О драгоценных камнях Закавказья

 

После освобождения от арабского владычества государства Закавказья получили возможность самостоятельного развития. В области медицины довольно быстро сформировалась национальная школа, основанная на достижениях античных и арабских ученых. Начиная с XI века в крупнейших городах — Гладзоре, Ани, Санаине, Ахпате — возродились учебные заведения, где изучались естественные науки, еще не подверженные влиянию средневековой схоластики. Основание первых школ во многом связано с общим подъемом культуры народов Закавказья, в частности с изобретением национального алфавита в V веке. Особенно интенсивное возведение учебных заведений наблюдалось во времена существования независимых армянских княжеств Багратидов, Арцрунидов, Рубенидов-Гетумидов (X–XII века).

В средневековой Армении центрами просвещения являлись монастыри; при обителях устраивались школы, а также комнаты для хранения рукописей. Населению предоставлялась возможность повышать культурный уровень при храмах, где занятия проходили в гавитах. Эти помещения служили одновременно усыпальницами знатных особ, местом проведения занятий и ареной политических споров. Одновременно в городах действовали чисто светские школы, учрежденные и финансируемые государством. В то время еще не имелось определенного типа учебных помещений, но здания школ возводились вопреки монастырской архитектуре.

 

Гавит церкви Аменапркич в Санаине. 1184 год

 

 

Главный зал дома Амазаспа в Ахпате

 

Знаменитая Академия в Санаине носила имя основателя, известного ученого Григора Магистроса Пахлавуни. Занятия проходили в длинном сводчатом помещении, разделенном на множество ниш с каменными сиденьями, в которых располагались ученики. Школа в Ахпате, так называемый дом Амазаспа возводилась специально для слушания лекций. Скромностью убранства огромной залы и лаконичностью архитектурных форм оно напоминало эллинские сооружения подобного типа. С конца IX века книгохранилища размещались в отдельных зданиях. От школ они отличались богатой отделкой внутренних стен, оставаясь строгими снаружи. Поддерживая торговые и политические отношения с античными государствами, армяне переняли некоторые греческие традиции, в частности устройство бань и купален. Древнейшим санитарно-техническим сооружением Армении является дворцовая баня, обнаруженная на территории крепости Гарни. Цитадель, расположенная на берегу реки Азат, построенная в III–II веках до н. э., некогда служила летней резиденцией царей рода Аршакидов. Баня, устроенная на несколько столетий позже, представляла собой анфиладу комнат с ярко расписанными стенами. Во всех пяти помещениях имелось подпольное отопление, позволявшее регулировать температуру воздуха. Особый интерес представляет каменная мозаика пола раздевальни. Сюжет картины, окруженной плетеным орнаментом, заимствован из греческой мифологии. На светло-зеленом фоне моря изображены боги и фантастические существа: причудливой формы рыбы, нереиды, морские кентавры. Сказочный вид логично завершает надпись: «Потрудились, ничего не получив», вероятно, оставленная древними мастерами.

 

Сохранившийся интерьер Академии

 

Григора Магистроса Пахлавуни В Средние века армянские бани имели разнообразные функции. Они действовали в городах и небольших поселениях, предназначаясь для семейного отдыха и целевого пользования, что определяло их размеры и внутреннее устройство. Помимо омовения тела, здесь исцеляли недуги, встречались со знакомыми, играли в нарды и шахматы. Кроме того, бани являлись местом проведения сложного ритуала выбора жениха и невесты. В специальной комнате хард-бахнис («баня невесты») избранница проверялась на наличие физических недостатков. Впрочем, в помещении под названием песа-бахнис («баня жениха») то же самое происходило с будущим мужем. Князья устраивали купальни по греческому образцу. В банях строились бассейны, комнаты для пиров со знатными гостями, где в особо торжественных случаях выступали артисты.

 

Книгохранилище в Санаине.

 

1063 год Общественные бани имели, как правило, одно отделение, которым попеременно пользовались мужчины и женщины. Бани порознь посещали люди разных сословий; отдельно мылись епископы и рядовые монахи. Около тысячи лет назад бани в Армении оснащались системами холодного и горячего водоснабжения, канализацией, оборудовались вентиляцией и традиционным подпольным отоплением. Большинство городских бань Закавказья почти не отличалось по планировке. Согласно древней традиции, помещения располагались последовательно: раздевальня, купальня и топка с резервуаром для воды. В более комфортабельных заведениях устраивались дополнительные комнаты для раздевания и несколько купален.

