Сколько удовольствия ты сможешь вынести?

Внутри этого прелестного дома на озере на стене висе­ла гигантская карта Швейцарии. Лебеди скользили по озерной глади, снежные вершины гор высились в отда­лении. Изгнанники отметили красным маркером траек­торию своего недавнего пути. Цюрихский аэропорт, где они проскользнули мимо таможни... шале в Виаларе.. Лозаннская тюрьма... курортная деревенька Кране, где он учился кататься на лыжах, но решил, что слишком стар, чтобы в присутствии других получать от этого удо­вольствие. И начал обдумывать - не заняться ли ему ка­танием на космической доске.

Немного раньше в тот же день он ехал за рулем за­бавного фургона «фольксваген» с изображением чер­ной пантеры на капоте до станции Иммензее, где должен

был встретиться со своим архивариусом из Сан-Фран­циско. Здесь они купили в киоске номер Sonntags Journal, швейцарского аналога Time, с фотографией Лири на обложке и с надписью: «Prophet auf der Fluent» («Пророк в бегах»). Это страна Вильгельма Телля, и мы в гостях в доме Бобби Дрейфуса, праправнука знаме­нитого Альфреда Дрейфуса, которого объявили преда­телем и судили на известном процессе 1894 года. По пути заезжаем на телестудию, где Тимоти дает корот­кое интервью Швейцарскому национальному телевиде­нию, в котором утверждает, что базовый вопрос - это «сколько удовольствия ты можешь вынести?»

Один день из жизни изгнанника

Дома он говорит по телефону со своим адвокатом в Бер­не; он меняет пеленку своей внучке Дейдре; он курит га­шиш с какими-то швейцарскими хиппи, которые решили проверить, умеет ли он это делать; он включает восьмой уровень в повествование о своем побеге из тюрьмы; он соглашается стать крестным отцом девочки по имени Вай-нона, недавно родившейся в Миннесоте; ему звонит таин-ственный международный литературный агент, который предлагает ему аванс в четверть миллиона долларов за его тюремную повесть. (Деньги действительно уплачены, но не Тимоти, а некоему посреднику, выступавшему от его лица. Тимоти получаетжелтый «порше» за свои литературные до-стижения, что является неплохой заменой «фольксвагену».)

Каждый уровень сознания предполагает свои художественные формы

История с плагиатом «Клиффорд Ирвинг - Говард Хьюз» чрезвычайно занимает его, потому что «плагиат - это

литературная форма будущего. Человек, который пи-шет свою собственную книгу, это абсурд. Что за эгоцен-тризм! Фу!»

Он объясняет, что визионерский опыт отныне не будет больше невыразимым, неописуемым. Сознание базируется на физической и физиологической структу­ре. Каждый уровень сознания определяет свои соб­ственные художественные формы. Семь изящных ис­кусств будущего будут таковы:

1. Генетический Цирк: Танец Мутантов,

2. Библиотека Неврологических Фильмов,

3. Упоительная Всечувственная Порнография,

4. Романтический Юношеский Уличный Театр,

5. Интеллектуальные Творения,

6. Политические Эмоциональные Драмы,

7. Анастетики (эскапистские уловки: револьвер и игла наркомана), а также «психоделические президен­ты, переплавляющие оружие в гигантских Будд».

Жилое пространство для времени

«Чтобы быть человеком знания, надо быть светом и жид­костью одновременно», - говорит дон Хуан. «И никогда не отказываться от возможности озарения», - добав­ляют Мак-Нелли-Барака-Лири. В то время, как призван-ные архивариусы яростно собирают материалы, два колдуна хлопают в ладоши и индеец яки растворяется в прозрачном воздухе. «Пресс-конференции - это ужас­ное занудство», - смеется Лауреат Убежища перед объективами телекамер и микрофонами.

- Продолжайте! - кричит репортер из Marijuana Review.

- Путешествуйте легко. Путешествуйте далеко. На­учитесь космической ловкости, которая не ограничива­ется никаким космосом. Никогда не забывайте, что вы

принадлежите времени и являетесь пришельцами в этом пространстве. Всегда находитесь поблизости от ключей времени. Ключи от путешествия во времени имеют фармакологическую природу. Никогда не отка­зывайтесь от возможности совершить путешествие во времени.

Есть еще вопросы?

Джаз № 7 для Тима Лири Роберт Хантер

Увы, я плавать не умел И потерял я Клементину...

