Сцена 3/ Валька, Саня, Ромашов

-Санька, смотри, это Ромашов, он подслушивал!

Р: так ты бы хотел быть на месте героев-лётчиков?

С: А знаешь, что для этого нужно?

-Я тебе скажу, что для этого нужно! Нужно что бы тебе повезло. Я про лётчиков не говорю, но, а что сделали челюскинцы? Судьба повернулась к ним лицом, теперь и я был бы не прочь стать одним из них.

-Дурак! Лучше уйди, а то…

-Ну и уйду, подумаешь…

В: Санька, смотри, я пожалуй, тоже пойду наверх!

Сцена 4/ Саня и Катя

-Катя!

К: Санька! Здравствуй.

-Здравствуй.

-Катенька, я хочу сказать тебе одну вещь. Ты никому не расскажешь?

-Нет, никому.

-Я собрался поступать в лётную школу.

-Аааааа! Санька, какой ты счастливый! А я ведь тоже решила.

-В лётное?

-Нет, на геолого-разведочный. Но я ещё не совсем. А ты точно решил?

-Да.

-Окончательно?

-Окончательно! Я хочу быть полярным лётчиком.

-Мой отец тоже был полярником.

-Катенька, я давно хочу спросить тебя, что за человек был твой отец. Он был капитан?

-Угу. Ты знаешь, Саня, мне кажется, я очень хорошо помню тот день, когда уехал мой отец.

-Когда это было?

-Весной, 1916 года, они вышли на шхуне «Святая Мария» из Петербурга во Владивосток.

-Во Владивосток? Позволь! Но это же великий северный морской путь.

-Ты понимаешь, Саня, он ушёл, и в первое время всё было по-прежнему, только в жизни появилась совершенно новая вещь – «письмо от папы», а потом пришло последнее письмо, и вот тогда мама подала прошение царю Его Высочайшее Имя. Царь очень долго не отвечал, и тогда бабушка начинала его ругать, но потом пришёл ответ из его канцелярии: «Жаль, что капитан Татаринов не вернулся, за небрежное обращение с казённым имуществом, я бы немедленно отдал его под суд».

-Ну а потом?

-А потом в Энск, приехал Николай Антоныч. Сказал: «никакой надежды».

-И больше вы никогда ничего не узнали о нём?

-Нет.

-А ты не помнишь, откуда было последнее письмо.

-С Югорского шара.

-С Югорского шара? Он хотел пройти в одну навигацию вдоль берегов Сибири.

-Уезжая, он сказал маме, что пройдёт год и на любой географической карте она найдёт привет от него. Он непременно назовёт какую-нибудь вновь открытую землю её именем, а какой-нибудь маленький островок – моим. Саня, кто?

Сцена 5/ Саня/ Катя и Ромашов

- Григорьев, что же ты меня не познакомишь?

- Ромашка, опять, ух, я научу тебя подслушивать…

- Саня, Саня (крики с разных сторон, начинается драка)

Сцена 6/ М.В. и Кораблёв

 

- Марья Васильевна, как я рад видеть вас!

- Здравствуйте

- здравствуйте

- Иван Павлович, я пришла к вам специально, поговорить о своей дочери, о Кате, но смущаюсь, не знаю, как начать

- я вас слушаю

- Иван Палыч, я знаю, как вы относитесь к Сане, и вы, его воспитатель и учитель… Мне было очень больно что… Мне кажется что Саня, не должен больше бывать у нас…

- Почему?

- Потому что, он слишком часто видится с Катей!

- Слишком часто, это каждый день? Вы плохо его знаете, Марья Васильевна, Второй год он живет у меня, и с каждый днем я привязываюсь к нему всё больше и больше, и каждый раз, как будто что-то звенит у него в душе. Я невольно испытываю наслаждение, прислушиваюсь к этому звону, это пылкая душа, у которой есть свои идеалы, и я боюсь, что вы страшно оскорбили его.

- С ним говорил Николай Антонович

- О, тем более, это уже личные счеты

- Не понимаю, о чем вы говорите…

- Свою неприязнь ко мне он переносит на Саню, они уже не дети, Марья Васильевна, любое подозрение ранит их серьезно, глубоко, вспомните себя, когда вам было 17 лет. Вы запретили Кате приехать на бал?

- да, да

- Вы уверены, что она послушает вас?

- Боюсь, что нет

- я тоже (общий смех)

Сцена 7/ Катя и М.В.

К: - Мама!

- Катя!

- Да, мамочка

- что же это такое? ты пришла! Николай Антонович запретил ведь тебе!

- Мамочка, ну ты же сама сказала, боюсь, что нет, Мама я пришла, потому что меня ждут и должна была сдержать обещание

-Катя, ты ему вскружила голову, ты же знаешь, что нельзя шутить, даже если Саня по-детски увлекся тобой,

-а я не шучу, почему?

- потому что, сама ты не любишь его!

- А почем, ты знаешь, мам?

- Катя, Катя, я говорю серьезно, знаешь, что для нас сделал Николай Антонович, всю жизнь он заботился о твоем отце, я хочу, чтобы смотрела на него своими, а не чужими глазами

- Скажи, мамочка, ты считаешь, что я стала иначе, относиться к Н.А., с тех как подружилась с Саней? Саня здесь не причем, я мам, я не знаю, как тебе все это объяснить, видишь ли, Н.А. так часто говорит о папе, что мне иногда кажется, что ему нравится, что ты чувствуешь себя в неоплатном долгу перед ним (смех ребят за сценой)

- пойдем отсюда, мне нужно с тобой поговорить…

Автор:

Впрочем, они и были в долгу — и именно в неоплатном, потому что этот брат, которого Николай Антонович называл то «покойным», то «без вести пропавшим», был мужем Марьи Васильевны и, стало быть, Катиным отцом. Все, что находилось в квартире, прежде принадлежало ему, а теперь Марье Васильевне и Кате. Но этими сложными делами и отношениями взрослых меньше всего интересовался один человек — Катя. У нее были свои дела — поважнее. Она просто бредила биографиями замечательных мореплавателей и завоевателей XV и XVI веков Христофора Колумба, Фердинанда Кортеса и других. Затем были «столетия открытий». Словом, если Катя серьезно жалела о чем—нибудь, то, без сомнения, только о том, что не она завоевала Мексику, открыла и покорила Перу.

