Пьянь в философской концепции.

 

Выпивоха выпивохе рознь. Есть люди, для которых употребление спиртного стиль жизни, я говорю не только о виноделах или жителях России, испокон веку варивших пиво и брагу. Но и о тех мужчинах и женщинах, которые родились в семьях, где родители, братья и сёстры, тёти и дяди пили вино, водку, и все спиртосодержащие напитки. Для них лекция о вреде алкоголя так же бессмысленна, как бессмысленно утверждение некоторых диетологов о вреде молока и молочных продуктов для крестьянина, который вырос на молоке, сливках, сметане и никакого вреда от употребления их не почувствовал.

В книге В.Ю.Завьялова «Пьющий мужчина» рассказывается, что к Боткину обратился некий помещик с просьбой о консультации, по поводу его образа жизни. Этот помещик на протяжении последних двадцати лет выпивал ежедневно по 2-2,5 литра водки в день. Боткин осмотрел помещика и не нашёл у него никаких отклонений со здоровьем. Мой сводный старший брат, Герман, приехавший с далёкого Сахалина проведать родственников, за столом выпил литр коньяка, столько же, сколько в совокупности выпили остальные семь мужчин и женщин. Когда его провожали к метро, то из всей компании он один казался трезвым. Таким способом он «отдыхал» две недели своего отпуска и я представлял, какое же будет у него похмелье. В день отлёта он выпил утром крепкого кофе, от предложенной выпивки отказался. В аэропорту, провожая его, я внимательно присматривался к нему, но никакого похмельного синдрома не обнаружил.

Рассказывали, что мой прадед никогда не пил за столом, не признавал стопок. Перед застольем бабка делала ему тюрю: наливала в миску водку (уж не знаю сколько), крошила хлеб, и он ложкой вычерпывал это пойло до дна. В то время как я от стакана водки падал под стол, а в «лучшие» свои питейные времена не выпивал в день и двух «фаустов», то есть полтора литра вина. В этом смысле интересно посмотреть на мои энергетические связи и Германа. Чувствуете разницу?

Наш организм вырабатывает этанол в небольших количествах, 0,01 мг на килограмм веса, который является необходимым звеном в биохимической реакции. При приёме даже небольшого количества водки, наш организм включает все резервные механизмы, чтобы привести в норму все рассогласованные системы. При приёме большого количества алкоголя организм перестаёт вырабатывать собственный этанол и начинает бороться с поступившим извне с помощью специального фермента. В мозгу вырабатывается морфий и тоже не просто так. Поэтому когда человек начинает выпивать или принимать наркотики, наш организм, будучи очень разумным, значительно сокращает выработку этих компонентов или прекращает выпускать их совсем и человек, чтобы физиологические процессы в его теле проходили нормально, вынужден насыщаться ими со стороны.

Это так же просто, как если бы вы сначала решили ходить на костылях, а через три месяца вам надоело передвигаться на них, и вы костыли отбросили. Что произойдёт? Вы тут же упадёте, потому что разучитесь ходить. Я в своей жизни никогда не принимал снотворного и успокоительных таблеток, а если вдруг начинала одолевать бессонница, брал в руки книгу. Но вот заболел гриппом, купил антигриппин, в котором одним из компонентов – какие-то сотые доли – присутствовал димедрол. Неделю я спал как младенец, но потом, когда антигриппин закончился, я действительно испытал мучение бессонницы. Привыкший к внешнему стимулятору организм, стал отказываться засыпать без димедрола. Больше месяца у меня ушло на то, чтобы нормализовать сон.

 

 

Пьющие и малопьющие.

 

Любое общество по количеству употребляемого алкоголя можно разделить на непьющих, средне пьющих – бытовое пьянство и алкоголиков. Непьющих всегда подавляющее большинство и это не только женщины, дети, старики и я, но и многие другие мужчины. Больше двадцати лет я работаю с Сашей О., здоровенным детиной под два метра ростом. Он почему-то считает, что выпивает как все, но я вижу его подвыпившим один раз в год, когда, по заведённой кем-то традиции, каждый уходящий в отпуск должен проставляться, то есть угощать коллектив водкой. Сам он тоже выпивает чуть-чуть, сразу пьянеет и выглядит очень комично.