Гете

Галилео сказал: «Каждую минуту рождается один дурак И еще двое, чтобы руководить им».

Марк Твен заявлял:

«Дайте мне достаточно длинный рычаг,

Точку опоры, место, где встать,

И тогда я поговорю с луной».

Потребовался Тимоти Лири для того, Чтобы продемонстрировать внутреннее Озарение, которое собирает воедино эти Расходящиеся мысли:

Воздержание в одной области

Приводит

К излишеству в других1.

Роберт Хантер - поэт, один из авторов текстов группы Grateful Dead.

Высокие лодки, мягкие весла, Расшитые паруса и ровный ветер, Мы шли над волнами, В то время как Тим, В облаченьи причин, По ветру летел, побеждая его, «ОК, твоя очередь веять», -сказал ему ветер.

Поскольку кто-то должен был Сбивать нас с пути, Предлагая толстый лед И тонкие коньки, Тим был лучшим выбором Со своим ведром крови, Лучше тех, кто учил нас, что Из свободы оружья Выходят стволы.

Лири вел нас к пониманью того, Что свобода у нас прямо в носках Потому, что они к нам ближе, Чем наша обувь.

Сейчас и навсегда Бессмертие зовет Всегда тем же голосом, Если действительно зовет, И оно может заставить нас Поверить, что это так, Поскольку судьба одного -Это судьба всех, Или же мы заблуждались Насчет всего, включая Верное свидетельство Наших ощущений, Находящихся на стеблях, Колеблющихся на ветрах, Поющих свою песню, Шестнадцатилетняя дева Во флюоресцентных генах, Несущая снопы колосьев

Из рога изобилия, Русалки в бикини, Верхом на волнах, Поющие свои песни, Тим с ними вместе.

Те, кто избрал Все опасности свободы, Предпочтя им Прочность камня, Только тот слышит их.

Мелодии их многообразны, Переводы противоречивы, Повторяются речитативом В одной и той же песне.

Врата, о врата, Войти во врата, И выйти из врат, Отправляйся в плаванье, брат!

ПИСЬМА

О л дос Хаксли и

Джералд Хёрд

10.05.1961

Мистеру Олдосу Хаксли 3276 Деронда Драйв Лос-Анджелес, Калифорния

Дорогой Олдос, наша работа движется вперед. Мы пытаемся воплотить в жизнь некоторые идеи Грея Уолтера. Спасибо за помощь. Работа в тюрьме идет прекрасно. Заключенные очень воодушевлены и пре­паратом и перспективами, которые перед ними от­крываются.

Мы завершаем наш первый эксперимент, в котором участвовали 114 человек, с общим числом приема пре­парата 413 раз. Все, кроме одного из них, хотят про­должать сотрудничество. Результаты весьма положи­тельны. Я пошлю отчет о результатах в Копенгаген.

Олдос Хаксли - выдающийся писатель XX века и один из пер­вых участников Псилоцибинового проекта Джеральд Херд - фило­соф и ученый, вдохновивший и подтолкнувший многих людей к ис-следованию религиозного опыта.

Для того, чтобы сделать результаты более объектив­ными, мы завели специальные вопросники по каждому делу. Если у тебя есть несколько минут, чтобы завершить эту работу, я буду тебе очень признателен. Я знаю, что ты понимаешь, какое на нас оказывается давление.

У нас есть осужденные, которые читают D. Р. и Н. Н и учебники по криминалистике³⁰.

Надеюсь вскоре встретиться с тобой в Дании.

Наилучшие пожелания, Тимоти Лири

Плаза,

угол 5-й Авеню и 59-й улицы,

Нью-Йорк

13.06.1961

Дорогой Тим, в следующий раз, когда будешь в Нью-Йорке, сходи и посмотри выставку Макса Эрнста в Му­зее современного искусства. Некоторые картины - уди­вительные примеры мира, увиденного с точки зрения ЛСД или грибов. Эрнст смотрит на мир как визионер, и еще он первоклассный художник, способный выразить то, что он видит, в своих картинах, которые, из всех мною виденных, наверное, наиболее адекватны визионерско­му опыту. Было бы интересно с ним познакомиться, по­смотреть, каков он в нормальном состоянии, а потом дать ему попробовать грибов или ЛСД и сравнить его нормальное состояние с состоянием под наркотиками. Присущее ему сочетание психологического склада и ог­ромного таланта делает его случай абсолютно бесцен­ным.

