Встреча четвертая. Касание Бога

 

Я лег на кровать и почти сразу отключился. Даже не уснул, а именно быстро «переключился», как телевизор – с канала на канал. Я стоял в одной из комнат своей квартиры, было очень темно, но обстановка все же была слабо различима. Я осознавал, что сплю. Вдруг открылся как бы портал слабого света, оттуда вышла женщина и дала мне маску, объяснив, что она каким-то образом связана с работой со смертью у каких-то древних народов. И исчезла. Маска была похожа на декоративные деревянные маски демонов. Я взял ее, и тут тьма в комнате ожила. Появилось некое присутствие. Ничего конкретного, никакого облика, просто бесформенное присутствие в пустоте со всех сторон. Такой ужас я испытывал разве что в горах на Кайласе, когда начал скользить в пропасть. Я каким-то образом понимал, что бояться нельзя, но все рано ощущал волны ужаса, накатывающиеся на меня извне. Хотелось закричать, убежать, осознанность притупилась и я стал вязнуть в сне. Тогда я «спокойно» ушел в свою комнату и закрыл дверь. И тут ручка задергалась, нечто пыталось открыть ее, словно сама бесформенная тьма прорывалась в комнату. Дверь приоткрылась, но я налег на нее и захлопнул. Разозлился, что до сих пор боюсь, давно уже должен привыкнуть к таким вещам, начал убеждать себя, что мне пофиг. Проснулся от того, что слово «пофиг» сказал вслух и дернулся на кровати. Открыв глаза, некоторое время лежал, все еще ощущая присутствие чего-то ужасного и темного. Страх я чувствовал не внутри, а словно что-то наводит на меня страх, он был внешним. Своего рода плотной субстанцией, которая стремилась проникнуть в сердце. Закрывать глаза не хотелось. Но я решил пойти навстречу страху. Повторив для надежности вслух, что мне все пофиг, закрыл глаза и сформировал намерение пойти навстречу тому, что пришло.

Я опять начал погружаться во тьму, волны страха накатывали, но не поглощали. Уже полностью погрузившись в осознанное сновидение, я продолжал вглядываться во тьму, идти в ее глубину. Вокруг не было ничего известного, только безграничная тьма и пустота. Вскоре я увидел силуэт. Классический образ смерти: фигура с косой в руке, одетая в балахон с капюшоном, закрывающим лицо. Меня тряхнуло, как от разряда током, когда я его увидел. Но я продолжал смотреть. Тут фигура немного приподняла голову, и стало проявляться лицо. Оно было черным, как из конденсированной, еще более темной, тьмы. Тут меня тряхнуло во второй раз, сильнее. Я продолжал вглядываться. На лице стали проявляться глаза, они были еще более темными и пустотными, хоть и сложно вообразить что-то еще темнее, но это было так. Тьма темнее тьмы, и еще темнее тьмы, и тьма, меня окружавшая, перестала казаться такой уж темной по сравнению с лицом и глазами, которые я увидел. Волны страха были просто осязаемыми, как мощные толчки, рвущие грудь, но я старался не отводить взгляд. Меня тряхнуло в третий раз и «выбросило», я снова проснулся, дернувшись физически. Но это была не дрожь страха, а именно некое взаимодействие – как импульс. Я опять закрыл глаза с намерением пойти навстречу, убеждая себя, что мне все пофиг. Снова ушел в сон, полностью осознанный. Когда я опять оказался в пространстве сна, то стоял у своей кровати опять же во тьме, но она уже не пугала. Никого рядом не было. Через некоторое время вдруг появилось четкое осознание: «здесь больше делать нечего». Также пришло понимание, что чтобы вернуться в тело нужно сосредоточиться на макушке головы и упасть назад под воздействием ее тяжести. Что я и сделал. Вошел в тело и проснулся. Спать не хотелось. Посмотрел на часы – было 5 утра. Поднявшись, ощущал, что как-то я изменился. Как именно и на каком уровне – непонятно, но что-то произошло… Словно во мне образовалась пустота там, где раньше была плотность – в неких областях сознания. Но это не было неприятным ощущением.

