Тема 10. Проблемы методологии цивилистической науки.

Исторически вопросы, возникавшие у правоведов при теоретико-правовом осмыслении структуры и элементов социальной регуляции, образовывали проблематику, краеугольными камнями которой всегда были категории права, закона, правоотношения, толкования и применения норм права, их логические связи и терминологическое взаимодействие в рамках познавательного процесса, в том числе на отраслевом уровне. В разные периоды данная проблематика находилась в фокусе всесторонней и глубочайшей научной критики.

Основой понятийного комплекса "применение гражданского закона" является общетеоретическое учение о правоприменении как фундаментальная проблема юридической науки, носящая выраженный междисциплинарный характер и дающая выход на концепты специального правоприменения.

Теория правоприменения представляет собой весьма разработанную доктрину. Отдельные вопросы правоприменения, поднимаемые в связи с отраслевой специализацией и проблематикой, изучены в сравнительно меньшей мере. Исключением является, пожалуй, теория уголовного правоприменения, характеризующаяся высокой степенью инструментализации. Необходимо констатировать, что гражданско-правовой сегмент теории правоприменения в настоящее время в отечественной юридической науке является слабо освещенным.

Образованию всякой теоретической структуры на началах ее автономности сопутствуют процессы закономерной концентрации внимания исследователя на организационных, методологических принципах, определяющих строение научного аппарата. Начальные этапы создания теории по объективным причинам ограничивают возможности перехода на уровень детализации и конкретизации понятий и категорий, берущихся на вооружение данной теорией как формой научного мышления, направляя исследовательский процесс в сторону аксиоматизации и обобщений. Закономерности становления теории обусловливают возникновение гносеологической проблемы "неохваченности" тех или иных сегментов предмета данной теории. В свете этого при формировании теории гражданского правоприменения мы должны сосредоточиться на описании структуры данной теории и содержании ее фундаментальных понятий, постулируя экстенсивный принцип научного знания.

Методологически доминирующий в настоящей статье вопрос о парадигме общего и гражданского правоприменения, структурирующей научно-теоретическую и практическую информацию об изучаемом объекте, до сих пор остается дискуссионным. Элементы сегодняшней проблематики гражданского правоприменения, такие как гражданский закон, юридическая систематика, правотолкование и др., представлены различными уровнями теоретического анализа: от эмбриологического до уровня капитальной детализации. Нашей задачей является предложение научно взвешенного решения вопроса о парадигме гражданского правоприменения как методологически приоритетной проблемы теории правоприменения.

В 1954 - 1955 гг. прошлого столетия на страницах журнала "Советское государство и право" был развернут продуктивный научный диспут, нацеленный на фундаментализацию проблемы правоприменения, вслед за которым получили развитие различные аспекты данной проблемы и, главное, была сформирована концепция правоприменения, устоявшаяся в юридической мысли к настоящему моменту.

Необходимо подчеркнуть, что парадигма правоприменения никогда не позиционировалась как таковая, однако стиль научного мышления, выработавшийся вследствие познавательного процесса, имплицитно объединял ряд независимых вопросов вокруг правоприменения, возводя последнее в ранг центральной проблемы.

Объединение таких вопросов не было устойчивым, и различные авторы предлагали собственные комбинации проблем, рассматриваемых в аспекте правоприменения. С течением времени сложилась определенная методологическая традиция в понимании относимости понятий, наводняющих собой содержание проблемы правоприменения, в которую стали включать методологию правоприменения, категории нормы права, юридической квалификации, толкования права и эффективности правоприменительной деятельности.

В целях раскрытия научно-теоретического потенциала доктрины гражданского правоприменения необходимо изучить сложившиеся в юридической науке представления о правоприменении в связи с вопросами правореализации и проанализировать методологические пути решения проблемы понятийного аппарата теории гражданского правоприменения.

