Понятие созависимости как формы профессиональной деформации личности

В психологии, существующие в структуре личности человека предпосылки к образованию какого-то вида зависимости, т.е. к стремлению заместить свою духовную неполноту посредством химических веществ, материальных объектов, психических процессов или человеческих отношений, называются термином "созависимость".

Созависимость – это особое состояние, которое характеризуется озабоченность и повышенной зависимостью (эмоциональной, социальной, и иногда физической) от человека (или предмета). По существу, эта зависимость от другого человека становится болезненной и влияет на все другие отношения созависимого [5, 23].

Профессиональная деформация – когнитивное искажение, психологическая дезориентация личности, формирующаяся из-за постоянного давления внешних и внутренних факторов профессиональной деятельности, и приводящая к формированию специфически-профессионального типа личности.[2].

Безносов С. П. считал, что наиболее подвержены профдеформации лица, работающие с людьми, например: работники правоохранительных органов, руководители, депутаты, социальные работники, педагоги, медики, продавцы, сами психологи. Для них профдеформация может выражаться в формальном, функциональном отношении к людям. Как в сфере социономических профессий, так и в технических профессиях профдеформации по-разному выражаются в зависимости от конкретной профессии: у учителей – в авторитарности и категоричности суждений; у психологов, психотерапевтов – в стремлении манипулировать другим человеком, навязывать определенную картину мира, не учитывая мотивов и целей самого человека [2, 9].

Тесно связанной с проблемой личности социального работника является проблема профессиональной деформации и «выгорания». Каждая профессия может способствовать развитию личностных качеств, но может также вызывать профессиональные деформации характера. Склонность к профессионально деформации особенно свойственна профессиям, представители которых обладают трудно контролируемой и трудно ограничиваемой властью над клиентом. Профессиональная деформация социальных работников развивается, как правило, из социальной адаптации (медленно формирующейся эмоциональной сопротивляемости). Личностная деформация рассматривается как гипертрофированная (избыточная, непомерная, преувеличенная, не знающая меры) личностная структура [2, 3, 24].

Наиболее часто встречающиеся варианты личностной деформации:

· агрессивность (с сопутствующей недоброжелательностью и конфликтностью поведения);

· демонстративность (эгоцентризм, стремление говорить о себе и своих проблемах);

· неуверенность в себе, а также как следствие неумение вселить уверенность в клиента;

· депрессивность;

· тревожность.

Этимология термина «созависимость» (который иногда переводится как "взаимозависимость"), восходит к специфике взаимоотношений зависимого человека и членов его семьи. Вскоре, однако, тот же термин стал применяться к значительно более широкому кругу понятий и, возможно, стал нуждаться в уточнении, а может быть, и замене. Как бы то ни было, пока этот термин используется достаточно широко. И теперь его этимология может быть осмыслена как выражение, с помощью приставки "со" (ее значение схоже в английском и русском языках), всеобщности этого феномена и его развития в процессе межличностного взаимодействия. Приставка "со" ("с-") восходит к греческому omos – "общий, подобный, равный", или omou – "вместе", латинскому simul – "одновременно" и весь комплекс этих значений имеет и в русском языке: ср. слова "со-весть" (или эквивалентное для этого славянского русское слово "сознание") – "совместно сформированное (или сложившееся в процессе взаимодействия людей между собой и с Богом) знание"; в том же ряду такие слова, как "со-мнение" ("наличие мнения, стоящего в ряду многих других, схожих с ним, подобных ему, взаимодействующих с ним").

Наиболее общее, учитывающее большинство из возможных значений этого термина, определение, было дано на 1-й Конференции по созависимости в США (Аризона) в 1989: Созависимость – это устойчивая болезненная зависимость от компульсивных форм поведения и от мнения других людей, являющаяся попыткой обрести уверенность в себе, осознание собственной значимости, определить себя как личность. [5, 21].

