Бездоказательные утверждения

Юрий Нестеренко

Демагогия

Классификация демагогических приёмов с примерами и советами по противодействию

 

С демагогией сталкивался, вероятно, каждый, кто неоднократно участвовал в дискуссиях или наблюдал за таковыми. Неудивительно, что и перечни демагогических приёмов (написанные, естественно, не в помощь демагогам, а для облегчения борьбы с ними) составлялись неоднократно.

Однако, как правило, такие перечни представляют собой простое перечисление, без попыток классификации и систематизации; в данной статье я предпринимаю такую попытку. Там, где множество приёмов рассматривается, как сумма подмножеств, для нумерации последних используются цифры, там, где из общего множества выделяется заслуживающее отдельного рассмотрения частное, оно обозначается буквой.

Вместе с тем, данная статья не претендует на исчерпывающий охват всех демагогических приёмов и будет дополняться в случае обнаружения новых.

Итак, в первую очередь определимся с рассматриваемым понятием.

Демагогия — это тактика ведения дискуссии, направленная на достижение победы (либо создания иллюзии таковой) путём использования некорректных дискуссионных приёмов.

Подчеркнём, что речь лишь о приёмах, которые, по крайней мере, формально, являются дискуссионными, то есть, скажем, насилие над оппонентом или угрозы применить таковое к демагогии уже не относятся. Заметим также, что отстаиваемая демагогом позиция не обязательно ложна, но сущность демагогии от этого не меняется.

Отметим и тот факт, что в определении отсутствует слово «злонамеренного» — то есть демагогия остаётся демагогией даже в том случае, если использующий её сам не отдаёт себе отчёта в некорректности применяемых приёмов.

Строго говоря, демагогия применяется для решения двух задач — опровергнуть тезисы оппонента и доказать свои собственные, но, поскольку приёмы для второго случая являются подмножеством первого, ограничимся рассмотрением первой задачи.

Итак, демагогические приёмы можно разделить на 3 класса:

· опровержение аргументации,

· игнорирование аргументации и

· дискредитация аргументации.

Опытный демагог обычно владеет всеми тремя и может даже сочетать приёмы разных классов в рамках одного тезиса. Ниже рассмотрим эти классы подробнее.

Опровержение аргументации

Очевидно, что лишь этот класс роднит демагогию с корректной полемикой — но, естественно, лишь по цели, а не по средствам. Тем не менее, с формальной точки зрения такая демагогия представляет собой спор по существу, из-за чего уличить использующего приёмы этого класса нередко бывает труднее, особенно неискушённому оппоненту.

Бездоказательные утверждения

Прямые бездоказательные утверждения

Это самый примитивный вид демагогии. Зачем что-то доказывать, если можно это просто постулировать? Разумеется, если «аргументировать» таким образом финальный тезис, то шансов на успех у демагога немного. Поэтому чаще всего прямое бездоказательное утверждение применяется лишь, как отправная точка для цепи дальнейших рассуждений, которые могут быть формально корректными, и тем усыпить бдительность оппонента и аудитории.

К этому же виду демагогии можно отнести прямую ложь и обещания политиков в духе «выберите нас, и всем будет счастье».

Прямые бездоказательные утверждения также часто используются в сочетании с приёмами третьего класса, т.е. для дискредитации тезиса и оппонента; в последнем случае они делаются не относительно оспариваемого тезиса, а относительно личности его автора.

Ссылки на стереотипы

Часто бездоказательность утверждения всё же стремятся замаскировать, ссылаясь в качестве доказательств на распространённые стереотипы. При этом сам стереотип может быть как неверен в принципе (например, идеологические догмы, насаждаемые авторитарными режимами, или некогда популярные, но уже опровергнутые научные гипотезы), так и верен для большинства, но не для рассматриваемого объекта (в последнем случае данный приём сочетается с некорректной дедукцией). Возможен и вариант, когда верность стереотипа на данный момент не доказана и не опровергнута.

В любом случае, для того, чтобы аргумент из демагогического стал корректным, нужно сперва доказать верность и применимость стереотипа для рассматриваемой ситуации. Но демагог, вместо такого доказательства может употреблять обороты «очевидно, что...», «как всем известно...» и т.п. (что, впрочем, не означает, будто любое употребление таких фигур речи есть демагогия).