При исследовании вопросов становления доктрины гражданского правоприменения в России мы отметили, что для научной школы отечественной юриспруденции являлось характерным синтетическое понимание толкования и применения закона как одного целого феномена, рядом с которым ставились вопросы так называемой "критики норм права". Проблема юридической квалификации, генетически связанная с конструкцией юридической критики, не экструдировалась и не рассматривалась как таковая, будучи растворена в монолитном концепте "толкование и применение закона". Данный догматический принцип был заимствован российским правоведением, главным образом у немецких (Ф. Берольцхаймер, Э.И. Беккер, Г. Лассон, Г. Френцель), а также у французских (Ф. Буастель, Э. Пикар) и английских (Дж. Картер, Дж. Остин, Дж. Солманд, Т.Э. Холланд) юристов еще в XIX столетии в результате сложных процессов научно-информационного обмена, сопровождавшихся влиянием политических, социальных, культурных, научно-технических, экономических и иных факторов, и в дальнейшем уточнен ввиду российской правовой почвы. В работах классических русских теоретиков, энциклопедистов права и цивилистов, посвященных вопросам применения законов, мы встречаем теоретические структуры, в основе которых лежит тривиальное понимание слова "применение", значение которого не выходило за пределы общей семантики того исторического периода отечественной языковой культуры.

В дореволюционной литературе правоприменение интерпретируется как "подведение нормы права под конкретное жизненное отношение" (Н.М. Коркунов, П.Г. Виноградов, Л.И. Петражицкий). Очевидно, данная схема запечатлевает сущность юридической квалификации, под которой понимают установление тождества между "конкретным жизненным отношением" и его законодательной моделью, предусмотренной в норме права. Однако и это не вызывает сомнений, проблема правоприменения не может быть сведена к вопросам юридической квалификации, и только.

Предпринятая немецкими (Е. Бирлинг, Ф. Дан, И.Ф. Кирульф, Р. Регельсбергер, Р. Штаммлер и др.) и русскими учеными (Е.В. Васьковский, С.А. Муромцев, П.И. Новгородцев, Е.Н. Трубецкой, Б.Н. Чичерин, Г.Ф. Шершеневич и др.) теоретизация понятия "применение закона" привела к созданию его познавательной модели, базировавшейся на принципах силлогистики. Формально-логический подход к пониманию сущности правоприменения не мог объяснить закономерностей существования и развития этого противоречивого правового явления, вплетающего в свою структуру как рациональные, так иррациональные начала. Очевидно, приемы логики могли служить средством объяснения лишь некоторой части отношений, складывающихся вокруг правоприменения как объекта научно-правового познания.

Традиция формально-логического понимания правоприменения, в рамках которой понятие юридической квалификации нивелировалось, была продолжена рядом советских и российских правоведов. Но и зарубежные исследователи не проводили дифференциацию между теоретическими уровнями понимания правоприменения и его компонент, ассимилируя категории юридической квалификации и толкования норм права в едином правоприменительном процессе.

С установлением четких гносеологических границ понятия "правоприменение", ставших следствием упоминавшейся ранее научной дискуссии и продолженных в ее развитие теоретических разработок, в концепции правоприменения стали выступать на поверхность публично-правовые, процессуальные особенности, связанные с проявлением деятельностного, праксиологического аспекта правоприменения. Созерцая этот объект, ученые начали иллюминировать затененные стороны правоприменения, в том числе в аспекте правореализации.

Правореализационный подход к закону позволяет раскрыть практическую сторону его действия и рассмотреть фактический аспект правового регулирования общественных отношений с максимального числа позиций.

В науке общей теории права под правореализацией в самом общем виде понимают процесс осуществления правовых предписаний посредством механизма поведения субъектов права. Понятие правореализации является интегральным и объединяет такие формы, как правоисполнение, правособлюдение, правоиспользование и правоприменение.

В отрыве от понятия правореализации некоторые авторы рассматривают такой объект, как "осуществление права", предлагая прикладные интерпретации первых названных трех форм правореализации, растворяя их в понятии "осуществление субъективного права. При таком видении проблемы осуществления права ей придается преимущественно цивилистическое значение, так как в гражданском обороте осуществление субъективных гражданских прав выражается как в действиях правосубъектных лиц, в состав которых включаются приобретение прав и несение обязанностей, так и в бездействии.

Водораздел между понятиями правореализации и правоприменения проходит по линии правомочных субъектов, которые осуществляют правовые предписания, их правового статуса.

Сегодня в юридической литературе довольно широко представлены многообразные точки зрения на природу правоприменения, которые по-своему являются справедливыми и отвечают целям научного плюрализма.

