Тема 15. Советский суд послевоенного времени 1945-1953 гг. в период апогея сталинского тоталитаризма

Советский народ и государство, судебная система с окончани­ем войны возвращались к мирной жизни. Вследствие ряда при­чин процесс этот оказался непростым. Суть данных объективных и субъективных причин олицетворялась в те годы противоречи­ем между двумя тенденциями общественной жизни. Одна из них требовала либерализации общественной жизни, прекращения ре­прессий, а другая, наоборот, требовала еще большей концентра­ции инквизиционных мер. Поэтому в период апогея сталинского тоталитаризма (1945-1953 гг.) в праве и в его реализации можно проследить и стремление руководства страны к либерализации уголовных репрессий и ужесточение законодательства как ответ правительства на новые веяния в общественных отношениях, по­нимавшиеся большевистской властью как антисоветские.

После окончания войны советское общество (значит, и отноше­ния в нем) значительно изменилось. Более 27 млн человек погибли, миллионы стали инвалидами, война разрушила семьи, появились новые, настораживающие тенденции в идеологии, правосознании, иные, психологического характера, возникли необратимые демогра­фические проблемы, как и иные, называемые косвенными потеря­ми от войны. В страну вернулись от 5 до 8 млн репатриантов, часть из которых по возвращении на Родину вновь или впервые оказа­лись в лагерях или были отправлены в ссылку в Сибирь, что преду­сматривалось, например, по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1948 г. по отношению к особо опасным пре­ступникам, осужденным по политическим статьям, т.е. за участие в белом, в антисоветском движении, за участие в националистиче­ских организациях и т. д. В те годы было возбуждено много уголов­ных дел, но было и значительное количество ложных обвинений в предательстве, вредительстве и других преступлениях. В стране продолжала существовать система ГУЛАГ, проводились крупно­масштабные политические процессы «Ленинградское дело», «Дело врачей» и т.д. Вместе с тем, в 1945-1947 гг. Военная коллегия Вер­ховного Суда СССР рассмотрела дела генералов Власова, Шкуро, атаманов Семенова, Краснова и других лиц, боровшихся с совет­ской властью. Иногда, даже спустя много лет трудно разграничить справедливое возмездие, например, по отношению к предателям, солдатам РОА, казакам на службе вермахта, и репрессии к членам их семей или к лицам, по сути, невиновных в совершении престу­плений (врачи, учителя, священники, эмигранты и т.д.). Так, в Ав­стрии в 1945 г. были разоружены и переданы в СССР казачьи пол­ки, казаки с их семьями были переданы советскому правосудию. Военный суд осудил всех, независимо от их вины.

Осужденные по «политическим преступлениям» не подлежа­ли амнистии. В частности, Указ Президиума Верховного Совета

СССР от 7 июля 1945 г. «Об амнистии в связи с победой над Гит­леровской Германией» не распространялся по отношению к осуж­денным за контрреволюционные преступления. Вместе с тем Указ 7 июля 1945 г. постановлял освободить от наказания, сократить вдвое срок лишения свободы, снять судимость, а также прекратить находившиеся в производстве следственные дела, предписывал не взыскивать административные штрафы. Амнистия касалась зна­чительного количества осужденных, кроме рецидивистов и полит­заключенных. Поскольку акт имел позитивное значение, ослаблял репрессии, можно сказать, что после окончания войны в отече­ственном праве наблюдались две тенденции - послевоенной либе­рализации и усиливающие сталинский тоталитаризм.

Рассмотрим тенденцию возобновления репрессий, ужесточе­ния наказаний как тенденцию апогея сталинского тоталитаризма после окончания войны. Первой сессией Верховного Совета СССР 19 марта 1946 г. принято решение о присвоении Прокурору СССР наименование Генерального Прокурора СССР. В соответствии с Указами Президиума Верховного Совета СССР усиливалась ответственность за наиболее тяжкие уголовные преступления. В 1947 г. были приняты Указы «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества в целях усиления охраны социалистической собственности» и «Об ответ­ственности за разглашение государственной тайны и утрату доку­ментов, содержащих государственную тайну». В 1948 г. появились указы об усилении уголовной ответственности за изнасилование, самогоноварение и другие преступления против чести, здоровья, жизни граждан. Забота о браке и семье объясняла указ 1948 г., за­прещавший браки с иностранцами. То есть проявлялась тенденция ужесточения наказаний, усиления запретительных мер, ограниче­ний граждан в их правах, то есть мер репрессивно-карательного ха­рактера.