Спустя несколько дней после этого сна я начал работать с порталом Смерти в том виде, как понимал его тогда. С порталом, ведущим за пределы колеса рождений и смертей, пустотой по ту сторону космоса, или шуньятой (как йоги ее называют). Начал включаться в состояние, и тут вдруг все пошло неожиданно сильно. Включение протекало иначе, чем я привык. Нечто приоткрылось глубже. То, что я раньше ощущал как пустоту, свободу, Дух, проявилось сильнее, и совершенно не так, как я ожидал. Я гораздо реальнее прочувствовал, что там – за пределом сансары. И это не пустота. Это Бог. Я предельно ясно осознал, что там – БОГ, а не что-то иное. Не бог какой-то религии, не кто-то из богов. А Бог – как некая всеобъемлющая характеристика всего, что находится с той стороны. Так же как все, что находится здесь, можно назвать словом «мир», например. В мире есть множество вещей, но они все равно вписываются в понятие «мир». Так же и там, все что есть – это Бог. А боги как более конкретные воплощения этого качества – просто существа, которые раскрыли в себе Бога лучше, чем мы. Но собственно Бог как единая бесформенная сущность не является ни одной из этих фигур, он лишь проявляет себя через них ярче, чем через нас. Но и через нас Бог проявляет себя тоже.

Возникло некое новое осознание, на первый взгляд невыразимое, но которое при этом можно сформулировать очень просто: «Бог существует».

 

Выбор. Смещение акцентов

 

Когда мы начали работать с первыми группами только что созданного проекта «Планы Реальности», я однажды вел медитацию.

И тут вдруг совершенно не по ее теме я ясно вижу себя стоящим на развилке двух дорог. Сверхчеткое восприятие по всем статьям, все очень осознанно. Левая дорога ведет на кладбище. Там приятное темно-синее ночное небо, могилы, ворон сидит на одном из надгробных камней. Чувствую, что оттуда веет ночная прохлада и специфический холодок Смерти как дыхание вечности и чистоты. Манящий и жутковатый зов неизвестного, Духа. Едва различимо, на грани восприятия, мелькают быстрые тени.

Правая дорога ведет в волшебный лес. Там свет, солнце, тепло, сияние, сила, какие-то сказочные существа. И еще некое особенное ощущение любви, но не как эмоции, а как очень чистой и тонкой вибрации. Оно затрагивает какие-то очень глубокие внутренние струны, которые ничто другое не задевало. Нечто совершенно новое, не от мира сего.

В месте развилки двух дорог лежит огромный камень высотой, наверное, в два моих роста. Он как бы разделяет собой одну дорогу на две, после него они разбегаются в стороны все дальше друг от друга.

Все это было настолько отчетливым, настолько реальным, со всеми ощущениями, запахами и прочим, что я вздрогнул и открыл глаза. Картинка не исчезла. Я продолжал видеть ее с открытыми глазами как полупрозрачный мираж на фоне комнаты, но тем не менее достаточно ясно. Стоило сконцентрировать на ней внимание, как она полностью поглощала меня, и я снова ощущал, что стою на распутье.

Я чувствовал себя на пороге серьезного выбора, который определит мою судьбу в дальнейшем очень надолго. И призадумался, не двигаясь с места. Когда практика закончилась, я потом еще несколько дней пытался решить, что же выбрать. Чутье подсказывало: это не шутки. Было такое субъективное ощущение, что весь мир притормозил, все замедлилось, как будто ждало моего ответа. Так ничего и не выбрав из этих двух вариантов, я остановился на следующем: пусть высшее «Я» решит. Полностью вручаю ответ на этот вопрос высшему «Я» и приму любой вариант. Как только я внутренне утвердился в своем выборе, ощущение напряжения ушло, все сдвинулось куда-то. А куда – мне было уже без разницы, оба пути стали для меня равнозначны. Главное – чтобы в Духе.

Перефразируя высказывание из бусидо: «из всех путей, не задумываясь, выбирай тот, который ведет к смерти», я бы сформулировал следующее: «из всех путей, не задумываясь, выбирай тот, который ведет к высшему “Я”». А через жизнь он будет идти или через смерть, бога или дьявола в твоем понимании или еще через какой-нибудь человеческий глюк – совершенно не важно.

 

 

Уроки Кайласа

 

Тоже началось все с того, что я однажды помедитировал. Уже после медитации, когда я ничего не делал, вдруг очень ясно всплыла картинка горы. Потом эта гора начала как бы втягивать меня в себя, я ощутил, как вошел в нее, чувствовал, что я внутри нее. Потом включение ушло. Я сначала не понял, что это было, что это за гора такая. Тогда я про Кайлас ничего не знал. Списал все на какое-то неизвестное взаимодействие, которое мое сознание интерпретировало как погружение в гору. Спустя примерно месяц я случайно увидел замасленную газету, в которую отец рыбу заворачивал, а там – фотографию горы, точь-в-точь как та, что я видел во включении. Взял газету, начал читать. Статья называлась, по-моему, «Кайлас – гора судьбы». Только приступил к чтению, ощутил странную встряску, что-то похожее на импульс в центре лба, а потом понял – надо ехать туда. Впервые попасть к Кайласу мне удалось только через несколько лет после этого видения. И каждый раз, когда я приезжал, меня посещало новое осознание.