В других определениях созависимости могут особо выделяться такие аспекты этого явления, как: наличие патологического интериоризированного чувства стыда из-за отверженности, являющейся участью каждого человека в дисфункциональной семьей, потеря собственной внутренней реальности и зависимость от реальности внешней; чрезмерная озабоченность чем-то или кем-то и чрезвычайная зависимость – эмоциональная, социальная, иногда даже физическая; наличие комплекса характерных для созависимости свойств у многих членов семей, где есть химическая зависимость; остановка развития собственного "Я" и чрезмерно сильное реагирование на происходящее вокруг нас при недостаточности реакций на происходящее внутри нас; болезненная привязанность к отношениям с кем-либо и к проблемам, которые эти отношения вызывают; долговременное подчинение человека жестким правилам, не допускающим открытого выражения чувств и непосредственного обсуждения внутренних и межличностных проблем; неадекватное и проблемное поведение, возникающее у людей, живущих, работающих или каким-то другим образом связанных с человеком, страдающим алкоголизмом; попытки воссоздать отношения родителя и ребенка во всех других значимых для созависимого человека отношениях; зависимость от кого-то или чего-то внешнего по отношению к себе, при пренебрежении собой вплоть до полной потери собственного "Я" и т.д. [11].

Как мы видим, у понятия "созависимость" пока нет единого, принятого всеми исследователями содержания. Это обусловлено и разными подходами к изучению этого явления, и сложностью, нелинейностью и неоднородностью самого понятия. Некоторые авторы практически не выделяют созависимость из ряда других видов зависимости, говоря о ней, как о явлении, рядоположенном зависимости, например, от химических веществ. В их представлении, созависимость и является, по сути, зависимостью – но зависимостью от других людей. И такой взгляд имеет под собой основание: ведь во многих случаях мы действительно можем наблюдать совершенно патологическую зависимость человека от его родных, друзей, вообще от окружающих, Проявления такой зависимости ничем не отличаются от проявлений зависимости химической, например – алкоголизма. Другие авторы трактуют синдром созависимости в гораздо более широком смысле, говоря о созависимости как об основе, общем фундаменте, на котором уже могут развиваться все конкретные формы зависимости – такие, как зависимость от химического вещества (алкоголизм, наркомания, обжорство) или от приносящего забвение и позволяющего уйти от своих реальных проблем процесса (трудоголизм, зависимость от сексуальных отношений, азартных игр, от накопительства или стремления к власти).[21]

Важнейшие причины столь различных пониманий созависимости, по-видимому, следующие. Во-первых, несколько различен контингент людей, на исследовании особенностей которых и основывалось понятие созависимости. Если авторы первой группы изучали преимущественно родственников алкоголиков и наркоманов, то в поле внимания других оказалась более широкая группа людей из дисфункциональных семей любого типа. Во-вторых, на объяснение феномена созависимости оказало влияние и разное представление о ее причинах. Если одни авторы рассматривают ее как адаптивную, защитную психологическую (и физиологическую) реакцию на обстоятельства, возникшие в результате жизни с алкоголиком или наркоманом, то другие считают, что созависимость – это врожденное, генетически обусловленное состояние человеческой психики, которое является общим фоном для практически любого дальнейшего патологического развития данной личности, то есть, предпосылкой для образования какой-либо конкретной зависимости.
При этом неважно, в какую именно форму зависимости перерастает созависимость. Любой из видов зависимости: от алкоголя, наркотиков, секса, власти, от другого человека, от работы, от превратно понятой религии, от чего угодно конкретного, "вещного", удовлетворяющего мои потребности, отвечающего моим нуждам, одинаково губителен и для самого человека, и для общества, в котором этот человек живет. Любая зависимость ведет к очень схожим проявлениям нарушений биологической, психологической и социальной природы человека. [4, 14]

Какой конкретно из видов зависимости (алкоголизм, наркомания, трудоголизм, сексоголизм и т.д.) разовьется у данного человека, зависит, в основном от генетических, биологических факторов. Однако, общей основой, психологическим и духовным фундаментом любой зависимости является именно созависимость. Созависимость в таком наиболее широком понимании существует на протяжении всей истории человечества, и распространена столь широко, что люди стали считать ее нормой человеческого существования, а не патологией. Более того, различные стереотипы поведения и чувствования, вызванные этой болезнью, и являющиеся ни чем иным, как проявлениями патологической зависимости, принимаются и утверждаются обществом в качестве идеала, они укореняются в культурной традиции, пропагандируются искусством и литературой.

Рассмотрим симптомы созависимости, как объективные психологические категории:

1. Низкая самооценка – это сложившиеся конструкты мышления, поведения, например, застенчивость. Эти качества мешают установлению и поддержанию удовлетворительных социальных взаимоотношений. Для человека с низкой самооценкой свойственны высокая тревожность, пассивность и низкий уровень сформированности образа «Я».

