Глава 5. За тобой пойду по звёздам

Она звонко смеялась: весело и задорно. Не зря все слуги говорили, что такого смеха, как у Кайсы Глёмт, нет ни у кого. Живая, проворная, никогда не унывающая. Казалось, что сама Леле Славная сотворила её из снегов севера, но оплела солнечными лучами и зажгла в груди сердечный огонь.

Она пряла у окна, но то и дело посматривала на нас. Я всегда с удовольствием наблюдал за её ловкой работой, лишь дивясь, как женщины так долго и терпеливо могут ею заниматься.

Возле меня с хохотом и визгом носились Арве и Лейсе. Игра всегда куда интересней, если можно спрятаться за старшим братом и оттоптать ему все ноги. Семилетние близнецы решили, что иначе играть вообще не стоит, поэтому весь день от меня не отходили.

— Оле, Оле!

Лейсе ухватила меня за руку и глянула снизу вверх:

— Ты меня возьмёшь завтра на ярмарку?

В серых глазёнках слились вопрос и почти мольба.

— И меня! — Арве ухватил за вторую руку.

Кстати, брат с сестричкой на меня совсем не похожи — такие же светловолосые и круглолицые как мама. От отца разве что взяли серые глаза да порой совсем недетскую рассудительность. Не то, что я. Посторонние, глядя на нас, всё время удивлялись, узнав, что я прихожусь старшим братом этим непоседам.

— Ах, вы ж! — Мать всплеснула руками и покачала головой. — А кто обещал отцу помочь? Вы же только позавчера вернулись!

Арве потупился, но Лейсе продолжала смотреть на меня и крепко сжимала руку.

— Мам, может, и правда… — начал я.

— Нет! — вдруг раздался истерический вскрик. Веретено, как живое, выскочило из её пальцев, со стуком ударилось о доски пола и покатилось в сторону. Матери больше не было — вместо неё возле прялки сидела фигура, завёрнутая в серый плащ, сделал шаг назад. На лбу выступил холодный пот. Показалась костлявая рука — без плоти, с заострёнными черными когтями и поманила к себе. Дыхание перехватило — передо мной был Хозяин Штормов. Арве медленно, спотыкаясь на каждом шагу, побрёл к нему. Я кинулся за братом, но Лейсе неожиданно сильно дёрнула меня назад и громко разрыдалась. По стенам дома пошли трещины, уши заложило от грохота, в окно ворвался ветер.

— Арве! — отчаянно крикнул я. И сестру отпустить нельзя, и до него не дотянусь… Утбурд, что же делать?

Хозяин Штормов расхохотался, и яркая вспышка ослепила меня. Спустя миг всё исчезло, лишь ветер кружил вокруг пепел, будто тут всё сгорело. Вокруг опустилась тьма, хотя ещё совсем недавно светило солнце. Холод пробрал до костей, я огляделся и, поёжившись, обнял себя за плечи:

— Арве! Лейсе!

— Оларс! — глухой женский голос заставил меня обернуться.

Она стояла всего в нескольких шагах. Как всегда спокойная, неестественно прямая, с лёгким укором глядя на меня. Чёрный плащ скрывал её с головы до пят. Волосы, такие же, как у меня — ночь, пересыпанная снегом — стянуты за спиной, а в глазах — лиловое пламя. Единственная из рода Глёмт, на кого я похож больше всех.

— Бабушка! Что происходит?

Я бросился к ней, но она сделала шаг назад, и между нами появилась пропасть.

— Бабушка!

Голос срывался, кажется, я даже не слышал его, но не мог отпустить её.

— Нёкк наделила тебя силой ходить по снам, это хорошо, — мягко произнесла она и снова отступила назад.

Я шагнул к ней, замерев на самом краю пропасти.

— Не уходи, пожалуйста! Я один не справлюсь!

Отчаянье затопило полностью. Единственный человек, который мог дать совет, вот-вот исчезнет.

Она посмотрела на меня, чуть покачала головой:

— Что ж ты как маленький-то? — улыбнулась и протянула руки. — Ну, иди ко мне, не бойся.

Я ещё раз глянул в пропасть, сердце бешено заколотилось. Ещё шаг — и я окажусь на дне.

— Оларс, — с нажимом повторила она. — Не бойся. Йенгангер, который боится Мрака. Ай-ай-ай!

Неожиданно внутри стало как-то тихо и спокойно. Не задумываясь и не задавая лишних вопросов, я смело шагнул вперёд и… Нет, не упал. Невидимая дорога держалась крепко. Шаг, ещё один, ещё. Я оказался возле бабушки. Тут же протянул руки, чтобы обнять её, но черный плащ распахнулся в мгновение ока и замерцал белыми огоньками.

— Ты справишься, — услышал я далёкий голос. — У тебя всё выйдет. Но ты не должен дышать.

Плащ стал непроглядной тьмой, белые точки превратились в сияющие звёзды. Я резко развернулся, растерянным взглядом оглядел всё вокруг. Черные крылья утбурда, что со мной? Если это кошмар, то почему такой реальный? Если нет, то как я тут оказался?