 

Напольная мозаика раздевальни дворцовой бани крепости Гарни. III век н. э.

 

За три столетия пребывания под властью халифата народы Армении и Грузии сумели не только сохранить самобытность, но и переняли лучшие арабские традиции. Талантливые врачеватели Закавказья известны миру своим мастерством и новаторством. Продолжая традиции народной медицины и совершенствуя ее приемы, врачи Армении открыто пользовались оперативным лечением. Свободному развитию фармацевтики, анатомии, а особенно хирургии способствовало отсутствие запрета на вскрытия, как со стороны властей, так и церкви. Медики успешно лечили открытые и закрытые переломы. При составлении раздробленных костей и сшивании ран в открытых переломах использовали общую анестезию. На Западе кавказские целители славились успешным лечением грыжи, впервые установив, что причиной ее появления является физическое перенапряжение и травмы. Нововведением армянских врачей было дренирование, производившееся при вскрытии гнойников, взамен привычного тампонирования ран.

Представитель средневековой медицины Мхитар Гераци рассматривал здоровье человека в связи со средой обитания. Подобно Гиппократу, врач из Киликийской Армении подходил к осмотру больного всесторонне, учитывая его конституцию, возраст, особенности местного климата, время года и даже местность, где расположен его дом. Выявление условий проживания пациента, не кажется странным, если учесть, что армянский врач всю жизнь исследовал лихорадку. Он делил болезнь на три формы: однодневную, длительную (изнурительную) и плесневую (гнилостную). Независимо от своих коллег высказывался о заразности некоторых видов лихорадки. Все исследования относительно этого заболевания изложены в знаменитом трактате «Утешение при лихорадках» (1184). Работа написана на простом армянском языке, что тогда представлялось весьма ценным так как было понятно не только врачом. Книга Гераци завоевала популярность во всех слоях армянского общества, оказав содействие широкому распространению медицинских знаний.

 

Мхитар Гераци

 

Армянский врач одним из первых заметил общие закономерности развития заболеваний у лиц одной профессии, например у кузнецов и стеклодувов. Через пять столетий эту мысль продолжил итальянский ученый Б. Рамаццини, дополнив идеи предшественника в работе «О болезнях ремесленников».

Очевидно, что хирургия не была главной сферой приложения таланта Гераци. Другие его книги — такие, как «О драгоценных камнях и их лечебных свойствах», «О глазных болезнях», — содержат много оригинальных положений и мыслей, представляя опыт автора и обобщение античного наследия. Включая в свои сочинения работы греческих, арабских и персидских медиков, армянский врач никогда не опускался до компиляции. Критически рассматривая практику предшественников, избегая абстрактных суждений, не подкрепленных фактами, Мхитар Гераци показал себя ученым с рациональными взглядами и широкими возможностями. Об утраченных трудах по лекарствоведению, патологии, терапии можно судить только по упоминаниям в сохранившихся работах.

Медики армянского происхождения пользовались немалым успехом во многих странах Востока. Так, в Кессарии трудился врач-теоретик Авасап (XVI век), представивший науке «Отменный лечебник кардинальных влаг». В Византии написал «Книгу о медицине» армянин Буниат (XVI–XVII века). Его соотечественник Асар (XVII век) известен как автор трактата «Книга о врачебном искусстве». Ревностный приверженец народных методов, истинный патриот Амирдовлат Амасиаци (XV век) написал трактаты с оригинальными названиями «Польза медицины» и «Ненужное для неучей». Кроме того, ему принадлежит сборник «Лекарствоведение».

Целое поколение армянских придворных врачей Бахтишуа прославило родину, работая в Багдаде. Основатель династии Джурджус ибн Джибраил ибн Бахтишу в 765 году вылечил умиравшего халифа аль-Мансура, за что получил расположение правителя и должность в его свите. Высокий профессиональный авторитет позволил ему возглавить медицинскую школу в Гундишапуре. В течение многих лет старший Бахтишуа был главным медиком халифата, хотя оставался христианином. Придворными врачами служили его сын и внук Джибраил ибн Бахтишу.

