Система преступлений и наказаний по Воинскому Уставу 1715-1716 гг. Воинские преступления и наказания. Система военных судов и судопроизводства в военных судах

Воинский Артикул и Краткое изображение процессов и судебных тяжб (части II и III Воинского устава) можно назвать первыми военно-уголовным и военно-судебным (процессуальным) законами в том смысле, что они имели высшую по тем временам юридическую силу, стали применяться во всей российской армии и в отношении всех военнослужащих, без каких либо изъятий и ограничений, находящейся на территории всего централизованного государства.

В них впервые четко усматривается система воинских преступлений и наказаний за их совершение; система военных судов; подсудность дел военным судам; порядок судопроизводства в военных судах.

Воинский артикул представляется первым полным военно-уголовным законом, составленным для русского войска.

Его нормы (воинские артикулы) без значительных изменений действовали для войск в военное время до 1812 г. (до появления Полевого уголовного уложения 1812 г.), а в мирное время – до издания Военно-уголовного устава 1839 г., который многие положения заимствовал из Воинского артикула 1715 г.

Кроме основы для последующего русского военно-уголовного законодательства, Воинский артикул имел большое значение для истории и развития всего уголовного русского законодательства.

В Воинском артикуле по сравнению с Соборным уложением более четко определены многие институты уголовного права.

Хотя в нем нет общего определения преступления, но из содержания конкретных статей можно сделать вывод о том, что под преступлением понимается нарушение закона, царской, государевой воли.

В артикулах появились специальные уголовно-правовые термины: «преступление», «преступник» Ранее же в законодательстве употреблялись другие термины: «воровство», «вор», обозначавшие всякое уголовно наказуемое деяние лица, его совершившего.

Анализируемый воинский акт установил различие между деяниями умышленными, неосторожными и случайными (арт. 158, 159).

Артикул (арт. № 154) впервые в истории русского права предусматривал проведение судебно-медицинской экспертизы для установления причины смерти по делам об убийстве. Из этого можно сделать вывод о нормативном определении необходимости установления причинной связи между действием и преступным результатом.

В Артикуле воинском получили развитие институты необходимой обороны и крайней необходимости. Так, в артикулах № 156 и 157 подробно регламентируются пределы необходимой обороны: соразмерность обороны нападению, одновременность обороны и нападения. Указывалось, что нападение должно быть наличным: или начинавшимся или непосредственно предстоящим. Потому нельзя было обороняться от предполагаемого или оконченного нападения. Преступивший пределы необходимой обороны подвергался наказанию, но более мягкому, чем за убийство. Названные принципиальные положения указанных артикулов в ныне действующем законодательстве, как видно, претерпели незначительные изменения и актуальны до сего времени.

Положения о крайней необходимости были закреплены в артикулах № 123, 180.

Артикул воинский не определял невменяемость и малолетство как обстоятельства, исключающие уголовную ответственность за совершенные правонарушения, но предлагал учитывать их при определении наказания. Так, в толковании арт. 195 сказано: «наказание воровства умаляется, или весьма оставляется, ежели кто их крайней голодной нужды (которую он доказать имеет) съестное или питейное, или иное что невеликой цены украдет, или кто в лишении ума воровство учинит или вор будет младенец, которых дабы заранее от сего отучить, могут от родителей своих лозами наказаны быть».

Новым актом предусматривалось более мягкое наказание в случаях, если преступление совершено в состоянии аффекта: «Ежели кто другого не одумавшись с сердца, или опамятовясь, бранными словами выбранит, оный пред судом у обиженного христианское прощение имеет чинить…» (артикул 152). Для сравнения: за совершение этого преступления в нормальном (т.е. обычном, вменяемом) состоянии полагалось полугодовое заключение (арест).

Совершение преступления в состоянии опьянения не смягчало наказание, как это предусматривалось прежде в Соборном Уложении, а, наоборот, усиливало его. Такое положение оправданно оставалось господствующим в российском законодательстве фактически до принятия Уголовного кодекса РФ 1996 г.

Отягчающим наказание обстоятельством, считалось убийство, совершенное каким-либо мучительным способом, а также убийство близких родственников (отца, матери, ребенка).

Новым законом предусматривалось повышение наказания к рецидивистам (арт. 189, 191).

