рядовых общественных и жилых зданиях. Криволинейная геометрия широко использовалась архитектором-подвижником Александром Таманяном в формировании ансамбля площади Ленина (современная площадь Республики), в генплане города с кольцевыми дорогами для связи воедино всей структуры. Аркатура на фасадах стала узнаваемым приемом декора зданий, в т.ч. известного Театра оперы и балета по проекту А.И. Таманяна (табл. 32). Художественная интерпретация формы круга как узнаваемый стилистический прием прочно вошла в лексикон современного архитектора Джима Торосяна. Строгие арочные завершения стали ведущей темой фасада в здании мэрии города Еревана. В Центре искусств Каскад сферические элементы образуют своеобразный «орнамент», напоминающий произведения национальной резьбы по камню, как и «каменный цветок» входа в метро – станция «Площадь Республики». Важно отметить, что авторская трактовка мотива дуги восходит к геометрическим первоэлементам, открытым множественному прочтению, что глубоко традиционно для армянской архитектуры и ее древних храмов.

Космические, планетарные, солярные образы и символы, относящиеся к интерпретации вселенского мироустройства, характерны практически для всех цивилизационных эпох, религий, мистических учений. Для армянского искусства характерно стремление к постижению художественной цельности мира через созерцание и изучение солнечного света. Художник Мартирос Сарьян синтезировал традицию, природу, энергию цвета и почти детскую свежесть взгляда в своем творчестве, основным символическим ориентиром для которого послужил образ солнца: «Дайте мне солнце, цвет, свет, общий характер природы, людей!». Вспоминая образы Сарьяна, можно предположить его не столько метафизическое, сколько органическое мировоззрение, охватывающее природу и человека. Для художника была важна именно неразрывная связь закона мирового единства и человека: «Мы связаны с солнцем, оно веками увлекает за собой землю. Куда? Неизвестно. Приходят новые поколения, а солнце всегда остается в человеке, в каждом из нас. Так останемся же верны этому великому закону» [200, с. 7].

Космогонические интуиции, обращенные к надмирному как к высшему миропорядку, установленному до человека и длящегося после, чаще всего рождают художественно ориентированные версии космизма в переломные периоды истории. Так, еще один представитель Армении театральный художник-авангардист Георгий Якулов, развивая свои идеи в работе «Спорады цветописца», объединил духовный опыт Востока и Запада в авторской концепции света – « Теории разноцветных солнц ». «Сравнение солнца в разных частях земного шара говорит глазу человека, что цвета солнца различны. Если солнце Москвы белое, солнце Дальнего Востока голубое, а Индии – желтое, то очевидно, солнце и есть та сила, которая движет культуры, как планеты, вокруг себя, сообщая каждой из них ее собственный ритм – характер движения и общий путь по своей орбите – развития одной (основной) темы во многообразии духовных и материальных форм» [162, с. 38].

Искусство как традиционное интеграционное начало востребовано в Армении на протяжении веков и воплощается в разных ипостасях: в ценных артефактах прошлого и в ритме современности. Ереван и его окрестности изобилуют памятниками истории и культуры. В городе успешно функционируют учреждения зрелищного и культурного назначения, каждое из которых по-своему уникально: Национальная галерея Армении, музей русского искусства, музей М. Сарьяна, музей современного искусства, галерея скульптора Э. Кочара (создателя «пространственной живописи»), детская картинная галерея, Центр искусств Каскад. Национальная галерея обладает значительным собранием западноевропейского, русского и армянского искусства. Центр современного искусства ведет свою историю еще с 1970-х годов, когда он являлся «островом свободы» в советском культурном пространстве. Еще одно смелое начинание того времени детская картинная галерея, обладает уникальной коллекцией произведений живописи, графики, скульптуры, резьбы по камню из более чем 130 стран и успешно пополняется в настоящее время. Залогом ее жизнеспособности, в дополнение к энтузиазму сотрудников, является деятельность национальных студий детского творчества по различным видам искусств и ремесел.

Искусство традиционно интегрировано в городское пространство в виде монументальной живописи, скульптуры, декоративных панно, мозаики, национальной резьбы по камню. Особое место среди всей плеяды искусств занимают скульптурные композиции, призванные хранить человеческую память. Памятники в Ереване многочисленны и разнообразны по своему характеру: от лирических до монументальных; от адресных посвящений известным историческим личностям до обобщенных образов. Особого внимания заслуживают произведения, характеризующиеся смелостью композиционных решений, свободой авторского выразительного языка и проникновенной образностью. Среди них актуальные городские скульптуры Л. Чедвика и Ф. Ботеро, а также более традиционные памятники: герою армянского эпоса Давиду Сасунскому (Е. Кочар), композитору, фольклористу, певцу и хоровому дирижёру Комитасу (А. Арутюнян), поэту Е. Чаренцу (Н. Никогосян), архитектору А. Таманяну (А. Овсепян). Примером синтеза скульптурной композиции и ландшафтного дизайна является памятник-родник в честь народного поэта (ашуга) Саят-Новы (А. Арутюнян) (табл. 32).