В 2012 году, когда я в очередной раз поехал на Кайлас, у меня было такое чувство, что поездку я организую не для себя, мне лично вроде бы это было и не особо нужно. Я ощущал себя не в лучшей форме: как медведь, которого разбудили среди зимы, не дав доспать до весны. Причем побуждающий импульс пришел не извне, а изнутри, и я понял, что сопротивляться ему неправильно. В процессе подготовки я постоянно ощущал сильное напряжение. Мне все время приходилось преодолевать какое-то внутреннее недовольство и негативные состояния, которые возникали во мне непонятно откуда. Когда мы уже пересекли границу Тибета, начала сильно болеть голова. Это была самая трудная поездка из всех, так как я неважно себя чувствовал большую часть пути.

Попробовал проводить медитации, но меня так накрыло, что после второй я не смог уже ни на чем сосредоточиться, боль стала нестерпимой, и я решил просто расслабиться.

Во вторую ночь в Дарчене, деревне, из которой начинается кора[7], я испытал, пожалуй, самое глубокое переживание за всю поездку. Как обычно, болела голова. Я лег и решил помедитировать, хоть и опасался, что станет только хуже. Но нечто как будто подтолкнуло меня к практике, когда я уже лежал в кровати. Для входа в состояние, в которое попасть никак не удавалось, я решил повторять махамритьюнджая-мантру. И через какое-то время вдруг вся боль ушла, я провалился в необычайно ясную и чистую пустоту. Возникло ощущение радости и счастья, соприкосновения с высшим «Я». Ощущение тела почти исчезло. Иногда меня выносило из пустоты, но тогда я снова начинал повторять мантру, и опять возникали безмолвие и ясность, в которых мантра терялась. И еще периодически возникал синий свет как некое всеобъемлющее излучение со всех сторон без конкретного источника, и я снова лишался своих границ, не теряя, однако, осознанности. В этом состоянии я пребывал всю ночь. Утром чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Головная боль не вернулась, остался только легкий дискомфорт.

После прохождения внешней коры я ощутил некое наполнение, силу, целостность. Возникла мысль, что в этом году, возможно, получится пройти и внутреннюю кору. Теперь я уже был полон оптимизма. Но когда гид довел нас до перевала на внутренней коре, я почувствовал нерешительность и страх, стоя на узком уступе над склоном, пусть и не такой всепоглощающий, как в прошлый раз. Я сам не был уверен в своих силах, да еще и остальные тоже были в тихом шоке. Перешагнуть через это ощущение я не смог. К тому же мы условились, что не разделяемся, идем только всей группой. Если кто-то не проходит, возвращаемся вместе. И те, кто выбрал пойти в этот день, вернулись.

Потом мы решили переночевать поближе к Кайласу. Дошли с палаткой по маршруту внутренней коры почти до самой горы и остановились там на ночь. Поначалу я думал пойти в одиночку, так как ни у кого, кроме меня, палатки не было. Хоть я всем и объявил, что лучше взять ее с собой, никто этого не сделал. Подребезжав немного по этому поводу внутри себя и перебрав мысли типа: «я самый умный, а остальные раздолбаи, сами виноваты, что лишили себя возможности переночевать у Кайласа», я успокоился и понял, что это неверный настрой. Правильно, если пойдут все, кто захочет и сможет. В итоге купили большую палатку, в которую смогли бы вместиться 5 человек, прямо в Дарчене. Пришлось пожертвовать ожидаемым комфортом в собственной палатке и тесниться в общей, что в итоге оказалось не так уж плохо. Договорились с носильщиками, чтобы они пришли за палаткой на следующий день в 12:00, и мы бы вместе спустились вниз. До темноты еще успел сходить к Кайласу, помедитировал немного.

Спал беспокойно, снов не помню. Так как мы были в одной палатке, мне потом рассказали, что во сне я постоянно стонал. Сам я этого не слышал. Но мне стало понятно, почему, как только я в очередной раз просыпался, мне предлагали дыхнуть кислорода, баллончик которого мы прихватили с собой на всякий случай. Но мне как-то не хотелось, и состояние было не таким уж плохим.