В основе бытового пьянства всегда присутствует нарушение энергетических связей, когда в семье становится невозможным нормальный энергообмен. Например, в семье: Мама – Сын – Жена сына. Мать тяжело болеет, с трудом передвигается, сын и невестка, вместо помощи ей, периодически уходят в запой. Энергетическая цепочка этой семьи на самом деле представляет сложный вид. У старенькой мамы есть старшая сестра, которая живёт вдвоём с пьющим сыном в далёкой Белоруссии., а жену сына закрывает одинокая пожилая соседка, с которой она довольно часто общается. Выпивая, сын и его жена, пытаются таким образом решить проблему недостатка психического Напряжения, которым их не может обеспечить старая больная женщина. После смерти соседки, у невестки случается правосторонний паралич, начинаются проблемы с проходимостью и она умирает. Мать с сыном остаются вдвоём.

В другой семье Володя и Валентина более двадцати лет женаты, живут вместе с Володиной мамой, но его жена с сыном стоят в энергетической цепочке её родителей. Здесь один тихий пьяница, Володя, который пытается таким образом компенсировать свою энергетическую неполноценность с женой. В этом и других случаях алкоголь только сопровождает разрушительные процессы, возникшие в результате нарушения энергетических связей. И можно утверждать, что взяв на себя некоторое функции распределения эмоций, он затормаживает процессы разрушения, а не ускоряет. И если алкоголь убрать, деградация личности пойдёт более быстрыми темпами.

Как показывает практика алкогольная зависимость снимается в течении недели, от силы двух, то есть теоретически через две недели у человека тяги к спиртному нет. И когда он снова запивает через месяц или два, это как-то можно с большой натяжкой списать на алкогольную зависимость, но если он запивает через 10 лет, о какой зависимости может идти речь? В наркологическом отделении психиатрической больницы, проходил лечебные сеансы Иван Борисович, невзрачный сухопарый мужичок, с типичным лицом алкоголика. Ему кололи «серу», медицинское название этого препарата я не помню, но у пациента во время воздействия этого препарата поднимались температура, давление, его бросало в жар. Уколы делали по специальной схеме, кубик, два, три и так далее, доходили до какого-то критического уровня и снижали дозу в обратном порядке. Николай Борисович назойливо объяснял соседям по палате, что «сера» чистит кровь, и после полного курса тяги к спиртному нет, поскольку десять лет назад он сам таким образом «излечился» от алкоголизма. Далее следовал рассказ о том, как он сорвался. Став трезвенником, Николай Борисович закончил в техникум, стал мастером, начальником участка. Купил кооперативную квартиру, зажил другим на зависть. Поехал отдыхать на юг, в доме отдыха практиковал хороший стоматолог-протезист, и Николай Борисович совместил приятное с полезным, поставил новые мосты. Врача полагалось отблагодарить, и Николай Борисович пригласил его в ресторан, а там постеснялся признаться в своём алкогольном прошлом. Приложился к стопочке. С неё и понеслось, за четыре месяца спустил на водку всё, что зарабатывал долгие десять лет. С работы выгнали, дочки отреклись, жена приходила в стареньком пальто и латаных сапогах, всё остальное пропил. На свиданиях с женой плакал, рвал седые волосы, надеялся начать новую жизнь.

Очевидно, что алкогольной зависимости у Николая Борисовича не было, от неё он избавился ещё 10 лет назад. Была страсть. Человек компульсивен по своей природе, то есть, склонен к повторению стереотипных, ритуальных поступков. И когда однажды в состоянии депрессии он немного выпивает, его душевное переживание сменяется эйфорией. В подсознании тут же откладывается кодовая информация: переживание – алкоголь или наркотик – облегчение. Это и есть первый шаг к возникновению страсти к алкоголю, к наркотической зависимости. И поскольку причину душевного переживания никто не убирает, а упрямо борются с «пороком», стремление к гармонии через употребление алкоголя благоденствует в подсознании, готовая проявится при первой возможности.

 

 

Предыстория.

 

Говорят, что пристрастие к спиртному закладывается в детстве, даже приводят данные первого употребления алкоголя детьми в 10 – 12 лет. Но, кажется, в повести Л.Н.Толстого «Детство» врач прописал ребёнку такого же возраста вино в профилактических целях, и ребёнок не спился, а стал великим русским писателем. Свои первые 50 грамм вина выпил в 14 лет на собственном дне рождения. У меня действительно во всём теле появились лёгкость, свобода, какие я давно не испытывал. В 10 лет, со смертью мамы, во мне поселилось чувство пустоты, одиночества, какой-то непонятной тревоги, и не отпускало меня. Оно было для меня естественным, я так чувствовал себя не день и не два, а годы, поэтому мне даже в голову не приходило, что можно ощущать себя иначе. И хотя я нашёл для себе отдушину – книги, которых у мачехи было пропасть, и, читая их, уходил в иллюзорный мир литературных героев, где, терзавшее меня одиночество, заслонялось переживанием героев, после того как книга прочитывалась, тоска вновь заполняла душу. Вино оно принесло мне освобождение от депрессии, но до моего алкоголизма было ещё далеко.