Ряд важнейших проблемных "участков" теории правоприменения нашел удачное разрешение в трудах отечественных правоведов (в частности, понятие и структура правореализации, в том числе осуществления прав, понятия субъектов, объекта (предмета), форм (видов), стадий, признаков и основания применения закона, его принципов, целей, задач, функций, правового регулирования, правоприменительных актов). Такие решения целесообразно взять за теоретическую основу, и при необходимости, обусловленной объектом и предметом настоящего исследования, прибегнуть к методологическим уточнениям.

Опираясь на богатый теоретический материал различных отраслей правового знания, можно обобщить сложившиеся к настоящему моменту в юридической науке воззрения на проблему применения закона и сформулировать пять основных типологий понятия "правоприменение" в их синтетическом виде.

В рамках компетентно-праксиологической концепции делается акцент на понятии деятельности компетентных органов как субъектов правоприменительного процесса. Сторонники данной позиции (С.С. Алексеев, В.Н. Кудрявцев, В.В. Лазарев, П.Е. Недбайло, А.С. Пиголкин, Ю.С. Решетов, С.С. Студеникин, И.Е. Фарбер, др.) в качестве главной черты правоприменения называют его государственно-властный и индивидуализированный (индивидуальный праворегулятивный) характер, подчеркивающий связь применения закона с государственным управлением. Концептуальная дефиниция правоприменения формулируется через категорию компетентной деятельности.

Телеологическая концепция (от греч. "тауэпсилонламбдаэпсилономикрондзэта" - достигший цели, "ламбдаомикронгаммаомикрондзэта" - понятие, учение) правоприменения в качестве структурообразующей категории видит цель применения закона, на методологической базе которой дается дефиниция определяемого понятия. В приложении к специальному правоприменению профессор В.Г. Беляев пишет, что "применение уголовного закона - это положительный социальный результат правомерной деятельности правомочных органов и лиц по достижению целей данного закона путем реализации установленной им ответственности".

По ознакомлении с высказываниями некоторых ученых можно сделать вывод о том, что проблема правоприменения рассматривается также под реляционным углом зрения при перенесении на него свойств правоотношения. Реляционная концепция правоприменения на передний план выдвигает юридическое понятие "отношение", через призму которого ряд авторов анализируют деятельность по применению закона (И.Я. Дюрягин, А.В. Василенко, И.А. Галаган и др.). Формулируется концепт "правоприменительное отношение", проливающий свет на реляционную сторону правоприменительной деятельности. Дефиниция понятия "правоприменение" строится на основе категории "правоотношение".

Представители процессуальной концепции правоприменения доминирующую роль в понимании этого явления отводят категории юридической процедуры (процессуальной формы). По мнению ряда ученых, применение закона рефлектируется в зеркале юридического процесса как особой системы, в рамках которой осуществляется регламентированное взаимодействие субъектов с целью реализации правовых предписаний. Дефиниция понятия "правоприменение" конструируется на основе категории юридического процесса.

Описанные концепции аспектуализируют частные, конкретные свойства правоприменения. Рассмотренные позиции, на наш взгляд, не в должной мере отражают сущностные характеристики правоприменения, в область которого вовлечены как государственные судебные органы, несущие в себе признак государственно-властной деятельности, так и, например, третейские суды, не входящие в судебную систему Российской Федерации. Во-вторых, исполнение правоприменительных решений может быть осуществлено на добровольных началах, исключающих действие принципа принудительности исполнения судебных актов. В-третьих, как и всякий тип социальной деятельности правового толка, правоприменение характеризуется имманентным наличием цели и свойством объективизации (внешнего выражения) через процессуальную форму, механизм соблюдения которой обусловлен закономерностями такого явления, как отношение.

На фоне разносторонних концептуальных подходов к проблеме правоприменения важно выработать дедуктивное понимание правоприменения, которое синтезировало бы частные признаки этого явления и делало бы акцент на его гражданско-правовой специфике, оттеняя связь правоприменительного процесса с реализацией правовых последствий, предусмотренных в нормах гражданского права. Ввиду этого целесообразно подвергнуть индуктивный опыт познания применения гражданского закона теоретической идеализации.

На основе высказанных суждений относительно сущности правоприменения можно выдвинуть логико-детерминистскую концепцию, главная идея которой заключается в восприятии закономерностей действия закона, порождающего определенные правовые последствия.