Некорректные аналогии

Поскольку объекты аналогии независимы, очевидно, что подобие может наблюдаться лишь между некоторыми их признаками, а не между всеми (в противном случае мы получили бы просто копии одного объекта).

Широко распространённый приём некорректной аналогии чаще всего основан на том, что подобие наблюдается по одному признаку, а ключевым в рамках рассматриваемого тезиса является другой. Пример: «бороться против секса — это всё равно, что бороться против еды и воздуха!»

Здесь используется даже двойная некорректная аналогия. Во-первых, следовало сказать не «еды и воздуха», а «питания и дыхания». А во-вторых, и это главное, подобие наблюдается по признаку «все рассматриваемые объекты — физиологические потребности», в то время как по подразумеваемому тезисом ключевому признаку — необходимости для жизни, невозможности прожить без этого — секс принципиально отличен от питания и дыхания.

Некорректные аналогии с чем-нибудь, воспринимаемым аудиторией как негативное, часто используются также для дискредитации тезиса (см. 3.1.5.)

Корректные аналогии

Даже когда аналогия корректна, использование её в качестве доказательства, в силу отмеченного выше, является демагогическим приёмом. Например, аналогия «такие налоги — это просто грабёж!» может быть вполне корректной: в обоих случаях речь идёт о насильственном отъёме денег у честного человека, и ключевым тезисом является то, что это плохо, и что с этим нужно бороться.

Однако если из этого сделать вывод, что налогового инспектора можно и нужно встречать с пистолетом, последствия будут очень неприятными.

Логические ошибки

Логические ошибки встречаются в дискуссиях очень часто, особенно когда оппоненты стараются спорить по существу. Не всегда они злонамеренны, что, впрочем, как уже было сказано, не снимает ответственности с тех, кто их допускает.

Некорректное следствие

Самый простой вариант некорректного следствия — это конструкция «если А, то Б», в которой на самом деле Б вовсе не следует из А.

Например, «если не будет религии, ничто не удержит людей от аморальных поступков» (в то время как мораль — социальный институт, совершенно не обязательно завязанный на религию).

Более сложный вариант — логически ошибочная конструкция «если из А следует Б, то из Б следует А».

Пример сочетания этого приёма с использованием неявных умолчаний, а заодно и с дискредитацией оппонента — тезис «Сумасшедшие никогда не признают, что они сумасшедшие».

Заметим, что этот тезис ложен сам по себе — психически больные вполне могут осознавать свою болезнь и добровольно обращаться к врачу — так что здесь, во-первых, имеется прямая ссылка на ложный стереотип.

Далее предполагается, что оппонент, обвинённый в сумасшествии, не имеет корректного ответа. Если он согласится с обвинением, то сработает неявное умолчание «сам признался, значит, такой и есть».

Заметим, что это прямо противоречит исходному тезису — о том, что сумасшедшие никогда не признаются в своём сумасшествии!

Однако ставка делается на то, что стереотип окажется сильнее логики.

Если же оппонент станет отрицать обвинение, то в ход идёт некорректное следствие «если сумасшедшие не признаются, то все непризнающиеся — сумасшедшие».

Выдача следствия за причину

Самый наглый, но, тем не менее, нередко срабатывающий способ состоит в выворачивании причинно-следственной связи наоборот, что позволяет исказить картину до полной противоположности.

Например, демагог сравнивает страну с низким уровнем преступности и мягкими законами со страной с высоким уровнем преступности и жёсткими законами — и делает вывод, что суровость законов приводит лишь к росту преступности. В то время как на самом деле, наоборот, суровые законы были введены в ответ на криминальный беспредел.

Важно, впрочем, отметить, что в реальности причинно-следственная связь не всегда носит односторонний характер. Так, бывают ситуации положительной обратной связи, когда следствие, в свою очередь, начинает влиять на причину, усиливая её, что на следующем витке приводит к усилению и следствия и т.д.

Кроме того, бывают процессы, протекающие как в прямом, так и в обратном направлении; например, и спрос может порождать предложение, и предложение (через рекламу и т.п.) порождать спрос.