Настоящие проблемы у меня начались, когда стала влюбляться моя сестра. Она пошла в техникум, на лестничной площадке часто дежурили мальчики, поджидая её. К этим мальчикам я оставался равнодушным. Но когда в её головке и сердце стали рождались чувства к зрелому парню, к тому, кто становился её психологическим «папочкой», со мной стало твориться такое, что я и сейчас не могу вспоминать спокойно. Я травился, вешался, сидя на полу ванной комнаты, размазывал по щекам слёзы и кромсал вены. Найти разумное объяснение моему поведению никто не мог, родители говорили, отмахиваясь: «В армию боится идти, вот и выкобенивается». Я тоже думал, что боюсь идти в армию. Хотя в армию идти не боялся, и сам напросился в воздушно-десантные войска. Но как-то надо было объяснить своё нелепое поведение. Слава богу, меня всё-таки призвали.

У Тани появился жених, когда я заканчивал первый год службы. У них были близкие отношения, и они вовсю готовились к свадьбе. Что же делаю я? Совершаю несколько глупых поступков: убегаю в самоволку, напиваюсь, дерусь, - потом оставляю воинскую часть и бегу из Витебска в Ленинград. В Питере во дворе дома, нахожу знакомого мальчишку и прошу его передать моей сестре армейские значки. После этого добровольно иду на гарнизонную гауптвахту, откуда меня благополучно препровождают в часть и я сижу заработанные 15 суток. У сестры разлаживаются отношения с возлюбленным, они ссорятся и расходятся навсегда.

После окончания техникума сестра снова предпринимает попытку оторваться от меня. У неё были хорошие перспективы остаться в Ленинграде, но она просит направление в другой город и уезжает в Грузию. В Грузии знакомится с парнем, которого тоже зовут Миша, и собирается за него замуж. Но, видимо, встать за другим Мишей она полностью не смогла, Миша начал её ревновать ко всем и поколачивать. В одном из писем сестра пожаловалась мне на своего жениха, я поднял отца, других родственников и мы предприняли невероятные усилия, чтобы вырвать Таню из лап «злобных горцев». Это нам удалось, свадьбу сестры сводными усилиями мы расстроили, и она вернулась в Ленинград, не отработав положенного срока, который ей полагался по распределению после техникума.

Закрывшись сестрой, начинаю брачные игры я. У меня было несколько девушек, которые были ко мне не равнодушны и я, в принципе, мог бы женится на любой из них. С одной девушкой мы даже начали совместную жизнь, сняв комнату, но семейная идиллия продлилась всего два месяца. Разбежались из-за глупого разговора, в котором она начала меня доставать тем, что переспит с моим другом. Сейчас-то я понимаю, что это была обыкновенная ревность. Она открыто говорила мне, что ревнует, что изменит мне с другом, то есть поступит так же, как поступаю я. В её злобной тираде я услышал только то, что она переспит с моим другом, и не прислушался к словам, в которых она обвиняла в измене меня. Ведь я ей не изменял. И мы расстались.

 

Из всех девушек, которым я назначал свидания, которых провожал, целовал и дарил цветы, я не выбрал ни одной, и начал встречаться с женщиной на 9 лет старше меня, у которой был пятилетний сын. Мы расписались, я переехал к ней и усыновил мальчика. Поначалу у меня с ним складывались великолепные отношения, он воспринял меня отцом, мы с ним играли, гуляли, дружили. Так продолжалось пару лет и вдруг моя сестра тяжело заболевает онкологическим заболеванием, ей удаляют одну грудь. Наши отношения возобновляются, я часто приезжаю к сестре в больницу, привожу передачи. Мы начинаем часто встречаться. И чем лучше у меня отношения с сестрой, тем хуже они становятся с сыном.

Сын перестаёт меня называть папой и предпочитает обращаться на «вы». Я начинаю ревновать жену. Это была безумная ревность, я ревновал её к соседям, к её отцу, к своему брату, мог приревновать к случайному прохожему, мне казалось, что если она не со мной, то обязательно с кем-нибудь спит. Когда она работала в вечернюю смену, я ночью приходил к проходной, прятался где-нибудь и смотрел с кем она выйдет. Наши скандалы становились всё громче, сын уже стал большим и сильным и был хорошим защитником матери. Он меня вытеснял окончательно.