Применение гражданского закона есть социально положительный результат правомерной реализации данным конкретным правомочным субъектом данных конкретных правовых последствий, предусмотренных в норме гражданского права.

Приведенная дефиниция заключает в себе методологический принцип, согласно которому правоприменение, нацеленное на установленную материальным и процессуальным законом реализацию правомочным лицом предусмотренных в законе правовых последствий, постулируется в качестве организационного начала правоприменительной системы. Последняя функционирует как сложный механизм, состоящий из множества взаимодействующих прямо и опосредованно звеньев, в том числе правовой действительности, законодательства, правовой культуры, правоприменительной деятельности, правоприменительного процесса.

Предложенное определение применения гражданского закона сконструировано на основе следующих объективных признаков, выявляемых теоретико-эмпирическим путем.

Применение гражданского закона обусловлено социальной природой деятельности, направленной на выполнение функций гражданского права. Все процессы, протекающие в правовой действительности, обладают той или иной степенью социализации и несут в себе связь с социологическими закономерностями общественного устройства и развития.

Право как регулятор общественных отношений ориентировано на достижение положительных целей, представляющих общественно полезный итог конституционно значимой деятельности правоприменителя. Правоприменение выражается в публичной деятельности официальных лиц и органов, которая может принимать исключительно социально положительные значения.

В противоположность данному признаку деятельность лиц, наделенных полномочиями по применению гражданского закона, которая нацелена на удовлетворение чьих бы то ни было частных интересов или на заведомо негативный с точки зрения публичного интереса результат (злоупотребление своим процессуальным статусом, нарушение процессуальных обязанностей) не может быть квалифицирована как правоприменительная.

Социальная положительность как признак правоприменения характеризует соотношение общественной полезности, публичного и частного интересов и конъюнктурных особенностей правовой действительности, устанавливаемое правоприменителем в реальных пространственно-временных условиях, сопутствующих разрешаемому им правовому спору.

Правоприменение обладает признаком правомерности. Процесс и результат применения гражданского закона должен удовлетворять общим и специальным правовым принципам, на которых строится правовая система Российской Федерации, развиваясь в конкретно-исторической обстановке. Фундаментальные начала правовой системы государства формализуются в его Основном Законе и законодательстве, представляя собой принципы позитивного права.

 

Понятие правомерного является дискреционным, и оно определяется логико-правовым, толковательным путем. Понятие правомерного сочетает в себе начала разумности, справедливости и добросовестности. Правомерность ограничивается строгой процессуальной формой, регламентирующей основание, условия и пределы статутной конституционной ответственности правоприменителя, с которой соизмеряются его процессуальные права и обязанности по реализации предусмотренных в гражданском законе правовых последствий. Реализация последствий, предусмотренных в законе, может быть признана удовлетворяющей условию правомерности при соблюдении процессуальной формы принятия правоприменительного решения, основанному на морально-этических установках, принимаемых правоприменительной системой.

Гражданское правоприменение характеризуется признаком реализационности (реализуемости) последствий, предусмотренных в законе. Состав правовых последствий, формализованных в конструкции нормы гражданского права - диспозиции, должен быть реализуемым, т.е. быть способным в материально-правовом смысле к фактической реализации и выполнимым с точки зрения исполнимости правоприменительного акта. Реализационность также означает, что правовые последствия, которые наступают в результате совершения определенных данных конкретных действия либо бездействия лица, участвующего в разрешении правового спора, требуют внешней силы, приводящей решение о реализации в исполнение в порядке, предусмотренном в процессуальном законе. Признак реализационности гармонизирует, балансирует взаимовлияние материальных и процессуальных правовых оснований юридической (судебной) защиты прав и интересов добросовестных участников гражданского оборота.

Признак процессуальности и результативности гражданского правоприменения указывает на свойство движения отношения по применению гражданского закона, которое инициируется, длится и завершается принятием правоприменительного решения о реализации правовых последствий либо о невозможности такой реализации, вызванной отсутствием предусмотренных в законе юридических оснований. Результат правоприменения всегда предполагает определенный процесс его правомерного получения. При этом позитивно-правовая форма юридического процесса презюмируется правомерной до момента ее юридически значимого изменения в установленном законодателем порядке.