Особое место в истории средневековой медицины отведено искусному грузинскому хирургу Кананели. Являясь автором трехтомника «Несравненный карабадин», он описал способы лечения переломов с использованием шин для придания полного покоя больной конечности.

Имея опыт военного медика, Кананели рекомендовал зашивать рубленые раны, присыпая их дезинфицирующим порошком собственного изобретения. При расширении вен на ногах советовал «иссечение пострадавших сосудов».

Согласно традиции, грузинский врач прекрасно изучил работы греческих, индийских и арабских авторов. Столь же традиционно медики Закавказья не позволяли себе бессмысленного переписывания чужих трудов. «Несравненный карабадин» не повторял произведений предшественников ни по структуре, ни по содержанию.

Кананели представил собственный опыт в хирургии, в сфере прогностики и постановки диагноза, в лечении внутренних болезней. Знаменитый грузинский хирург проявил изощренную наблюдательность, избрав оригинальный метод толкования симптомов. В книге подробно изложены сведения по анатомии, частной патологии, физиологии, биологии, эмбриологии, гинекологии, оперативному лечению. Не забыты общие принципы гигиены и диететики. В качестве хирурга Кананели отличался смелостью: производил вправление грыж, лечил ожоги мазями, пользовался трахеотомией при асфикции, решительно вскрывал абсцессы и флегмоны и даже пытался врачевать глаукому.

С обретением самостоятельности народ Грузии возродил забытое больничное дело. Медицина в государстве издавна сосуществовала в трех видах: церковно-монастырская, народная и светская. Последняя была представлена обученными специалистами.

Центром медицинской культуры являлся Кутаиси, в пригороде которого действовала Гелатская академия. В свое время это учебное заведение возглавлял философ Иоаннэ Петрице (XI–XII века). С академией связано имя Ходжи Копили (XIII век), автора «Книги медицинской», Зазы Панаскертели-Цицишвили (XV век), написавшего «Лечебную книгу», и Давида Батонишвили (XVI век), создателя философского трактата «Книга царя Давида».

 

Долгий путь Авиценны

 

Латинское имя Авиценна (980 — 1037 годы) носил восточный мыслитель Абу Али аль-Хуссейн ибн Абдаллах ибн аль-Хасан ибн Али ибн Сина, прославившийся ученостью во всех средневековых науках. Творчество восточного философа занимает особое место в истории мировой культуры. Серьезный врач, математик, поэт получил признание еще при жизни, заслужив почетный титул «шейх-ар-раис» (наставник ученых). Его теории и практическая деятельность обогатили науку открытиями, предопределившими ее отделение от религии. Многочисленные сочинения Авиценны пользовались широкой известностью, хотя философский трактат «Книга исцеления» противоречил церковным догмам и был сожжен на центральной площади Багдада в 1160 году. Главное произведение его жизни, «Канон врачебной науки», более 30 раз издавался в латинском переводе. Европейский вариант этого труда 5 столетий служил учебником по медицине для студентов и молодых специалистов как Востока, так и Запада.

Хусейн сын Абдаллаха появился на свет в селении Авшана, расположенном близ Бухары, но столицу мальчик увидел только в пять лет. При Саманидах отец Авиценны занимал почетную должность начальника сбора налогов, оттого семья не нуждалась в средствах. На рубеже тысячелетий Бухара являлась одним из самых цивилизованных городов Востока, что выражалось в наличии большого числа учебных заведений. Наряду с Кораном, в школах преподавали грамматику, стилистику, поэтику, арифметику и алгебру.

Получив начальное образование под руководством отца, отличаясь исключительными способностями, к 10 годам Хусейн неплохо владел религиозной философией. В столь нежном возрасте он выучил наизусть Коран, освоил грамматику персидского и арабского языков, риторику, литературу, историю, пробовал сочинять стихи. Математику изучал у торговца Махмуда Массоха, логику и мусульманское право — у Исмаила Захида.

 

Авиценна

 

Точные науки начал изучать под руководством домашнего учителя Абу Абдаллаха ан-Натили. Вскоре воспитатель признал, что в логике, Евклидовой геометрии и астрономии Птолемея ученик намного его превзошел. Не надеясь получить новые знания от наставника, мальчик начал заниматься самостоятельно. Благодаря увлечению естественными науками он обратил внимание на медицину, которую осваивал в доме бухарского врача Абу Мансура Камари, совмещая теорию с практикой. Начиная с 17 лет Хусейн лечил домочадцев, соседей, не отказывая никому из тек, кто нуждался в лечении.