Утром проснулся в районе 8:00, Алексей вышел прогуляться поближе к Кайласу, вплотную к которому до этого момента он еще не подходил. Позвал меня с собой, но я не чувствовал сил идти туда опять и вернулся в палатку досыпать. В оговоренные 12 часов Алексей не появился, мы все напряглись. Я настроился, ощутил, что он жив. Подождав какое-то время, решили разделиться: я остался ждать на месте нашего лагеря, на случай если он вернется, а остальные пошли в Дарчен, чтобы оттуда, если ничего не прояснится до вечера, вызвать спасателей. Прошло несколько часов, и я увидел Алексея идущим по другой долине, которая вела с обратной стороны перевала. Это означало, что он прошел внутреннюю кору. Нервозность и напряг сменило удивление, это было весьма неожиданно. Я ощутил одновременно облегчение и желание высказать ему все, что я думаю по поводу его внезапного похода в одиночку по местам, где даже опытные люди могут погибнуть, а он там в первый раз. Вокруг головы Алексея на уровне энергетики я увидел значительно более сильное излучение, чем обычно. Я почувствовал, что он в неком новом состоянии. Этого ощущения оказалось достаточно, чтобы мое желание поругаться пропало. Я чувствовал правильность ситуации: произошло то, что должно было произойти. Но легкий дребезг все-таки остался. И как-то не укладывалось еще в голове, что человек, который всю дорогу шел одним из последних, вот так взял и преодолел сложнейший участок. Когда мы поговорили, и выяснилось, что перевал он прошел не один, а с группой тибетцев, я успокоился окончательно и утвердился в том, что все правильно и так и должно быть. Напряг сменила радость. Где-то в солнечном сплетении шевельнулась зависть, словно некий темный клубок, но это быстро ушло.

Пока мы спускались вниз в деревню, я успел многое осознать. Во-первых, что я стал слишком заносчивым на определенном уровне, и в каком-то смысле, слишком фамильярным по отношению к тем силам, которые находятся здесь. Прихожу сюда этакий умудренный опытом, веду новичков, на мне, типа, ответственность… Слегка затерлось состояние, когда не я иду или не я веду, но Дух ведет. И не я решаю, кто и какие обстоятельства здесь встретит. Мое доверие Духу в том, что все сложится, как надо, было недостаточно полным и чистым. Но благодаря тому, что Алексей прошел внутреннюю кору, я смог увидеть это в себе, принять и осознать. Такое было впервые, когда кору прошел кто-то другой, а я тем не менее ощутил очищение и обновление.

Это показало мне на практике справедливость утверждения Татьяны Микушиной:

 

Вам нужно научиться радоваться достижениям других людей. Вам нужно искренне радоваться их достижениям. Тогда вы сможете обрести те добродетели, которые присущи этим людям, которые созидают, несмотря на сопротивление иллюзии. И один праведный поступок, который найдет позитивный отклик в сердцах десяти людей, будет приумножен десятикратно. В вашем же случае своей реакцией вы сводите на нет самые прекрасные порывы душ людей. И наиболее распространенной фразой в этом случае будет: «Тебе что, больше всех надо?» А та фраза, которая должна прозвучать из ваших уст, должна быть: «Я благодарю тебя за твои усилия».

 

После 2012 года я еще долго приходил в себя от какого-то глубинного напряжения, которое постепенно уходило и сменялось новыми состояниями. У меня осталось чувство незавершенности, но раньше 2014 года я не собирался ехать на Кайлас. И вот внезапно меня пригласили туда, и, даже не успев подумать, я тут же согласился. А потом понял, что ехать группа собирается не в 2014, а в 2013 году, это противоречило моим планам. Но, подумав, решил планы поменять. Очень порадовало, что группа будет небольшой (6 человек) и организую все не я. И еще – я перестал чего-то ждать, чего-то хотеть, считать, что мне обязательно нужно пройти внутреннюю кору или получить какой-то экстраординарный опыт на Кайласе.

Эта поездка с самого начала складывалась совершенно не так, как предыдущая. Главное отличие – отсутствие напряга. Я отпустил весь свой «опыт», желания и просто доверился высшему «Я». И постоянно ощущал некую поддержку и радость. Когда я прилетел в Катманду, в одну из первых ночей мне приснился очень яркий сон. По яркости, наверное, даже не слабее привычной реальности, а может, это был и не совсем сон. Так все воспринималось. Во сне я и еще группа людей стояли в красивейшей горной долине, очень похожей на такие, которые есть в Гималаях. И к нам приближалась группа мастеров, возглавлял которую Николай Рерих. С ним было еще несколько фигур, но лица были как бы затуманены, невозможно было их разглядеть. Он не шли, а плыли по воздуху, левитируя примерно в полуметре над землей. Наша группа выстроилась в шеренгу, как делают военные, когда на параде мимо них проходит главнокомандующий. И как только мастера приближались к кому-то, этот человек тут же преклонял колено. Тогда они благословляли и что-то говорили каждому. Когда очередь дошла до меня, я преклонил колено, ощущая благость, идущую от мастеров, и Рерих сказал мне: «Обрати внимание на колени, это важно для движения». Причем, как я понял, для движения не только физического, но и в более широком смысле.

