Психофизиологическая характеристика состояния тренированности и «спортивной формы» как устойчивое оптимальное функциональное состояние.

Длительное и систематическое выполнение какой-либо деятельности приводит к возникновению перманентного (хронического) оптималь­ного рабочего состояния. Об этом свидетельствует сравнение рабочих характеристик тренированных и нетренированных людей (в частно­сти, спортсменов).

Чем лучше тренирован человек, тем лучшие результаты он пока­зывает, что свидетельствует о постепенном достижении максимума функции. Тренированный человек более стабилен в показываемых результатах (малая колеблемость максимума функции), он быстрее врабатывается в деятельность и быстрее восстанавливается после нее. На единицу работы он затрачивает меньше энергии («феномен экономизации»).

Наивысшую работоспособность в тренировочном цикле называют «спортивной формой». Однако это понятие может быть применено не только в отношении спортивной, но и других видов деятельности, в которых требуется достижение максимальной готовности к опреде­ленному сроку (к музыкальному конкурсу, к экзамену, к защите дис­сертации и т. д.). До сих пор данное понятие недостаточно определено и вызывает время от времени оживленную дискуссию, которая сводит­ся к тому, является ли состояние «спортивной формы» качественно иным, чем состояние высокой тренированности, или нет. Особенно острой была дискуссия, прошедшая в начале 1960-х гг. И.П.Байченко (1962) выдвинул гипотезу, что состояние «спортивной формы» отли­чается от состояния высокой тренированности, и главным признаком первого является наличие у спортсменов повышенной реактивности. Это означает, что спортсмен, находящийся в состоянии «спортивной формы», в отличие от реакций в предшествующем состоянии высо­кой тренированности на стандартную нагрузку дает большую, а не меньшую, как следовало бы ожидать, реакцию вегетативной системы.

Тем самым для состояния «спортивной формы» феномен экономизации нехарактерен.

Это и вызвало полемику и критику со стороны большинства уче­ных. В ходе дискуссии был поставлен под сомнение и сам факт суще­ствования повышенной реактивности. Рассматривая эту полемику, надо отметить, что важные положения для понимания «спортивной формы» и для предупреждения ошибок в диагностике тренированно­сти имелись у обеих спорящих сторон.

Несомненно, повышенная реактивность — не общее явление, но она все, же имеет место, поэтому необходимо выяснить механизмы ее появления и роль в проявлении тренированности.

Подготовка к соревнованию вызывает у человека нервно-эмоцио­нальное напряжение. Переживание им предстоящего выступления, настройка на показ предельного на данный момент результата может приводить к тому, что эмоциональный компонент начинает занимать все более весомое место в управлении поведением. Вследствие этого эмоциональное возбуждение, которое обычно проявляется у "челове­ка незадолго до соревнований и во время их, из-за стойкой и инерци­онной доминанты становится постоянным (устойчивым) состоянием. На этом фоне выполнение стандартной нагрузки и дает высокую ре­активность, выражающуюся в том, что на прежнюю нагрузку организм реагирует более расточительно, большими вегетативными сдвигами. Данная надбавка связана не с удорожанием физической работы, а с переизбыточностью регулирования из-за повышенного эмоциональ­ного фона. Таким образом, у готовящегося к соревнованиям человека энергетическая стоимость работы изменяется в связи с усилением его психической активности.

В пользу такого толкования феномена повышенной реактивности свидетельствует исследование, проведенное Е.П. Ильиным с соавто­рами (1979). У студентов измерялись энергозатраты при выполнении степ-теста в двух состояниях — спокойном и при эмоциональном воз­буждении (непосредственно перед экзаменом). В последнем случае энергозатраты на выполнение одной и той же механической работы были на 50% больше. Таким образом, было выявлено сходное с фено­меном повышенной реактивности явление, которое, однако, не имело никакого отношения к состоянию «спортивной формы». Однако этот феномен может появляться и у спортсменов за некоторое время до соревнований. Очевидно, чем больше волнение и тревожность спорт­смена при подготовке к соревнованиям, тем больше шансов выявить у них упомянутый феномен. И поэтому совершенно справедливо за­мечание А.Б.Гандельсмана и В.В.Васильевой (1967), что объясне­ние состояния спортивной формы надо искать в ранних предстарто­вых состояниях спортсмена, т. е. во влиянии эмоций.