Кто-то коснулся моего плеча, я дёрнулся от неожиданности, быстро повернул голову. Рядом стояла Мяран. Я выдохнул и присмотрелся: Мяран, но выглядит моложе. А из одежды — одна белая рубаха длиной до пят, с широкими рукавами. И ступни босые.

— Ты бы поосторожнее, — хрипло произнёс, — ненароком могу и зашибить.

Мяран не ответила, но глаза смеялись. Уж они-то остались такими же, как у той Мяран в веже — без края, без дна.

— Спокойнее надо, Оларс, — мягко произнесла она.

— Спокойнее?

Внутри всё вскипело от злости, я стиснул кулаки и попытался успокоиться.

— Сначала я вижу, как моя родная мать становится Хозяином Штормов, брат и сестра исчезают, а всё вокруг рушится. А потом появляется моя…

— Ингва Глёмт, — улыбнулась Мяран, и мне неожиданно стало стыдно: всевидица-то не виновата ни в чём.

— Мяран, скажи, где мы находимся?

Всевидица тихо рассмеялась, но почему-то стало от этого смеха нехорошо. Вся эта тьма, звёзды, нереальная Мяран рядом. Где я?!

Она мигом стала серьёзной:

— Сны и воспоминания тесно связаны, Оларс. И те, и другие живут в пропасти у края Мрака.

Я нахмурился:

— Как мы здесь оказались?

Мяран указала на звёзды:

— Видишь их, Оларс? Это души предков, которые после смерти уходят на небо.

— Вот ещё, — хмыкнул я. — Уж как Посредник, я знаю — души никуда не уходят. Иначе все б Посредники сидели без работы.

— А ты не задумывался, почему некоторые души отыскать невозможно? — Губы всевидицы изогнулись в лукавой усмешке. — Пойми, Оларс, я плохая колдунья. Знаю много, да силы меня не слушают. Тот, кто видит — плести чары не может. Но у меня много помощников. Ты заснул, мне удалось увести твою душу сюда — в ночь. Сам же знаешь, ночь — младшая сестра Мрака.

В её словах было зерно истины. Действительно, если человек обладал даром предвидения, магия ему не давалась. А тут ещё больше: всевиденье!

Я провёл рукой по лицу, убирая упавшие на глаза волосы. Боги севера, когда мне уже дадут выспаться?

— Тогда объясни мне, всевидица, что я вижу? Почему в мой сон пришёл злейший враг, а родные люди не хотят говорить?

Мяран молча указала вниз, на тьму, усеянную звездами.

— Я знала твою бабку, Оларс.

Я вздрогнул и пристально посмотрел на Мяран. Интересно, сколько же ей лет?

— Откуда?

Несколько звёздочек, крошечными светлячками подлетели к всевидице и венцом легли на её светлые волосы. Несмотря на простую одежду и кроткую улыбку, у меня появилось ощущение, будто передо мной стоит один из могущественнейших людей на свете.

Она сделала шаг в сторону:

— Идём, я тебе кое-что покажу.

Я покорно последовал за ней:

— Не обманывайся моим лицом, Оларс, — тем временем произнесла она. — Я стара.

Перебивать не было смысла, только слушал и смотрел по сторонам: светящиеся точки сливались, становились линиями и завитками, жили какой-то своей, непонятной мне жизнью.

— Тяжба Ингвы Забытой и Хозяина Штормов длится не один век, — продолжала Мяран, — только слишком уж хорошо они прятались друг от друга, слишком ловко устраивали ловушки и не попадались в них. И только десять лет назад Хозяин Штормов отыскал способ уничтожить свою соперницу.

Я поморщился. Да рассыплется прахом он со своими Островами-Призраками!

— Что произошло? Почему нам никто и никогда не говорил об этом?

Мяран глянула на меня и усмехнулась:

— Твоя бабка и Спокельсе — Посредники, дети Мрака. Они ненавидели друг друга.

Я остановился, недоумённо уставившись на неё:

— Что? Дети Мрака?

— Да, Оларс, — Мяран не смутилась, — твоя бабка была лишь наполовину человеком. Её родила человеческая женщина, но отцом был Господин наш Мрак.

От того, как она произнесла последние слова, я вздрогнул и сжался.

— Мяран, этого не может быть. Мрак — даже не божество. Он никогда не приходит к людям. Он забирает всех: богов, духов, людей, смертных…

— Всё живое боится Мрака, — холодно ответила всевидица. — Но только не мёртвое. Госпожа Смерть — не есть зло, Мрак — тоже. Хоть он и беспощаден.

— Но как моя бабушка могла стать врагом Хозяина Штормов? Ему же тысячи лет! Неужто он обратил внимание на смертную?

— На смертную — нет. А вот на дочь Мрака — да. К тому же Ингва считала, что Острова-Призраки должны быть уничтожены. Но и молчала, потому что сам Мрак взял с неё клятву молчать.

— Но откуда же ты… — начал я и тут же прикусил язык.

Ответ — взгляд бездонных глаз да усмешка на губах. И только шёпот во тьме:

— Всё видит, всё знает…

Но вопрос, который мучил меня долгие годы, теперь прорвался на волю.