…Мы приближались к границе Тибета со стороны Непала, и я приготовился к тому, что сейчас мне будет плохо. Но внезапно обнаружил, что проезжая по пути высокие перевалы – от 5000 и выше, я не ощущал ВООБЩЕ НИКАКОГО дискомфорта. Не просто ничего не болело, но наоборот, становилось только лучше. Были странные ощущения в теле, но всего лишь странные, а не болезненные или неприятные. Это было нечто совершенно новое, я никогда в горах во время адаптации к большой высоте так хорошо себя не чувствовал. Я списал этот эффект на пранаяму, которой занимался практически каждый день уже около 7 месяцев и достиг неплохих для новичка результатов. Ну и плюс остальные практики и чистки и, видимо, правильная внутренняя позиция. Все говорило мне о том, что я – в верном русле.

Когда мы приближались к Кайласу, погода стала портиться. Было пасмурно, почти все время шел дождь или град. Позже я узнал, что примерно в это же время на индийской стороне Гималаев смыло Кедарнатх, были наводнения. Но несмотря на погоду, я ощущал небывалое воодушевление.

По приезде в Дарчен мы собирались договориться с местными проводниками о том, чтобы они провели нас по маршруту внутренней коры, который известен только им. Но все в один голос сказали, что пройти сейчас внутреннюю кору невозможно из-за погоды. Там постоянно идет снег, а по глубокому снегу перебраться нереально. И не то что туристы, но даже местные тибетцы, которые знают там каждый камень и порхают по скалам как бабочки, в такую погоду внутреннюю кору не ходят. На меня накатила, было, волна сожалений и досады, но я быстро от нее отстранился, приняв то, что на все воля Бога. Нет – так нет. Отпустил, и опять стало хорошо. Я вновь ощутил себя не «опытным медитатором» с высокодуховными целями самотрансформации, а, скорее, ребенком перед огромным, неизвестным, но красивым миром. Ну и, плюс к тому, мне рассказали, что на маршруте внутренней коры, не доходя до Кайласа, есть пещера, где один святой достиг радужного тела (вознесения), и туда иногда приходят медитировать монахи. Но можем пойти и мы. Я решил, что хорошо бы в пещеру наведаться, и это будет отличной заменой внутренней коре.

Внешнюю кору я решил пройти за сутки, к чему и приступил на следующее же утро. Остальная группа прошла кору в два дня. Весь день пути меня опять же ждали то град или снег – на перевалах, то дождь – в долинах, с редкими просветами между тучами. Я шагал достаточно быстро, и успел вернуться, когда оставалось еще много времени до темноты. При этом совершенно не чувствовал себя убитым усталостью, как это было в первый раз, 6 лет назад. Даже нашлись силы после возвращения пройтись по местным лавкам и купить фруктов. Единственное, побаливала левая коленка (!), что напомнило мне о реальности сна в Катманду. На уровне сознания присутствовали особая ясность и включенность в настоящий момент. Когда на следующий день вернулись остальные, я узнал, что на перевале внешней коры утром умер тридцатилетний китаец, как раз перед тем, как наша группа поднялась туда. Тело даже не успели унести, просто накрыли и обложили камнями, чтобы собаки не растащили, и ждали группу, которая его оттуда спустит. Это стало для меня знаком. Если смерть рядом, значит, возможны сильные трансформации.

Отдохнув денек, на следующее утро мы с еще одним человеком из группы, моим тезкой Сергеем, пошли к пещере, где вознесся святой. Идти было опять же легко, хотя высоты там побольше, чем на внешней коре. Довольно быстро мы добрались до пещеры, сели и помедитировали там часик. Во время медитации я очень качественно ощутил потерю собственных границ, а тело в этом состоянии чувствовалось не как кусок материи, а как приятное облачко тепла. И тут возникло желание подойти к Кайласу поближе. Мы вышли из пещеры и направились дальше. Приблизившись к Кайласу, поняли, что проводник не врал: сугробов было очень много. Притом опять сгустились тучи и пошел снег. Но как только мы подошли на определенное расстояние к горе, возникло желание продолжить путь. И мы по колено в снегу, а иногда и проваливаясь глубже, решили все-таки добраться до перевала внутренней коры, а может, даже пройти весь маршрут. Сможем – хорошо. Не сможем – не судьба. Если будет слишком трудно, вернемся.