Приоритет государственных интересов над интересами лично­сти в то время особенно наглядно вытекает из ряда подзаконных актов, особенно применявшихся в послевоенное время, в частности, Инструкции Наркомюста СССР №7 от 1 февраля 1945 г., а также Сборника приказов и инструкций Министерства юстиции СССР с 1936 по 1948 гг. (М., 1949). Приведенные там документы пред­писывают немедленное взыскание имущества по исполнительным листам, а также широко применяют меры уголовного характера по отношению к гражданам, привлекавшимся к административной ответственности, имевшим имущественные обязательства по штра­фам, алиментам и т. д. Названные Инструкции и Приказы продол­жали собою репрессивную тенденцию, основанную еще на ГПК РСФСР 1923 г., инструкциях Наркомюста 1939 г., 1942 г. Но вме­сте с тем анализ судебных материалов 1939-1945 гг. показывает, что в исполнительном производстве не было должного порядка, до- кументоведение находилось на крайне низком уровне, дубликатов исполнительных листов не было или они оказались утерянными в годы войны, что необходимо было восстановить утраченные вой­ной судебные документы, навести порядок во всем исполнитель­ном производстве.

Апогей тоталитаризма характеризуется не только исполнитель­ным производством, но и развитием системы наказаний в послево­енной стране. После войны количество лагерей в системе ГУЛА­Га и численность осужденных стали возрастать. К отбывающим наказание прибавились репатриированные и интернированные в СССР граждане, бывшие советские военнопленные, немецкие военнопленные, жители Советской Прибалтики, Запада Украины и Белоруссии, где начались тоже репрессии. Кроме лиц, действи­тельно заслуживших наказание за предательство Родины, было не­мало и невинно или неоправданно строго осужденных. В системе ГУЛАГа теперь насчитывалось свыше 2,5 млн заключенных, ста­тистика показывает, что уже более 10% промышленной продукции в СССР создавалось силами осужденных ГУЛАГа. Речь идет, по­жалуй, о полицейском, тюремном государстве, о признаках рабов­ладельческого общества и крепостничества и о лагерной экономи­ке. В широком смысле слова политика Коммунистической партии дискредитировала саму идею социализма, дискредитировала в гла­зах народа идеи реального народоправства.

В системе ГУЛАГа согласно постановлению Совета Министров СССР от 21 февраля 1948 г. выделялась система особых лагерей. В таких местах лишения свободы, отличавшихся, помимо прочего, особо строгими условиями содержания и повышенными нормами трудовой выработки, концентрировались осужденные за шпио­наж, диверсии, террор, троцкисты, меньшевики, эсеры, члены иных «антисоветских» партий, националисты, белоэмигранты и другие, лишенные свободы по «политическим статьям».

Другая тенденция послевоенного времени показывает некото­рые элементы либерализации в уголовном преследовании. В част­ности, рассмотренный ранее Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 июня 1945 г. об амнистии в связи с победой над гит­леровской Германией постановлял освобождение от наказания,

5 История суда России сокращение срока лишения свободы, снятие судимости и прекра­щение уголовного преследования, снятие административных штра­фов по отношению к широкому кругу граждан, не представлявших серьезной опасности для общества.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 мая 1947 г. отменялась смертная казнь (однако в условиях тоталитарного го­сударства отмена не могла закрепиться в практике и уже 12 янва­ря 1951 г. смертная казнь вводится вновь, по отношению к наибо­лее опасным преступникам). До нового введения смертной казни, т. е. с 1947 по 1950 г., вместо смертной казни применялся 25-летний срок заключения в лагерях.

На общем фоне эволюции двух тенденций судебные органы страны перестраивались на работу в мирных условиях. В западных регионах страны и на транспорте отменялось военное положение, вновь вводилось довоенное законодательство. Военные трибуна­лы постепенно прекращали свою деятельность, восстанавлива­лась их подсудность в соответствии с законами мирного времени, на транспорте трибуналы преобразовывались в линейные и окруж­ные суды.

Определенные изменения после окончания войны затронули и государственный строй. В первые послевоенные годы произошли заметные изменения в системе органов государственного управле­ния. В марте 1946 г. Правительство СССР (Совнарком) было пре­образовано в Совет Министров Советского Союза, соответственно наркоматы были переименованы в министерства. Основным по­литическим стержнем «советской» государственности в СССР все также являлась жесткая иерархическая структура партийных ко­митетов, от райкомов до ЦК партии, где партработники строго сле­дили за исполнением спускаемых «сверху» директив и указаний. Конституция СССР 1936 г. в ст. 126 на конституционном уровне закрепила превращение партии большевиков в над государствен­ную структуру, контроль коммунистов подменял собою прокурор­ский; судьи, сотрудники НКВД как члены партии, так и беспартий­ные, субъективно находились под влиянием идеологических догм, что и реализовали на практике всей правоохранительной системы. Залогом надежного функционирования этой системы являлась деятельность органов внутренних дел и государственной безопас­ности, роль и влияние ВКП(б) — КПСС в которых было наиболее всеобъемлюще, а авторитет Сталина и Берия наиболее высоким. Все победы в советском правосудии приписывались только им, все неудачи проискам «врагов народа», в существовании которых с 1920-х гг. сотрудники правоохранительных органов СССР даже не сомневались.

