Индивидуальные очистные сооружения: К классу индивидуальных очистных сооружений относят сооружения, пропускная способность которых...
Двойное оплодотворение у цветковых растений: Оплодотворение - это процесс слияния мужской и женской половых клеток с образованием зиготы...
Топ:
Характеристика АТП и сварочно-жестяницкого участка: Транспорт в настоящее время является одной из важнейших отраслей народного хозяйства...
Эволюция кровеносной системы позвоночных животных: Биологическая эволюция – необратимый процесс исторического развития живой природы...
Интересное:
Как мы говорим и как мы слушаем: общение можно сравнить с огромным зонтиком, под которым скрыто все...
Инженерная защита территорий, зданий и сооружений от опасных геологических процессов: Изучение оползневых явлений, оценка устойчивости склонов и проектирование противооползневых сооружений — актуальнейшие задачи, стоящие перед отечественными...
Влияние предпринимательской среды на эффективное функционирование предприятия: Предпринимательская среда – это совокупность внешних и внутренних факторов, оказывающих влияние на функционирование фирмы...
Дисциплины:
2017-10-11 | 284 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
Феномен «Большого брата» построен на новаторском социальном эксперименте, связанном с распространением цифровых веб-камер, позволяющих вести в Интернете круглосуточные трансляции «вживую» из частных домов. Одним из первых заметных примеров в этой области стала деятельность юной вашингтонской студентки Дженнифер Рингли, начавшей в 1996 году «живое онлайновое вещание из дома», раз в две минуты используя цифровую камеру для загрузки в Интернет изображений своей комнаты в общежитии. Так называемая «Дженникамера» вскоре превратилась в процветающий коммерческий продукт, привлекающий подписчиков — и бесчисленных подражателей21. В интересе публики к Рингли, несомненно, присутствовал и порнографический элемент, но этот вуайеризм ни в коей мере не ограничивался возможностью увидеть героиню голой. Скорее речь идет о способности наблюдать за частной жизнью совершенно незнакомого человека во всех деталях.
Виктор Берджин подчеркивает своеобразную темпоральность «подглядывания» за жизнью другого, утверждая, что «настоящим стриптизом» было не раздевание Рингли и даже не откровенные «постельные сцены», а непостоянство ее присутствия перед камерой (Burgin 2002: 232). Зрители, заходившие на сайт, зачастую обнаруживали лишь пустую комнату. Сравнивая появление и исчезновение Дженни со знаменитыми попытками маленького племянника Фрейда схватить неуловимую катушку ниток, Берджин утверждает: «Дженни полностью контролирует собственное присутствие и отсутствие в комнате. Контроль над своим приходом и уходом ставит ее, по сути, в положение матери по отношению к “просителям”, заходящим на ее сайт» (Burgin 2002: 232).
Если у зрителей возникает ощущение, что Рингли контролирует чередование своего присутствия и отсутствия, то это не означает, что именно так воспринимает себя сама Рингли. Примечательно, что она пользовалась веб-камерой, а не устройством для видеоконференций. Рингли не проявляла интереса к тому, чтобы видеть своих зрителей, или к тому, чтобы они могли ее слышать. Контакт с аудиторией — многие из зрителей наблюдали за ее комнатой на работе, через окошко в углу компьютерного монитора — она поддерживала в основном по электронной почте. Берджин подчеркивает асимметричность установленных таким образом отношений: «С нашей стороны экрана камера — это окно. С позиции Рингли камера — это зеркало» (Burgin 2002: 230). Иными словами, аппаратура камера/экран использовалась для создания «одностороннего окна» Ле Корбюзье. Но на «Дженникамере» образец Ле Корбюзье использовался не буквально, а в «перевернутом виде». Вместо взгляда суверена-зрителя на внешний мир через окно Дженни выставила на обозрение саму себя. Именно в этом смысле Берджин расценивает «Дженникамеру» как переходный объект в том смысле, который вкладывал в это понятие Уинникотт: он был создан Рингли «в качестве просьбы, чтобы ее заметили и похвалили» и в качестве стратегии преодоления или неспособности преодолеть то, что Уинникотт называет «способность к одиночеству» (Ibid., 231). По мнению Уинникотта, способность к одиночеству — это опыт уединения в присутствии кого-то еще. Именно параметры подобного социального опыта «реально временные» медиа, расположенные в домашнем пространстве, обещают радикально изменить.
|
Когда Рингли окончила университет и переехала из общежития в квартиру, ее камера какое-то время была выключена. В интервью для радио она рассказала: «Без нее я чувствовала себя одиноко» (цит. по: Ibid., 230). На вопрос «Почему вы отказываетесь от приватности?» Рингли ответила: «Потому что я не чувствую. Что отказываюсь от приватности. То, что люди могут меня видеть, меня не волнует — я по-прежнему одна в своей комнате, что бы там ни было» (Ringley 1999).
|
Подобное заявление показалось бы Джорджу Оруэллу немыслимым. Чтобы побыть одному, требовалось прежде всего отсутствие телекрана. Партийный функционер О’Брайен, рассказав, что может выключать экран в своей квартире, тут же говорит Уинстону и Джулии: «Мы одни» (Orwell 1984: 303)22. К современным формам наблюдения, например домашним веб-камерам, напротив, люди относятся не просто терпимо, но зачастую и с воодушевлением. Как выразилась Ана Воог, одна из имитаторов Дженнифер Рингли, создавшая сайт Ана-Кам, «меня не напрягает, что люди за мной наблюдают, наоборот, я нахожу это весьма комфортным, особенно когда сплю» (Voog 2001).