— Но почему так случилось, что из всех в семье я единственный, кто на неё похож? И почему она спасла именно меня?

Всевидица продолжала идти, кажется, она шептала что-то: то ли песню, то ли заклятие:

— За тобой пойду по звёздам, соберу в ладони слёзы…

— Мяран!

Но она не вздрогнула и не испугалась:

— А как сам думаешь, Оларс Забытый?

— Утбурд, да не знаю! — раздражённо бросил я. — Знал бы — не спрашивал!

— Не горячись, — спокойно ответила Мяран, — это плохо. Тебе предстоит пройти много дорог. Побывать там, куда по своей воле не ходят.

— А можно уточнить?

— Ну что ж…

На миг Мяран остановилась, будто что-то рассматривая вдалеке, а потом вновь зашагала:

— Чтобы выполнить клятву и отомстить, нужно собрать большую силу. Тебе нужно войско, Оларс. Но одними людьми здесь не обойтись. Хоть Къёргар и Ванханен пойдут за тобой с радостью, этого мало. Морские псы стерегут Острова-Призраки, и чтобы их победить, нужна сила Гунфридра. Небо над островами охраняют крылатые стражи-ветра, покорные Хозяину Штормов. Их ни с моря, ни с суши не убить — только с воздуха.

— Есть у меня вещичка валкар, — горько усмехнулся я, — госпожой Урд пожалованная. Только скажи, Мяран, кто пойдет за оборванцем, явившимся с юга? Пусть даже наследником уважаемого ранее рода?

Венец из звёзд на голове всевидицы ярко вспыхнул, звёздочки поднялись выше, закружились над ней. Всевидица сложила ладони лодочкой, белые огоньки устремились в них, образуя шар. Некоторое время она держала в руках это звёздное пламя, свет озарял её лицо, превращая в изваяние богини.

Она подняла на меня глаза, губы снова дрогнули в улыбке: мягкой, нежной, материнской.

— Смотри, Оларс.

 

Глава 6. Зов дома

Звёздный свет разгорался ярче и ярче. Глаза заболели, но и я не подумал отвернуться. Казалось, серебряной белизной пылало всё вокруг, и тьма растворилась. Верно говорят: нет тьмы без света, но не станет света без тьмы. Только ночь родит звёзды, но лишь по следам солнца придёт темнота.

Свет вдруг чуть померк, перестал резать глаза, и я сумел разглядеть очертания небольшой комнатки. Миг — ни света, ни Мяран — я стоял на деревянном полу, смотрел на склонившуюся к столу светловолосую женщину в красном шерстяном платье, расшитом белыми ромбами: не простыми — чуть вытянутыми, изящно переплетёнными друг с другом — ванханенскими. Сердце почему-то забилось быстрее.

Свеча отбрасывала неровный свет на женщину, а в узкое окошко заглядывала ночь.

Она выпрямилась, отодвинула от себя глиняную плошку и вздохнула. Ванханенка. И по одеянию, и по уложенным короной вокруг головы светлым косам, и по серебряному браслету с крупными молочно-белыми камнями, именуемыми бромдами. Их добывали только у нас и не возили на продажу. Камни считались даром Гунфридра ванханенскому народу, и продавать их чужестранцам было неуважением к Морскому Владыке.

Женщина посмотрела на меня. Я замер, забыв как дышать. Что сказать, как объяснить, что взял и из ниоткуда появился в её доме? Но она только вздохнула и отвернулась.

— Шайрах, — тихо позвала кого-то.

До меня дошло, что Мяран показывает происходящее при помощи магии, и даже не стоит опасаться: увидят ли меня или нет. Значит, не такая уж плохая колдунья моя всевидица. Хотя… что я знаю о волшебстве лаайге? Мало, очень мало.

Женщина поднялась, снова глянула в плошку, подняла руку и убрала упавшие на глаза короткие прядки. Бромды глухо стукнулись, наполнив комнатку странно родным и привычным звуком — мать всегда носила такие браслеты. А ещё я поймал себя на смутной мысли, что уже где-то видел эту женщину. Но только где? Богата встречами дорога Посредника, попробуй-ка всех упомнить!

Послышались шаги, в комнате появился молодой мужчина, закутанный в тёмные одежды южан. На поясе висела кривая сабля, голова была скрыта капюшоном.

— Чем скорее ты его найдёшь, тем будет лучше, — мягко произнесла женщина. — Вода не хочет меня слушаться и ничего не показывает.

Она опустила пальцы в плошку, изящную кисть тут же окутало серебристое пламя. Я нахмурился. Ванханенская магия. Такой же я пользовался, когда искал скрёмта. Значит, она тоже имеет дело с духами смерти. Потому что маг, уважающий жизнь, не станет колдовать ночью. Ночь — время мёртвых.

— Хозяин Штормов собирает войска, рано или поздно он придёт сюда.

— Почему именно сюда, Йортрен? — спросил Шайрах. — Разве в Ванханене живут все его враги?