Правоприменение неизбежно производит определенный правомерный результат - состояние, при котором результат непредсказуем, нереален либо недопустим, является логически и юридически невозможным. В этом выражается прогностический эффект правоприменительного процесса. Правоприменительное решение может быть принято исключительно в форме, установленной в процессуальном законе, - в форме правоприменительного (судебного) акта. Во взаимосвязи процессуальной и результативной сторон правоприменения отражаются диалектические закономерности перехода качественных изменений в количественные; единства и борьбы противоположностей; отрицания. Принятый к рассмотрению спор обязательно должен быть разрешен - по данному спору должно быть принято окончательное правоприменительное решение, допустимое процессуальным законом.

Признак процессуальности и результативности подчеркивает деятельностный аспект правоприменения: применение гражданского закона обладает свойствами, присущими деятельности как активной форме социального поведения человека.

Процессуальное и деятельностное свойства гражданского правоприменения свидетельствуют о наличии предустановленной процедуры, активизирующей механизм реализации правовых последствий, предусмотренных в нормах гражданского права. В границах этой процедуры выстраивается определенная последовательность производств, обусловливающих собой основания и порядок принятия промежуточных и окончательных правоприменительных решений, а также их отмены, приостановления, изменения, исполнения. Процедурными стадиями являются юридическая квалификация гражданских отношений и толкование норм гражданского права, соединяемые в механизм применения гражданского закона.

Из перечисленных выше признаков вытекает признак правомочности субъекта, принимающего правоприменительное решение. Правомочность лица определяется по правилам процессуального закона о подведомственности и подсудности правовых споров, основанных на конституционных судоустройственных и судопроизводственных принципах. Таким образом, при принятии решения о реализации правовых последствий судом, в компетенцию которого не входят данные конкретные процессуальные полномочия, результат применения гражданского закона является заведомо неправомерным, следовательно, недействительным, т.е. не соответствующим правовой действительности <6>. Такие случаи, если отсутствуют иные признаки, могут быть квалифицированы как юридические ошибки.

Признак, согласно которому правомочный субъект считается данным конкретным (признак конкретной данности), индивидуально определяет, конкретизирует правоприменителя в правоприменительной системе, персонифицируя его конституционную ответственность по применению гражданского закона.

Данная конкретность правовых последствий, подлежащих реализации данным конкретным правомочным субъектом (правоприменителем), означает, что состав последствий определен в гражданском законе либо определяется по правилам, предусмотренным в гражданском законе (при применении права или закона по аналогии), и является конкретным, т.е. исключающим злоупотребление со стороны правоприменителя и минимизирующим риск его юридической ошибки. В правоприменительном процессе правоприменитель связан составом данных конкретных правовых последствий, обусловливающим характер принятия правоприменительных решений.

Признак субъектности правоприменителя обозначает его в качестве участника процессуальных отношений, осуществляющего определенные правомочия (права и обязанности) субъекта права, который характеризуется как конституционно-правовыми, так и процессуально-правовыми особенностями.

Правоприменительная система - это целостная упорядоченная совокупность лиц и органов, на основании конституционного правопорядка данного конкретного государства осуществляющих правосудие в формах, предусмотренных в процессуальном законодательстве согласно принципам судоустройства и судопроизводства.

В гражданско-правовой сфере правоприменительная система представлена судебными органами, которые осуществляют свои конституционные права и обязанности на основе Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законов и федеральных законов Российской Федерации, процессуального закона, устанавливающих пределы полномочий правоприменителя (суда) по реализации правовых последствий, предусмотренных в нормах гражданского права.

Правоприменительная система имеет иерархически выстроенную структуру, устанавливающую взаимозависимые связи между Конституционным Судом Российской Федерации, Верховным Судом Российской Федерации, Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации, судами общей юрисдикции и арбитражными судами Российской Федерации, третейскими судами и иными судами.

Судебные органы Российской Федерации могут взаимодействовать с иностранными судами на основаниях, в порядке и пределах отдельных видов производств, предусматриваемых в процессуальном законодательстве Российской Федерации и относимых к международным соглашениям и договорам с участием Российской Федерации.