Покушение на преступление хотя и признавалось неоконченным деянием, однако, как правило, наказывалось одинаково с оконченным, за исключением покушения на изнасилование (арт. 167). Суд в данном случае мог смягчить меру наказания по своему усмотрению, в то время как за оконченное преступление устанавливалась смертная казнь

Артикул воинский выделял и правильно определял различные формы соучастия: подстрекательство к совершению преступления, пособничество, недоносительство по политическим преступлениям (арт. 19), укрывательство вора, похищенного (арт. 190) и некоторые другие. Так, в толковании артикула 189 говорится: «Оные, которые в воровстве конечно вспомогали, или о воровстве ведали, и от того часть получили, или краденое ведая добровольно принесли, спрятали, утаили, оные властно, яко сами воры, да накажутся».

Приведенные выше положения, относящиеся традиционно к общей части уголовного законодательства, получили дальнейшее известное развитие в российском законодательстве и на уровне принципов действуют в настоящее время, в том числе при их применении военными судами к военнослужащим.

Интересно заметить, что в Воинском артикуле нет специальной статьи, определяющей цель наказания.

Однако из содержания норм (артикулов) можно сделать вывод, что одной из главных целей наказания было устрашение. Об этом свидетельствует жестокость наказаний. Принцип, сформулированный еще в Соборном Уложении – наказать так, дабы другим неповадно было подобно делать, – сохранился в полной мере и в Артикуле воинском.

Другой целью наказания была изоляция преступника: в тюрьме, в ссылке на каторге навечно или на определенный срок и лишение его возможности таким образом совершить новое преступление.

В ряде случаев целью наказания было возмещение причиненного материального ущерба, а также возмездие.

Осуществляя укрепление дисциплины и порядка в армии и в стране суровыми мерами наказания в отношении нарушителей, Петр вместе с тем впервые стал придавать немаловажное значение и воспитанию долга защиты Родины, предупредительным целям процесса назначения и исполнения наказания, правовой регламентации уголовно-исполнительных отношений в целях ограничения произвола и догматизма власти. [42]

О жестокости наказания свидетельствует тот факт, что смертная казнь в Воинском артикуле предусматривалась в 74 случаях безусловно и в 27 – наряду с другими наказаниями (альтернативно). Во многих случаях санкции были неопределенны, требовалось просто жестоко наказать. Суд мог устанавливать вид наказания по своему усмотрению, в том числе в зависимости от социального положения преступника.

Характерным (впрочем, не только для рассматриваемой эпохи) являлось и несоответствие наказания тяжести преступления. Так, смертная казнь устанавливалась и за политические преступления, и за убийство, и за богохульство, и за сон в карауле, т. е. за самые различные по тяжести и несоизмеримые преступления.

Одним из свидетельств того, что Воинский артикул предусматривался для применения не только военными, но и общими судами, является регламентация им как воинский преступлений, так и общеуголовных.

На первом месте в Воинском артикуле находились преступления против веры (гл. 1-2), в том числе богохульство, идолопоклонство, непосещение церкви и др.

Следующими по важности шли политические преступления (гл. 3, 16, 17): начинались они с различных посягательств против жизни, здоровья, чести государя, затем следовали преступления, связанные с изменой.

Специальная глава была посвящена таким политическим преступлениям, как возмущение и бунт.

За политические преступления устанавливалась, как правило, смертная казнь.

В Воинском артикуле была предусмотрена ответственность и за другие общеуголовные преступления: должностные – злоупотребление властью в корыстных целях (арт. 194), взяточничество (арт. 184); деяния против управления и суда – подделка денег (арт. 199), печатей и документов (арт. 201), принесение лжеприсяги (арт. 196), лжесвидетельство (арт. 198); преступления против общественного порядка и спокойствия – содержание притонов, драки, брань; преступления против жизни, здоровья и чести (гл. 18-19); имущественные преступления (гл. 21) – кража, грабеж, повреждение и истребление чужой собственности (например, поджог); половые преступления (гл. 20) – насилие, содомский грех, блуд.