И тут легкость исчезла. Каждый шаг давался с огромным трудом, мы шли буквально внутри облака, в котором дуло и сыпало снегом, иногда грохотал гром. Усталость была неимоверной. Идти вверх, да еще и увязая в снегу, было очень тяжело. Отдыхали каждые 5 минут. А время шло, такими темпами мы могли не успеть вернуться до темноты. В моей памяти всплыл еще один случай смерти, как раз на маршруте внутренней коры. Три года назад именно здесь погибли двое туристов, попав в глубокий снег. И нас как раз было двое, и снег был глубоким и продолжал идти, сил не было, был знак смерти, туман, и мы не знали пути, как подняться на перевал… Может, знак прямо и указывал на мою смерть, а не на трансформацию? В какой-то момент ощутил: я устал настолько, что начинает темнеть в глазах, но неожиданно увидел камень, выступающий из снега, и завалился на него. Моей последней мыслью было: «Господи, укажи нам путь». Затем я выключился на какое-то очень короткое время, провалился в черную пустоту. Это был момент полной капитуляции, когда я всецело вручил себя Духу, или Богу. Когда я включился обратно, состояние поменялось кардинально. Я взглянул на перевал и сразу понял, как надо идти. Откуда-то возникли силы, не было ни страха, ни сомнений, ни вообще каких-либо мыслей. Чистое присутствие и осознанность, покой. Даже моего «Я», которое постоянно что-то оценивает, что-то делает, как будто не стало. Было просто действие. И я прямо по снегу на крутом склоне довольно быстро забрался к 13 чортенам. Это ступы, могилы махасиддхов, находящиеся в естественном углублении склона Кайласа. Мой спутник присел отдохнуть и остался далеко позади. Я помахал ему рукой, чтобы он догонял. Посидев немного и помедитировав, ощутил, что можно идти дальше. Оттуда я уже довольно легко поднялся выше на перевал и оказался на другой стороне…

Тут включился ум, который начал думать. Это выглядело так, как будто в большом пустом пространстве, которым я ощущал свое сознание, где-то внизу маленькая сфера бормочет: «Неужели перевал пройден без гидов, знания пути и в очень неблагоприятную погоду, когда даже опытные местные горцы обходят его стороной?!» Я ощущал себя пьяным от эйфории и обнаглел настолько, что спускался, просто съезжая на попе, как с горки во дворе, притормаживая перед обрывами на склоне, по которому раньше шел бы со страхом и маленькими шажками. Ощущение себя ребенком, с которым дружелюбно играет нечто более могущественное, усилилось, были только радость и ясность.

 

И тогда, когда кажется, что уже ничто в целом мире не мило, когда все окружающее кажется враждебным и недружественным, должен открыться Путь и должна показаться Божественная Истина. Не где-то за пределами вас самих, вашего существа. Истина открывается внутри. И это действительно подобно вспышке сверхновой звезды.

Татьяна Микушина

 

И тут вдруг я осознал: войдя в раж, я забыл, что иду не один. Оглянулся, Сергея не было в пределах видимости. Может, он повернул назад? Может, ему нужна помощь? Я решил подождать, и если он не появится на перевале, пойти обратно. Через некоторое время он все-таки вышел на перевал, спустился, и мы вместе вернулись в лагерь.

Этот поход утвердил меня в мысли, что главный гид и учитель – внутри. Я и раньше знал это, но сейчас впервые смог полностью сдаться ему наяву и в смертельно опасных обстоятельствах, а не в медитации или во сне. Находясь в полном сознании. Различные обстоятельства, люди, состояния, практики могут лишь подвести к внутреннему учителю. И когда есть совершенная преданность ему, стирающая границу между ним и тобой, ничто не является непреодолимым препятствием. Да и вообще борьбы с препятствиями как таковой в этом состоянии нет.

 

В поисках просветления

 

Великое Ничто

 

Я лежал на кровати и спонтанно вошел в медитацию, начал погружаться все глубже и глубже. В определенный момент вдруг ощутил, что нахожусь внутри скорлупы с чем-то вроде шипов. Причем «шипы» были повернуты внутрь, кололи меня в разные органы и части тела. Весьма неприятное ощущение. Оно не давало ни на чем сосредоточиться, я не мог двинуться глубже в медитацию. Я перестал бороться с этим и просто принял ситуацию: да, я в какой-то непонятной штуке и не знаю, что это. Лишь наблюдал и осознавал свое неприятное состояние. Как только ушла оценка происходящего как помехи или чего-то неправильного, возникло осознание: скорлупа – мой человеческий опыт в данной жизни. Как только я понял это, скорлупа начала постепенно таять, а затем исчезла, и я ушел глубже.