В масштабах правоприменительной системы взаимодействуют юристы как официально признанные специалисты в области права. В зависимости от конъюнктурных параметров социально-политической среды юристы и те или иные формы их профессиональных объединений (нотариат, адвокатура, саморегулируемые организации, профессура и т.д.) могут осуществлять различные процессуальные функции в рамках правоприменительной системы: представительскую, подготовительную, консультационную, исполнительную, просветительскую, воспитательную, контрольную, организационную, примирительную.

В аспекте гражданского права правоприменительной деятельностью является непредустановленная совокупность правомерных действий правомочных лиц и органов, которые направлены на систематические, предпринимаемые на компетентно-служебной основе организацию, координацию, контроль, надзор за осуществлением процессуальных полномочий по реализации правовых последствий, предусмотренных в нормах гражданского права, в целях обеспечения защиты прав добросовестных участников гражданского оборота и укрепления гражданского правопорядка.

В структуре правоприменительной деятельности мобилизуются процессуальные и непроцессуальные, регулируемые и саморегулируемые механизмы взаимодействия правомочных лиц.

В гражданско-правовом смысле правоприменительным процессом является формализованная в процессуальном законе система последовательных процедур принятия в определенных формах правомочными лицами юридически значимых решений о реализации правовых последствий, предусмотренных в нормах гражданского права, которые устанавливают основания, условия и порядок признания обязательности данных решений, их изменения, отмены, приостановления и исполнения.

Правоприменительный процесс завершается принятием правоприменительного акта, представляющего собой документ как официальное удостоверение юридического факта реализации либо невозможности реализации предусмотренных в законе правовых последствий.

Правоприменительный акт, форма которого отражает хронологический и логический ход правоприменительного процесса, выполняет ряд функций, обеспечивающих эффективность гражданского правоприменения: правоприменительную, процессуальную, правоохранительную, праворегулятивную, управленческую, информационно-познавательную, эстетическую, воспитательную и иные функции.

С позиций юридической этики правоприменительный акт должен быть инструментом эстетического воздействия на участников правоприменительного процесса.

Эстетический подход к правоприменительному процессу, в основу которого положен принцип освоения человеком мира по законам красоты, позволяет формировать благоприятное отношение у граждан и юридических лиц к процессу и деятельности по применению гражданского закона, правоприменительной системе, создавая критерии оценки явлений правовой действительности как прекрасных и безобразных; возвышенных и низменных; трагических и комических и документально запечатлевая образ жизни современного человека. В содержании правоприменительного акта может быть выражен творческий потенциал правоприменителя, отображен его эстетический вкус. В конечном счете составление правоприменительного акта как некий творческий акт может быть оценено с точки зрения искусства.

 

В рамках гражданского правоприменения осуществляется взаимодействие правосознания правоприменителя и адресованного ему гражданского закона в условиях текущей правовой действительности, позволяющее сформулировать принцип системного единства правовой действительности, гражданского закона и правоприменителя. Данный принцип характеризует закономерности взаимодействия правосознания правоприменителя с обстановкой прошлого, текущего и перспективного моментов правовой действительности, воссоздающей объективные условия для его чувственного, нравственного, интеллектуального и иного имеющего юридическое значение опыта, и гражданским законом, способным порождать причинные связи между фактическими обстоятельствами в гражданском обороте и правовыми последствиями наступления либо возможности наступления данных обстоятельств.

Основанием применения гражданского закона является правовой спор - юридический факт процессуального права, возникающий либо могущий возникнуть в результате юридически значимого добросовестного обращения правосубъектного лица в правомочный суд с целью реализации последним правовых последствий, предусмотренных в гражданском законе.

Юридически значимым условием добросовестного обращения лица в правомочный суд является нарушение его гражданских прав (или гражданских прав иных лиц в предусмотренных в законе случаях) либо необходимость в удостоверении наличия или отсутствия обстоятельств, имеющих юридическое значение, или в принятии иных правоприменительных решений.

В соответствии со статьей 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита прав и свобод, допускающая обжалование в суд решений и действий должностных лиц и органов. Данные конституционные нормы детализируются в статье 11 Гражданского кодекса Российской Федерации в аспекте судебной защиты гражданских прав.

Суд как орган государственной власти является субъектом, правомочным принимать решения о применении либо неприменении гражданского закона, обязательность которых обеспечивается механизмом государства. Всякое решение о гражданских правах и обязанностях лиц, принятое во внесудебном порядке, может быть оспорено в суде <8>. В этой связи только суд правомочен принимать окончательные правоприменительные решения, направленные на урегулирование возникшего правового спора.