Концепция архитектурно-художественного синтеза наиболее цельно проявляется в архитектуре Каскада, художественное единство которого обусловлено обращением к «искусству стихий». Каскад охватывает пространство от памятника архитектору А.И. Таманяну до обелиска «Мать-Родина» в продолжение луча новой пешеходной улицы – Северного проспекта. История Каскада неотделима от истории города: комплекс был задуман А.И. Таманяном с целью соединить жилые районы северной части города с центром посредством значительного зеленого массива, образованного нисходящими каскадом водопадами и садами. В конце 1970-х главный архитектор Еревана Дж. П. Торосян возродил первоначальный замысел и дополнил его монументальной лестницей, внутренними эскалаторами и сложной системой залов, двориков и открытых садов. Образный строй архитектуры носит, прежде всего, торжественный мемориальный характер: симметрия композиции, монументальные террасы, парадный стиль отделки природным камнем, богатое скульптурное убранство. Центр искусств носит имя американского коллекционера армянского происхождения Джерарда Гафесчяна, благодаря которому стала возможной реализация проекта [90]. Градостроительный замысел не завершен: предстоит дальнейшее развитие комплекса вверх по рельефу к обелиску и парку Победы.

Архитектура Каскада сочетает образно-символический и концептуальный виды интеграционных взаимодействий. Комплекс объединяет экспозиционную часть (залы постоянной и временной экспозиции), зрелищную (концертный зал), коммуникативную (служит удобной связью с верхними ярусами) и рекреационную. Перед комплексом организовано открытое рекреационное пространство с местами для отдыха и общения, с фонтанами и современными скульптурными композициями: «Ступени» (Л. Чедвик), «Римский воин», «Кот» (Ф. Ботеро) и др. Коммуникация осуществляется с помощью закрытых эскалаторов с выходами на террасы, которые образуют зону отдыха с возможностью созерцания панорамы города с возвышающейся над ним горой Арарат (табл. 32).

Архитектура символически выражает взаимодействие природных начал как концептов, укорененных в мирововосприятии человека и в пространстве города, а концепция архитектурно-художественного синтеза следует «искусству стихий» в их органическом единстве. В то время как «воздух» и «огонь» выступают опосредованными членами взаимодействия, «земля» и «вода» находят свое материальное воплощение. «Искусство земли» – главная художественная тема: ступенчатая композиция комплекса интерпретирует мотив горы – это понятая и освоенная человеком стихия, предстающая в виде каменного каскада. Облицованные белым фильзитом поверхности террас, аркады, ступени, а также скульптурные и декоративные элементы из камня изменяют цветовые оттенки и тональность в зависимости от освещения и погоды. «Искусство воды» дополняет основную тему – привносит «живой» элемент движения и обновления в монументальную скальную пластику. Вода струится из своеобразных «родников-кувшинов», собирается в декоративные бассейны на каждой террасе, выплескивается из фонтанчиков. Водные струи далеко не обильны – правдивая метафора местной водной стихии. Огненная стихия проявляется ближе к вечеру в отблесках закатного солнца, и позднее, когда включается искусственное освещение и подсветка. Кроме этого, она закодирована в узнаваемой авторской теме окаменевших «солнечных дисков». Смотровые площадки и лестницы – во власти солнца и воздушной стихии.

Тему единства архитектуры и природы продолжает партерное озеленение по краям лестниц, газоны и цветники на террасах у бассейнов – своеобразные зеленые «оазисы». Следуя замыслу ландшафтных дизайнеров, цветочные композиции меняются каждый год от абстрактного орнамента до традиционных армянских узоров, а цветы формируют живописное ядро архитектурного ландшафта: алые сальвии, голубые агератумы, белые алиазмы, розовые бегонии.

Рассмотрение концепции архитектурно-художественного единства Еревана, позволило сформулировать базовые символы и архетипы, которые художественно интегрируются в архитектуру Армении:

- сакральные образ – национальная Святыня Армении гора Арарат;

- родовые природные архетипы: «солнце», «вода», «гора», «камень»;

- цивилизационные знаки и символы: «крест», «ступени» иерархии, «круг» (дуга), символы движения;

- традиционные художественные источники: народное искусство, национальный орнамент, резьба по камню, скульптура.