Кто из охотников был Вашим главным наставником в освоении промысловой охоты?

Михаил расскажите, пожалуйста, о своём самом первом впечатлении, которое произвела на Вас тайга. Что запомнилось? Что удивило?

Первое впечатление – из окна поезда Москва-Абакан. Темнохвойная тайга, если не ошибаюсь (давно было) Кемеровской области. Но это так… предисловие. А конечно главное событие - пересечение по старому Усинскому тракту Западно-Саянских гор. Небывалый и чарующий вид горной тайги, остроконечных, будто из-под точилки, пихт, небывалая их стройность, устремлённость к небу, таинственный смысл непостижимой этой красоты. Именно тогда я решил, что вернусь сюда.

Хотелось бы узнать Ваше мнение кто такой браконьер? Человек, который нарушает закон или, который не нарушает закон, но нарушает нравственные принципы, и как по-Вашему возможно ли такое?

Есть браконьер юридический, а есть браконьер по сути, то есть как раз нарушающий нравственные принципы. К сожалению, законодательство далеко не совершенно, и главный его изъян в подгонке под одну гребенку жителей освоенных регионов и удалённых. Это касается и порядка приобретения оружия, и получения лицензий. Более того, местные жители не имеют почти никаких преимуществ перед приезжими. Законодательство включает массу ограничений, призванных защитить природные ресурсы, но в реальной жизни всё это сложно соблюсти. Например, рыбалка в удалённых районах, как и в густонаселённых, разрешена только на отведённых участках. Но на Севере все традиционно рыбачат везде - не будет же охотник ездить на рыбалку на участок соседа. Поэтому большинство народу частенько оказываются юридическими браконьерами. Бывали случаи, когда из-за удалённости и волокиты охотники уезжали на участки, нее дождавшись лицензий на соболя.

Тем не менее, народ чётко отличает хапуг от людей, относящихся к природе рачительно, с поглядом на завтрашний день, и конечно такие хапуги и есть браконьеры в истинном смысле. Рассказывали историю, как один мужик договорился с вертолётчиками, что добудет им мяса за деньги. Наколотил оленей или сохатых, летуны не прилетели, и мясо пропало. Самое интересное, что такие люди точно так же рассуждают о рачительности и клянутся, что «ни в жись».Так называемые рыночные отношения, бесхозность народа и охотничьей отрасли в целом породила рост браконьерства: если раньше добывали на пропитание, то теперь на продажу. Сейчас выжить – а там… А там посмотрим.

 

Что можете посоветовать молодым людям, у которых, как и у Вас есть желание покорять таёжные просторы.

Таким людям надо пожелать сил, отваги и терпенья. А посоветовать – если есть желание связать свою судьбу с тайгой или просто попробовать с ней сблизиться: то ничего не бояться, не слушать тех, кто будет отговаривать, и быть готовым не только брать у природы, но и отдавать.

 

Наверное больше просьба к Татьяне, подробно поделится каким-нибудь кулинарным рецептом, местным, рыбным или мясным, в общем из того что сами добыли. И если есть возможность, может, есть фото к данному блюду.

Вы просили поделиться кулинарным рецептом. Простейшее и любимейшее блюда на Енисее: мелко нарезанная черемша со сметаной. Ещё хороша уха из налима. Налим быстро теряет свои качества, поэтому всегда должен быть свежим. Варится картошка. Потом довольно быстро в неё кладётся нарезанный налим, и конечно обязательно голова с удалёнными жабрами (жары дают муть). Доводится до готовности, причём надо стараться, чтобы уха сильно не бурлила – чем меньше в ней будет бурлежа, движения – тем прозрачней бульон (если такое слово применимо к ухе). Естественно добавляется лук, укроп, перцы и прочие специи. А перед тем как уху снять в неё добавляется протёртая с зелёным луком макса, налимья печень. Почему-то считается, чтов уху следует добавлять водку. На Енисее так никто не делает.

Замечательные блюда – рыба или птица (или мясо) на рожне. Рожень – это деревянный шампур. Его втыкают в землю или закрепляют другим способом над углями костра. Так можно приготовить рябчика или хариуса.Главное, чтобы тушка покрывалась равномерной корочкой, и сок оставался внутри.

 

 

Кто из охотников был Вашим главным наставником в освоении промысловой охоты?

Главным наставником был и остаётся Г.В.Соловьёв. Знаменательно, что именно с ним поделился я идеей съёмки фильма о рыбаках-охотниках нашего села. Именно с ним мы обсуждали содержание будущего фильма (он вышел под названием «Счастливые люди») и именно он необыкновенно окрылил меня, согласившись, стать главным героем.

 

Знает он всё – от того, как свернуть жестяную печку и изготовить камусные лыжи до неимоверных тонкостей кулёмного промысла, белкования или сохатования. Объём воистину непостижимый, но главное – умеет кратко, ёмко и выпукло объяснить. Ему самому нравится передавать промысловый опыт. Отрадно, что опыт этот Соловьёв начал воплощать в замечательных таёжных рассказах, высокую оценку которым дали именитые и далёкие от охоты литераторы. Прочитать рассказы можно в журнале «Охота и охотничье хозяйство».

Какую роль вы сыграли в съемках фильма "Счастливые люди", чья вообще идея была снять этот прекрасный фильм?