Следует отметить, что в Воинском артикуле прослеживалась более четкая система преступлений и наказаний по сравнению с предыдущим законодательством и он представлял собой гораздо более совершенный уголовный закон, оказавший большое влияние на дальнейшее развитие всего уголовного права России. Артикул, как показывает анализ, несомненно, занимает центральное место в развитии уголовного права в период правления Петра I и в послепетровский период.

Действие удачного во всех отношениях Воинского артикула Указом от 10 апреля 1716 г. было распространено на гражданские ведомства, поэтому он применялся общими судами наравне с Соборным Уложением 1649 г. до издания Свода законов Российской империи периода правления Николая I – 1832 г.[43]

Применение Воинского артикула общими судами подтверждается и правоприменительной практикой того времени.

Так, исследователь истории петровского времени В.И. Веретенников в свое время утверждал, что «Тайная канцелярия считала правовыми нормами вторую главу Уложения и параграфы Воинских артикулов».[44] Применялись, как правило, арт. 19 и 20, в которых говорилось о преступлениях против царской особы. Обвинение против А.Н. Радищева основывалось как на статьях Соборного Уложения 1649 г., так и на положениях Воинского артикула. Судебная палата приговорила Радищева к смертной казни со ссылками на Соборное Уложение, Воинский и Морской уставы Петра I. Сенат утвердил решение Палаты, сославшись на те же законы. В решении Сената записано: «по силе Воинского устава, 20 артикула… отсечь голову».[45] В последующем смертная казнь Радищеву была заменена 10-летней ссылкой в Сибирь. Известно, что декабристы были осуждены также на основании норм Соборного Уложения и воинских артикулов Петра I.

По утверждению некоторых авторов судебные инстанции в XVIII веке, не имея достаточно определенной правовой базы для своей деятельности, произвольно ссылались на то законодательство, которое считали наиболее подходящим. Воинский артикул представлял собой значительно более четко разработанный уголовный закон, содержащий, как было отмечено, многие положения общеправового и общеуголовного характера.

Перечень наказаний, которые могли быть наложены за предусмотренные в Воинском артикуле преступления, изложен в отделе под заглавием: «оглавление приговоров в наказаниях и казнях» В нем наказания разделены на пять следующих категорий.

1) Обыкновенные телесные наказания – ношение оружия, закование рук и ног в железо, содержание на хлебе и воде, сиденье на деревянных лошадях, хождение по деревянным кольям и битие батогами.

2) Жестокие телесные наказания – тяжелое заключение, прогнание сквозь строй (шпицрутены), битие кнутом, клеймение железом, обрезание ушей, отсечение руки или пальцев, ссылка на каторгу навечно или на несколько лет.

3) Смертные наказания различных видов – расстрел, отсечение головы мечом, повешение, колесование, четвертование и сожжение.

4) Легкое лишение чести – лишение воинского звания, увольнение со службы без жалования или высылка из государства (страны).

5) Тяжелое лишение чести – прибитие имени к виселице (заочная казнь), ломание палачом шпаги виновного, объявление вором (шельмом).

Как видно из приведенного перечня, наказанию лишением свободы не придавалось самостоятельного значения, легкие и тяжелые виды заключения, в том числе и каторга относились как к легким, так и тяжелым телесным наказаниям. О наказаниях имущественных не упоминается совсем.

Нередко наказания в Воинском артикуле означались в неопределенных выражениях, в некоторых случаях за одно и то же преступление предусматривалось несколько различных по тяжести наказаний: например, заключение в железо, шпицрутены или сожжение.

Право выбора наказания, т.е. его индивидуализация была предоставлена суду.

В ряде случаев наказания назначались и конкретизировались в соответствии со служебным положением офицеров и солдат.

В статьях Воинского артикула предусматривались широкое возможности дифференциации уголовных наказаний в отношении военнослужащих.

1) Смертная казнь упомянута в 122 случаях (более чем в 50% норм), из которых в 30-ти случаях ее замена более мягким видом наказания исключалась. Нередко смертная казнь означалась в выражениях «лишение живота» без обозначения вида ее (ст.117-123). Иногда было сказано: «лишить чести, пожитков и живота».

Согласно толкованию к ст. 123 Артикула в этих случаях казнь совершалась через повешение, которому предшествовало шельмование, а затем изымались пожитки (имущество) в пользу государя.

