Ольги Скопиченко. Неожиданный завтрак

 

 

Всякие эпизоды бывают в нашей жизни, особенно при эмигрантском существовании.

…Вспоминается юность, годы университета, заработки, полуголодная жизнь, ибо, денег никогда не хватало. Одно время жили мы в очень небольшой бедной каморке, даже не в каморке, а в сторожке. Это жилье для сторожа располагалось во дворе одного дома. В сторожке у нас была печь, стояли две кровати и два письменных стола. Была еще одна пишущая машинка, на которой мы перепечатывали свои стихи и затем относили их в редакцию. Работали мы обе в журнале «Рубеж». Жила я в сторожке с поэтессой Марианной Колосовой. В то время я уже начала печататься. Писала стихи, коротенькие рассказы, в общем, начинала свою литературную жизнь. Жизнь была трудная. Часто, часто нам не хватало денег на хлеб, мы голодали…. Из тех далеких дней мне вспоминается один очень забавный эпизод, некий

«Случайный завтрак». Было это так.

В то время я служила на табачной фабрике, Марианна давала уроки и, конечно же, день получки на фабрике — раз в неделю — был для нас огромным событием, ибо мы могли пообедать, купить себе что-то на завтрак и вообще у нас появлялась возможность вести «роскошную жизнь». В это утро я, как обычно, вышла на службу, оставив Марианну спящей дома. В это день, кроме всего прочего, у нас ночевала одна наша большая приятельница. Обе эти девушки, мои подруги с нетерпением ждали моего возвращения с деньгами. Шла я на службу очень торопливо, часов у нас никаких не было, вставали «по солнцу». Дошла я до Китайской улицы. Все харбинцы хорошо знают эту улицу. На этой улице я могла сесть в автобус, или идти до фабрики пешком, это минут тридцать. На фабрике обычаи были очень строгие, в семь утра закрывались ворота и опоздавшие рабочие теряли рабочий день.

Я вышла на Китайскую и подошла к аптеке, где висели огромные часы, посмотрела и невольно вздохнула — было без десяти семь. Я никак не могла успеть на службу. Значит, день будет потерян, получки не будет. От всего этого я просто пришла в отчаяние. Постояла около часов, повздыхала и пошла по Китайской. Я не пошла домой, ибо знала, какое разочарование я принесу своим подругам.

Стали открываться продуктовые магазины, из булочной доносился аромат свежевыпеченного хлеба. Рядом была вкусно благоухающая колбасная, я смогла уловить даже очаровательный запах сосисок, которые я в то время так любила. Мой голодный желудок заныл протяжно. Я старалась не смотреть на витрины. Медленно я пошла к дому. И вдруг услышала за собой быстрые и твердые шаги. Я оглянулась. Меня догонял какой-то господин. Он был прекрасно одет, в руке его покачивал огромный деловой портфель. Господин явно догонял меня. Поравнявшись со мной, он сказал мне доброе утро так, словно мы были старыми знакомыми. Я, немного замявшись, вежливо поклонилась ему и тоже ответила:

— Доброе утро!

Тогда он воскликнул:

— Куда торопитесь?

Ну и глупо же это прозвучало, ведь я шла еле-еле, то, что называется «нога за ногу». Я ответила:

— Никуда не тороплюсь. Я опоздала на службу, фабрика уже закрыла ворота. Я иду домой. Тогда он улыбнулся и радостно сказал:

— Ну, тогда пойдемте пить кофе. Кофейни уже открыты.

Я замялась.

— Слушайте, ну кто же ходит пить кофе в семь часов утра? Уж больно рано. Спасибо.

Я пошла дальше. Недолго думая, он произнес:

— Ну, тогда пойдемте пить кофе к вам домой. Мы прекрасно проведем время. Подождите меня здесь, я сейчас вернусь.

Господин стал удаляться. Я решила, что он просто «отвязался» от меня. Я понимала, что незнакомый мужчина просто «приставал» ко мне. Я продолжала свой путь. Но шла медленно, останавливалась перед витринами, не спешила домой с пустыми руками. Минут через пятнадцать я вновь услышала торопливые шаги за своей спиной. Все тот же господин догнал меня и радостно воскликнул:

— Ну вот, все в порядке. Видите, я сделал необходимые покупки, и мы сейчас великолепно выпьем у вас дома кофе.