2. Отрицание самих проблем, их наличия у себя, степени их серьезности, их связи с некоторыми внешними поведенческими проявлениями и т.д. Алкоголик отрицает свое заболевание, говоря, что он выпивает совсем не так как те, кто целыми днями стоят у магазина. Ребенок из алкогольной семьи будет всячески отрицать серьезность заболевания своего отца алкоголика, убеждая себя и других, что его болезнь вовсе не влияет на отношения в семье. Отрицает свою созависимость и тот, кто уверяет, что главное для него – это успех и счастье другого: так мать отдает всю себя заботе о своих детях, страшась остаться в одиночестве, забывая о себе как о личности.

3. Компульсивное, то есть, неуправляемое поведение. Наиболее ярко оно проявляется в эмоциональных бурях: вспышках ярости, гнева, агрессии или наоборот, приступах неудержимого веселья, дурашливости. Компульсивность проявляется и в стремлении преувеличивать и лгать (даже там, где легче и проще было бы сказать правду), в стремлении непременно получить одобрение со стороны других. При наркомании и алкоголизме, компульсия проявляется в том, что человек, начав пить или принимать наркотик, не может остановиться.

4. Замороженные чувства. Одной из наиболее специфичных черт созависимости является сужение спектра и уменьшение интенсивности испытываемых и проявляемых чувств. Такая особенность начинает формироваться с раннего детства, когда ребенок, встречая неприятие окружающими сильных и непосредственных проявлений своих чувств, сначала привыкает все больше сдерживать их, а потом и сам перестает их в себе замечать. Появляются трудности в выражении своих чувств, более того, – в их отчетливом осознании. Запас слов, описывающих чувства значительно снижен, неясно и неотчетливо понимаются различия между словами, обозначающими сходные чувства, особенно положительные. Внешне человек может выглядеть спокойным, уравновешенным и жизнерадостным, но в нем, незаметно для других, а часто и для него самого, бушуют ураганы эмоций.

5. Занятость мыслей предметом зависимости. При созависимости этим предметом является сам зависимый. Родственникам приходится постоянно думать, что делать, как вытащить его из употребления. Они перестают думать о себе и думают только о нем. Отношения с ним становятся смыслом их жизни, а спасение его от пьянства или наркотиков – главной жизненной задачей. Созависимый использует отношения также, как зависимый – употребление: чтобы забыться, уйти от себя, от своих проблем.

6. Субъективно симптомы созависимости проявляются в том, что человеком, с беспокоящей его самого частотой и интенсивностью, овладевают такие эмоции, как страх (от опасливости до панического ужаса), злоба (от раздражения до слепящей ярости), чувство вины, стыд, сильное смущение, непреходящая обида, недоверие, сильная грусть, тоска, чувство одиночества, неясное чувство душевной боли, страдания. Или же наоборот, единственное постоянное чувство, которое человек испытывает – это эмоциональное отупение, "отсутствие чувств", "чувственная немота". [7].

В связи с уже упоминавшейся отделенностью от собственных чувств, человеку может оказаться легче распознать имеющиеся у него симптомы созависимости, если их описывать не только в эмоциональных терминах, а в виде более развернутых психологических особенностей, характеристик созависимой личности. Вот некоторые из таких особенностей:

1. Слишком суровое отношение к себе и другим, нелюбовь к себе. Обычно это чувство неосознанно или полуосознанно маскируется человеком (прежде всего, от самого себя) самыми разными способами: стремлением контролировать и воздействовать на мысли, чувства и поступки других людей; гиперконтролем по отношению к самому себе; высокомерием и хамством в общении с другими; ролью шута, фрондера, пустого болтуна, и т.д.

2. "Боязнь страха", стремление заранее оградить себя от него, избегая тех ситуаций, в которых он может появиться, например, ситуаций нестимулируемого алкоголем или наркотиками общения с другими людьми, особенно с теми, которые в данный момент имеют хоть какую-то власть над тобой.

3. Желание нравиться окружающим людям, сопровождаемое готовностью делать все, чтобы этого добиться. Такое желание сочетается с чрезмерной боязнью "задеть" чувства других, с терпимостью к их поступкам даже тогда, когда эта терпимость явно неуместна и наносит серьезный эмоциональный, а часто и физический ущерб и самому проявляющему ее человеку, и окружающим. С этим связана и боязнь разорвать приносящие явный моральный, а часто и физический вред отношения, стремление постоянно сглаживать конфликтные ситуации, обострение которых могло бы привести к разрыву отношений.