Для демагога такие ситуации особенно удобны, ибо он может выбрать из двух противоположных тенденций только одну, отвечающую его интересам — и будет формально прав, говоря о ней, ведь она действительно наличествует! — но при этом будет напрочь игнорировать другую.

Порочный круг

Это известная с древнейших времён логическая ошибка, состоит в том, что тезис, подлежащий доказательству, выводится из утверждений, которые сами в свою очередь доказываются на основе этого тезиса.

Простейший (и, тем не менее, до сих пор активно применяемый церковниками) пример — «Библия истинна, потому что так сказано в Библии». На практике обычно цепочку рассуждений делают более длинной, дабы усыпить бдительность оппонента.

Некорректная дискретизация

Приёмы некорректной дискретизации основаны на том, что всё множество подлежащих рассмотрению вариантов (которое может быть как дискретным, так и непрерывным) разбивается на несколько элементов, каждый из которых рассматривается, как нечто единое.

Некорректность состоит в том, что, либо часть вариантов просто выпадает из рассмотрения, не будучи отнесенной ни к одному элементу (или, что то же самое, рассматриваются не все элементы), либо в рамках одного элемента объединяются существенно различные, несвязанные варианты, которые на самом деле следовало бы рассматривать по отдельности («неотделение мух от котлет»), либо, наоборот, по разным, противопоставляемым друг другу элементам разносятся варианты, которые могут быть частью одного целого.

А. Некорректная дихотомия

Чаще всего некорректная дискретизация всех трёх видов встречается в наиболее простой (и, соответственно, «доходчивой») форме дихотомии — разбиения лишь на две альтернативы.

В первом случае используется «логика» «если не явление, то его противоположность», игнорируя тот факт, что речь идёт не о булевских переменных, имеющих лишь 2 состояния; из всего множества возможных альтернатив отбираются две, как правило — крайние («или полная вседозволенность — или тоталитарная тирания»).

Ещё один пример некорректной дихотомии первого типа — рассуждения вида «если не больше, то меньше» (при этом упускается случай, когда «равно»).

Во втором случае (который, впрочем, нередко сочетается с первым) валятся в одну кучу — точнее, в две кучи — совершенно не следующие друг из друга вещи: «или демократия, свобода порнографии и проституции и отмена смертной казни — или цензура, диктатура и лагеря смерти».

В третьем случае делается противопоставление «или — или» в ситуации, когда возможно «и, и» («или свобода — или порядок»).

Некорректная дихотомия особенно любима политиками (и в первую очередь радикалами), причём — противоположных направлений.

Некорректная дедукция

Некорректная дедукция, т.е. рассуждение «от общего к частному», основана, соответственно, на некорректности либо в обозначении границ общего, либо в причислении к нему частного.

Некорректное причисление

Даже если квантор всеобщности употреблён корректно, дедукция может быть неверной, поскольку рассматриваемый объект попросту не принадлежит к классу, для которого применён квантор.

Иногда этот приём встречается в своей обратной форме — некорректного исключения, когда объект, опровергающий квантор всеобщности, произвольно исключают из класса, при этом квантор становится формально корректным (эта форма известна также как «метод настоящего шотландца»: демагог заявляет, что все настоящие шотландцы делают то-то и то-то, а когда ему приводят примеры шотландцев, которые так не делают, отвечает, что это — не настоящие шотландцы).

В обоих случаях для облегчения своей задачи демагог может формулировать границы класса нечётким образом, допускающим произвольное расширение и сужение; соответственно, оппоненту следует сразу же настаивать на чётком определении границ класса и критериев принадлежности к нему.

Некорректная индукция

Некорректное рассуждение «от частного к общему» строится на основе неполной индукции, то есть приписывания всем объектам класса некоторого свойства на том основании, что им обладает часть из них (как правило, образующая более или менее логичную последовательность). Классический пример — «числа 3, 5, 7, 11, 13 простые, следовательно, все неч`тные числа простые».

А. Темпоральная индукция

Особым подвидом некорректной индукции является применение неполной индукции ко времени: «если чего-то не было в прошлом и нет сейчас, то его не будет и в будущем». Демагог, таким образом, исключает из рассмотрения развитие и саму возможность такового. Понятно, что этот вид демагогии особенно любим разного рода ретроградами и врагами прогресса, а также просто недалёкими людьми, не способными мыслить перспективно.