— В пределы лаайге не посмеет сунуться, — усмехнулась она. — Там Мяран — всевидица всего Севера, её нельзя трогать ни злу, ни добру. И как бы не хотелось Спокельсе стать могущественнее всех, Мяран он силой не возьмёт.

— Но сумеют ли оленеводы дать ему хороший отпор?

Нет, я не услышал презрительных нот в слове «оленеводы», однако южанин искренне недоумевал, как лаайге могут противостоять Хозяину Штормов.

— У них есть оружие, — уклончиво ответила Йортрен, — и надо сойти с ума, чтобы туда пойти. Разве что он сумеет подчинить саму Госпожу Смерть.

Жаль, я не мог глянуть на Мяран. Хотелось побольше узнать, что прячут лаайге и почему мой враг не посмеет к ним подобраться.

Шайрах усмехнулся:

— Ваши боги — не мои, Йортрен, но ты знаешь, почему я здесь.

Она кивнула:

— Да. Пусть же хранят силы земли и неба почтенного Яшраха.

Я вздрогнул и необдуманно сделал несколько шагов ближе к ним. Яшрах! Мой учитель?

Но говорившие меня не видели и не слышали.

— Хозяин Штормов уже знает, что остался в живых внук Ингвы. И сделает всё, чтобы уничтожить его, — продолжала Йортрен. — Мало того, что мальчик — сильный Посредник, так ещё и завис между жизнью и смертью. Если боги подсуетятся, ему не будет равных, а Острова-Призраки превратятся во прах.

Я напряжённо слушал, сжав кулаки. Во всемогущество не верил, но всем сердцем желал, чтобы они говорили правду.

— Он сумеет вызвать из мира мёртвых врагов Спокельсе. А их больше, чем достаточно.

Шайрах покачал головой, задумался. Зачем-то провёл пальцами по рукояти сабли, будто хотел убедиться, что она никуда не подевалась.

— Плохо. Где мне его искать?

Йортрен сложила руки на груди и отошла к окну.

— Зеркало вод показало, что йенгангер идёт на север. Скачи в Раудбрёмм, мимо него не ведёт ни одна дорога, а значит — он будет там.

Шайрах откинул капюшон, сверкнула холодным серебром серьга, по плечам рассыпались иссиня-чёрные волосы. Он вздохнул. Кажется, южанину ехать не особо хотелось.

— Главное — не потерять время, — сказала Йортрен. — Ты поедешь в Раудбрёмм. Мы с Ингваром — в Ярлунг. Если не удастся тебе его перехватить, будем действовать мы.

Меня как озарило: Ярлунг! Рангрид сказала, что меня искали ванханенцы! А Йортрен я видел, когда ехал с холмов, где искал Нороа! С ней ещё был мужчина. Но… Я снова нахмурился. Нет, не этот. Тот, судя по внешности, был северянином.

Шайрах вдруг посмотрел на меня. Я замер. Он тут же перевёл взгляд на собеседницу. Я выдохнул. А ведь его я тоже видел! Тогда, на постоялом дворе Гутрун и Ярни. Тот самый лекарь, о котором не очень-то ласково отозвалась подавальщица.

— Что мне делать, если ключ не признает его? — вдруг напряжённо спросил Шайрах.

Йортрен передёрнула плечами.

— Этого не может быть. В ключе — кровь Глёмтов, так что всё получится.

Шайрах некоторое время молчал и кусал губы. Явно что-то хотел спросить, но не решался. Потом резко выдохнул и кивнул, накидывая капюшон:

— Хорошо, тогда я отправляюсь.

Йортрен резко обернулась:

— Сейчас?

— Да, мне ночная дорога удобнее будет.

С этими словами он развернулся и быстро вышел. Йортрен подняла руку и начертила руну в воздухе, сберегающую от лиха в пути.

Я уже не совсем понимал, что к чему, но видение комнаты и фигура женщины мигом растаяли.

— Теперь ясно? — тихо спросила Мяран. — Или что-то растолковать надо?

Мы вновь стояли среди ночного неба и звёзд.

Меня вдруг захлестнуло раздражение:

— Ещё как надо! Всё вокруг да около! Кто меня ищет? Каким образом я сумею помочь Ванханену? Я же не первый йенгангер на этом свете. Что вообще происходит и кого мы только что видели?

Звёздный шар исчез из рук всевидицы, но теперь около её пальцев кружило множество маленьких огоньков.

— Хозяину Штормов нужны души людей. Много душ, чтобы создать девятый Остров-Призрак. Ванханен находится ближе всего к его владениям. По приказу дроттена Стейна все маги твоего края объединились и решали, как можно отвести беду.

Мяран замолчала, будто к чему-то прислушиваясь.

Я скрипнул зубами, еле сдерживаясь, чтобы не нагрубить.

— Найнас-месяц скоро растает под солнечными лучами, — пробормотала она, словно для себя. — Мало времени.

— Мяран!

Всевидица посмотрела на меня:

— Йортрен служит вашему дроттену и Госпоже Ночи. Богиня-то ей и сказала, что уничтожить Хозяина Штормов сможешь только ты.

Удивлению не было предела:

— Я? Оборванец без роду и племени, почти нищий и едва живой?