4. Страх или дискомфорт при общении с напористыми или сердитыми людьми, страх направленной лично на тебя критики и острая эмоциональная реакция на нее – возникновение чувства тревоги, собственной неполноценности, неуверенности в себе, либо наоборот, вспышки злобы, яростной, часто неуправляемой агрессии, стремления физически или морально подавлять критикующего и т.д.

5. Частая и интенсивная эмоциональная вовлекаемость в отношения с теми людьми, которые или полностью подчиняют себе или, наоборот, требуют постоянного внимания и заботы (в этом случае – роль "опекуна", иногда также с оттенком жертвенности, а иногда с чувством собственного превосходства и сознанием "честно исполняемого долга").

6. Неспособность отличить любовь от жалости, тенденция путать и смешивать эти чувства. Стремление "любить" тех, кого есть за что пожалеть и есть от чего "спасать". Использование сексуальных отношений как средства "пожалеть" или как "платы" за жалость, понимание и сочувствие со стороны другого.

7. Сверхответственность или, напротив, сверхбезответственность в поведении. Принятие на себя ответственности за решение чужих проблем или ожидание, что другие примут на себя ответственность за решение наших собственных трудностей. В конечном счете – это стремление избежать реальной ответственности за себя самого и за свой выбор.

8. Чувство вины при необходимости отстаивать себя, свои "личные" интересы или сделать что-то ради себя лично. Стремление соответствовать нуждам и потребностям других людей, вытесняющее всякую возможность позаботиться о том, что необходимо для удовлетворения собственных духовных, психологических и физических потребностей.

9. Постоянное откладывание всего на потом. Невозможность или трудность в завершении начатого дела;

10. Неспособность или активное, сопровождаемое страхом нежелание участвовать в играх, развлечениях, забавах, "предаваться веселью" вместе с другими. Это связано с упоминавшимся уже в качестве важнейшего проявления созависимости отрицанием, преуменьшением или подавлением своих чувств, с отстраненностью от них.

11. В отношениях с другими людьми у созависимого человека крайне редко возникает ощущение подлинной близости, доверия и постоянства. Даже при общении с близкими часты настороженность, подозрительность, опасливость, тревожность.
12. Привычная ложь даже там, где проще и естественней было бы сказать правду. Фантазии и обман безо всякого даже только психологического повода, часто необъяснимые для самого говорящего. [37].

Все перечисленные проблемы человек может с некоторым усилием, но в целом достаточно легко признать своими. Еще легче, обычно, признаются проблемы, составляющие разряд "пограничных": бессонница (или вообще нарушения сна), сниженное настроение (иногда – до депрессии), тоска, безнадежность, уныние, чувство бесцельности, бессмысленности существования, страхи (немотивированный и беспредметный страх, либо страхи-фобии с конкретными объектами: страх высоты, темноты, змей, толпы, замкнутого пространства и т.д.). Еще более очевидны проблемы уже совсем, казалось бы, физиологического порядка: хронические и не поддающиеся лечению боли в спине (радикулиты), мигрени, гипертония, желудочные и сердечные заболевания, астма, аллергия, сексуальные расстройства и многое другое. Однако очень высока вероятность того, что у всех этих проблем причина одна, и эта причина – созависимость. Но, как мы увидим ниже, вред, наносимый созависимостью, не ограничивается вредом для физического и психологического функционирования организма. Очень серьезные разрушения вносит созависимость и еще в одну важнейшую сферу человеческого существования – в сферу семейных взаимоотношений.

Емельянова Е.В. считает, что причиной развития созависимости является нарушение психологической территорииребенка в периоды развития его личности. [7].

Психологическая территория, это сочетание следующих факторов:

1. система представлений о себе (какой Я, что во мне хорошо и что плохо, какими качествами Я обладаю, оценка своей внешности и т.д.);

2. представления о своем месте в мире, социуме;

3. система правил и принципов, по которым строится взаимодействие с социальной средой; способы и стиль взаимодействия с другими людьми;

4. потребности, желания, цели и способы их достижения;

5. система экзистенциальных установок, касающихся смысла жизни и смысла происходящих событий, ответственности и вины, любви и одиночества, зависимости и свободы, собственной возможности (или невозможности) принимать решения и делать выбор;

6. право создавать идеи и выбирать способ их реализации;

7. обладание физической территорией: предметами, объектами, которые именуются словом «мой» (например, комната, дом, одежда и т.д.).