Теоретический формализм

Возможно, это самый хитрый из приёмов этого класса, ибо формально применяющий его демагог оказывается прав! Подвох состоит в том, что он прав лишь с абстрактной, формально-теоретической точки зрения, однако на практике его утверждения несостоятельны.

Например, оппонент утверждает, что А глуп, и доказывает это следующим образом: за всю свою жизнь А не совершил ни одного умного поступка, зато сделал такие-то и такие-то глупости.

Демагог, не оспаривая приводимых фактов (ибо они соответствуют действительности), в ответ обвиняет оппонента в некорректном следствии: дескать, из того, что всякий дурак ведёт себя глупо, ещё не следует, что всякий, ведущий себя глупо — дурак.

Действительно, строго формально не обладать некоторым свойством (в данном случае, умом) и не проявлять его — не одно и то же. Более того, можно даже привести примеры, когда умник притворяется дураком (в определённой ситуации и на определённое время).

Однако с практической точки зрения очевидно, что если некто не проявляет определённое свойство никогда, даже в ситуациях, когда это было бы для него явно выгодно (и невыгодно обратное), то он им просто-напросто не обладает (с вероятностью, стремящейся к единице).

Этот прием часто сочетается с инверсией презумпции (см. 2.4.) и используется, в частности, ревнителями «политкорректности» («доказывающими», что никакая категория людей, включая клинических идиотов, не хуже других) и церковниками («отсутствие доказательств существования бога — не доказательство его отсутствия»).

Игнорирование аргументации

Когда демагог чувствует, что не может ничего возразить по существу, он может попытаться просто проигнорировать неудобные для него аргументы. Оппонентам в этом случае следует проявлять бдительность и настойчивость, не позволяя ему уйти от ответа.

Прямое игнорирование

Самым простым вариантом является прямое игнорирование, при котором демагог ведёт себя так, словно доводов оппонента вообще не было (в устной дискуссии он может также не давать оппоненту открыть рот или же перекрикивать его).

То есть он либо продолжает, как ни в чём не бывало, развивать свои тезисы дальше, либо, выслушав-таки возражения, якобы в ответ на них повторяет свои предыдущие утверждения, невзирая на то, что они только что были опровергнуты оппонентом. Повторяемые тезисы могут быть изменены по форме, но не по сути.

Этот нехитрый приём лучше всего срабатывает перед интеллектуально непритязательной аудиторией, в особенности сочувствующей отстаиваемой демагогом позиции.

Перед более серьёзной аудиторией демагоги могут применять модифицированный вариант приёма: сначала дать оппоненту выговориться по максимуму (изложить сразу много тезисов), а затем начать максимально подробно и многословно отвечать на некоторые из них (лучше всего — последние или первые), в надежде, что за этим развёрнутым ответом аудитория забудет о тезисах, оставшихся без ответа вовсе.

Идеально для демагога, если его ответ прервёт ведущий дискуссии, сославшись на лимит времени; «вот, мол, я готов был столь же подробно ответить и на остальные аргументы, но сами видите — мне не дали…»

Увод дискуссии

Более серьёзный метод — не просто проигнорировать тезисы оппонента, а, начав отвечать вроде бы на них, по возможности незаметно для аудитории и самого оппонента увести дискуссию в сторону.

А. Ответ вопросом на вопрос

Хрестоматийным примером «перевода стрелок на оппонента» является ответ вопросом на вопрос. Демагог тем самым превращается из обороняющейся стороны в атакующую и старается сохранить полученное преимущество, задавая всё новые уточняющие и дополняющие вопросы и тем самым всё дальше уходя от необходимости отвечать на исходный вопрос самому.

Оппоненту следует пресечь эти попытки в самом начале, напомнив об очередности вопросов и ответов.

Бывает, однако, ситуация, когда ответ вопросом на вопрос вполне корректен — а именно, когда исходный вопрос сформулирован недостаточно чётко, и прежде, чем ответить, необходимо уточнить, что, собственно, имел в виду оппонент.