Твой Олдос

³⁰ Лири, видимо, имеет в виду книги Хаксли «Двери восприятия» (Doors of Perception) и «Рай и Ад» (Heaven and Helt).

06.02.1961

Дорогой Тим,

спасибо за письмо от 23 января, которое пришло в мое отсутствие. Я был сначала на Гавайях, а потом в Сан-Фран­циско, где у нас была хорошая конференция по теме «Кон­троль сознания».

Увы, но я не имею сейчас возможности писать для «Харперс» - отчаянно пытаюсь закончить книгу.

В Сан-Франциско я встретил доктора Янигера, ко­торого до того не видел семь лет. Он рассказал, что да­вал ЛСД ста художникам, которые делали рисунки до, во время и после приема наркотика. Их результаты ком­ментировались целым рядом художественных критиков. Это может быть интересно. Я дал ему твой адрес и ду­маю, что он скоро с тобой свяжется.

Я также говорил с доктором Жоли Вест (профессор психиатрии из Оклахомского медицинского института), которая рассказала мне, что много работала в области сен­сорной депривации, пользуясь испытанными методами техники Джона Лилли. Интересные визионерские резуль­таты, - но у меня не было времени вдаваться в детали.

Ты прав в своей оценке беспомощности «научного ме­тода». Эти идиоты хотят быть Павловыми, но не Лоренца­ми. Павлов никогда не видел животное в его естественной среде, всегда только в лаборатории. Ученые «элзсдэшни-ки» точно так же поступают со своими подопытными. Не удивительно, что в результате они получают психозы.

Твой Олдос

19.04.t961

Дорогой доктор Лири,большое спасибо за Ваше письмо от 10 апреля. Я только что вернулся из Санта-Моники после недельного отсутствия, и оно ждало меня

здесь.

Я с удовольствием встречусь с вашей исследова­тельской группой в Кембридже. Я планирую прибыть из Лос-Анджелеса прямо в Бостон 15 мая и провести там как минимум два, а может быть, и три дня, в зависимо-сти от того, каким будет у меня расписание встреч в Нью-Йорке.

Вы очень добры, гостеприимно предлагая мне ос­тановиться в Вашем доме, но я боюсь, что это будет связано с излишними для Вас неудобствами по ряду причин, и первая из них та, что есть только один са­молет в день из Лос-Анджелеса в Бостон, и он при­бывает в 23:25. Учитывая, что они всегда опаздыва­ют, это вполне уже может быть и полночь, если не позднее. Кроме того, мне будет уже 72 в этом году, и поскольку мне трудно одному справляться со всеми тяготами путешествия, меня сопровождает мой асси­стент Майкл Бэрри. Таким образом, нас уже двое. И наконец, у меня есть привычка устраивать тихий час после полудня, для того чтобы быть в форме для встреч с людьми вечером, когда наступает мое опти­мальное время.

Так что, я думаю, будет лучше, если мы с мистером Бэрри остановимся в отеле, в Кембридже. В противном случае я буду чувствовать, что мы стесняем Вас и зло­употребляем Вашим гостеприимством.

Я очень заинтересовался Вашими словами о том, что «создание обстановки и условий всегда в наших руках», и хотел бы обсудить это с Вами более подроб­но. Как Вы знаете, некоторые исследователи после многолетних экспериментов стали задумываться о том, что если так много зависит от предварительной подготовки, создания подходящей обстановки, усло­вий и т. п., то нельзя ли добиться достижения этих выс­ших состояний сознания без всяких медикаментов. Знакомы ли Вы с экспериментами эколога Алистера

Харди, который пытался изучать степени религиоз­ного опыта? Он считает, что, помимо анализа данных непосредственно после эксперимента, нужно также уделять внимание последующей жизни испытуемого. Не буду более злоупотреблять Вашим временем и надеюсь, что благодаря Вашему любезному приглаше­нию нас ждет впереди интересный разговор.