Вместе с тем, осуществлять репрессии в том виде, как это было в 1937 г., было уже невозможно. Поэтому усиление репрессий со­провождалось укреплением процессуальных норм, теоретически основываясь на советской законности. Так, с целью восстановле­ния довоенной системы правосудия, в соответствии с Конституци­ей 1936 г., Законом о судоустройстве 1938 г. в 1945-1946 гг. были проведены выборы судей, не проводившиеся с 1941 г. из-за войны. В последующем выборы судей стали проводиться регулярно.

19 марта 1946 г. для повышения роли советского правосудия Верховный Совет СССР принял Закон о присвоении Прокурору СССР наименование Генерального Прокурора СССР, что повыша­ло звание и статус Генпрокурора и Генпрокуратуры страны. До это­го, еще в 1943 г., Президиум Верховного Совета СССР учредил для прокурорско-следственных работников одиннадцать классных чинов и выдачу им форменного обмундирования, устанавливалась сравнительная градация указанных классных чинов и приравнен­ных к ним воинских званий. Генеральным Прокурором СССР после окончания Нюренбергского процесса стал Р. А. Руденко. Не умаляя причастности к репрессиям тех лет, необходимо отме­тить и высокий профессионализм Генпрокуратуры. Так, в Приказе Генпрокурора СССР № 128 от 17 июня 1946 г. говорилось об усиле­нии общего надзора за точным исполнением законов, были сформу­лированы задачи прокуроров в сфере общего надзора, определены полномочия прокуроров по устранению нарушений закона, обозна­чены основные средства прокурорского регулирования на установ­ленные нарушения закона. Из числа приоритетных задач прокура­туры определялись борьба с администрированием, бюрократизмом и волокитой, с незаконными штрафами и мобилизационными ра­ботами, защита прав демобилизованных и членов их семей. В до­кументе говорилось и о необходимости совершенствования других отраслей надзора, а также производства расследований совершен­ных преступлений.

В годы войны и после ее окончания положение с квалификаци­ей сотрудников правоохранительных органов, судов, значительно ухудшилось. Количественные и качественные статистические дан­ные показывали, что от трети до половины народных судей и на­родных заседателей не имели юридического, некоторые даже выс­шего образования, не говоря об опыте работы. Поэтому ЦК ВКП(б) 5 октября 1946 г. принял решение о юридическом образовании в СССР. Качественное юридическое образование и постоянное по­вышение квалификации юристов должны были способствовать укреплению советской законности.

Знаменательно, что с образованием, повышением квалифика­ции судей, стали больше внимания уделять и их качественным по­казателям. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 15 июля 1948 г. устанавливал ответственность судей перед дисциплинар­ными коллегиями, учрежденными при народных и специальных судах, а также при Верховном Суде СССР для повышения роли со­ветского правосудия. 16 сентября 1948 г. Указом Президиума Вер­ховного Совета СССР устанавливался возрастной ценз в 23 года для граждан, избиравшихся народными судьями и народными за­седателями. Считалось, что народный судья должен не только об­ладать возрастным цензом, но и высокими морально-личностными качествами. Кроме того, перечисленные акты должны были повы­сить позитивный имидж советской юстиции, всей системы правоо­хранительных органов СССР.

Апогей сталинского тоталитаризма наглядно показывает историко-правовой источник, записка Л. П. Берия в Президиум ЦК КПСС датированная, вскоре после смерти Сталина, 26 марта 1953 г. В ней говорится, что в исправительно-трудовых лагерях, в тюрьмах и колониях содержалось на тот момент 2526402 чело­века заключенных, из них: осужденных на срок до 5 лет — 590 ООО, от 5 до 10 лет - 1216 ООО, от 10 до 20 лет - 573 000 и свыше 20 лет - 188000 человек. Из общего числа заключенных количество особо опасных государственных преступников, т. е. осужденных за шпио­наж, диверсии, терроризм, а также троцкистов, меньшевиков, эсе­ров, националистов и др. содержащихся в особых лагерях МВД СССР, насчитывалось 221435 человек. Таким образом, количество осужденных по политическим статьям насчитывалось менее 10% от общего числа осужденных. Записка, как мы видим, не учитывала еще миллионы репрессированных до войны и во время ее, депор­тированных, раскулаченных и других, репрессированных ранее. С учетом членов их семей насчитывалось более 10 млн человек.

Смерть И. В. Сталина 5 марта 1953 г. завершила собой эпоху апогея советского тоталитаризма. Назревшие в обществе ожида­ния перемен не могли не сказаться на изменениях во всех сферах общественной жизни, в том числе и в советском правосудии. Пе­риод 1945-1953 гг. сменился следующим периодом в истории со­ветского суда послевоенного периода 1953-1991 гг.