В этом случае роли могут поменяться: демагог может специально задать нечёткий вопрос, а получив уточняющий вопрос в ответ, обвинить оппонента в использовании демагогического приёма.

Б. Увод на верхний уровень

Демагог заявляет: «На самом деле ваш вопрос — частный случай более общего» и далее переводит рассуждения на этот «более общий вопрос». Само по себе такое утверждение может быть как ложным, так и истинным. Если оно истинно, в ход идут дальнейшие демагогические приёмы — некорректная индукция (1.5.6.), отождествление части и целого (1.5.7.), некорректная дедукция (1.5.5.) и т.д.

Заметим, однако, что переход к рассмотрению более общего вопроса может быть и вполне корректен.

Концентрация на частностях

Для увода дискуссии демагог может выбрать в аргументах противника какую-нибудь малозначимую частность и постараться сосредоточить всю дискуссию на ней.

Идеально для демагога, если именно в этой частности оппонент допустил ошибку или неточность (пусть и не влияющую на истинность главного тезиса) — в этом случае демагог развернёт многословную беспощадную критику, которая должна создать у аудитории впечатление, что оппонент разгромлен по всем статьям.

Но даже в том случае, если придраться к оппоненту не в чём, одно лишь подробное рассуждение с последующим развитием темы в направлении,

заданном этой частностью, позволяет демагогу уйти от ответа на главные аргументы.

Соответственно, оппоненту (или ведущему дискуссии) следует своевременно вернуть спор к главной теме.

Некорректная терминология

Манипуляции с терминологией входят в число любимых приёмов многих демагогов. Один из вариантов этого приёма — использование термина в ином значении, нежели оппонент, причём смена значения может происходить прямо по ходу дискуссии: демагог сначала пытается доказать тезис, используя общепринятое значение, а затем, чувствуя, что терпит фиаско, заявляет, что «на самом деле имел в виду совсем другое».

В более тонком и опасном для оппонента варианте перевод дискуссии на это «другое» осуществляется незаметно, без явной констатации иного значения.

Демагог может использовать максимально многозначные, расплывчатые и невнятные термины, дабы выстроить тезис, допускающий различные, в том числе взаимоисключающие, интерпретации — в надежде либо сбить оппонента с толку, либо объявить себя правым задним числом, выбрав из множества интерпретаций подходящую.

Этот приём, часто сочетаемый также с методом неявных умолчаний, используется не только в спорах — он особенно любим различными гадателями и предсказателями, а также нерадивыми учениками на экзамене.

Некорректная терминология может использоваться и для отождествления нетождественных понятий (например, противники абортов и смертной казни обожают называть то и другое убийством).

Другой приём — вместо ответа оппоненту по существу начать придираться к используемой им терминологии; например, в споре о преступлениях фашизма или коммунизма начать яростно доказывать, что в Германии был никакой не фашизм, а нацизм, а в СССР, Китае, Северной Корее и т.д. — не коммунизм, а социализм (который, кстати говоря, согласно классикам марксизма — «первая стадия коммунизма», но если оппонент этого не знает, демагог уже торжествует первую победу).

Помимо увода дискуссии от существа дела к спору вокруг терминов, демагог достигает дополнительного психологического эффекта, ставя оппонента в положение оправдывающейся стороны.

Во всех этих случаях может использоваться подмена семантики термина его этимологией (так, само слово «демагог» изначально означало «вождь народа» и не носило отрицательного смысла).

Некорректная терминология может также применяться для дискредитации тезиса (см. 3.1.3.) и оппонента либо для возвеличивания своих; в этом случае нейтральные термины заменяются уничижительными либо восхваляющими («какой-то писателишка смеет посягать на нашу Великую Победу!»).

Подмена тезиса

Подмена тезиса бывает двух видов: либо демагог подменяет тезис противника и с блеском развенчивает то, что его оппонент на самом деле вовсе не утверждал (нередко для этой цели используется выдёргивание слов оппонента из контекста), либо — свой собственный, и доказывает вовсе не то, что от него требуется доказать.

Инверсия презумпции

Презумпция определяет, какой из противоположных тезисов считается верным по умолчанию, а какой надлежит доказывать (так, презумпция невиновности гласит, что человек считается невиновным по умолчанию, а его вина должна быть доказана).

