Философские концепции истины

Понятие истины является центральным понятием в философии познания. В классической философии возникли две принципиально альтернативные концепции истины.

Классическая концепция истины (концепция соответствия) основывается на принципе корреспонденции как соответствия знания объективному положению дел предметного мира (Аристотель, Ф.Бэкон, Спиноза, Дидро, Гельвеции, Гольбах, Фейербах и др.).

Когерентная концепция базируется на принципе когеренции как соответствия знания имманентным характеристикам идеальной сферы: содержанию Абсолюта (Платон, Гегель и др.), врожденным когнитивным структурам (Августин, Декарт), самоочевидности рационалистической интуиции (Теофраст), чувственным ощущениям субъекта (Юм), априорным формам мышления (Кант), целевым установкам личности (прагматизм) и др.

В неклассической философии происходит своего рода деонтологизация истины: последняя лишается объективного статуса и мыслится как форма психического состояния личности (Кьеркегор), как ценность, которая «не существует, но значит» (Риккерт), феномен метаязыка формализованных систем (Тарский), спекулятивный идеальный конструкт (Н.Гартман) и др.

В философии жизни и философской герменевтике феномен истины оказывается принципиально несовместимым с научным методом и проявляет себя только в контексте языковой реальности, что превращает проблему истинности в проблему интерпретации.

Параллельно в неклассической трактовке истины выступил позитивизм, в котором истина также понималась как феномен сугубо языкового ряда в контексте проблемы верифицируемости.

В постнеклассической философии постмодернизма проблема истины стала фактически не артикулируемой, т.к. в качестве единственной и предельной предметности в постмодернистской философии выступает текст, рассматриваемый в качестве самодостаточной реальности вне соотнесения с внеязыковой реальностью «означаемого». Концепция истины предстает в постмодернизме как концепция «игр истины» (Фуко). С точки зрения постмодернизма, истина отнюдь не является продуктом когнитивного приближения к объекту познания, постижения его сущности. В постмодернизме истина – лишь одно из проявлений интерпретационного своеволия субъекта.

Критерием истины является то, что удостоверяет объективную истинность познания. В философии сложилось несколько концепций критерия истины.

Декарт видел критерий истины в интеллектуальной интуиции. Первое правило метода Декарта требует принимать за истинное все то, что воспринимается в ясном и отчетливом виде и не дает повода сомнению, что самоочевидно. Т.е. критерий истинности, по Декарту, - это отчетливость, которая позволяет различать факты и обеспечивать ясность. Но признать разум в качестве критерия истины нельзя потому, что он становится судьей себе самому. Получается, что истинность знания, полученного разумом (мышлением), проверяется самим разумом.

Идеалистический сенсуализм предложил четыре критерия истинности. Первый из них исходит из яркости или тусклости ощущений. Однако их градация субъективна и неустойчива. Второй заключается в одновременности приблизительно одинаковых восприятий у нескольких людей (т.н. интерсубъективность). Этот критерий тоже несостоятелен, ибо апелляция к мнению даже большинства не освобождает от заблуждений. Третий состоит в согласованности ощущений, однако ощущения людей бывают согласованными, но от этого определенные представления не становятся истинными (например, о том, что Земля – плоская). Четвертый критерий: истинной бывает не всякая согласованность, но только такая, которая проста, обозрима и удобна для усвоения. Это в дальнейшем получило название «принципа экономии мышления». Но такие критерии истины обладают общим недостатком: они субъективны, основаны на сознании человека и поэтому не могут служить объективным мерилом истины.

Еще одна концепция критериев истины предложена Кантом. Истина, согласно Канту, есть соответствие знания с его предметом. Философ полагал, что единого критерия истины относительно содержания знания нет. Критерий истины может быть найден лишь в отношении формы знания. Им могут быть необходимые и всеобщие правила логики. Все, что этим правилам противоречит, ложно. Но и этот критерий недостаточен, ибо могут быть знания, сообразные с формами логики, но противоречащие предмету знания. Поэтому логика может определять лишь ложность, но не истинность. Критерием истины могут служить следствия, выводимые из научных положений (понятий). Чем больше имеется истинных следствий из данного понятия, говорил Кант, тем больше признаков его объективной реальности.

Марксизм выдвинул в качестве критерия истины практику, т.е. материальную деятельность людей: в практике должен доказать человек истинность, т.е. действительность своего мышления. С точки зрения марксизма, только те результаты научного знания, которые выдержали проверку практикой, являются истинными, объективнозначимыми.

В неопозитивизме возникло два понятия истинности. Первое из них рассматривает истинность как соответствие предложений чувственным данным или «факту». Второе – как логическую взаимную согласованность предложений. Неопозитивисты пришли к утверждению, что «факт» – это все то, что может стать предметом логически мыслящего сознания. Неотъемлемым признаком «факта» является возможность выразить его в описывающем его предложении, чаще всего называемом «протокольным». Таким образом, в неопозитивизме речь идет не об объективных фактах, а лишь о логических выражениях, которые и принимаются за объективно реальные. Их бытие определяется наличием сознания и речью, то есть субъективными способностями человека. Поскольку научные предложения включают в себя истинные и ложные, потребовалась проверка истинности предложений. Эмпирический критерий их истинности получил в неопозитивизме название «принцип верификации». Согласно принципу верификации, проверка предложений осуществляется через сопоставление их с фактами чувственного опыта субъекта. Предложения, не поддающиеся опытной проверке, считаются бессмысленными. Предложения, поддающиеся проверке, считаются научно осмысленными. Действие принципа верификации сводится к следующему: предложение истинно, если оно подтверждается фактами-переживаниями и если могут быть указаны воображаемые факты, которые, если бы они были реальными, это предложение опровергали; предложение ложно, если оно опровергается фактами-переживаниями и если могут быть указаны воображаемые факты, которые, если бы они были реальными, это предложение подтверждали.

Но принцип верификации встретился с определенными трудностями, вставшими на его пути. Одной из них стала проблема т.н. верифицируемости общих научных положений, составляющих фун­дамент науки, поскольку именно в них формулируются законы природы, не верифицируемые через протокольные предложения, так как невозможно проверить все единичные инстанции. Это привело к тому, что неопозитивисты вынуждены были удалить законы природы из области научных суждений.

Но эта операция не устроила самих неопозитивистов. Поэтому К. Поппер заменил верификацию фальсификацией. Суть ее сводится к тому, что отыскива­ется способ указания на такие эмпирические условия, при которых гипотезы (общие предложения) будут ложными. Иначе говоря, некоторые основные (базисные) предложения, а по существу опытные факты, этим предложениям противоречат. Отсутствие опытного опровержения гипотезы считается свидетельством не в пользу ее истинности, но только оправданности. А опытное опровержение гипотезы свидетельствует о ее ложности, что является более надежным знанием. Но и принцип фальсификации не принес желаемого успеха, поскольку не позволял успешно наращивать научные знания. Принцип фальсификации позволял только опровергать знания, а не утверждать их. Тогда Поппер заменил фальсификацию фальсифицируемостью (опровергаемо­стью), т.е. способностью предложения, при наличии определенного рода фактов, оказаться ложным.

Также неопозитивизм в качестве критерия истины использовал и проблему интерсубъективности различных положений науки, т.е. во взаимной согласованности предложений друг с другом. Но и этот принцип долго не просуществовал, поскольку в конечном итоге он привел к утрате познавательного содержания анализируемых предложений науки.