Простая смертная казнь совершалась повешением (за побег с поля сражения и др.), отсечением головы (за убийство, изнасилование, кражу человека и т.п.), путем расстрела (за такие воинские преступления как нарушение дисциплины, нарушение караульной службы).

Усиленная смертная казнь путем сожжения (за преступления против веры, фальшивомонетчество, поджог); четвертования (за преступления политические – оскорбление царя, измену); колесования (за важнейшие общеуголовные преступления, например, убийство, разбой и т.п.)

В Воинском артикуле предусматривалась и заочная смертная казнь (символическая). Как и в Уложении Шереметева, она могла быть назначена за переход на сторону врага и состояла в прибитии имени к висилице, объявлении «шельмом», конфискации имущества и повешении без суда («без процессу») в случае поимки виновного.

2) Членовредительские наказания были весьма разнообразны и заключались в прибитии руки ножом или гвоздем под виселицей (за нанесение раны ножом); в отрезании ушей и носа (за большую кражу); в отсечении двух пальцев (за клятвопреступление); в отсечении руки (за нанесение побоев тростью и поднятие оружия на товарища).

3) Тяжкие телесные наказания представляли собой сечение шпицрутенами (более чем в 40 случаях) и кнутом.

4) За «маловажные» преступления предусматривались легкие телесные наказания – ношение оружия (мушкетов, карабинов, пик) по несколько часов в день, иногда на виду всего полка.

5) Лишение свободы как вид наказания, применяемого к военнослужащим, состояло в заключении в тюрьму (крепость); в помещении в гарнизонное место под караул или в аресте у профоса. Условия и порядок содержания в тюрьме были тяжелые, уголовно-исполнительные эти вопросы не находили достаточного законодательного закрепления и практически отдавались на усмотрение соответствующего командования.

6) Арест военнослужащими отбывался не в общих местах заключения, а в специальных армейских помещениях. Они устраивались либо при караулах частей, либо отдельно и назывались «гарнизонными местами заключения».

В это же время появляются гарнизонные гауптвахты, которые устраивались для отбытия ареста военнослужащими гарнизона. Они находились в непосредственном ведении военных комендантов. Интересно заметить, что такое оправданное положение сохранилось и до настоящего времени.

Разновидностями ареста являлись содержание на хлебе и воде, а также «посажение в железа» (заковывание в колодки или содержание в цепях).

Арест за караулом назначался на срок до полугода, а содержание на хлебе и воде, «посажение в железа» были кратковременными – на несколько дней.

Такой вид лишения свободы имел большое преимущество перед наказанием тюремным заключением, так как не отрывал на длительные сроки от войск осужденных военнослужащих. Поэтому тюремное заключение к военнослужащим применялось редко.

Арест у профоса с содержанием под нечестным (позорным) караулом был предназначен для провинившихся младших офицеров и выполнял роль наказания против чести. Для старших офицеров практиковался домашний арест. В соответствии с воинским уставом на профоса возлагались полицейская служба в войсках (надзор за арестантами, исполнение телесных наказаний и т.д.).

К лишению свободы следует отнести направление на тяжелые принудительные работы на каторге или на галерах. Наказания эти назначались на длительные сроки или даже навечно (пожизненно). В последнем случае виновному разрывали ноздри, что означало вечное отвержение.

Осуществление известных военно-экономических преобразований: государственная оборона (постройка крепостей), размещение молодой армии (строительство казарм), прокладка путей сообщения, сооружение новой столицы, развитие промышленности для государственных нужд и т.п. – все это требовало притока рабочей силы. Поэтому при Петре I в качестве бесплатной рабочей силы использовались осужденные. Они ссылались в Сибирь (на реку Лену), на казенные заводы Сибири, Урала и в более близкие места, т.е. туда, где требовалась рабочая сила, в том числе для освоения и закрепления новых территорий – в Оренбург, на Азов и др.

7) Разновидностью ссылки была каторга; она получила широкое развитие также в эпоху правления Петра I. Мысль о каторжном труде была связана с идеей использования каторжного труда на галерном флоте.

В виде наказания для военнослужащих ссылка на каторжные работы упоминается в первом же военно-уголовном законе – уложении Шереметева (ст. 58).