Искренне Ваш, Джералд Хёрд

Беркли 4, Калифорния

02.02.1962

Дорогой Тим, я забыл в своем последнем письме задать тебе вопрос по поводу тантры. Есть потрясаю­щие книги на эту тему, написанные Артуром Авалоном (сэр Джон Вудрафф), в которых можно найти много ин­тересного. Кроме того, в книге Генриха Зиммера «Фи­лософии Индии» есть одна глава об этом. Самый пол­ный научный разбор на эту тему можно найти в разных книгах Мирчи Элиаде о йоге. Смотри также «Буддист­ские тексты» Конзе. Насколько можно понять, тантра похожа на странную смесь из суеверий и магии, с воз­вышенной философией и проницательными философ­скими инсайтами. В ней бесконечное количество ри­туальной и словесной магии.

Но ее основной идеал представляется мне высо­чайшим из возможных - достижение просветления пу­тем постоянного контроля. Это высшая йога - постоян­ный контроль сознания, сохранение сознания даже в бессознательном состоянии - на всех уровнях, от пси­хологического до духовного. В этом контексте обрати внимание на список 112 упражнений по самоконтролю,

 

заимствованный из текста тантры и помещенный в конце книги «Плоть дзена, кровь дзена» (недавно вышла и в мягкой обложке. Вся гештальт-терапия отражена в этих упражнениях - и весь мир). Руководство рассчитано на ведантистов и адептов Нирваны буддистской школы хинаян. Но все в мире, через мир, имея в виду обычные жизненные процессы. Тантра учит йоге секса, йоге при-ема пищи (включая даже запретную пищу и запретные напитки). Обычная жизнь сакрализуется, так что каждое событие приобретает значение благодаря просветле­нию, способы достижения которого изучены; и это те­рапия не для ненормальных, это, прежде всего, тера­пия для тех равнодушных и бесчувственных людей, состояние сознания которых определяется терминами «нормальность» и «душевное здоровье».

ЛСД и грибы следует использовать, как мне кажет­ся, в контексте этой основной тантрической идеи Йоги постоянного контроля, ведущей к просветлению в мире обыденности, который, разумеется, в результате, ста­новится миром чуда, красоты и божественной тайны, если опыт протекает должным образом.

Твой Олдос

17.07.1962

Дорогой Тим, был очень рад получить твое письмо из Сихуатанехо. Мне очень понравился тот вечер в тво­ей компании. Надеюсь, отель «Каталина» подойдет для твоих целей.

Как ты сказал, троица Полицейского, Священни­ка и Банкира будет всегда выступать против путеше­ствия души, но поток сознания против этих троих. Что лучше и что хуже: лучше, если победишь ты и твои единомышленники, хуже - если политиканы преуспеют в своих темных делах и победа будет за полицейским-священником-банкиром. Видел ты это

интервью с Гленом Сибергом, главой Комиссии по атомной энергии³¹, где ему задали вопрос •* что бу­дет самым большим прорывом в ближайшие трид­цать лет, и он ответил - изменяющие сознание нар­котики.

Мы собираемся посетить Sandoz через неделю. Хофманн прислал письмо, пишет, что собирается в Мексику по грибы. Полагаю, вы должны с ним пере­сечься.

Майкл присоединяется к моим пламенным приве­там и наилучшим пожеланиям.

С любовью, Джералд

545 Сполето Драйв Санта-Моника, Калиф.

09.02.1963

Дорогой Тим, очень был рад новостям о тебе. Это прекрасно, что твои дела в Сихуатанехо налаживаются. Это отличное местечко. Рад был также узнать, что ты будешь в наших краях в апреле. Дай знать, когда ты бу­дешь, как только определишься с датой. У нас намеча­ется некоторая работа в Биг Суре на Пасху (где-то 14 апреля и на недельку), но мы можем и остаться здесь, в зависимости от того, как мы договоримся.

С наилучшими пожеланиями, к которым присоединяется и Майкл,

Джералд

³¹ Глен Сиберг - выдающийся радиохимик, лауреат Нобелевс­кой премии по химии за открытие трансурановых элементов, был председателем Комисии по атомной энергии СШ и участником Манхэттеннского проекта.

6233 Малхолланд ЛА 28 / Кал.