Но все еще впереди. Саня знал, о чем она думает. Она хотела быть капитаном…

Сцена 8/ И.П. и Саня

– хорошие сведения о тебе… приятно слышать…

- Иван Палыч, Я вам сейчас всё расскажу

- Что произошло с тобой у Татариновых

- Ничего особенно, просто Н.А. сказал, чтобы я больше не смел, у них бывать, а я ответил, что бываю не у него, а у Кати, и он захлопнул дверь, но что мне делать, Иван Палыч?

- Нужно уметь хранить свои тайны.

-Что вы хотите этим сказать?

-Да ничего особенного, но ведь тебя кажется, выгнали из дома?

- Из какого дома, ведь Катя только и мечтает, что окончит школу и уйдет из этого дома

- Значит, что же ты собираешься жениться?

- Да… Эээ.. то есть нет, ну это никого не касается…

- Разумеется.., но я боюсь, что это не так просто, может быть Катя и не собирается замуж

- И. П., я и не говорю, что замуж… Вы знаете, я люблю ее, люблю этого человека, Катю то есть. Вот мы сейчас ней сидели, и она мне рассказывала о своем отце. Отправляясь в плавание, капитан Татаринов сказал, что непременно откроет новые земли, и назовет их в честь… постойте, Иван Палыч, как она сказала?...

-Вот это, тебе лучше знать, Саня

-На любой географической карте ты найдешь теперь сердечный привет от твоего Мантигомо ястребиный коготь, как ты когда то меня называла, как это было давно, впрочем, я не жалуюсь, мы увидимся, и всё будет хорошо, но одна мысль терзает меня, я вспомнил, И.П., я всё вспомнил!

-Что ты вспомнил?

- Друг мой, дорогая моя, родная Машенька, Марья Васильевна, штурман Климов, который покидает сегодня святую Марию, святую Марию, так называлась шхуна капитана Татаринова, где Катя? мне нужно срочно видеть Катю!

-Саня, Саня (Саня убегает, музыка)

Сцена 9/ Саня и Катя

-Катя, Катя, иди сюда

-А зачем?

- Катенька садись, я хочу рассказать тебе одну историю.Вобщем, так, представь, что ты живешь на берегу реки, и в один прекрасный день на этом берегу появляется почтовая сумка, утонул почтальон, и вот эта сумка попадает в руки одной женщины, которая очень любит читать, а среди соседей находится мальчик, который очень любит слушать, и вот однажды, Катя, она читает ему одно такое письмо:

 

«Друг мой, дорогая моя, родная Машенька!

Вот уже около двух лет прошло с тех пор, как я послал тебе письмо через телеграфную экспедицию на Югорском Шаре. Но как много с тех пор переменилось, я тебе и передать не могу! Как видишь, Машенька, с горя я стал поэтом. Вот тебе четыре строчки на память:

Под флагом матушки России

Мы с капитаном в путь пойдем

И обогнем брега Сибири

Своим красавцем кораблем. (голос стихает)

 

Автор: Я пишу и перечитываю свое бесконечное письмо и снова пишу и вижу, что просто болтаю с тобой, а нужно сказать еще так много важного. Пишу тебе о нашем открытии: к северу от Таймырского полуострова между меридианами 86 и 87, мы заметили резкую серебристую полоску, немного выпуклую, идущую от самого горизонта. Я видел, что это — земля. К сожалению, я не мог оставить корабль в тяжелом положении, чтобы исследовать ее. Но все впереди. Пока я назвал ее твоим именем, так что на любой географической карте ты найдешь теперь сердечный привет от твоего Монтигомо Ястребиный Коготь, как ты когда—то меня называла. Как это было давно, боже мой! Впрочем, я не жалуюсь… Впрочем, я не жалуюсь», — продолжал я вспоминать, бормотать, путаясь, что вот еще одно слово, еще одно, а дальше — забыл, не припомнил. «Я не жалуюсь. Мы увидимся, и все будет хорошо. Но одна мысль, одна мысль терзает меня...»

- А, ты видел это письмо?

-Тысячу раз, Катя

- Оно у тебя?

- Нет, оно осталось в Энске, Катя, но это еще не всё, там было одно место, вот слушай:

 

«…Молю тебя об одном: не верь этому человеку! Можно смело сказать, что всеми нашими неудачами мы обязаны только ему. Достаточно, что из шестидесяти собак, которых он продал нам в Архангельске, большую часть еще на Новой Земле пришлось пристрелить. Вот как дорого обошлась нам эта услуга! Не только я один — вся экспедиция шлет ему проклятия. Мы шли на риск, мы знали, что идем на риск, но мы не ждали такого удара. Остается делать все, что в наших силах. Как много я мог бы рассказать тебе о нашем путешествии! Для Катюшки хватило бы историй на целую зиму. Но какой ценой приходится расплачиваться, боже мой! Я не хочу, чтобы ты подумала, что наше положение безнадежно. Но вы все-таки не особенно ждите…

 

- Я поеду в Энск, ты же понимаешь, сколько это письмо значит для меня и для мамы…

(Входят Ромашов и Н.А.)