Сестре удалили вторую грудь, и теперь её шансы создать нормальную семью, стали равны нулю. Она жила с подругой. К ней иногда приходил друг, женатый мужичок. Я был к нему равнодушен, встречаясь, мы выпивали, но дружеских отношений между нами не возникало.

 

 

Пить, как все.

 

Я рассказал эту историю, чтобы показать, что в ней периодически возникали сложные ситуации, которые при желании можно было бы связать с алкогольным поведением, но я тогда ещё не пил. При этом видно, что когда я менял отношения с близким родственником, конфликт не исчезал, а передавался сначала сестре, потом сыну. В дальнейшем моём рассказе эта закономерность подтвердится не единожды, но там я уже буду пьющим и сильно пьющим, а потом абсолютным трезвенником, и будет велик соблазн свалить ненормальность отношений с близкими на злоупотребление или после алкогольный синдром. Но этот внутренний конфликт появился намного раньше и в будущем не утратил своей актуальности и проявлялся до заключительного логического конца всех участников драмы.

Я работал токарем и пил как все. Фразу «пью как все» придумали алкоголики. Я помню, когда с огромного бодуна выходил на улицу, глаза мои лихорадочно отыскивали среди тысяч лиц кого-нибудь похожего на меня. И когда в поле зрения появлялась опухшая, пьяная, небритая рожа, на душе становилось легче: слава богу, не я один такой, есть и похуже меня. Это приобщение к клану сильно пьющих обычно звучит в добродушно-панибратской фразе: «Давай выпьем! Ты что, не мужик?» То есть, если ты не пьёшь, значит и не мужчина. Хотя в моей голове трудно укладываются в одной рамке мужское достоинство с водкой или вином. Интересна реакция такого мужика на решительное: «Нет, я не пью!» - растерянность сменяется обидой, которая в конце праздника может прорваться замечательной фразой из детсадовского репертуара: «Попросишь у меня машинку поиграть…»

В жизни каждого пьющего однажды звучит колокольчик, этакий сквознячок в душе, когда некий внутренний голос с тревогой спрашивает: а не пора ли?.. Но более сильный пьющий и нахальный с насмешкой возражает: ты что, хилятик, разве мы хотя бы раз перебирали норму? Норма – понятие универсальное, все под одну гребёнку. Хотя для одного норма 30 мл, для другого – ведро. Один выпивает два раза в год по глоточку, другой отмечает все праздники, что пропечатаны в отрывном календаре. Храбрятся мужички, выпячивают тощую грудь, ходят гоголем. Но когда узнают, что я бывший и не пью больше двадцати лет, обращаются ко мне как к исповеднику, которому можно доверить то, что не расскажешь другому, и признаются что, был такой звоночек, тихонький и отчётливый, нельзя было не услышать.

Это главная примета. Как заговорил муж или брат про норму, что у него всё схвачено, что он никогда не сопьётся, значит, пора ему завязывать. У нас работал шлифовщик, зарабатывал больше всех, очень гордился этим и каждый день был под мухой. При этом говорил: «Я никогда не сопьюсь, я свою норму знаю». И вдруг этот шлифовщик не выходит на работу, день, другой. Является в получку трезвый, чистый, причёсанный. Слезами обливается, рыдает: сына укусила гадюка, лежит в реанимации, он не отходит от него ни день, ни ночь, не знает, выживет ли. Посочувствовали мужику, по плечу похлопали, пожелали удачи. Прошёл ещё месяц, от шлифовщика ни слуху, ни духу. Начальник цеха осторожно позвонил домой, к телефону подошла жена шлифовщика. Начальник спрашивает: «Как ваш сын, поправился?» - «Сын?» – удивилась женщина. – «Да ваш муж говорил, что его…» - начал объяснять начальник, но жена шлифовщика рассмеялась. – «Мой муж два месяца как не живёт дома, ночует где-то на пляже, он собирает бутылки и пьёт одеколон».

 

 

Последний звонок.