Мяран усмехнулась:

— Ты учился у Яшраха — одного из лучших магов юга, в тебе живёт магия Ингвы, и в твоём сердце столько Уз, что никого лучше и не найти. Конечно, можно обучить другого, заставить Посредника отдать ему жизнь, пройти подобный твоему путь, но… Это долго, Оларс. — Мяран смотрела на меня абсолютно серьёзно. — Тебя нельзя назвать незаменимым, но ты — подходящий.

Её слова заставили задуматься, а потом горько усмехнуться. Оказаться в нужном месте в нужное время надо уметь. Нужно ли говорить, что и то, и другое как обычно настроено против меня.

Мяран покосилась на меня и тихо рассмеялась:

— Не бойся, у тебя будут помощники… и возможность уничтожить врага.

— У меня есть выбор?

Мяран пожала плечами:

— Нет.

— Что ж, это, хотя бы, привычно, — кивнул.

Она взяла меня под руку, под ногами замерцали очертания широкой лестницы:

— Идём, Оларс.

Я не ответил, молча начиная спускаться. Чем темнее ночь, тем больше утбурдов. Боги севера, за что же мне всё это?

— Оларс…

Я повернулся, но всевидица резко меня оттолкнула. Я вскрикнул и, не удержавшись, полетел вниз. Ужас затопил полностью, перед глазами потемнело.

Я дёрнулся, но тут же почувствовал тёплую ладонь на лбу.

— Тише, тише, — шепнула Мяран, — просыпайся. Всё хорошо.

Голова пошла кругом, но всевидица меня удержала.

— Спокойно, дыши глубже, сейчас всё будет в порядке.

Последовав её совету, я глубоко вдохнул, потом открыл глаза. Хм. Та же вежа всевидицы — ни тебе звёздного неба, ни сияющей лестницы. А я так и сижу возле стола, а у ног лежит топор валкары. Сама Мяран стояла за спиной и осторожно массировала мне виски.

— Так лучше? — она убрала руки.

— Да, спасибо, — кивнул я, — что ты мне показала?

— Прошлое.

Мяран подошла к столу, взяла чашу с твилом и подошла к очагу.

— Чтобы я убедился, увидев собственными глазами?

— Да.

Я не видел, что она делает, но по веже разлился приятный острый аромат.

— Своим глазам всегда веришь, Оларс. Это лучше, чем я бы тебе рассказывала о событиях давних лет или месяцев.

Да уж, не поспоришь. Мяран обернулась и подошла ко мне. В её руках был вытянутый узкий флакон с массивной пробкой, наполненный до краев чёрной жидкостью.

— Держи. Придёт время — тебе понадобится наша помощь. Твил поможет прийти по шаманской дорожке.

Я взял флакончик, пальцы тут же замерзли — будто не стекло, а осколок льда. Пробормотав благодарность, сунул флакон в карман.

— Оставайся у меня, Оларс. Отдохнёшь, а с утра двинетесь в путь.

Я поднял глаза на Мяран:

— Ванханен?

— Да. Сова моя останется здесь. Но с тобой будет другой проводник.

Я нахмурился. Этого ещё не хватало.

— Кто?

Но не успела она ответить, как вход в вежу приоткрылся и внутрь вошёл мужчина в чёрном одеянии.

— Вы меня звали, госпожа? — спросил приятным низким голосом.

Мяран кивнула:

— Да, Шайрах. Оларс Глёмт давно ждёт тебя.

Пронзительные, тёмные как оникс, глаза внимательно смотрели на меня:

— Да пребудут с вами здравие и сила, господин Глёмт, — мягко произнёс он. — Наконец, боги свели нас.

Часть VI. Северный флот

Глава 1. Храм на скале

Позади остались Къёргаские горы. Три месяца, десятки пройденных дорог и… небывалая лёгкость на сердце. Никогда ещё я не чувствовал себя так хорошо. Всё, что было после Мяран, стало смазанной картиной, ворохом осенних листьев, что кружат на ветру. Лица, имена, слова… Будто и не было ничего. К тому же Шайрах оказался прекрасным попутчиком.

Вдалеке показались высокие каменные стены — Ванханен молчаливо взирал на всех путешественников.

— Кажется, мы у цели, — произнёс южанин, — осталось совсем чуть-чуть.

Стены казались хмурыми и угрюмыми, будто за ними жили не приветливые добрые люди, а страшные великаны, готовые в любой миг накинуться и разорвать неосторожных гостей.

Вульсе сидел передо мной и с интересом вертел головой, разглядывая неизвестную ему местность.

— Новый дом, мой господин? — тоненько спросил ниссе.

Я только вздохнул. Дом? Новый? Вряд ли.

— Скорее старый, Вульсе.

Ниссе быстро обернулся и внимательно посмотрел на меня. От взгляда теневых глаз стало немного не по себе — появилось ощущение, будто я лишаю его чего-то необходимого. Хотя, так оно и было. Каждому ниссе нужен дом. А что я могу ему дать?

— Сейчас рано что-то загадывать, посмотрим, как будет дальше.