Дело в том, что состояние повышенной эмоциональности, длящее­ся долгое время, невыгодно для организма. Поведение человека утра­чивает пластичность. Включение на полную мощность в процесс ре­гуляции симпатоадреналовой системы может повысить работоспо­собность спортсмена до уровня, который недоступен ему в обычных условиях. Однако разрядка возникшего доминантного очага (установ­ки на результат) может появиться даже по неадекватному поводу, так как согласно физиологическим законам саморегуляции система, на­ходящаяся в напряженном состоянии, стремится освободиться от из­бытка возбуждения. Не случайно наибольшее количество срывов тор­мозных реакций наблюдается у спортсменов в те периоды, когда идет острая борьба за место в сборной команде. Тогда наблюдаются и невро­тические реакции тревожного ожидания, неадекватные формы пове­дения и реагирования на ситуацию.

Итак, состояние «быть в форме», быть готовым проявить все свои возможности, предусматривает подготовленность человека к деятель­ности (наличие умений, развитых качеств, физическое состояние) и его настрой на максимальную мобилизованность (готовность к де­ятельности).

В психологической литературе имеется различное понимание и терминологическое обозначение этого психологического компонента спортивной формы. А.Ц.Пуни говорит о готовности к соревнованию, болгарский психолог спорта Ф.Генов — о мобилизационной готовно­сти. Несмотря на расхождения, можно констатировать, что авторы имеют в виду довольно устойчивое, длящееся несколько дней, состо­яние, отражающее возникновение целевой доминанты, направляющей сознание человека на достижение высокого результата, и готовность бороться с любыми трудностями на предстоящих соревнованиях. Со­стояние готовности не охватывает промежутки между соревнования­ми и может даже перед некоторыми из них вообще не возникать или проявляться в слабой форме. В то же время это и не оперативное со­стояние, как стартовое или предстартовое волнение, возникающее за 1-2 дня до соревнований или за несколько часов. Настраиваться пси­хологически спортсмен может несколько недель, и чем ближе день соревнования, тем отчетливее будут проявляться у него признаки со­ревновательной доминанты.

Рис. 5.1. Субъективное восприятие своего эмоционального состояния спортсменками в состоянии «спортивной формы» и при спаде.

В этом состоянии мобилизуются именно те функции (психические и физиологические), которые обеспечивают достижение результата в данном виде спорта. В.В. Медведев (1968), например, нашел, что во­лейболисты, для которых восприятие ситуации на игровой площадке играет большую роль, в состоянии спортивной формы воспринимали схему расположения игроков на площадке значительно точнее, чем когда они были не в форме. У гимнастов же, находящихся в «спортив­ной форме», прибавка в объеме и точности восприятия была весьма незначительной. Это можно объяснить тем, что для них объем, и точ­ность зрительного восприятия многих объектов в пространстве не иг­рают существенной роли.

Обостренность восприятия адекватных стимулов, перевод необхо­димой для эффективной деятельности информации из долговремен­ной памяти в оперативную, активизация мыслительных процессов (ускорение оперативного мышления) — вот признаки интеллектуаль­ной собранности спортсмена в состоянии готовности к соревнованиям.

Пуни (1973) подчеркивает необходимость уверенности спортсме­на для формирования готовности к соревнованию. Очевидно, имеет­ся оптимальный уровень уверенности, в наибольшей степени благоприятствующий успешной деятельности спортсмена. Наличие неко­торой неуверенности свидетельствует об адекватности отражения человеком трудностей соревновательной борьбы (силы соперников, неблагоприятных погодных условий и т. п.). В то же время при завы­шенной или заниженной уверенности, как правило, отмечается не­адекватность мотивационных установок и уровня притязаний спорт­сменов, которые приводят к неполной мобилизации их возможностей (в одном случае из-за того, что спортсмен не считает нужным «выкла­дываться», а в другом — потому что считает такую мобилизацию не­возможной или бесполезной).

Очевидно, соотношение «уверенности — неуверенности» у разных людей индивидуально, отсюда и частое появление неожиданных для самого спортсмена рекордов. Следовательно, при диагностике состо­яния готовности к соревнованию придавать чувству уверенности ре­шающее значение вряд ли целесообразно. Однако учитывать его, со­поставляя с реальными возможностями спортсмена, полезно, так как оно свидетельствует о мобилизационной настроенности.

Рис. 5.2. Субъективное восприятие готовности к матчу у спортсменок в состоянии «спортивной формы» и при спаде.

По данным А.М.Мехреньгина (1984), у волейболисток высокого класса на пике готовности к соревнованиям (по сравнению с состоя­нием спада) наблюдались следующие особенности субъективного вос­приятия своего состояния: более спокойное эмоциональное состояние и лучшее настроение, меньшая степень усталости, большая выражен­ность ощущения готовности к матчу (рис. 5.1, 5.2).

Рис. 5.3. Выраженность «внутреннего» (а) и «внешнего» (б) баланса