 

У меня тоже был звоночек, но я его как-то пропустил. Рабочих на предприятии не хватало, поэтому на наше поведение смотрели сквозь пальцы, можно было напиться среди рабочего дня, а потом этот день отработать в выходной. Домой меня не тянуло, я оставался вечерами, халтурил, заработанные деньги уходили на пропой. Я всё ещё считал, что пью, как все. 7 апреля 1977 года собрался в отпуск, получил отпускные, хотел купить надувную лодку и отправиться на рыбалку. Но на рыбалку я не попал. Отметил отпускные, потом похмелился и угодил в полугодовой запой. Шесть месяцев изо дня в день я пил утром, вечером, ночью, и не ложился спать, если у меня не было в запасе бутылки вина. Я плохо помнил, как в эти шесть месяцев ходил на работу, как уходил с неё, некоторые дни совсем выпали из памяти, иногда было разбито лицо, иногда болело всё тело, но утром я не мог припомнить с кем и когда дрался.

Просветление пришло 11 ноября. Проснулся среди ночи от холода, осенний сырой воздух втекал с улицы через разбитое окно. Руки и ноги связаны, лежу на тюфяке прямо у батареи. Болят голова и тело. Мутит. В животе натянулась и подрагивала какая-то жилка. Опухшие губы горят огнём, хочется пить. Предыдущий день ещё оставался за порогом памяти, но ощущение, что произошло что-то ужасное, уже накатывалось. Освободился от верёвок, сел. Уличный фонарь неровным светом освещал комнату. Мебель перевёрнута, на полу черепки разбитой посуды. Сын спит на диване, жена посередине кровати. Услышав шорох, приподняла голову над подушкой и прислушалась.

На цыпочках проскользнул в ванную, долго пил холодную воду из-под крана, намочил голову. С похмелья и от холодной воды по телу пошла дрожь. Так же, на цыпочках вернулся в комнату, лёг на тюфяк под окном, завернулся в одеяло: «Господи! Что же это со мной?» Вся моя жизнь пролистнулась передо мной, как жили на Сахалине, как ходили к маме в больницу, как получили телеграмму, что она умерла, вспомнил Андреевну, Федю и Таню, умершего отца, как служил в Белоруссии, как мечтал стать поэтом. Вообщем всё хорошее и плохое пронеслось перед глазами, я вспомнил, каким хотел быть и видел, каким стал. Наплывали воспоминания предыдущего дня. Скандалил, орал. С разбегу пытался выброситься в окно, застрял в рамах, жена и соседи за ноги втащили обратно в комнату и связали. В ту ночь, с невероятной для моего тогдашнего состояния ясностью, я осознал, что или я начну новую жизнь, или я лишусь этой.

Надо было куда-то идти, и я пошёл в милицию. Было пять часов утра, грохотали по рельсам первые трамваи. Жалкий, трясущийся, с опухшим разбитым лицом, заросшим недельной щетиной, я шёл по улице, шарахаясь от собственной тени. В милиции надо мной посмеялись и послали в наркологический кабинет. Несколько часов я топтался около закрытой двери и ещё несколько провёл перед кабинетом. Врач пытался меня прогнать, ссылаясь на то, что у него диспансерный день, но я не уходил, потому что знал, что если уйду, то второй раз к нему не приду. Врач сжалился и выписал мне направление в психиатрическую больницу имени Кащенко.

Евгения собрала необходимые для больницы вещи, вдвоём мы проехали далёкий путь. С лязгом закрылись за спиной двери наркологического отделения. С трудом добрался до больничной кровати и укрылся с головой под одеялом. Спать, спать, спать. Сквозь забытьё почувствовал, как мне сделали укол, поставили капельницу, но мне было всё равно, я хотел спать.

Считается, что основной причиной алкоголизма считается прогрессивное употребление спиртного. Я могу привести тысячи других случаев, когда такие же мужчины и женщины употребляют вина и водки не меньше, а иногда и больше, но при этом не спиваются. При этом в жизни некоторых из них происходят трагические события, гибель родных и близких, но они стоически переносят несчастья, оставаясь психически здоровыми.

У меня есть другое объяснение моего срыва, подросший сын вытеснил меня, нарушив мои связи с женой, у сестры в это время была любовная идиллия с другом. Я остался без энергетических связей. Употребляемое мною вино выполняло функции психического Напряжения – Разрядки в гипертрофированной форме. Мне потом приходилось тестировать много людей, прошедших путь алкогольной зависимости, и в каждом случае ситуация повторялась. И тот, чьи энергетические связи меняются, может преодолеть свою зависимость, другие погибают.