Я растерялась. Я уже и не знала, каким образом мне отделаться от этого назойливого господина. Но сверток в его руках излучал такие аппетитные запахи…. Как бы мне избавиться от этого человека, но …сверток… сверток полностью захватил мое внимание. И я… разговорилась с господином. Я говорила о прекрасном утре, о том, как замечательно солнышко, как оживают в его лучах улицы…. Он поддержал разговор, о чем-то спрашивал меня. Я все думала, куда бы мне удрать от него, в какой спрятаться подъезд.

— Да, кстати, — наивно пролепетала я, — давайте я понесу этот сверток, а то у вас в руках и сверток и тяжелый портфель…. Давайте я вам помогу.

Господин охотно протянул свою заманчивую покупку. Я предложила повернуть на Аптекарскую улицу. Мы идем, а я все думаю о том, как бы мне избавиться от попутчика. И вдруг меня осенило. Я остановилась у одного подъезда, немного помедлила и очень смущенно сказала:

— Знаете, вам придется немножко подождать, потому что мы живем вместе с мамой, а сейчас такой ранний час, мне надо ее разбудить.

Мой спутник растерянно посмотрел на меня. Стало совершенно ясно, что мама его совершенно не устраивает. Наконец, он заговорил:

— Знаете, я забыл… — он посмотрел на свои ручные часы и начал быстро — быстро говорить:

— Я совсем забыл, что меня очень крупное дело, как раз перед работой. Давайте я встречу вас вечером. Мы пойдем в кино, потом где-нибудь поужинаем…. Я буду ждать вас возле этого подъезда. Я радостно согласилась с этим предложением:

— Хорошо. Я вас буду ждать здесь примерно в семь часов вечера.

Он поклонился мне и быстрыми шагами пошел от меня. Я осталась у ворот. Даже шмыгнула в подъезд, чтобы скрыться с его глаз. Сверток-то был у меня в руках. Когда этот господин скрылся за поворотом улицы, я выскочила и, побежала в другом направлении, домой, к своей улице. Я прижимала сверток к себе и бежала. Я даже не понимала — то ли я радовалась тому, что избавилась от навязчивого человека, то ли радовалась этому свертку и его манящим ароматам.

Наконец, я подбежала к дому, забарабанила в дверь. Одновременно два сонных голоса спросили:

— Кто там?

— Открывайте скорее. Это — я.

— Ты? Ты!.. что опоздала на службу? — в голосах спрашивающих звучало отчаяние. Еще бы. Понятно.

Открыли дверь. Я влетела в комнату, бросила сверток на стол и сказала:

— Сейчас будем пить кофе. Сейчас будем пить кофе и есть очень вкусные вещи.

Меня даже не спросили — откуда у меня сверток. Девчонки стали быстро разворачивать содержимое. Там было все: кофе, сгущенное молоко, пакетик сахара… Он предусмотрительно купил все, понимал, что у такой девчонки в доме нет ничего. В свертке была колбаса, какие-то аппетитные булочки, вкусный калач и сыр.

Какой мы в этот день имели завтрак! Мы были очень голодны. А кофе мы не пили давным-давно. Сыр для нас был невероятным угощением. Булочки, колбаса…. Все это было так вкусно, так исключительно хорошо.

Выпив кофе, я стала рассказывать подругам историю этого свертка. Тут посыпались шутки, смех. Мои приятельницы похвалили меня за сообразительность. И они совсем не хотели думать об этом господине, о том, встречусь я с ним или нет. Это, мол, пустяки. Главное — этот замечательный завтрак и … моя находчивость.

Я никогда больше не встретила этого человека. Он исчез из моей жизни также неожиданно, как и появился на Китайской улице. Но мои приятельницы, особенно Марианна, очень хорошо запомнили этот эпизод. И когда у нас наступал очередной «кризис», когда у нас в доме не было ни копейки, ни куска хлеба в доме, тогда Марианна говорила:

— Ольга, иди на улицу на заработки.