Когда слава юного целителя вышла за пределы городских кварталов, его призвал эмир Нух ибн Мансур. Правитель Бухары уже много лет страдал неизвестной болезнью и думал что вскоре отойдет в мир иной. Однако Авиценна вылечил владыку, потратив на это всего несколько дней. Благодарный эмир щедро наградил спасителя, разрешив пользоваться дворцовой библиотекой, в те времена считавшейся самым богатым хранилищем книг на Ближнем Востоке. Результатом двухлетнего изучения древних рукописей стало великолепное знание логики, естественных наук, греческой медицины, философии и метафизики.

В 999 году Бухара перешла во власть правителей рода Караханидов, а через 3 года скончался отец. Потеряв семью и покровителя, Авиценна не видел смысла оставаться на родине и вскоре покинул ее. В Хорезме 1010–1011 годов политическая обстановка была более спокойной, но государством правил безжалостный султан Гасни Махмуд. Не желая неприятностей в отношениях с властями, молодой ученый вновь пустился в странствие. Немного задержавшись в Хорасане, Авиценна избрал местом жительства Гурган — небольшое княжество на побережье Каспийского моря. Здесь он встретил Абу Убейда Джузджани, пожелавшего посвятить известному ученому свою жизнь. Став его сторонником, учеником, слугой и другом, юноша принял на себя обязанности биографа. Его перу принадлежит первое жизнеописание Авиценны, законченное временем пребывания в Хорасане.

Благодаря старательности Абу Убейда Джузджани потомкам известны многие факты жизни и творчества его учителя. В Гургане Авиценна возобновил научную деятельность; начал работу над книгой и открыл врачебную практику. Именно здесь были написаны несколько книг его главного медицинского труда, позже получившего название «Канон врачебной науки». В 1014 году судьба вновь отправила ученого в дорогу. Покинув княжество вместе с учеником, Авиценна побывал в Рее, Казвине, прибыв в древний персидский город Хамадан.

Служба при дворе эмира Шамс ад-Давла началась с должности личного медика, но скоро ее совместили с постом визиря. После смерти владыки за попытку перейти на службу к правителю Исфахана ученый четыре месяца провел в тюрьме. За 10 лет пребывания в Хамадане Авиценна создал множество произведений, в том числе несколько томов философской энциклопедии «Книги исцеления». Трактат был завершен в 1023 году уже в Исфахане, где он исполнял обязанности врача при дворе эмира Ала ад-Давла и спокойно прожил последние годы. Постоянные скитания, напряженная работа над книгами, бессонные ночи надломили здоровье ученого. По собственному свидетельству, его мучила колика, от которой он скончался, не достигнув 60 лет.

Из 450 сочинений, упомянутых в биографиях, до нашего времени сохранилось только 240 книг по медицине, философии, логике, психологии. Рукой Авиценны написаны труды по естествознанию, астрономии, математике, химии, этике, языкознанию. Помимо «Книги исцеления», среди философских работ наиболее известны «Книга знания», «Книга спасения», «Указания и наставления». Сохранив наследие предшественников, восточный медик создал собственную философию, ставшую вершиной развития теоретической мысли. В ней отчетливо видна материалистическая тенденция, стремление противопоставить слепой вере истинно научные знания, основанные на опыте и логичных выводах. В сфере психологии его труды представляют связь отдельных форм психической деятельности человека с определенными частями головного мозга.

Принято считать, что из всех областей знаний, которыми занимался Авиценна, наибольший вклад он внес в медицину. Если для истории медицины выдающимися достижениями являются новые идеи, значительно опережавшие свое время, то для людей наиболее существенными представляются открытия в практическом врачевании: диагностике, клинике, собственно во врачевании и гигиене.

Гению Авиценны принадлежит попытка внедрения эмпирического метода в патологию и лекарствоведение, утверждение естественно-научной сути медицины: предположение о невидимых существах, вызывающих лихорадочные заболевания и способных распространяться через воздух, воду и почву. Более 30 медицинских сочинений Авиценны по содержанию условно разделены на следующие группы:

— труды общего характера, в которых освещаются почти все области медицины, рассматриваются теоретические вопросы;

— труды о конкретных болезнях и средства их лечения;

— труды по лекарствоведению.