Я смог остановиться, и это вселяло надежду. Евгения ко мне приезжала каждый выходной, проделывая эту ужасную дорогу из Ленинграда и обратно, на которую у неё уходил целый день. Мы подолгу сидели с ней в комнате свиданий, разговаривали, как будем жить потом, когда я выпишусь, что обязательно купим в первую очередь, куда будем ездить отдыхать. В своих чувствах мы будто бы обретали второе дыхание и, нам казалось, что наша дальнейшая жизнь будет прекрасной. Единственное, что несколько омрачало настроение, что сын совсем перестал учиться, перестал её слушаться и почти не бывал дома. Сестра тоже приехала дважды, жаловалась на младшего брата. Когда же я спросил, как поживает её парень, она брезгливо поморщилась и обозвала его сволочью. То есть мои энергетические связи опять, пусть ненадолго восстановились, и я снова обрёл силу.

 

 

Яблоко от яблока…

 

Я относился к алкоголикам с невротическим складом характера, который выработался в условиях хронического недостатка психический энергии. Я выпивал, чтобы восполнить свою энергетическую неполноценность, но как только мои связи утратились, выпивка превратилась в сумасшествие. Мой брат стоял по другую сторону энергетической цепочки и у него постоянно ощущался избыток психического Напряжения. Его, правда, как самого маленького опекали по очереди и бабка, и мачеха, и отец, но у семи нянек дитя без глаза, и он дополнительно включил в своё поведение игры «стеклянная болезнь», «воровство», «пьянство». Иногда мне казалось, что он пьёт понарошку, как маленькая обезьянка передразнивает меня. Проанализировав его жизнь, я пришёл к выводу, что его положение было таким же сложным, как и моё. То, что он делал, действительно было копированием моих поступков, но где же ещё ему было набраться опыта, как не у старшего брата.

В 1969 году моя сестра, Таня, вернулась из Грузии, и, по ряду семейных обстоятельств, устроилась на военное предприятие, поселившись в общежитием. В комнате она жила вдвоём с девочкой, Наташей. После сложной онкологической операции Наташа стала ухаживать за ней, они сблизились, и стали неразлучны, а в роли мамочки выступила Таня. Наташа для Тани был большая живая курящая, отягощённая комплексами неполноценности, кукла, по отношению к которой она воплощала свой неиспользованный материнский инстинкт. В собственной семье у Наташи были сложные отношения, поэтому она встала за Таней, и вытеснила Федю. Они всю жизнь ненавидели друг друга. Пришло время Феде жениться.

Когда Федя сошёлся с Людой, своей женой, её мама сидела в тюрьме. Несколько лет до этого в их семье напропалую шли застолья, отец и мать гуляли с друзьями до утра. Люда стояла в энергетической паре с младшим братом, Валерой, и они жили у бабушки. Их отец пил, не останавливаясь и однажды умер, но кое-чему, а именно выпивке, он успел научить детей. Стол с бутылкой водки для ребят был нормальным явлением. Федя искал «мамочку», нашёл её в Людмиле. Но за Людой неотрывно стоял её брат. Федя и Валера начали делить между собой Люду и отношения между ними стали накаляться.

Валера требовал к себе внимания, он жил отдельно с бабушкой, но постоянно приходил к сестре. Трезвый – это был нормальный парнишка, но уже после небольшой дозы спиртного, становился дерзким, неуправляемым, драчливым. Сложное поведение мамы и отца в последние годы, последующее тюремное заключение матери, закрепили энергетические связи брата и сестры. Эти связи были дороги не только для Валеры, но и для Люды. Когда брат однажды нашёл себе «мамочку», Люда приняла самое активное участие в его жизни, пока не рассорила их.

В энергетическом отношении Люда становилась за мамой, которая сидела в тюрьме, ей самой катастрофически не хватало психического Напряжения и она компенсировала его недостаток алкоголем, то есть была инициатором пьяных застолий, которые продолжались пока были деньги.

Валера и Федя стояли за Людой по очереди. Становился Федя, и тогда Валера пил, дрался, совершал какие-то немыслимые поступки, не выходил из милиции. Люде становилось жалко брата, она приближала его и тогда то же самое начинал вытворять Федя. Иногда он пытался снова встать за Таней и скандалил с Натальей. Я никогда не верил, что брат пьёт всерьёз, думал, что он только изображает из себя алкоголика. Если для меня проблема тормознуться, прервать пьянку, была почти невыполнимой, то он мог это сделать в любое время. Тем не менее, через два года он попал в ту же больницу, на то же отделение с тем же диагнозом. Навестив его в больнице, я долгих два часа читал лекцию о вреде алкоголизма, довёл до слёз. А через неделю он позвонил мне домой: «Миша, меня выписали. Дай пятёрочку, мы с другом хотим это дело обмыть». Я плюнул и дал ему денег.