Соответственно, инверсия презумпции состоит в том, что демагог вместо того, чтобы доказывать свой тезис, требует (вопреки принятой презумпции), чтобы его оппонент доказывал обратный.

Этот вид демагогии особенно любим верующими: «Почему это мы должны доказывать, что бог есть? Это вы докажите, что его нет!»

Опасность этого приёма в том, что, даже если демагог не может обосновать, почему его презумпция правильней общепринятой, он может, по крайней мере, настаивать, что она ничуть не хуже, и что выбор одной из этих презумпций есть чистая условность.

Соответственно, оппоненту нужно уметь обосновать, почему это не так.

Так, принятие «презумции существования» означало бы, что всё, абсолютно всё и любые объекты, включая кем угодно вымышленные и взаимоисключающие, существуют, пока не доказано обратное; более того, любое утверждение является верным, ибо (пока не доказано обратное) существует его доказательство — что есть очевидный абсурд.

Демагог, прижатый к стенке таким образом, может предпринять ещё одну попытку инверсии через жонглирование терминами — например, согласившись, что доказывать надо наличие, а не отсутствие, потребует доказать «наличие отсутствия».

2.5. Выдвижение требований

С целью облегчить своё положение или вовсе сорвать дискуссию демагог может выдвигать требования оппонентам, как в вежливой, так и в ультимативной форме. По сути это тоже игнорирование аргументации, ибо в этом случае оппоненту тоже не отвечают по существу.

Заметим, однако, что не любое требование является демагогией (например, требование извиниться в ответ на явное хамство вполне корректно).

Размен тезисами

Размен тезисами, как правило, апеллирует к вежливости: «Я согласился с вашим тезисом, согласитесь теперь и вы с моим». Менее вежливый, зато исчерпывающий ответ на это — «Мы не в меняльной конторе».

Релятивизм

Демагог, понимающий, что ему нечего возразить по существу аргументов противника, может пуститься в разглагольствования в духе «Всё относительно», «Абсолютной истины не существует», «Каждый по-своему прав» и т.п.

Неплохим ответом на это является спросить демагога, является ли его тезис «абсолютной истины не существует» абсолютной истиной или нет.

Вообще говоря, вопросы, в которых абсолютная, точнее говоря, объективная истина отсутствует как таковая, действительно есть (пресловутые «споры о вкусах», в частности — впрочем, и с ними не всё так однозначно, обосновать превосходство высокого искусства над низкопробным кичем вполне реально).

Но грамотный диспутант укажет на это обстоятельство с самого начала и просто не будет вступать в бессмысленный спор.

На утверждения демагога, что-де никто не может знать всего и в будущем могут открыться факты, подтверждающие его правоту, следует отвечать, что, согласно «презумпции несуществования», мы признаём лишь те факты, существование которых на данный момент доказано, все же прочие считаем несуществующими; если в будущем их существование будет доказано, мы вернёмся к этой теме, но «если» не значит «когда», а пока мы вынуждены констатировать, что наш уважаемый оппонент не смог защитить свою позицию.

Отрицание логики

Наконец, демагог, прижатый к стенке доводами оппонента, может применить самый абсурдный с точки зрения нормального диспутанта приём — потерпев поражение на ниве логики, он может начать отрицать логику как таковую!

В качестве обоснования такой позиции демагог может приводить различные логические ошибки и парадоксы, как доказательства «ущербности» логики — хотя на самом деле они лишь доказывают ущербность тех, кто не умеет логикой правильно пользоваться.

Демагог может и вовсе не утруждать себя какими-либо «доказательствами» (в самом деле, зачем они противнику логики), а просто заявлять о «недопустимости», «кощунственности» применение логики к таким областям, как вера или любовь.

Естественно, демагогию такого рода используют исключительно иррационалисты.

Классические образчики такой демагогии: «Верую, ибо абсурдно!» (Тертуллиан), «Умом Россию не понять» (Тютчев), «Самого главного глазами не увидишь, зорко одно лишь сердце» (де Сент-Экзюпери).

В иронической форме этот приём обыгран в афоризме «Я думаю, что секс лучше логики, но доказать это не могу».