При таком методологическом допущении проводится четкая граница между известными юридической науке формами правореализации и дифференцируются частные и публичные начала гражданского оборота.

Гражданское правоприменение основывается на организационных, судоустройственных и судопроизводственных принципах, объясняющих закономерности структуры и функционирования правоприменительной системы, правоприменительной деятельности и правоприменительного процесса в их взаимосвязи, а также определяющих правовой статус правоприменителя.

Эти принципы формируют конституционные начала российской правовой системы, сочетающие в себе морально-этические, социально-психологические, политические, культурологические, юридические установки, в частности - законность, справедливость, системность, открытость, интерактивность, экономию ресурсов (временных, материально-технических, интеллектуально-психологических и т.д.), эффективность. На принципах ответственности и профессионализма основывается механизм регулирования правового положения правоприменителя.

Синтетическим принципом, объединяющим обе группы названных принципов, является принцип единства правовой действительности, гражданского закона и правоприменителя.

Юридической наукой выработаны теоретико-практические подходы к пониманию стадий правоприменительного процесса, которые отражены в процессуальном законодательстве.

Правоприменительные стадии принято определять как переходящие последовательно друг в друга этапы правоприменительного процесса, представляющие собой обособленные комплексы юридически значимых активных и пассивных действий, которые направлены на обеспечение принятия окончательного правоприменительного решения. Как справедливо указывает профессор Н.Н. Вопленко, "понятие стадийности отражает внутреннюю логику правоприменения, прохождение определенных ступеней юридического процесса и совершение при этом необходимых организационных, интеллектуальных, волевых и других действий".

В литературе представлен подробный анализ содержания правоприменительных стадий.

Большинство авторов полагают, что правоприменительный процесс сегментируют следующие стадии: 1) анализ фактических обстоятельств спорного отношения (дела); 2) выбор подлежащей применению к спорному отношению нормы права; 3) толкование подлежащей применению к спорному отношению нормы права; 4) принятие правоприменительного решения в форме правоприменительного акта; 5) контроль над исполнением изданного правоприменительного акта.

С точки зрения стадий правоприменительного процесса, реализуемых в определенных видах производств, существенное значение имеет циклический характер процесса, который обусловлен системным принципом правоприменения. В силу данного циклического характера правоприменительный процесс хронологически детерминирован фазами своего начала и окончания.

Начальным моментом правоприменительного процесса является стадия принятия судом обращения заинтересованного лица к своему производству и возбуждения судебного дела по данному обращению. Уже на этой стадии правомочный суд принимает решение о юридической квалификации гражданского отношения, относя спорное дело к компетенции иного суда, если, например, дело не подведомственно либо не подсудно суду, в который обратился заявитель.

Стадиями правоприменительного процесса, взаимно обусловливающими получение правоприменителем правомерного результата реализации предусмотренных в норме гражданского права правовых последствий, являются:

принятие обращения (искового заявления, заявления, жалобы) к производству суда и возбуждение дела (арбитражного, гражданского);

подготовка дела к судебному разбирательству;

судебное разбирательство (рассмотрение дела по существу);

принятие и объявление судебного акта (правоприменительного акта);

обжалование правоприменительного акта.

В правоприменительном процессе, протекающем в условиях диалектических противоречий, грани между выделяемыми в теории стадиями (установления фактических обстоятельств спорного дела, анализа подлежащей применению к спорному отношению нормы права, ее толкования, принятия правоприменительного решения в форме правоприменительного акта) могут стираться, сглаживая принцип стадийной последовательности.

На практике стадия установления судом фактических обстоятельств может быть растянута во времени (например, при ситуации, когда имеющие юридическое значение обстоятельства становятся известными только при рассмотрении дела в суде второй (апелляционной, кассационной) инстанции, или по вступлении судебных актов, которыми завершено рассмотрение дела по существу, в законную силу); одна стадия может переходить в другую в обратном порядке (например, при ситуации, когда суд, принимая решение, приходит к выводу о необходимости дополнительного исследования обстоятельств); к определенным стадиям суд может приступать, минуя стадии, ко