Небольшие работы по лекарствоведению, например «О свойствах цикория», «О свойствах уксуса», объединяют разрозненный опыт прошлого и содержат авторские суждения, результаты личных наблюдений. В «Книге о лекарствах при сердечных болезнях» указано на благоприятные условия проверки их действия в больнице. Предлагается система испытания препаратов, состоящая из экспериментов на животных и своеобразного клинического испытания, то есть проверки действия на человеке. При этом автор мыслил наиболее надежным именно экспериментальный путь и предложил «условия, обеспечивающие чистоту опыта».

Главным медицинским трудом Авиценны является знаменитый «Канон врачебной науки». Подлинно медицинская энциклопедия представляет все древние и современные автору знания, касающиеся профилактики и лечения заболеваний. «Канон» являлся самой известной медицинской книгой, созданной восточным ученым. На протяжении веков труд Авиценны был основным учебным пособием в университетах, оказав огромное влияние на уровень специальных знаний медиков средневековой Европы. В то время передовые деятели науки безрезультатно выступали против господства суеверий, резко отвергали астральные представления, высмеивали «целебные» им свойства драгоценных камней, заговоров, амулетов, противопоставляя рациональные средства диагностики, терапии и гигиены.

Все же большинство медиков охотно применяло мистику, а иногда вовсе заменяло ею рациональное лечение. Эмиров и султанов врачевали с помощью магической цифрологии, предоставляя судьбу владык воле Аллаха. Придерживаясь взглядов Галена на физиологию, восточные коллеги Авиценны не занимались анатомией, без развития которой немыслимо построение рациональной патологии. В «Каноне» содержатся предостережения относительно опасности некоторых лекарств, указания на необходимость выявления их побочного действия, на наличие их взаимодействия в ту или иную сторону (усиления или ослабления) при совместном приеме.

Автор связывал формирование рациональной фармацевтики с применением лекарственных препаратов, полученных химическим путем. Эту «безумную» идею поддерживали многие арабские врачи и философы, например Бируни, Джабир ибн Хайян, Рази. Впоследствии ее воплотили в жизнь алхимики средневековой Европы, а довели до логического завершения врачи Нового времени. Авиценна описал лекарственные травы, средства животного и минерального происхождения. В частности, с его именем связывается лечебное использование ртути, которая в пору его юности добывалась в окрестностях Бухары. Согласно «Канону», ртуть могла употребляться в лечении сифилиса, но с учетом побочного действия в виде ртутного стоматита.

В Средние века «Канон врачебной науки» издавался чаще Библии. Так, в XII веке философ Герард Кремонский перевел бессмертный труд Авиценны с арабского на латинский язык. Спустя столетия в древнееврейском переводе «Канон» разошелся во множестве рукописей. После изобретения книгопечатания (XV век) он был в числе первых книг, выходивших из типографий. Только за последние годы XV века «Канон» Авиценны выдержал 16 изданий. До настоящего времени книга издавалась полностью около 40 раз. В течение 500 лет энциклопедия восточного мыслителя служила настольной книгой для врачей многих стран Азии и Европы.

 

Первые лечебные учреждения в Европе

 

Появление первых больниц, как и развитие больничного дела в средневековой Европе, связано с монастырями. Обители возникли вследствие трудностей жизни египетских монахов-пустынников. Их родоначальник Антоний Великий (250–355 годы) в приступе религиозного фанатизма раздал все свое имущество и поселился в гробнице, а потом долго жил в пещере среди развалин, на берегу Нила. Пробыв около 20 лет в уединении, ушел еще дальше, обосновавшись на берегу Красного моря. Вокруг жилища отшельника постоянно толпились многочисленные подражатели.