Рассмотрим этапы развития психологической территории ребёнка (см. рис. 1).

 

Наименование периода	Возраст	Схема
Эмбрион	----------
Грудной период, младенчество	0-1 год
Раннее детство	1-3 года
Детство	3-6 лет
Старший детский возраст	6-11 лет
Ранний подростковый возраст	11-13 лет
Подростковый возраст	13-16 лет
Юность	17-19 лет
Молодость	--------------

Рис1. Общая схема развития психологической территории ребенка

Эмбрион. Нет своей психологической территории. Полное включение в материнское тело и состояние. Ответственность за развитие и вся инициатива лежит на матери. Полная зависимость от материнского организма.

Грудной период, младенчество (0-1 год). Тело отделилось, но сохраняется абсолютная зависимость физического и психологического развития от матери. Ответственность за это развитие целиком лежит на матери.

Раннее детство (1-3 года). Уже появились самостоятельные желания, выражено стремление к познанию. У ребенка начинает развиваться воля. Ответственность за развитие и жизнь ребенка лежит на матери, но он уже может активно выражать свои потребности и требовать их удовлетворения. Подавление инициативы и самостоятельности, сверхконтроль или излишняя опека обусловливают развитие невроза характера.

Детство (3-6 лет). Появляется свое «Я», понимание того, что является «моим»; ребенок демонстрирует стремление к познанию, развитию. Развивается желание, с одной стороны, отстоять свои границы, а с другой – расширить свою психологическую территорию. В тоже время велика зависимость от родителей. Если в этом возрасте родители не считаются с психологическими границами ребенка или, наоборот, совершенно лишают его всякой психологической опеки, то впоследствии ребенок, либо не умеет считаться с чужими интересами и защищать свои; постоянно вторгается в чужую сферу и получает болезненный отпор; имеет трудности самоидентификации; развивается стремление создавать зависимые отношения; либо наращивает мощные негибкие границы, стремится к самоизоляции, переживает страх неудачи, страх конкуренции, страх успеха; за счет этого нарушаются социальные связи; затруднены сотрудничество и способность к командному взаимодействию.

Старший детский возраст (6-11 лет). Психологическая территория расширяется, границы приобретают четкие очертания, возрастает стремление к самостоятельности, появляются свои «тайны», интересы. Увеличивается желание взаимодействовать со сверстниками, подражать им. При благоприятных обстоятельствах забота родителей и их опека воспринимается вполне терпимо. Но если родители негибки, то актуализируется первая борьба за психологическую территорию. Агрессивность и жестокость родителей влечет за собой потерю доверия и внутреннее отстранение ребенка.

Ранний подростковый возраст (11-13 лет). Начало периода самоидентификации. Социальное окружение постепенно вытесняет авторитет родителей. Происходит переоценка ценностей. Если родители продолжают претендовать на всю психологическую территорию своего ребенка, то начинается острая борьба «за свободу». Основная трудность: противоречие между желанием свободы и независимости и полной зависимостью от родителей в материальном плане и в плане возможностей для разрешения серьезных проблем. Основная слабость: свобода подростком принимается отдельно от ответственности. Ответственность отдается родителям.

Подростковый возраст (13-16 лет). Тенденции предыдущего этапа усиливаются. Родители постепенно сдают позиции и отступают с территории подростка. Но зависимость от родителей остается: сохраняются материальная зависимость, сознательное использование возможностей родителей, зависимость от моделей поведения и системы ценностей родительской семьи.

Юность (17-19 лет). Если к этому периоду не определены разумные границы, борьба достигает своего апогея. Обособление продолжается. Обычно в конце этого периода родители сдают свои психологические позиции, даже если продолжают поддерживать ребенка материально.

Молодость. В здоровых отношениях устанавливается партнерство суверенных территорий, которые свободны в своем развитии и могут оказывать взаимную помощь и поддержку, но в пределах, не препятствующих осуществлению потребностей каждого. Если на предыдущих этапах развитие личности подавлялось, этот уровень развития личности не наступает [7].