В Воинском уставе различались два вида ссылки на работы: на берегу и на галерах.

Первая (каторга в собственном смысле) упоминалась в Воинском уставе 8 раз, а ссылка на галеры – в 4-х случаях.

Сроки этих наказаний нигде в артикулах не определены, за исключением двух случаев ссылки на галеры за изнасилование женщины и насильственное мужеложство (навечно). В последующем эти сроки были определены отдельными указами. В ряде историко-правовых исследований [46] справедливо указано, что сроки каторжных работ военнослужащим определялись в зависимости от тяжести совершенных преступлений: «до Указу» (т.е. до специального указа об освобождении) – за похищение его царского Величества казны; за побег, за принятие заведомо краденого, за продажу мундира и за утерю оружия – вечно (т.е. пожизненно); за отрубление у своей руки двух пальцев (членовредительство), за разбой, за побег и воровство – на срок 10 лет; за грабеж, за отрубление пальца, разбой, кражу назначались каторжные работы и на другие сроки – на 3 и 5 лет.

О том, кто из военнослужащих направлялся на каторжные работы, можно судить по информации, приведенной в той же работе: «по справке в канцелярии Полицмейстерских дел, ныне 8 марта 1720 г. на оный (на галерах) работе в Петербурге обретается: штаб-офицеров – 2, обер-офицеров – 3, капралов – 4, драгун – 2, солдат – 64, рекрут – 16, пушкарей – 2, матросов – 4, профосов – 3».

Военнослужащие, сосланные на каторжные работы (на галеры), регистрировались по чинам и званиям, они не лишались прав и восстанавливались на службе после отбытия наказания.

Военные историки и юристы справедливо отмечали, что «иначе и быть не могло, так как служба в войсках являлась тяжелой повинностью, вследствие чего не только не находилось охотников пользоваться правами военнослужащих, но, напротив того, в 1711 г. даже было повелено пополнять полки рекрутами, старыми солдатами и освобожденными каторжниками».[47]

8) Имущественные наказания назначались преимущественно лицом офицерского звания и применялись в разных видах: конфискация имущества назначалась в качестве дополнительного наказания при осуждении за преступления государственные, против веры и корыстные преступления; конфискация незаконно полученной прибыли и орудия преступления; денежные взыскания или штраф за некоторые виды преступлений (в частности, за неосторожное убийство); взыскание вознаграждения за причиненные убытки, в том числе солдаты подвергались такому наказанию за порчу выданных им казенных вещей.

9) Следующим, совершенно новым для того времени видом наказания, рассчитанным на применение к представителям привилегированных сословий, являлось лишение чести.

Его описание содержалось в главе 2 «Краткого изображения процессов…»: «Легкое лишение чести суть, егда который начальный человек чину извержен или без заслуженного жалованья и без пасу (или отпускного письма) от полку отослан, или из государства нашего выгнан будет. Тяжелое чести нарушение, когда имя на висилице прибито или шпага его от палача переломлена и вором (шелм) объявлен будет».

Последствия лишения чести и шельмования («кто из числа добрых людей и верных извергнут» были тяжелыми. Ошельмованный не мог выступать в качестве свидетеля, не имел права на судебную защиту, лишался возможности общения и обращения в своем привилегированном кругу.

10) Иные наказания против чести (лишение чина, увольнение со службы, разжалование офицеров в рядовые) были менее строги и не влекли таких тяжких последствий. О них упоминалось как в Уложении Шереметева, так и в Кратком артикуле.

Далее анализируя указанные памятники, следует отметить, что в Воинском артикуле впервые в истории русского права стали подробно регламентироваться воинские преступления, т.е. преступления, направленные именно против установленного порядка несения воинской службы.

Это, безусловно, связано с проводимой Петром I военной реформой, созданием регулярной армии и флота, а также необходимостью поддержания в них крепкой воинской дисциплины.

Выражаясь современным языком, систему воинских преступлений рассматриваемого исторического периода составляли следующие их виды.