После смерти учителя новоявленные пустынники назвали себя анахоретами и сначала бродили в одиночестве. Тяготы жизни вынудили странников объединиться. Так в 320 году появился первый монастырь, называемый тогда киновией (от греч. kinovios — «общая жизнь»). Вскоре подобные заведения появились в Палестине, Сирии и других провинциях империи. Вдали от мирской суеты монахи смогли наладить образцовый быт, на досуге занимаясь делами духовными: читали, переписывали и переводили древние рукописи. В трудные для государства годы, во время войн, эпидемий, монастыри оставались оазисами мира и спокойствия. В Средние века европейские монастыри являлись крупными землевладельцами и походили на цитадели. Они способствовали распространению грамотности, книжного дела. В России крупные мужские монастыри назывались лаврами.

Если в первые годы существования монастыри предоставляли кров и пищу редким странникам, но постепенно больных и калек стали принимать в специальных помещениях. Гостевые кельи исподволь преобразовались в приюты, прообразы будущих больниц. В Палестине они получили название ксенодохии (от греч. xenos — «гость», dochio — «сосуд»). Статус монастырских приютов утвердил известный церковный деятель, епископ Василий Кесарийский. Составленный им «Устав киновитских общин» распространялся на все европейские страны, в том числе и на Киевскую Русь.

Отец Василий основал первую христианскую больницу, построенную в Кесарии в 370 году. Возведенная по типу небольшого города лечебница «Basilea» принимала 20–30 пациентов, причем больные расселялись по домикам в соответствии с типом заболевания. На территории кесарийской больницы находилась первая в Европе колония прокаженных. Примерно в то же время действовала крупная лечебница в Севастии, на западных землях Армении. Служители больницы не отказывали в помощи всем нуждающимся, принимая бродяг, городских нищих, иностранцев, калек и умирающих старцев.

 

Странноприимный дом-госпиталь в Средиземноморье. Гравюра 1496 года

 

Наиболее организованный лечебный комплекс работал в Константинополе, на территории монастыря Пантократора. Больница была учреждена в XII веке по желанию императора Иоанна II Комнина. Пациенты располагались в 5 отделениях, рассчитанных на 10 мест каждое. Многочисленный штат позволял обеспечить круглосуточный уход за роженицами, лежачими больными и принимать приходящих. Специалистов готовили на месте, обучая персонал в монастырской школе. Каждое стационарное отделение обслуживали два врача-хирурга и несколько помощников, работавших в две смены. Медики состояли на государственной службе, получая жалованье деньгами или продуктами. Кроме того, они имели льготы в виде бесплатного жилья и лошадей. Однако частное врачевание им запрещалось.

В Западной Европе монастырские лечебницы, подобные палестинским, назывались «Божьи дома» и были открыты в Риме (420 год), Лионе (542 год), Париже (641 год); затем появились в Германии, Англии, Нидерландах. Как правило, больницы устраивались на пути следования паломников в Иерусалим. Лечение здесь непременно сопровождалось исповедью, молитвами и постом, то есть здоровье телесное обреталось одновременно со спасением души. Вместе с тем монахи не отказывались от применения лекарственных средств, таким образом накапливая определенный опыт врачевания.

Помимо больниц монашеских, в Средневековье существовала другая форма клинического обслуживания, так называемые орденские госпитали. Духовно-рыцарские и монашеские ордена получили распространение в начале XI века. Их создавали для упрочения положения владений крестоносцев в Палестине. Первым из таких организаций стал орден госпитальеров (иоаннитов). Его основателем считается провансальский рыцарь Герард. Орден сформировался на основе странноприимного дома — госпиталя (от лат. hospitalis — «гостеприимный») в Иерусалиме. Вначале рыцари ордена занимались тем, что давали приют, пищу и уход заболевшим или раненым странникам, приезжавшим из Европы поклониться Гробу Господню. Второй госпиталь возник по инициативе французского короля Карла Великого, получив наименование в честь святой Марии Латинской и девиз — «поддерживать всех христиан, говорящих по-романски». В том же столетии госпитальеры построили странноприимные дома в городах, откуда чаще всего выходили паломники: в Мессине, в итальянском городе Барии, Марселе. В Константинополе начал действовать госпиталь Святого Симеона. Прибежища странников строились недалеко от гаваней, на перекрестках дорог, на центральных городских площадях. По идее Герарда, оказывая путникам необходимую помощь в «…слабости, болезнях и невежестве», монахи избавляли Палестину от скопления людей, что являлось профилактикой эпидемий.