20.07.1963

Дорогой Тим, спасибо тебе за твои письма. Я ду­маю, насчет школы это прекрасная идея, но, чтобы ее осуществить, требуется, помимо всего прочего, разум­ное сочетание того, что Вордсворт называл «мудрое бездействие» с мудрым действием - восприимчивость и быстрое формирование концептов в сочетании с пра­вильной оценкой опыта. Делаем ли мы сейчас все от нас зависящее для обоих миров, описанных у Вордс-ворта в его «Увещевании и Ответе» и «Столах опро­кинутых»? Вот что нужно выяснить. Также необходи­мо использовать все возможные ресурсы - лучшие методы формального обучения плюс ЛСД, гипноз (ис­пользуемый, помимо всего прочего для того, чтобы помогать людям возвращаться в ЛСД-состояние без использования самого химического агента), измене­ние времени (чтобы ускорить процесс обучения), ав­торегулировка для контроля за автоматическими про­цессами, а также измерение уровня физического и психологического сопротивления болезням и трав­мам и т. д. и т. п.

Всегда твой, Олдос

3276 Деронда Ла 28 / Кал.

07.05.1961

Дорогой Тим, спасибо за твое письмо. Ты наверное слышал или читал, что у нас был пожар. Ничего - бук­вально ничего - не сохранилось, и я теперь человек без прошлого, также, как и Лаура. Никаких старых писем,

дневников, набросков, заметок, записных книжек и, ко­нечно, никаких подарков.

Среди того, что исчезло, бутылек с псилоцибино-выми таблетками, которые ты мне дал. Если у тебя есть лишние, я был бы очень благодарен за новую посылку. Полагаю, что встретиться с тобой мне не удастся, во всяком случае, до середины апреля в Копенгагене.

До встречи.

Твой Олдос

P. S. Тыi сможешь найти меня по этому адресу, через него же мне пересылают и письма, где бы я не находился.

6233 Малхолланд ЛА 28 / Кал.

27.06.1963

Дорогой Тим, Алан Уотте дал мне твой теперешний адрес, и я пишу, во-первых, чтобы сказать, что я наде­юсь, что твои проекты продвигаются успешно, вопреки препятствующим мексиканским обстоятельствам, а во-вторых, чтобы спросить, известно ли тебе что-либо о теперешних намерениях и будущих планах мистера Пэйна и его коллег из Playboy. Я послал им статью око­ло трех недель назад (копия одновременно была посла­на тебе в Сихуатанехо, но, возможно, ты уехал еще до того, как она дошла); я не уведомлял тебя заранее. Я на­писал им десять дней спустя, и в ответ получил теле­грамму, что она до них дошла и что «мистер Пэйн по­пробует написать завтра». С тех пор прошла уже неделя, но я так и не получил ни слова ни от мистера Пэйна, ни от кого бы то ни было. Это очень странное, безответ­ственное и неделовое поведение, и я буду очень тебе благодарен, если ты подействуешь на этих людей, что­бы они наконец сообщили мне: 1) собираются ли они

использовать мой материал; 2) что они хотят за это зап­латить. Алан Уотте поселил в моей душе серьезные со* мнения в порядочности Playboy, и я хочу определиться, что же на самом деле происходит и что будет дальше с моим эссе.

Всегда твой, Олдос

ЗАКОН ЛЮБВИ Майкл Кан

 

6233 Малхолланд ЛА28/Кал.

03.06.1963

Дорогой Тим, вот рукопись моего эссе-предисло­вия, которое является не столько обсуждением психо­деликов, сколько более широким обзором всей пробле­мы отношения индивидуума и культуры - проблемы, в разрешении которой психоделики могут, вне всяких со-мнений, сыграть не последнюю роль. Прости, пишу на бегу.

Всегда твой, Олдос

Когда Тим пришел в Гарвард в шестидесятых, перево­рот, который он совершил, касался не только наркоти­ков. Главным было то, что он своим приходом изменил положение, которое господствовал о там на протяжении многих лет. Ведь раньше кафедра в Гарварде (или же в Йеле или Беркли) всегда была предметом вожделения. Кроме того, очень ценилась репутация по стране. Та­кая репутация завоевывалась при помощи престижных публикаций и членства в различных обществах и клу­бах. Помимо всего прочего было необходимо привлечь и удерживать значительную аудиторию студентов-дип­ломников. Существовал только один критерий для вы­бора темы научных исследований - сможет ли она со­действовать успешной карьере.

Тим открыл всем глаза на ту вопиющую социальную и человеческую безответственность, которая заключа­лась в таком подходе к науке, и он сделал это очень

Майкл Кан, в прошлом актер и летчик, долгое время был пре­подавателем психологии. В 1961 году в Гарварде Тимоти Лири из­менил безвозвратно его жизнь, за что Кан ему бесконечно призна­телен.