I. Преступления против «верности и долга службы». К ним относились:

1) военная измена, которая наказывалась смертной казнью. Под военной изменой подразумевались тайные сношения с неприятелем, сообщение ему пароля, подача условных сигналов; переписка с лицами, находящимися на неприятельской стороне, о военных делах и войсках; ведение тайно переписки военнопленными с неприятелем (шпионами, лазутчиками);

2) побег к неприятелю и бегство с поля боя (наказание – заочная казнь), симуляция болезни во время боя (также наказывалась смертной казнью);

3) как измена трактовались также действия целых частей: бегство с поля боя, отказ вступать в бой, сдача крепости, сговор с неприятелем. Старшие офицеры, коменданты крепостей в таких случаях подлежали смертной казни, а остальным офицерам и солдатам полагалась смертная казнь через каждого десятого человека.

II. Уклонение от военной службы: побег со службы (дезертирство), оставление своего места в походе («аки дезертир»), несвоевременная явка из отпуска, симуляция болезни с целью уклониться от похода, причинение вреда своему здоровью (членовредительство) и порча лошади с целью уклониться таким путем от военной службы. Наказание за указанные уклонения предусматривалось различное – телесные (кнутом, шпицрутенами, заключение в железо), ссылка на каторгу, галеры, лишение живота (смертная казнь). Как показывает анализ, способы уклонения от военной службы, признаваемые преступными, впервые сформулированные в Воинском артикуле, сохранились в законодательстве и наших дней.

III. Преступные нарушения правил несения обязанностей военной службы состояли в основном в несоблюдении правил караульной службы: потере бдительности и самовольной отлучке из караула начальника караула; сон на посту, уход с поста, пьянство в карауле; кража в карауле как вверенного под охрану, так и другого имущества; побег из под стражи арестованного из-за небрежного несения службы часовым. В связи с тем, что уголовная ответственность устанавливалась за нарушения правил несения караульной службы в военное время, то и наказания предусматривались строже, как правило, в виде смертной казни.

IV. Нарушения правил взаимоотношений военнослужащих по непосредственному объекту посягательства подразделялись на преступления, посягающие на порядок подчиненности и соблюдения воинской чести.

К преступлениям первой группы относились:

1) неповиновение – неисполнение приказа «из злости или упрямства» и сопротивление его исполнению, т.е. умышленное неисполнение приказа, наказываемое смертной казнью;

2) неисполнение приказа «от лености, глупости и медления» рассматривалось как совершенное неумышленно («когда без умыслу оное не управить») и наказывалось значительно легче – увольнением со службы или разжалованием;

3) обсуждение приказа («непристойное рассуждение об них») подлежало наказанию в виде «лишения чести», т.е. лишения служебных прав и преимуществ;

4) восстание или бунт предусматривало в виде санкции смертную казнь через повешение. К восстанию приравнивалось непредставление части на инспекторский смотр, требование об увеличении жалованья и отказ от исполнения служебных обязанностей в случае неполучения денежного довольствия.

К преступлениям второй группы (против соблюдения правил воинской чести) относились:

1) оскорбление бранными, непристойными словами фельдмаршала или генерала (преимущественно заочное), наказываемое заключением «в железа» или иными уголовно-правовыми мерами по усмотрению суда;

2) клевета на этих же лиц наказывалась шпицрутенами, но могла быть применена и смертная казнь;

3) нападение на фельдмаршала или генерала «вооруженною или невооруженною рукой» – наказывалось смертной казнью путем отсечения головы;

4) оскорбление офицеров наказывалось наравне с нарушением чинопочитания генералов;

5) оскорбления унтер-офицеров действием, нанесением побоев или угроза нанесением в боевой обстановке наказывались смертной казнью, а в других случаях – шпицрутенами;

6) оскорбление лиц, исполняющих обязанности караульной службы, наказывалось разжалованием (для виновным офицеров) или шпицрутенами (для солдат);

7) оскорбление судей, комиссаров (руководителей хозяйственн6ой и инспекторской частью) и провиантских служителей (интендантов), которые находились «под особою протекцею», наказывалось также, как и аналогичные действия в отношении других должностных лиц.

V. К нарушениям начальников по отношению к подчиненным относились:

1) дурное обращение с подчиненными: угрозы, словесные оскорбления, жестокое и частое их избиение – наказывалось освобождением виновных от занимаемой должности;

2) использование солдат для работ в свою пользу, особенно на тяжелых работах хотя и за плату, – подвергалось наказанию лишением чина, чести и даже имущества;

3) удержание жалованья подчиненных, вещей и провианта – наказывалось ссылкой на галеры и даже смертной казнью. Столь строгое наказание предусматривалось в связи с тем, что солдат без достаточного обеспечения не мог нести военную службу.