На самом деле диспутант, докатившийся до отрицания логики, попросту расписывается в своём поражении, что и следует констатировать его оппоненту.

Дискредитация аргументации

Помимо попыток ответить оппоненту по существу или же вовсе уклониться от рассмотрения его аргументов, демагоги могут использовать и промежуточный путь — дискредитации аргументов противника.

При этом аргументы могут дискредитироваться как непосредственно, так и через дискредитацию их автора. Чаще всего демагогические приёмы этой группы адресованы не оппоненту (ибо шансов убедить его посредством нападок крайне мало), а исключительно аудитории.

Дискредитация тезиса

Приёмы этой группы имеют цель «доказать», что тезис плох, вместо того, чтобы разбирать, истинен он или ложен. Далее демагог может либо совершать подмену «если тезис плох, значит, он ложен», либо отстаивать позицию «даже если тезис истинен, он плох, а значит, неприемлем» (на последнем целиком построено такое явление, как «политкорректность»).

Прямая дискредитация тезиса

Прямая дискредитация тезиса даже не содержит попыток доказательства, а прямо декларирует негодность тезиса. Для этого используются голословные утверждения типа «это чушь!», «полная нелепость», «утверждения оппонента поверхностны и непродуманны» и т.д. и т.п.

В том числе, разумеется, демагог может обвинить оппонента в демагогии. Естественно, это очень примитивный приём, который легко парируется требованием обосновать свои обвинения.

Прямая апелляция к эмоциям

В принципе, все дискредитационные приёмы так или иначе основаны на апелляции к эмоциям вместо разума, но приёмы этого вида реализуют это в наиболее явной форме: напрямую утверждается, что согласиться с аргументами оппонента нельзя по чисто эмоциональным причинам.

Примеры:

«Разве какие-то сухие рациональные выкладки могут заставить нас отказаться от величайшего счастья любви, от наслаждения секса?»,

«В стране, отдавшей столько миллионов жизней на войне, кощунственна сама мысль подвергать сомнению величие нашей Победы!»

«Можем ли мы согласиться с бесчеловечным атеизмом, отнимающим у людей веру и надежду?» и т.п.

Разумеется, подобное кликушество следует пресекать спокойными словами о том, что эмоции — не аргумент, а скорее свидетельство отсутствия аргументов (последнее верно не всегда, поэтому слово «скорее» обязательно, иначе фраза сама станет демагогической), и что истинность или ложность утверждения никак не связана с его приятностью для отдельных лиц, групп и человечества в целом.

Апелляция к морали

Апелляция к морали уместна лишь в одном-единственном виде споров — в спорах, целью которых собственно и является дать моральную оценку (да и тут остаётся простор для демагогии, ибо мораль, во-первых, у разных групп людей может быть сильно разной, причём «самой правильной» морали не существует по определению, а, во-вторых, нередко внутренне противоречива).

Во всех же прочих спорах (и в первую очередь научных), целью которых является установить не моральность тезиса, а его истинность, ссылки на мораль (аморальность тезисов оппонента или высокую моральность противоположной позиции) являются грубым демагогическим приёмом.

Столкнувшемуся с таким приёмом следует ответить, что апелляция к морали свидетельствует об отсутствии аргументов по существу, и, если таковые не будут представлены, останется лишь констатировать поражение оппонента.

Запугивание последствиями

В этом случае демагог обычно даже не пытается отрицать истинности аргументов оппонента — он лишь упирает на то, что признание этой истинности будет якобы иметь неприемлемо тяжёлые последствия.

«Свобода слова и творчества — штука хорошая, но если мы будем ею пользоваться, мусульмане обидятся и устроят нам джихад», «Если мы признаем ошибки нашего лидера, люди отвернутся от нашего учения» и т.п.

Оппоненту следует указывать на трусливость и недостойность такой позиции, на то, что неготовый защищать свои взгляды перед лицом противника, не может считаться настоящим сторонником этих взглядов, на то, что раз поступившийся истиной из страха будет поступаться ею вновь и вновь, наконец, на преувеличенность паникёрских настроений.

Дискредитация оппонента

Эта группа приёмов ещё более некорректна, чем дискедитация аргументации, ибо, каким бы плохим ни был оппонент (даже если это правда), истинность или ложность тезиса не зависит от того, кто является его автором.