Ну как чья? Идея эта пришла естественно как ряд развития: поэзия – проза – кино. Зарождалась она вначале 90-х постепенно, поначалу как мечта. Хотелось снять ту удивительную жизнь, которая тебя окружала, которая к тому моменту уже начинала уходить. Да и просто было необыкновенно интересно попробовать себя в кино. Задумка с самого начала была подкреплена тем, что Соловьёв согласился быть главным героем, заинтересованным, глубоким, способным создать образ, в котором вся его любовь к тайге, его познания и наставнические способности нашли бы выражение. Потом я выиграл музейный проект, в котором предполагался на только сбор экспонатов, но и видео фиксация традиционных технологий, для чего была заложена возможность покупки небольшой видеокамеры. Вооружившись ею я, начал вести видео дневник енисейской жизни, который очень пригодился при монтаже фильма, о котором идёт речь. К примеру, во всех подробностях мы с мужиками-охотниками отсняли, как делаются берестяные туеса, долблёная ветка и т.д. Узнав о музейной затее, ко мне приехал один парень, режиссёр Дмитрий Мартынов, которому я помог отснять небольшой фильм о Енисее. К сожалению, забыл его название.

После этого я окончательно озаботился идеей фильма и стал писать заявки на студии, выходить на людей, способных помочь в реализации этой самой идеи. Шла речь хотя бы об односерийном фильме. Меня познакомили с одним режиссёром из Киева, забыл фамилию, Алексей его звали, мы с ним встречались в Москве. Хороший творческий парень. У меня не было ни денег, ни мало-мальского операторского, режиссёрского и производственного опыта, поэтому без партнёров было не обойтись. Потом Алексей не смог участвовать, а возникла киностудия «Фишка-фильм», если я не ошибаюсь, и её руководитель Александр Радов, который тоже воодушевился моим предложением и очень загорелся снять со мной фильм. С самого начала все почему-то хотели в качестве главного героя снимать меня, хотя я хотел быть только автором и не должен был появляться в кадре вообще. Параллельно или чуть позже, мои московские друзья из биологического мира, видя мои мытарства, произнесли следующую фразу: «Что ты всё с чужими, да неизвестными – давай со своими ребятами будешь делать».

И сосватали мне в качестве напарника и режиссёра некоего Митю, который с небольшими перерывами прожил у меня больше года и оказался существом бесстыжим, слабым и по слабости подверженный тщеславию и многим искушениям. Зато у него был выход на одного замечательного человека, который стал благодетелем нашему проекту. Юридически я значился в проекте как сценарист, а фактически возил группу по нашему охотничьему участку и вообще окрестностям и говорил, что снимать. С навязчивой силой замаячила идея снимать и меня, хотя я стоял на позициях только своего авторского закадрового присутствия. В кадре всё-таки пришлось не только оказаться, но и доснимать в одиночку соболиную охоту: снимать самого себя всё той же любительской камеркой.

По окончании съёмок группа мой партнёр уехал в город, а потом начались сюрпризы и рокировки. Задним числом автором сценария он назначил сам себя. А главное появился закадровый текст, изобилующий мелкими перлами: что у нас в Бахте, дескать, «холод стоит такой, которого нет нигде», и даже в Оймяконской котловине, что топить «приходится по пять раз в день» и прочее. Но главным камнем преткновения стала фраза о том, что в Сибири плохо относится к религиозным и государственном праздникам. Естественно подписаться под таким заявлением я не мог, и отредактировал текст. Правки были отвергнуты.

Я оказался в удивительной вилке: либо оставаться соучастником текста, либо (вплоть до юридического неучастия) отречься от фильма, которому посвятил полтора года безотрывной работы. В итоге я хлопнул дверью, но не учёл, что все и так понимали, кто чего стоит в этой истории. Да и вложенной души жалко было. «Поэтому мой конечно фильм несмотря ни на что» – спустя некоторое время сказал я себе и на встречах с читателями показывал какую-нибудь серию. Тем более видеоряд был яркий, и текст не особо привлекал внимание зрителей. Без меня возникло и название «Счастливые люди», вызвавшее кучу насмешек и претензий среди местных жителей. Несколько лет спустя мне предлагали устроить на телевидении (кажется у Малахова) публичное разбирательство, я естественно отказался. Опыт, тем не менее, я приобрёл серьёзный, и не только профессиональный, но и организационный, главным выводом которого стало: хочешь снять фильм – будь его полным хозяином.

Да, ещё забыл. На стадии разработки образа фильма (который без конца менялся) возникла идея уже не односерийного, а пятисерийного фильма: четыре времени года плюс пятая дополнительная серия, предметом которой уже должна была быть всё-таки моя собственная судьба: «Как великая Енисейская природа сделала из меня писателя». Конфликт поставил точку на этой задумке, хотя наш благодетель предложил мне снять пятую серию уже с другим каким-нибудь режиссёром. Я отказался и не пожалел: понадобились годы, чтобы понять, насколько не готов я был тогда к такому фильму. Не так давно мы его сняли с моими красноярскими друзьями Владимиром Васильевым и Александром Калашниковым. Этим летом предстоят съёмки нового документального фильма, посвящённого образу России к востоку от Енисея.