Госпитали утратили патриотический характер в 1070–1080 годах, когда итальянский торговец Панталеоне Мауро организовал в Антиохии и Иерусалиме приюты для своих соотечественников. После завоевания города крестоносцами этот дом присоединился к госпиталю Герарда, образовав огромный больничный комплекс. В конце XII века госпиталь обслуживал одновременно более 1500 больных; в нем имелось отделение для рожениц, приют для сирот. Благотворители поставляли в Иерусалимский дом одеяла, ткани, перевязочный материал, плащи, продукты.

С переходом резиденции ордена иоаннитов на Мальту, в 1573 году большой странноприимный дом начал действовать в Ла-Валлетте. Братья ежегодно принимали около 4000 человек, оказывая помощь нищим, душевнобольным и калекам. Мальтийские медики считались пионерами в психиатрии, в анатомии и в разработке способов изоляции инфекционных больных. По традиции пациенты госпитальеров получали отменную пищу, питаясь намного лучше, чем сами братья. Кто-либо из обслуживающего персонала мог получить сытную еду только в случае болезни.

 

Схоласты и цирюльники

 

В 1054 году верующие утратили единство, расколов христианскую церковь на два непримиримых лагеря. Основным направлением осталось ортодоксальное православие, возникшее еще в 395 году с разделением Римской империи на Западную и Восточную. Влияние этого вероисповедания испытывали европейские славяне и некоторые народы Ближнего Востока. Большинство жителей Западной Европы перешли в католицизм, возглавляемый папой Римским. Базирующаяся на Библии католическая идеология стала теоретической основой всех средневековых наук, среди которых медицина занимала не самое почетное место.

В XII–XIII веках европейские врачи находились под влиянием личности Фомы Аквинского (1225–1274 годы) и его учения, признанного удачной попыткой систематизации христианских взглядов. Известный богослов, еще при жизни прозванный «князем наук», прославился в качестве основателя схоластики (от греч. scholastikos — «школьный, ученый») — религиозной философии, причудливо сочетавшей в себе теологию и рационализм. Единственная задача сторонников Фомы Аквинского четко сформулирована в его знаменитом трактате «Сумма теологии»: «Для спасения человеческого необходимо, чтобы сверх философских дисциплин, которые основываются на человеческом разуме, существовала некоторая наука, основанная на Божественном откровении; это необходимо потому, что человек соотнесен с Богом как с некоторой своей целью. Между тем эта цель не поддается постижению разума. Отсюда следует, что человеку необходимо для своего спасения нечто такое, что ускользает от его разума, через Божественное откровение…»

Согласно схоластической доктрине, «дисциплинами, основанными на человеческом разуме», являлись теории Платона, Аристотеля и других античных авторов, не противоречивших христианскому учению. В медицине такими авторитетами были Гиппократ, Гален, Авиценна. Таким образом, средневековые медики заимствовали методы лечения у предков, но лишь те, которые подтверждались «Божественным откровением».

 

Фома Аквинский. Фреска Андреа Бонаюто

 

Философия Фомы Аквинского не отрицала целесообразности, присущей «предметам, лишенным разума, каковы природные тела. Их действия в большинстве случаев направлены к наилучшему исходу. Отсюда следует, что они достигают цели не случайно, но будучи руководимы сознательной волей. Поскольку же сами они лишены разумения, они могут подчиняться целесообразности лишь постольку, поскольку их направляет некто одаренный разумом и пониманием, как стрелок направляет стрелу. Следовательно, есть разумное существо, полагающее цель для всего, что происходит в природе; и его мы именуем богом».

Медики-схоласты пользовались трудами Гиппократа и Галена, ссылаясь на ошибочные, умозрительные представления о процессах, происходящих в человеческом организме. Все сочинения предшественников предварительно проходили церковную цензуру, потому наиболее ценные практические сведения отбрасывались как противоречащие католическим догмам. В то же время идеалистические представления гармонично примкнули к богословию и были возведены в ранг аксиомы. Понятие пневмы (от. греч. pneuma — «дыхание, дух»), чрезвычайно популярное в древнегреческой медицине и философии, у стоика Сенеки отождествлялось с жизненной силой, неким космическим дыханием, а в христианстве так называли Святой Дух, то есть третье лицо Троицы. Антропологические идеи Платона и телеология Аристотеля нашли продолжение у Галена, также убежденного в том, что все земные «целесообразности» устанавливаются Богом или являются внутренними причинами природы. Знаменитый медик видел пневму в различных видах: «душевная» находилась в мозге, «жизненная» обитала в сердце, а «естественная» наполняла печень. Все жизненные процессы, по Галену, являлись следствием преобразований пневмы, образующей «душевную силу» посредством нервов, «натуральную силу» через печень или «пульсирующую силу» через пульс. К сожалению, тщательно собранный и продуманный опытный материал римский врач трактовал с позиций мистики, чем не замедлила воспользоваться средневековая церковь, положившая его идеализм в основу схоластической медицины.