Вульсе кивнул:

— Верно, мой господин. Будущее — зыбко, как отражение на воде, и беда тому, кто принимает его за истину.

Я покачал головой, чуть усмехнувшись. Маленький ниссе, а говорит мудрые вещи.

Шайрах не вмешивался в беседу, но при этом постоянно смотрел по сторонам, будто чего-то ждал.

— Рад вернуться на родину, Оларс? — наконец спросил он.

Ответить оказалось не так просто. Всё, что раньше вспоминалось с трепетом, таким, что сладко сжималось сердце в груди, теперь было серым и безрадостным. Не покидало ощущение, что я вдруг очутился в гостеприимном, но… чужом краю. Кроме пустоты ничего не было. И окутывал страх. Хоть тело и продолжало жить, душа медленно умирала. Разве может быть что-то страшнее этого?

Я пожал плечами, говорить не хотелось. Шайрах усмехнулся:

— А вот я уже истосковался. Дядюшка Яшрах обещал, что моё путешествие на север будет недолгим, но что-то оно затянулось.

— Яшрах умеет убеждать, — заметил я. — И доставлять хлопоты своим родственникам.

Ответом был довольный смех:

— Знаешь, я не жалуюсь. Как по мне — родственники и хлопоты — вещи неразделимые. Но уж лучше большая дружная семья, не дающая сидеть на месте, чем одиночество.

Внутри кольнуло. Захотелось дать хорошую оплеуху, чтобы думал, о чем говорит.

— Язык южан порой слаще мёда, а порой жалит больнее змеи, Шайрах, — медленно произнёс я, глядя на него в упор.

Он тут же замолчал, поняв, что ляпнул лишнее. Отвёл глаза в сторону, чтобы скрыть смущение.

— Прости, Оларс, я не хотел тебя обидеть. Извини. Слова иногда летят перед мыслями.

— Смотри, чтобы не перед делами.

Нет, плохого сказать о Шайрахе я не мог. К тому же племянник моего учителя. Тут, хочешь или нет, а заставят соответствовать.

С неба начал падать противный мелкий снег. Дорога резко вильнула в сторону.

— В Ванханен лучше заехать с окраин, — отстраненно сказал Шайрах. — Ни к чему нам лишнее внимание.

— Вдоль берега? — я нахмурился.

Шайрах кивнул:

— Нечего привлекать ненужные взгляды.

— Я могу накрыть его плащом.

Южанин бросил короткий взгляд на мигом сжавшегося Вульсе.

— Дело не в этом. Домовёнка можно спрятать быстро — никто и не догадается, но вот ты…

Я недоумённо посмотрел на него:

— А что я?

Шайрах нахмурился, даже прикусил нижнюю губу, словно подбирая слова. Только вот подобрать ничего удачного не получалось.

— Оларс.

Вроде только произнёс имя, но мне почему-то стало не по себе: то ли ветер задул сильнее, то ли мороз ударил крепче.

— Чем дальше мы отъезжаем от Къёргарских гор, тем меньше ты похож на живого человека.

***

Море — серое и неприветливое — накатывало на берег и тут же уходило назад, забирая мелкую гальку. Берега здесь все такие — сплошные камни. Есть, конечно, и песок, но это на востоке, там, где Ванханен встречается с Гардаррой.

Холод, соль, ветер. Подбитый мехом плащ не спасал, хотелось укутаться теплее и бежать со всех ног. Но негоже, возвратившись домой после долгой дороги, не почтить богов.

Нога соскользнула с покатого камня, я с трудом удержал равновесие. Нет, не богов, а бога. Одного — защитника и хранителя этого края — Гунфридра.

Вдалеке, угрюмо возвышаясь на скале, стоял деревянный храм. Хорошо, что жрецы сюда не ходят, не мешают простым людям изливать душу.

Стиснув зубы, я продолжал идти к храму. Дорогу занесло снегом, подниматься будет нелегко, но идти назад не стану.

Шайрах, забрав коней и Вульсе, отправился в город, перед этим детально рассказав, как добраться к дому Йортрен — уважаемой госпожи и колдуньи. Той, кто больше всех жаждет меня видеть.

На моё решение побыть в храме Гунфридра, Шайрах только пожал плечами, но не спорил. У них свои боги, у нас — свои.

Тропка круто поднималась вверх, но я слишком хорошо её знал, чтобы оступиться. Мальчишкой наведывался сюда каждую неделю. Очень уж уважал отец Морского Владыку. Да и бабка относилась к Гунфридру с особым почтением.

Старый деревянный храм не изменился. Может, правду говорят, что дерево это вечно, и позаботился Владыка о месте, куда приходят к нему люди?

Я вздохнул и остановился. Ещё несколько шагов — и назад дороги не будет. Может, я не прав, да только помощи просить больше не у кого.

Набравшись смелости, подошёл к двери и толкнул её вперёд. Послышался тихий скрип, изнутри пахнуло хвоей и немного — морской солью. В горле стал ком, а к глазам вдруг подступили слёзы. Детство, счастливая семья. Живая. Зажмурившись и помотав головой, я быстро ступил в храм, проклиная себя за слабость.