VI. К преступлениям, посягающим на порядок пользования военным имуществом, принадлежали:

1) утрата или порча оружия наказывались шпицрутенами, а за растрату ружья, совершенную неоднократно (в третий раз) виновный подвергался расстрелу, «ибо оружие суть самые главные члены и способы солдатские, через которые неприятель может быть побежден»;

2) растрата мундира наказывалась как и растрата ружья;

3) порча лошади с тем, чтобы таким образом уклониться от службы, наказывалась как и членовредительство – «распоротием ноздрей и ссылкой на каторгу»;

4) кража имущества из казенных магазинов и складов, растрата вверенных по службе казенных денег и даже недонесение об этом преступлении наказывались смертной казнью через повешение;

VII. Преступления против местного населения выражались в неправомерных деяниях во время постоя войск, в период военных действий и заключались в следующих проявлениях:

1) ограбление и разрушение, при взятии городов, церквей, школ, больниц; убийство и причинение других «обид» женщинам, детям, священникам и старикам – наказывалось смертной казнью. Указанные действия не влекли ответственности, когда они совершались с разрешения главнокомандующего в тех случаях, когда неприятельский гарнизон и его жители не сдавались, а причиняли большой вред наступавшим войскам;

2) причинение убытков со стороны постояльца хозяину квартиры или членам его семьи, нанесение им побоев и оскорблений. За эти действия виновные должны были просить прощения и оплатить убытки в двойном размер. Могли быть назначены и другие наказания, вплоть до отсечения руки.

3) Разрушение строений, дворов, порча огородов, потрава посевов – наказывались при установлении вины, за исключением тех случаев, когда это было дозволено.

VIII. Артикулом предусматривалась ответственность и за ряд других правонарушений, связанных со злоупотреблениями по службе и нарушениями воинского порядка (приписки личного состава с целью получения лишнего денежного содержания и его присвоения, самовольные отлучки и др.)

Как показывает анализ исторических материалов, за воинские преступления предусматривались очень строгие из имевшихся мер наказания: в большинстве случаев смертная казнь (через повешение, расстрел, отсечение головы), лишение свободы (ссылка на каторгу и на галеры, заковывание «в железа»), телесные и членовредительные наказания (сечение кнутом и шпицрутенами, нередко до смерти).

Лишь в незначительных случаях применялись специальные виды воинских наказаний.

Так, в отношении офицеров предусматривались особые воинские наказания в виде отставления от службы (на время или вовсе), лишение чины и достоинства (наказание с позорящим элементом), лишение всех прав состояние (шельмование), разжалование и продолжение службы в качестве рядового, арест у профоса (палача), лишение отпуска.

К солдатам в качестве специальных воинских наказаний применялись ношение ружей (мушкетов) и седел (в кавалерии), избиение шпицрутенами, арест с помещением под караул (на хлеб и воду).

В последующем законодательство о специальных воинских наказаниях продолжало изменяться, совершенствоваться в сторону их расширения. В настоящее время из тех воинских уголовно-правовых мер, которые применялись в петровские времена, сохранились арест и лишение воинского звания.

В целом следует отметить, что Воинским Артикулом была установлена вполне завершенная и развитая система воинских преступлений и специальных воинских же наказаний.

На определение видов наказаний оказало свое естественное влияние широкое применение уголовной репрессии в период установления абсолютизма в России.

Наибольшее распространение имели смертная казнь различных видов (расстрел, повешение, отсечение головы мечом); телесные наказания – болезненные (битье кнутом, шпицрутенами, заковывание в железо и др.) и Членовредительные (отсечение руки, пальцев, носа, ушей, клеймение, вырывание ноздрей). Широкое применение получила ссылка на срок и бессрочно (навечно), ссылка на каторжные работы (на галеры, на строительство крепостей, гаваней, заводов), заключение в тюрьму.