Джон Тэгг отмечает: присутствие камеры давно уже воспринимается как знак перехода к статусу субъектности (Tagg 1988). Тот факт, что «Я» заслуживаю фотографирования и съемки, представляет собой характерное для современной эпохи доказательство: «Я» — уникальная личность. Изменилась за последние десятилетия лишь степень, в которой распространение изображений интимных контактов уже не содержится в основном в личной сфере, а буднично распределяется по открытым медийным каналам. Заряд «подлинных эмоций», свойственный образам личной интимности, превратился в новую социальную «валюту». Отказ от частного пространства ради развлечения публики — обратная сторона исторического процесса, в рамках которого слежка за общественным пространством превратилась в норму во имя снижения социальных рисков. Он представляет собой «мягкую» форму паноптизма — наблюдение ради развлечения, — дополняющую «жесткие» механизмы компьютеризованной слежки, сегодня намного превосходящие все, что мог вообразить Оруэлл.
Веб-камера Рингли, как и успех «Большого брата», свидетельствует и о частичном пересмотре состояния, которое Фуко ассоциировал с Паноптиконом Бентама. Вместо страха перед наблюдением сегодня многие люди испытывают страх перед тем, что за ними не наблюдают. По мнению Жижека, это говорит об «острой потребности в том, чтобы фантастический взгляд Другого служил гарантией существования субъекта: “Я существую, только если на меня все время смотрят”» (Zizek 2002: 225). В ситуации, когда классические «другие» — родные, друзья и знакомые — утрачивают свою социальную функцию, отмечает Урсула Фроне, роль рефлективного успокоителя «неосознанно делегируется медиа» (Frohne 2002: 271). В результате камера больше не ассоциируется с карающим оком, как у Оруэлла или Фуко: она превратилась в орудие экспериментов с построением собственной личности (Frohne 2002: 257). Прежняя парадигма вуайеристского наблюдения, примером которой служит «Окно во двор», дополнилась повышенным нарциссизмом, в рамках которого социальное хождение приобретают новые формы выставления напоказ самого себя.
|
На кон в ходе этого процесса поставлена не только новая степень гибкости в формировании самого себя, но и новое понимание количества личной информации, которую считается приемлемым разглашать в ходе повседневного социального взаимодействия. В своей работе о «публичном человеке», изданной четверть века назад, Ричард Сеннет утверждал: «Ношение маски — сущность вежливости. Маски дают возможность чистого общения, отделенного от власти обстоятельств, нездоровья и личных чувств тех, кто их носит. Вежливость имеет целью защиту других от бремени самого себя» (Sennett 1978: 264).
По мнению Сеннета, «вежливость» — важнейшее социальное искусство, практикуемое людьми, проявляющими взаимную сдержанность. Зигмунт Бауман оттачивает эту концепцию: «Прежде всего это предполагает наличие мест, где люди могут совместно находиться как общественные личности и где их не заставят, не вынудят и не попросят снять маски и “высказаться”, поведать о своих личных чувствах и выставить напоказ интимные мысли, мечты и заботы» (Baumann 2000: 96).
Сегодня «показатели» общественного барометра крайне далеки от подобного понимания вежливости в общественной жизни. Одним из ключевых индикаторов этой тенденции стало распространение «исповедальных» телепередач, первопроходцами которых в США стали шоу Донахью (в 1970-1996 годах) и Опры (с 1986 года)23. Вместо сеннетовского акцента на взаимной сдержанности в этих передачах эксплуатировался растущий спрос на безудержное раскрытие «подлинной личности» участников на публике. Публичный рассказ о самых потаенных чувствах уже не рассматривается как обременение других, а считается признаком цельности характера.
|
|
Поперечные профили набережных и береговой полосы: На городских территориях берегоукрепление проектируют с учетом технических и экономических требований, но особое значение придают эстетическим...
Типы сооружений для обработки осадков: Септиками называются сооружения, в которых одновременно происходят осветление сточной жидкости...
Археология об основании Рима: Новые раскопки проясняют и такой острый дискуссионный вопрос, как дата самого возникновения Рима...
История создания датчика движения: Первый прибор для обнаружения движения был изобретен немецким физиком Генрихом Герцем...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!