Здесь всё было так же, как и десять лет назад. Жертвенный огонь окружали плоские камни, запах трав дурманил и кружил голову, а на стене висело изображение морского бога. Только ничего не разобрать на нём: чудовище из пучин или человек, опутанный водорослями.

Некоторое время я стоял, не зная с чего начать. Как-то самому никогда не приходилось обращаться к Морскому владыке — то бабка, то отец. А тут и просьбы были не шуткой.

Глубокий вдох, успокоить бешено колотящееся сердце, подойти к алтарю с плоскими камнями и опуститься на колени.

— Гунфридр, Владыка бескрайнего моря, хозяин пучины, приди на мой зов, не оставь без совета. Не обращался я к тебе раньше, но больше надеяться не на кого. Прошу твоей помощи в предстоящем деле. Прошу защиты родного края от призрачных орд Хозяина Штормов. Прошу, чтобы море оказалось благосклонным. Прошу твоего благословения, великий.

И хоть я говорил простые слова, казалось, что мерно произношу заклятье, вызывающее мёртвых с той стороны Мрака. Голос был чужим, странным, нечеловеческим. Будто, и утекающая водой сквозь пальцы жизнь, меняла и его.

Шайрах сказал, как я выгляжу. И в первый раз за долгие годы я почувствовал ледяные пальцы страха. Мне действительно было страшно взглянуть на себя. Я знал, что пройдут времена, когда йенгангер будет только звучным словом. Рано или поздно смерть возьмёт всё в свои руки.

Из голенища сапога я молча вытянул кинжал и положил его на плоский камень. Кинжал тот самый, что когда-то хотел продать мне Хишакх: с серебряным лезвием и тяжёлой чёрной рукоятью. Он принадлежал Сиргену. Если Бессмертник, действительно, сын Гунфридра, то бог отзовётся.

Повисла мёртвая тишина: то ли от моего голоса, то ли от чего-то другого.

Камень вспыхнул чёрным пламенем, обхватившим кинжал. Серебряное лезвие задрожало, изогнулось металлической змеёй. Внутри всё замерло, я невольно сделал шаг назад. Что это? Изображение на стене шевельнулось?

Чёрное пламя затрепетало и вспыхнуло, чёрные трепещущие языки плеснули волнами на пол. Миг — весь храм наполнился водой: ледяной, солёной… Не может быть её здесь!

Нелепо взмахнув руками, я попытался доплыть до двери, но ничего не вышло. Ноги будто сковало невидимыми путами. Глянув вниз, заорал от ужаса и дёрнулся: меня обвивали гигантские щупальца, сквозь толщу воды, казавшиеся лишь туманными тенями.

«Кракен! — пронеслось в голове. — Но откуда?»

Он утягивал меня к себе, я почувствовал, что захлёбываюсь. Перед глазами пошли круги, лёгкие начали гореть.

Стены храма исчезли, кракен занял весь пол. Я снова попытался вырваться, но понимал, что это бессмысленно. Зверь стискивал меня как тряпичную куклу.

— Отпусти его! — вдруг раздался громовой голос. — Мне нужен этот человек!

Хватка щупальцев ослабла, но я провалился во тьму. Перед этим, правда, каким-то чудом почувствовал, что кто-то подхватил меня и рванул вверх.

Глава 2. Фьялбъёрн Драуг

Голова раскалывалась. Спину ломило, а на плечо давило что-то твёрдое. С трудом разлепив глаза, я приподнялся на локтях и огляделся. Время шло, а увиденное никак не хотело укладываться в голове: серое небо сливалось с мерно, почти лениво, перекатывающимися волнами, ветер рвал парус — некогда белый, а сейчас изрядно истрёпанный и едва выделявшийся на фоне неба и моря.

Спустя пару мгновений я понял, что попросту лежу на палубе, на любезно кем-то подстеленном плаще. Ко мне кто-то склонился и тронул за плечо. Повернув голову, встретился с пронзительным живым взглядом согнувшегося надо мной сухого мужчины. На нём была старая латаная одежда моряка, широкий кожаный пояс с несколькими кинжалами, а пшеничные волосы придерживались кожаным ремешком. По лицу — северянин, только…

— Живой?

Я кивнул и попытался встать, но в голове будто что-то взорвалось и, стиснув зубы, чуть не рухнул назад.

— Эй-эй, осторожнее.

Он успел меня подхватить и снова помог улечься на плащ.

— Что там, Лирак? — послышался зычный бас.

— Он пришёл в себя, мой ярл! — крикнул Лирак, вновь выпрямляясь. — Только ещё плох.

— Ничего, бывает хуже.

Волна дурноты ушла, я шумно выдохнул.

— Как я здесь оказался? — спросил, не открывая глаза.

— С нашим кракеном познакомился, — смешок. — Он у нас любит новых людей.

— На закуску, — грубо рубанули рядом.

Меня сгребли в охапку и резко подняли. Голова пошла кругом, внутри закипела злость. Волей-неволей глаза пришлось приоткрыть.

— Гнилые водоросли и те выглядят лучше тебя, парень.