На новом этапе погружения начали неожиданно всплывать ситуации из жизни, которые, как я думал, были давно осознаны и пересмотрены. Люди, участники этих событий, как будто что-то хотели от меня, словно растаскивали меня на части. Я опять напрягся, начал пытаться «обрубить связи», «отстроиться» и т. д. Но ничего не помогало, шел беспорядочный поток подавленных когда-то мыслей и эмоций. Это все лилось через меня мутным потоком. В конце концов я смирился: да, это во мне есть. Перестал пытаться что-то сделать, оценивать и просто наблюдал и осознавал. Тогда в сердце спонтанно раскрылся источник яркого белого света, наполненного качеством некой тончайшей благости. Я перестал закрываться от этих связей и позволил им «пить» из моего источника, если можно так выразиться. Сердцебиение участилось раза в полтора точно. Картины людей и событий быстро сменяли друг друга, напитывались этим светом, растворялись в нем и исчезали. Когда все завершилось, я снова шагнул глубже. Точнее, нечто повело меня. Чем дальше я шел, тем меньше то, что идет, можно было назвать «мной» как личностью.

Я почти перестал ощущать тело и почувствовал себя большим пространством, стало намного свободнее и свежее, возникла необычайная ясность. Я парил где-то в очень приятном пространстве потоков света, и я сам был этим пространством. И тут я ощутил, что ко мне стучится нечто еще, какое-то беспокойство. Оно как волны накатывало на мое благостное состояние и мешало в нем находиться. Я опять чуть напрягся, но быстро расслабился и впустил в себя эти гораздо менее приятные волны, повинуясь некой интуиции, которая подсказывала, что сейчас нужно сделать именно так. Пришло понимание: здесь мои прошлые воплощения. В работе с Духом, высшим «Я», я пренебрегал той своей стороной, которая связана с более далеким прошлым, считал ее не особенно необходимой и таким образом отгораживался от части себя, терял полноту. Я просто принял все, каким бы оно ни было, все, что поднимется из прошлого, не оценивая, лишь наблюдая и осознавая. И тут словно открылся темный затхлый подвал: пошли лица, события, очень быстро и очень много. Информация из прошлого была похожа на темные облака, которые накрывали меня, в них появлялись какие-то картинки или мысли, я чувствовал себя разными людьми, и просто присутствовал в этом.

По мере раскрутки процесса я все больше терял отождествление с текущей личностью. Возникло беспокойство, личность заволновалась: «А где здесь я? Как с этим работать?» Пошла перегрузка, напряжение. И как-то очень легко пришло осознание происходящего как нечто само собой разумеющееся, как воспоминание о давно забытой простой вещи. Как будто обыскал все карманы в поисках мобильника, а он все это время был в руках, и ты его внезапно обнаруживаешь. Осознание, что меня как личности нет. Полностью пропало ощущение своего «Я». Я исчез. Но в то же время я стал всем. Не было ни света, ни тьмы, ни картинок, просто некое очень странное всеобъемлющее состояние бесконечного бытия, Присутствия, великого ничто, которое в то же время – великое все. В этом растворении не было ни смерти, ни жизни, ничего. Но все. По сравнению с этим весь мир, вся моя жизнь – мимолетный сон, мираж. Прошло какое-то время (не знаю сколько), и я как бы «спустился» до состояния света. Только теперь это не были потоки света, а просто равномерно разлитое синеватое безграничное сияние.

…Меня опять что-то начало беспокоить. Через некоторое время я понял, что где-то есть тело… и оно хочет пить. Из этого состояния физическое тело воспринималось как маленькая песчинка внутри большой тучи, которой я себя ощущал. Начали возникать мысли, но все это как будто не имело ко мне никакого отношения. Словно речь шла о совершенно отдельных процессах: ум думает, тело хочет пить, а я – тот, кто все это наблюдает и никак не может связать в единую картину столь странные сигналы из разных источников. В конце концов я начал возвращаться к ощущению тела в более полном смысле, но некоторое время пришлось привыкать к тому, что у меня опять есть руки, ноги и прочие части тела, органы чувств. А также к тому, что у меня есть ум, который этим управляет. Наконец, все как-то связалось, и я попробовал встать. Пока нашел воду, пересчитал все углы, чуть не пронес бутылку мимо рта…

Но после возвращения нечто все-таки осталось – если не навсегда, то надолго. И я начал по-другому понимать фразу Пападжи: «Ничто никогда не случалось». И еще, работа со Смертью, как я это делал раньше, утратила для меня смысл. Концепция Смерти растворилась, как и многое другое. Я бы не сказал, что ощутил себя бессмертным, скорее, просто понял: там этого нет, и все. Нет того, кто живет и умирает.