Время от времени возникали единичные попытки оспорить неверные положения, но они резко пресекались духовенством. Примером противодействия науки и церкви служит судьба монаха-францисканца Роджера Бэкона (1214–1292 годы). Английского философа и естествоиспытателя, добившегося звания профессора Оксфордского университета, в народе называли удивительным доктором. Будучи ярым противником схоластики, он придавал большое значение эксперименту как следствию внутреннего «озарения». «Не надо прибегать к магическим иллюзиям, когда сил науки достаточно, чтобы произвести действие», — говорил ученый, оставивший потомкам трактаты «Большой труд», «Могущество алхимии» и «Зеркало алхимии».

Наряду с математикой, механикой, оптикой и астрономией, Бэкон занимался алхимией, предвосхитив многие научные открытия. Ученый монах впервые разделил известные химические знания на теорию и практику; определил предмет изучения алхимии — природа почвы, растений, животных, а также вел поиск новых медицинских препаратов. Приобщение к материальному миру для Бэкона закончилось судом инквизиции, что было традиционно в условиях средневекового фанатизма. Ученого обвинили в ереси и осудили на пожизненное заключение. Однако через 25 лет он вышел из темницы тяжелобольным, немощным старцем. Пристрастием к материализму отличался известный алхимик X века Одо из Мена-на-Лауре, описавший целебные свойства трав в виде поэмы.

Не менее лирично, но уже в прозе представлены особенности ядовитых веществ в работе врача Арнальдо из Виллановы (1235–1311 годы). Имея славу изобретателя спиртового настоя трав, опытного фармацевта, алхимика, степень магистра, звание профессора в Монпелье и репутацию большого шутника, он поместил рекомендации по женским болезням в книгу «О ядах», поскольку считал, что женщины ядовитые создания.

Несправедливое унижение медицины, величайшего из искусств, доступных человеку, с особой силой сказалось на хирургии. Даже в образованной Античности ее роль была не столь высока, но раннее Средневековье стало самым тяжелым периодом для развития этой сложной медицинской дисциплины. Отдельные труды хирургов того времени не представляли особой ценности в силу своей компилятивности.

Неоригинальные, с философским уклоном работы касались преимущественно врачевания поверхностных ран, порезов, кровоподтеков, выходили небольшие наставления по кровопусканию. Европейская хирургия формировалась по типу ремесленной деятельности. Оперативным лечением занимались лица, получившие индивидуальную подготовку и не имевшие права на университетское образование. Им предписывалось производить операции, оговоренные в документах, выдаваемых на право практики. Так, им запрещалось «переступать границы своего ремесла», то есть исцелять внутренние болезни, делать клизмы, выписывать рецепты. Талантливые хирурги-практики не допускались в корпорации медиков, составляя собственный цех.

 

Доктора-схоласты. Копия карикатуры Оноре Домье

 

Участь средневековой хирургии решилась на четвертом Латеранском соборе, созванном в 1215 году. Волей Папы Римского врачам-монахам запрещалось «резать плоть» согласно христианскому догмату, возбранявшему пролитие крови. Хирургию отделили от остальной медицины и передали цеху цирюльников. Спустя 300 лет после этого события цеховые хирурги Англии получили разрешение объединиться с цехом брадобреев в виде «привилегии».

Образованные французские медики составляли корпорацию при Парижском университете, ревностно оберегая свои интересы от коллег-хирургов, объединившихся в «Братство Святого Косьмы». Между представителями одной профессии шла постоянная борьба. Официально признанные врачи проповедовали духовное лечение, выражавшееся в словесных дебатах под постелью больного. Не желая познавать физиологические процессы, они слепо заучивали древн