Однако, как известно, строгость законов всецело компенсировалась их невыполнением. Как остроумно неоднократно замечали отечественные историки и юристы, при строгом и последовательном применении буквы закона на Руси не осталось бы ни воевод, ни дьяков, ни других жителей.[48]

 

Третья часть Воинского устава именовалась «Краткое изображение процессов и судебных тяжеб», датированная мартом 1715 г., почти полностью посвящена вопросам судоустройства и судопроизводства. В прежнем законодательстве, 7в том числе и в Соборном Уложении, этим вопросам на нормативном уровне не уделялось внимания вовсе.

Первые попытки реформирования судебного процесса были предприняты ранее, изданием 21 февраля 1697 г. Именного Указа «Об отмене в судных делах очных ставок, о бытии вместо оных распросу и розыску, о свидетелях, об отводе оных, о присяге, о наказании лжесвидетелей и о пошлинных деньгах». [49]

В этом первом процессуальном акте еще не происходило разграничения уголовного и гражданского процесса. Общий ход процесса, названия процессуальных документов и действий были одинаковыми как для уголовных, так и для гражданских дел.

«Краткое изображение процессов» имело четкую и логичную внутреннюю структуру.

Начинался документ двумя главами, носящими вводный характер: первая глава «О суде и судиях», а вторая – «О процессе и тяжбе». В них давалась основная схема судоустройства и некоторые общие положения (выражаясь современным языком – принципы) процесса.

Затем шло последовательное изложение хода процесс, разделенного на три основные части.

Таким образом, «Краткое изображение процессов…» было первым русским законодательным актом, заключающим в себе подробное изложение цивилизованных правил судопроизводства.

«Краткое изображение процессов», как и Воинский артикул, действовало в военном ведомстве долго и эффективно – до издания Военно-уголовного Устава 1839 г.

Лишь в 1812 г. оно было заменено для военного времени Уставом Полевого судопроизводства. Многие ценные положения анализируемого нормативного акта вошли позднее в состав как Военного-уголовного Устава 1839 г., так и Свода законов 1832 г. и таким образом сохраняли свою действенность как в военных, так и в гражданских судах вплоть до судебной реформы 1864 г.

«Краткое изображение процессов» фактически установило основу всего отечественного судоустройства. Им закреплялась система судебных органов, состоящих из судов невоенных (гражданских) и судов военных.

Военные суды (кригсрехты) в свою очередь подразделялись на генеральные и полковые (верхний и нижний военный суд).[50]

Обе разновидности военного суда – генеральный и полковой (верхний и нижний) в соответствии с главой 50 Воинского устава являлись судами верхней (т.е. окончательной) инстанции, но отличались компетенцией в зависимости от характера дела и служебного положения сторон.

Генеральному суду по первой инстанции были подсудны дела о государственных преступлениях и дела о деяниях, совершенных целыми частями и подразделениями, а также гражданские и уголовные дела, касающиеся высокого офицерства (генералов и штаб-офицеров).

Полковому суду были подсудны все остальные гражданские дела и дела об уголовных преступлениях, совершаемых нижними чинами и обер-офицерами.

Военному суду были подсудны дела не только военнослужащих, но и всех других лица, состоящих при войске, как по уголовным, так и по гражданским делам.

Далее, в главе «О суде и судьях» устанавливался состав суда и указывались должностные лица, находящиеся при суде.

В состав суда входили президент (председатель) и асессоры (заседатели).

При каждом суде имелся и технический персонал: секретарь (или протоколист), адъютант (исполнявший обязанности судебного пристава).

Таким образом, военный суд уже тогда являлся органом коллегиальным и подавал в этом пример иным (невоенным) судам.

Он должен был состоять из «честных особ», т. е. лиц, не опороченных в глазах общества и государства. Свои полномочия по каждому конкретному делу суд получал «от высокого начальства», т. е. от соответствующего органа государства, от военно-административного органа: «Суд всегда из некоторого числа честных особ сочинен бывает, которым от высокого начальства власть и мощь во управлении правосудия дана».[51]

Коллегиальные суды должны были действовать в количестве 13 человек. В силу объективной затруднительности созыва полного состава суда допускались заседания и в сокращенном виде (в количестве семи человек). Однако в любом случае состав суда назначался персонально для каждого случая.

Председательствующие в военных судах и