Но я, не мог ничем ответить, съёжившись, глядя на стоявшего рядом. Утбурды всего севера, как он огромен! Выше меня голову точно, да шире в плечах — Йорд бы обзавидовался. А Йорд всё-таки рисе. Возможно, казалось так ещё потому, что он держал меня тряпичной куклой над палубой. На его лицо свисали седые пряди, но я сумел всё же рассмотреть: высокий лоб, орлиный нос, впалые щеки, а подбородок резко скошен. Его губы искривила ухмылка. От правой скулы прямо к глазу тянулся жуткий рубец, напоминавший клин. Основание этого клина касалось века. Точнее, когда-то касалось, потому что вместо живого человеческого глаза на меня смотрел мутный кусок льда. Но при этом по коже пробегали мурашки, и становилось не по себе от этого молчаливого разглядывания. Будто он видел насквозь. Левый глаз был подобен человеческому и дрожи не вызывал.

— Что, залюбовался? — почти ласково осведомился он. — Ну, это ничего, это нормально.

Я вдруг осознал, что это тот самый голос, который велел кракену остановиться.

— Есть немного, — ответил я и поразился, что голос превратился в глухой хрип.

— Мой ярл… — робко попытался вмешаться Лирак.

— Да?

Именуемый ярлом медленно опустил меня на ноги, при этом, продолжая сверлить взглядом. Возникло желание вжаться в борт, а ещё лучше — слиться с ним.

— Владыка хочет видеть этого человека.

— Я знаю.

Ледяной глаз будто сдирал кожу, раздвигал мышцы, и, ломая кости, хотел узреть всё спрятанное под оболочкой тела. Пальцы, впившиеся мне в плечи, причиняли боль, словно испытывая на прочность.

Но, тем не менее, удалось собраться и прямо посмотреть на ярла.

— С кем имею честь разговаривать?

Неуместный пафос развеселил его, на губах снова появилась усмешка:

— Фьялбъёрн Драуг к вашим услугам, господин Глёмт.

Казалось, ещё миг — и он отвесит поклон. Лирак тоненько засмеялся, неожиданно его смех подхватило море голосов. Я быстро осмотрелся, но никого не увидел. В голову закралась нехорошая мысль: так и сходят с ума, Оларс. Не разобрать — хохочут невидимые мне моряки, морские волны или, может, сам корабль.

— Ничего. — Фьялбъёрн с размаху хлопнул меня по плечу, и я едва удержался на ногах. — Пока ты на «Гордом линорме», можешь считать себя в безопасности.

— Как я здесь оказался?

Он уже успел отойти на несколько шагов, обернулся и пожал плечами. Одет, кстати, был по-простецки: шерстяная рубаха, штаны из кожи, сапоги, пояс. Даже не вооружён, что весьма странно для плавающего в северном море. Да и вид у одеяния, мягко говоря, потрёпанный. Такой же, как у паруса. Спустя несколько мгновений до меня дошло: одет он совсем не по погоде!

— Спроси у Гунфридра. Это он из храма на скале знает все дороги в море, — послышался ответ.

С этими словами он пошёл дальше, после чего принялся куда-то спускаться. Я нахмурился. Желая подтвердить догадку, быстро глянул за борт. Так и есть! Ряд вёсел с нечеловеческой точностью поднимался и опускался в воду. Кто бы не управлял ими, он находился внизу. Значит, Фьялбъёрн спустился к гребцам. Но только на севере предпочитают совсем другие корабли, внизу гребцы сидели только у южан! И в основном, это были рабы. Но почему они ходят на таком корабле? Неужто тут поправли законы севера и впустили рабство в свою жизнь? Здесь? Я огляделся. Ага, вот и надстройка, а вон вход в каюту.

— Чего так беспокоишься? — Лирак с интересом посмотрел на меня, будто на диковинного зверька.

— Корабль-то не северный.

Лирак улыбнулся:

— Да и ты не северный, Посредник.

Я нахмурился и кинул на него быстрый взгляд, но тот смотрел на меня совершенно невинно и искренне. Внутри зашевелилось нехорошее подозрение. Эти оборванцы знают что-то такое, чего не знаю я? Или же нарочно хотят посмотреть, что я буду делать?

— С юга, — неожиданно миролюбиво ответил Лирак. — Гунфридр благоволит к нашему храброму ярлу.

В голосе моряка звучала такая гордость, что невольно захотелось расспросить, чем же тот так выслужился перед Морским владыкой. Вид и дружелюбие Драуга оставляли желать лучшего, поэтому кроме разбоев я ничего представить не смог.

— На ногах вроде стоишь, — вдруг деловито сообщил Лирак, обойдя меня и внимательно осмотрев. — Сейчас принесу тебе что-нибудь выпить. Смотри только, не свались за борт.

Я сделал вид, что не заметил издевки в голосе. Он повёрнулся было уже идти, но остановился и предупредил:

— В каюту пока не ходи. Рано ещё.

Ничего не объяснив, быстро направился по той же дороге, что и Фьялбъёрн. Кстати, Фьялбъёрн… Что-то жутко знакомое. Где-то я уже слышал это имя. И Драуг… Странное прозви<