Восстановив свои энергетические связи, он сразу прекращал пить, работал с утра до вечера, сам стирал, убирал в комнате и готовил. Но как только Валера вторгался в их семью, от Феди не оставалось ничего хорошего и он начинал пить заново. Типичная ситуация «мерцающей мамочки», которой стала Людмила для двоих мужиков. Ей было тяжело тащить их обоих вместе, но и «отпускать» их она не хотела. Пропившись до огромных долгов и разругавшись с женой, Федя как побитый пёс приползал ко мне или к сестре. Жил месяц, два, рассчитывался с долгами и обещал: «Миша, я вот получу…» Приходил день получки и Федя исчезал. Найти его можно было у Люды.

Полуголодная жизнь в семье пьющих родителей была подлинным испытанием для их дочери, поэтому когда девочка выросла, она не задумываясь сменила папочку на другого психологического Родителя, мужа, и зажила другой, интересной ей жизнью. После этого для моего брата наступили совсем чёрные дни. У него начали болеть ноги, он стал плохо ходить, врачи предположили отмирание нервных окончаний. Я возил его по больницам, помог оформить пенсию по инвалидности, помогал деньгами, продуктами, лекарством. Мои попытки донести до него содержание идеи энергетических связей успеха не принесли. Он слушал, кивал головой, но понять, что они касаются его, не мог. Как только в руки Феде попадали денежки, он их тут же спускал на водку.

 

 

Чужой опыт.

 

На следующий день по прибытии в больницу, я познакомился с соседом справа. Это был старик с гривой седых волос, он коротко представился – Алексей. Увидев, что я курю, Алексей стрельнул папироску, виновато извинился. Мы разговорились. На самом деле ему было сорок с небольшим. В своё время с блеском окончил институт, получил назначение на перспективную работу, женился по любви на красивой женщине, получил квартиру. А потом как-то всё расстроилось. Его мама жила в Сестрорецке, курортном месте под Ленинградом, где было полным полно санаториев и домов отдыха. Алексей с детства неплохо играл на бильярде и по выходным состязался с отдыхающими на деньги. Среди них попадались довольно зажиточные, так что иногда за один вечер он выигрывал больше, чем получил бы за год работы в институте. После такого выигрыша отправлялся с друзьями и девочками по ресторанам. Не успел оглянуться, как попал в тюрьму. После этого жена забрала дочь и переехала к родителям в другой город.

Освободившись в последний раз, Алексей похоронил мать и поехал к жене. Жена согласилась начать с начала, попросив его больше не пить. Алексей взвесил свои возможности, понял, что с водкой ему не развязаться и ушёл потихоньку, не прощаясь. Сюда, в больницу, его определил участковый, поставив обязательное условие: или будет лечиться, или опять пойдёт в тюрьму. От лечения Алексей отказался и тогда за ним приехал милицейский «Уазик». Прежде чем выйти из палаты, Алексей протянул мне руку и пожелал от души:

- А ты завязывай, у тебя получится.

У Алексея родилась дочь, и это говорит о том, что он стал психологическим Ребёнком своей жене. Жена Алексея стояла в кровной энергетической цепочке своей семьи. Со своими папой и мамой, и поэтому, после развода с мужем, вернулась домой. Алексей стоял в энергетической паре со своей мамой, поэтому родившейся девочке некуда было встать, и она вытеснила папу. Никакой проблемы не существовало бы, если бы одной семьёй с ними стала жить его мама. В этом случае бабушки обычно становятся за внуками и внучками. Но сегодня родители предпочитают жить отдельно от детей, дети отдельно от родителей и в этом случае корректировать их энергетические связи бессмысленно.

Энергетические цепочки не смогли совместиться, и брак Алексея оказался неудачным. Он ходил по бильярдным потому, что домой его не тянуло, дочь уже вытеснила его из энергетической цепочки. О том, что для него нет места в семье жены, он отчётливо почувствовал во время последнего свидания, энергетические связи мамы и дочери были настолько крепкими, что ему между ними было уже не встать. После смерти матери, его энергетические связи оказались полностью разрушенными, поэтому логическим является его решительный отказ от лечения. Его поступок следует рассматривать, как акт суицида (самоубийства).