Так эта шутка и жила среди нас, воспоминание о столь нужном тогда «Неожиданном завтраке».

 

Александр Родионов

 

Виктор Суманосов.

Биографические изыскания

(Воспоминания о Марианне Колосовой, её переписка)

 

 

Я не верю, что не было в архиве Скопиченко фотографий Марианны Колосовой.

По-хорошему завидую Амиру Александровичу Хисамутдинову, которому удалось встретиться с Ольгой Скопиченко. Вот что он написал об этих встречах в своей книге «Русский Сан-Франциско»:

«Считаю, что судьба меня балует знакомством с интересными и незаурядными людьми. С некоторыми встречался во время лекций в университете, в кофейнях или небольших ресторанчиках…

Увы, моя благодарность не дойдет до Марии Генриховны Визи, к которой попал по рекомендации ее подруги О.А.Скопиченко. Помню слова, которыми она встретила меня:

— Вам не кажется, что я уже существую только на бумаге, то есть в человеческой памяти?

Несмотря на краткость наших встреч, М.Г. Визи, легенда русской поэзии, рассказала очень многое о жизни Русского Китая, и о русских в Сан-Франциско. Порой она говорила:

— Это не для публикации, а только для вас…

Что ж, договор остается в силе. М.Г. Визи-Туркова скончалась 18 октября 1994 года, оставив о себе добрую память. Вспоминаю и О.А. Скопиченко. Близоруко рассмотрев меня, она сразу стала делиться бесценными воспоминаниями о жизни в Китае, на Тубабао и переезде в Сан-Франциско, показывая материалы из личного архива. Ее муж, Борис Коновалов, время от времени говорил жене:

— Ну что ты дразнишь человека? Отдай ему эти документы, ведь здесь они никому не нужны… Поэтесса Ольга Алексеевна Скопиченко умерла 12 мая 1997 года. После этого разговоры о русских за границей мы вели уже с Б.М. Коноваловым. Однажды, как мне показалось, немного застенчиво Борис Михайлович сказал:

— А как насчет французского коньяка? Признаюсь, я к нему немного неравнодушен после жизни в Шанхае…. Как было отказать столетнему ветерану, который лично знал многих героев! И мы помянули их…»

Борис Михайлович скончался 18 октября 2002 года, не дожив один месяц до 102-летия. Но русская история Сан-Франциско не заканчивается…

И еще один дорогой лично для меня отрывок из этой книги.

«…В записной книжке было два адреса, которые я хотел посетить. Один принадлежал Русскому драматическому кружку… Вторым адресом был дом № 2226 по улице Филмор, где размещался Дом русских артистов. Увы, и здесь уже ничто не напоминало о русском присутствии. Я немного посетовал на то, что эта прогулка ничего не добавила для моих исследований. От размышлений меня оторвал женский голос, он принадлежал пожилой ухоженной даме, внезапно заговорившей со мной по-русски.

— Простите, вы профессор Хисамутдинов из Владивостока? Я знала о вашем приезде и очень хотела с вами встретиться.

Не дожидаясь ответа, она задала новый вопрос:

— Как там у нас в России? И сказала задумчиво:

— Я родилась в Бийске и до сих пор помню тамошние вьюги и дым из печки, но вот оказалась здесь и стараюсь по мере сил помогать русским.

Мы проговорили с Лидией Петровной, или по-американски миссис Стенли, до конца вечера. Она рассказывала о своих родителях, о Гражданской войне, многие эпизоды которой врезались в ее детскую память. Прощаясь, она неожиданно сказала:

— А хотите прийти на нашу спевку?

Оказалось, что группа русских женщин уже несколько лет собирается в одном из частных домов для музицирования. Так я побывал на незабываемом вечере, наполненном старинными романсами и вальсами. Исчезло ощущение огромного чужого города. Голоса певиц, которые никогда не были в России, завораживали, возвращая в родные места. Поистине, пели их души, воспринявшие красоту русских песен от родителей…»

 

 

***

Мои поиски продолжались. В Гуверовском архиве Стенфордского университета были найдены письма Марианны Колосовой, которые предлагаются вашему вниманию.