убедительно. Коллеги Тима по факультету видели, как он проповедует академический социализм в обществе, где торжествовал академический капитализм. Это было примерно то же самое, что проповедовать фабианский социализм британскому истеблишменту 1920-х годов. Наркотики тут были ни при чем, они были просто пово­дом, чтобы избавиться от Лири.

Увольнение Тима из Гарварда в 1963 году застави­ло сделать некоторые важные выводы. В том же году Эйб Маслоу опубликовал «Навстречу психологии бытия» и основал Ассоциацию гуманистической психологии. Майкл Мёрфи и Дик Прайс основали Эсаленский инсти­тут. Что-то новое и важное нарождалось в американс­кой психологии и американской культуре. Тим был глав­ной силой этой революции; уволив его, Гарвард показал, что этому новому движению нет места в стенах универ­ситета, или, что то же самое - в американском истеб­лишменте. То, что это было предсказуемо, не делает его менее значимым.

Гуманистическое движение имело много голосов и не все из них были привлекательны. Но в центре была одна главная тема. Если мы хотим спастись, то к этому есть только один путь: закон любви должен стать на место закона эгоизма. Я слышал эту весть и раньше. Думаю, что слышал ее уже давно. Но я услышал ее от Тима в таком виде, что она дошла до моей подкорки и изменила мою жизнь. Думаю, что то же самое могут ска-зать множество людей. И мы обязаны помнить эту весть.

СВЯТОЙ ТИМОТИ НА ШОССЕ

Кен Кизи

Святость всю дорогу шла вместе с политикой, Безумие, наоборот, пряталось по углам.

Улицы по обе стороны заполнены рекламой учителей ка­рате (ЗАЩИТИТЕ СЕБЯ!). Густопсовое вранье на протяже­нии всех окрестных улиц. Лазы, ведущие в Элизиум без всякой предоплаты. К кому бы набиться в попутчики сли­нять из этого города, плачу за бензин, готов даже сам по-рулить. Местные радиостанции перекрывают друг друга, соревнуясь в идиотизме (ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ ОТСЮДОВА, ЗАЩИЩАЯ СЕБЯ! всю дорогу нудя, клянча, клянча, вымо­гая все, что у вас есть, клянча, ноя, клянча.требуя все, что у вас есть) там, где фашисты рыгают друг на друга, сидя за кофейными столиками, рыгая очень значительно.

Ты не станешь спорить с семидорожными пере­кладными, полностью сегрегированными школьными автобусами, и ты катишь автостопом подальше вперед, к черту отсюдова.

Кен Киэи - веселый проказник, автор книг «Пролетая над гнез­дом кукушки», «Порою нестерпимо хочется» и других, ставших уже классикой.

«Почему они со мной так обращаюца?» - кричишь ты, выставив вверх оба своих больших пальца; но в твоем положении не спорят. «Куда я еду-та? И когда я приеду-та?» И ты знаешь, что ты сядешь в первый попавшийся школьный автобус, который согласится остановиться.

«Да что это за люди в этом городе?» - вопишь ты, заглядывая внутрь.

«Не бери в голову, парень, ты садишься или нет?» «Могу я спросить, куда вы направляетесь?» «Слушай, парень, тебе что, не нравится наш авто­бус? Может, ты хочешь провести остаток жизни, огля­дываясь через плечо на то, как другие получают обра­зование?»

«Ладно. Везде лучше, чем в этом городе, но посмот­ри на этих людей, ведь они сами превращают себя в уродов с бегающими глазками».

«Короче, я поехал, парень». Вжжжррррууум.

«Подожди! Стой! Не-е-т! Подожди!»

На улицах за твоей спиной учителя карате выгля­дывают из своих лазов в надежде легкой поживы, визг­ливые радиоголоса пытаются перекричать друг друга. (Без тени юмора, клянчат по всем дорогам, целый день напролет, всю дорогу клянчат, клянчат, клянчат, преис­полненные идиотского оптимизма.)

Я лучше буду настоящим, чем правильным, прямо сегодня вечером, здесь на дороге, шум машин постепен­но стихает... накрапывает мелкий дождик... классы карате погружены в темноту... лазы закрыты... ооуооуооуо... ооуооуооуоо... ооооооууу.

Ты великий человек, Тимоти, что я еще могу ска­зать? Нам недостает тебя в этой стране, но не могли же мы запереть тебя здесь.