В первую же неделю моего пребывания в больнице, произошёл случай с одним пациентом, который меня напугал и укрепил в желании покончить с выпивкой навсегда. По возрасту я и Слава были одногодки. Он уже заканчивал курс лечения, собирался на выписку. Накануне приезжала жена, привезла постиранные и отглаженные вещи. Вечером сели играть в домино, Слава был на подъёме, обыгрывал всех подряд, шутил, без устали рассказывал анекдоты. А утром с его кровати поднялся совсем другой человек, бессмысленный взгляд широко открытых глаз, всклоченные волосы. Шаркая стоптанными тапочками, он, словно лунатик, побрёл в сторону туалета.

Прибежали санитары и медсёстры, Славу увели в процедурный кабинет, вызвали врачей и я его больше не видел. Говорили, что перевели на психиатрическое отделение. Это было по настоящему страшно. Одно дело, когда говорят, что пропиваешь почки, печень, поджелудочную, и другое увидеть собственными глазами, как человек превратился в животное.

 

 

Клин клином.

 

На сегодня самым эффективным способом борьбы с алкоголизмом считается приём, когда страсть к алкоголю заменяют другой страстью, так сказать клин клином вышибают. Человек становится «сухим» алкоголиком. Кто-то ударяется в бизнес и ведёт его на грани разорения, другие начинают вырезать шкатулки. Немножечко смешно, когда пожилые мужики начинают сочинять стихи, или пытаются найти отдохновение на сексуальном поприще. И если где-то в городе такой проект осуществить достаточно просто, сняв проститутку, то в крохотном российском райцентре или в деревне, где ты у всех на виду, эта страсть превращается в всеобщее посмешище. Даже если представить идеальный вариант, что у человека все его самые фантастические идеи воплотились, один шанс из ста что его энергетические связи спонтанно устроятся. Хотя бывает и так. А если нет, то страсть к алкоголю, загнанная внутрь, как дикий зверь, ждёт своей минуты и, когда в один не очень прекрасный день хозяин расслабится, вырвется наружу диким куражом. И её нельзя обмануть, ни слабеньким вином, ни безалкогольным пивом. Бросать надо навсегда. Всё остальное игры со смертью.

В деревне, куда я ездил отдыхать, знакомому механизатору, тоже прошедшему курс лечения от алкоголизма, приснился странный сон. Будто бы пришёл к нему во сне бог и сказал: «Николай, а ведь та не всё ещё выпил. Тебе надо выпить ещё столько-то и столько-то…» Николай проснулся, купил водки и стал пить. Пока не умер.

Есть много способов остановиться, это не так сложно, но рано или поздно многие ребята снова срываются. Витя Р., мой ровесник, стоял между сестрой и женой, а после её смерти за ним встал сын. С одной стороны вроде бы упакован, но неймётся ему, нашёл женщину и живёт с ней. Ну, вроде бы Вите совсем должно быть хорошо. Как бы не так. Его энергетические связи с сестрой перебивает её гражданский муж, а сын стоит то за ним, то за женой. Женщина, с которой он сожительствует, полностью закрыта. С одной стороны старенький отец, с другой трое детей. Витя тормозится несколько раз в год и, наверное, посадил свою печень как никто. Когда говоришь с ним за жизнь, вроде всё понимает, но проходит полгода и все усилия коту под хвост: «Ну, кто же знал, что безалкогольное пиво нельзя» - говорит он мне, хотя в последний раз я об этом только и говорили.

На отделении иногда читали лекции и в частности приводили такую статистику. Из ста обратившихся за помощью в течении года снова запивали 99 человек. Из ста бросивших в течение года к концу десятого года оставался только один. То есть шанс вырваться из алкогольной зависимости в 1977 году составил 1 из 10 000. Сегодня если правильно просчитать энергетические связи и семья искренне захочет помочь попавшему в беду родственнику, и все поймут, как им надо вести себя и что делать, шансы на повторение алкогольного рецидива многократно сократятся.

Я понял, что главной ошибкой алкоголиков, решивших избавиться от пагубного пристрастия, была решительность, с которой они пытались реализовать свой замысел и отсутствие реального стимула, чтобы реализовать свою идею до конца. Алкоголизм – это в первую очередь страсть, в основе которой лежит компульсивное поведение, запретный плод, чем дальше от которого бежишь, тем скорее его съешь. Обычно у тех, кто срывается, это происходит по одной схеме. Они напрочь отгораживаются от спиртного, от увеселительных компаний, торжеств и празднеств, за километр обходят торгующие водкой магазины и бывших братьев собу