 

Зов Безмолвия

 

Во сне я осознал себя и вышел в осознанное сновидение. В этот момент я находился в комнате какого-то дома. Зная, что все это сон, я вдруг понял: нужно усилить присутствие Духа в сновидениях. Чтобы именно Дух управлял их ходом, а не какие-то мои заморочки. Зная, что намерение, озвученное вслух в осознанном сновидении, обладает особой силой, я произнес: «Пусть Дух управляет сновидением. Ом Намах Шивайя, Ом Намах Шивайя, Ом Намах Шивайя!» (мантру добавил спонтанно и неожиданно для себя).

Тут же все предметы исчезли, я оказался в черной бездонной пустоте. Возникли ощущения правильности, присутствия чего-то невыразимого. Некоторое время висел в этом состоянии… а потом проснулся.

Спустя несколько дней я попал в больницу. Когда лежал после операции на деснах, которую проводили под общим наркозом, делать было нечего, есть нормально не мог, чувства голода, впрочем, тоже не было, поэтому я медитировал практически постоянно в течение недели. И благодарил Дух за такую возможность. В это время у меня вдруг возникло желание прочесть что-нибудь о буддийской практике бардо сновидений. Я порылся в интернете, и довольно скоро на глаза попалась книжка, в которой описывались достаточно простые техники усиления осознанности в бардо сновидений. Особый акцент делался на пребывании в фазе без снов, фазе пустоты, когда ты заснул, но снов нет. Это мне понравилось, так как снами и фантастическими картинками я уже пресытился, и они не утоляли моей жажды, хотелось чего-то более настоящего. В свое время из-за этого я и приостановил практику осознанных сновидений. Да, я мог осознавать себя, много чего видел, испытывал массу странных состояний… Ну и что? Я потерял интерес к подобному копанию в уме, которое могло продолжаться до бесконечности.

Но сейчас, когда я осознал возможность открыть дверь к Духу через сны, через «пустотные сновидения», если можно так выразиться, я с радостью принял ее. Теперь практика сновидений была направлена на то, чтобы никуда не перемещаться и не видеть никаких снов, а пребывать в пустоте, но осознанно. Не бегать по тонким мирам под влиянием своих кармических склонностей, а углублять осознание своей истинной сути.

Это начало давать довольно интересные результаты, я действительно напрочь перестал видеть сны. Я либо проваливался в черную пустоту неосознанно, либо осознавал, как спит мое тело, в это время сознание воспринимало все, что происходило в больничной палате, но не через органы чувств в привычном смысле, а как-то иначе, каким-то особым интегральным «ощущалом». Не зрением, не слухом, а словно бы знанием, которое можно было разложить на 5 чувств, а можно было оставить единым. Сознание как бы не спало, но и не двигалось никуда, осознавая все вокруг и в то же время цепляя нечто более тонкое. Были моменты, когда я осознавал себя во «внутренней пустоте» сновидения, не ощущая палаты, но и не видя снов. Пустота была черной и безграничной.

И тут вдруг я почувствовал, что в то же время этот объем пустоты как-то ограничен, и из-за границы что-то пыталось ворваться и нарушить пустоту. Это были мысли, формы, они ощущались как сильное давление, но я их отпихнул намерением, я настаивал на пустоте. Некоторое время я был в пустотном состоянии, удерживая некие периодически накатывающиеся волны давления, позывы увидеть что-то еще, кроме пустоты, после чего проснулся.

Но потом я просто тупо стал утрачивать осознанность. Не стало ни снов, ни осознанности, и я ощутил, что что-то здесь не так, уже после выхода из больницы. И как только я начал думать, в чем же дело, пришло понимание: неправильно отторгать сновидения силой. И я сформулировал новую позицию. Вместо: «Я не намерен видеть сны», решил: «Я намерен проникнуть в то, что за снами». В таком варианте не было силового отрицания или двойственности, но были прохождение сквозь всю полноту явления и выход на универсальный источник в Духе.

Результат не заставил себя долго ждать.

Как только я перестал отторгать сны, они хлынули вновь, будто ждали этого момента. Необыкновенно яркие и реальные, насыщенные деталями и ощущениями – в первую же ночь после принятия новой позиции. Правда, в снах я действовал не вполне осознанно, хотя по реальности к осознанным они были очень близки, и я там был практически такой же личностью, как наяву…

Я увидел во сне огромную пирамиду. Вершина была усеченной, и на ней стояло что-то типа небольшого храма. Сторона пирамиды, обращенная ко мне, была разделена стеной на две части. Справа и слева от стены были ступеньки, ведущие вверх к храму на вершине пирамиды. Я знал, что это храм Судьбы. Я увидел, как по ступеням с одной стороны стены вверх идет группа людей в белых одеждах и сверкающих доспехах, всем своим ви