Тем не менее, дискредитация оппонента используется демагогами весьма широко; ей целиком посвящена такая область политтехнологий, как «чёрный пиар», хотя демагогия такого рода применяется не только в политике.

Клевета

Самым простым способом дискредитации оппонента является клевета, то есть заведомо лживые (в крайнем случае — бездоказательные), порочащие высказывания в его адрес; при этом по форме клеветнические утверждения могут быть вполне вежливыми.

Наиболее эффективен этот приём, когда осуществляется «за глаза», то есть оппонент не имеет возможности ответить; неудивительно, что особенно охотно к клевете прибегают журналисты.

Однако и клевета «в глаза» может сыграть на руку демагогу, если поставит оппонента в положение оправдывающегося.

Во избежание этого оппоненту следует не опровергать клевету, а напомнить о презумпции невиновности и потребовать, чтобы клеветник доказал свои обвинения — и понёс ответственность (вплоть до уголовной, ст. 129 УК РФ), если (когда) не сможет это сделать.

Оскорбления

Оскорбления, в отличие от клеветы, не обязательно ложны по содержанию, но всегда грубы и неприемлемы по форме.

Целью оскорблений, как, впрочем, и в случае клеветы, может быть не только создание негативного образа оппонента у аудитории, но и выведение оппонента из себя, в надежде, что это ещё больше дискредитирует его в глазах наблюдателей (особенно на фоне хранящего олимпийское спокойствие оскорбителя и клеветника; см. тж. 3.2.3), а также помешает ему мыслить логично и приводить аргументы по существу.

За оскорбления также следует привлекать к ответственности вплоть до уголовной (ст. 130 УК РФ).

Следует, однако, помнить, что нелицеприятная правда, выраженная в корректной (не в смысле «тактичной и щадящей», а просто не в хамской) форме, оскорблением не является, сколь бы обидной она ни казалась адресату.

Провоцирование оппонента

Этот вид демагогии направлен на то, чтобы подтолкнуть оппонента к неким неконструктивным, неодобряемым действиям и тем вызвать отрицательное отношение к нему со стороны аудитории.

Чаще всего провоцируют на грубость, резкость и т.п.; приём может сочетаться с клеветой и оскорблениями (в надежде вызвать ещё б о льшие оскорбления в ответ и сослаться на стереотип «правда глаза колет!»), но отнюдь не всегда.

Умелый провокатор старается выглядеть как можно более вежливым и корректным, дабы создать выгодный контраст со вспылившим противником.

Один из самых простых приёмов этого вида — «прикидывание дураком», сочетающее прямое игнорирование аргументов противника с демонстративным «непониманием» его тезисов и бесконечными глупыми вопросами; причём, когда оппонент понимает, что над ним просто издеваются, это часто лишь усиливает его раздражение, что только способствует успеху демагога.

Провокаторы также любят «бить в больные точки», говорить о неприятных для оппонента вещах (включая обстоятельства его личной жизни, жизни его родных и т.п.), которые не имеют отношения к теме (важно, однако, подчеркнуть, что если эти вещи относятся к теме дискуссии, тогда обращение к ним полностью корректно и, если оппонент не умеет «держать удар», то он виноват в этом сам; так же следует различать хамские выпады в адрес убеждений и «святынь» оппонента и нелицеприятную, но корректную критику таковых).

Целью провокатора может быть и полный срыв дискуссии, так, чтобы ответственность за это пала на отказавшегося продолжать её оппонента.

Для противодействия этим приёмам следует всегда сохранять спокойствие во время спора и пресекать провокации, сразу же указывая на них, и аргументировано объясняя, почему они являются не «невинными вопросами», а именно провокациями.

Юрий Нестеренко

Демагогия

Классификация демагогических приёмов с примерами и советами по противодействию

 

С демагогией сталкивался, вероятно, каждый, кто неоднократно участвовал в дискуссиях или наблюдал за таковыми. Неудивительно, что и перечни демагогических приёмов (написанные, естественно, не в помощь демагогам, а для облегчения борьбы с ними) составлялись неоднократно.

Однако, как правило, такие перечни пред