Как я уверовал в Бога после Причастия

Я стал верующим в тот миг, когда впервые принял Причастие. Это было в 1976 году, в сентябре. Я никогда не был атеистом, но и верующим себя назвать не мог. Однажды я прочитал в Евангелии, что человек, желающий иметь вечную жизнь, должен причащаться тела и крови Христа. А сначала он должен креститься. Крещеным я уже был. Но верующим?.. В школе учили детей, что Бога нет. В институте внушали, что Бога выдумали попы. Души нет. Ада и рая нет. Этот мир пуст. А того мира вообще нет. Я не очень верил этим учителям, и думал: если Бог есть, Он непременно отзовется.

Когда после чтения Евангелия я решил идти к Причастию, мне было страшно идти. Грешить не боялся, а вот исповедовать грехи страшновато.

Я никогда не думал, что диавол может шептать на ухо, внушать ложные мысли. Я думал, что это метафора. Но именно так и было со мною, когда я шел к Причастию. Пред вратами церковной ограды это искушение кончилось. Но появился страх: «И как это я буду вместе со старушками причащаться, такой интеллигентный, образованный, московский?»

И я, грешным делом, загадал: вот если эта женщина впереди меня скажет «Иди к Причастию, или исповеди», тогда пойду. А так — боязно.

А исповедь уже шла. Люди слушали, что им читает или говорит батюшка, потом называли свои грехи, наклоняли головы под епитрахиль (я уже знал, что этот узкий плат на священнике называется епитрахилью) и, крестясь, целовали крест и Евангелие, и отходили, положив на тарелку кто монету, кто свечу.

— А вон исповедь идет, — сказала вдруг женщина, на которую я загадал. — Батюшка давно исповедует.

И она повернулась, обращаясь ко мне.

— Что, идти? — спросил я, как будто она была пророчицей.

— Иди, иди, — обрадовано сказала она.

И я с боязнью пошел. Впервые в жизни я шел к исповеди.

Батюшка встретил меня без радости, спросил:

— Вы готовились к Причастию?

— Как это?

— Говели?

Я опять не понял. Я подумал, что говенье и пост разные вещи.

— Вы постились? Мясо ели вчера?

— Да, постился! Я и мясо, и рыбу не ел, и масло не ел, только хлеб и чай.

Удивившись, батюшка накрыл мою голову епитрахилью. Я успел ему исповедать грехи только в общем, но он и не ждал подробностей.

— Господь и Бог наш Иисус Христос... да простиття, чадо... Как имя?

— Владимир, — со страхом прошептал я.

—...чадо Владимир... и аз недостойный иерей, властию Его... прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих, во имя Отца, и Сына, и Свя-таго Духа, аминь.

В это мгновение, когда священная епитрахиль покрыла мою главу и иерей прочел разрешительную молитву, совершилось чудо. На меня сошла благодать. Тоньше и легче воздуха, она прошла в меня до пояса, чистая, светлая. Благодать взяла и вынула из меня грязь. Не умом, не в воображении, а телом я почувствовал, что в меня вошла сила Божия, во все поры, жилы, кости. Взяла и вылила из меня нечистоту.

Трудно описать мое удивление и радость. Я не ожидал ничего подобного, я это и вообразить себе не мог. Так вот, оказывается, почему эти бабушки ходят в храм — здесь грехи прощаются Богом, а я и не знал! Это прощение свыше, от Бога, его ощущаешь не только душою, но и телесно.

Рука уже сама совершает крестное знамение, легко, свободно. Нет ложного стыда, что тебя увидят знакомые и осмеют. Молитва изливается сама: «Боже, не обличи меня, не посрами...». Крестное знамение уже совершается само, истово, спокойно.

«Но ведь нужно еще идти к Причастию», — со страхом подумал я.

Я направился к царским вратам и встал в очередь к чаше. «Господи, не посрами меня», — мысленно взывал я к Богу, чувствуя страх перед первым в жизни Причастием. Первым в сознательной жизни, ибо наверное при крещении в младенчестве меня причащали.

Когда я подходил к Причастию, я не чувствовал своих ног, но колени дрожали.

Причащается раб Божий... тела и крове Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, во оставление грехов своих и в жизнь вечную.

Со страхом я принял в уста свои Божественную капельку и частицу Тела Его и, как будто током, благодатью меня пронзило всего, от темени до пят.

Кого хоть раз било электрическим током, поймет меня. Именно, как Божественным током, прожгло меня всего сверху донизу, от головы до ног, сквозь кожу, сквозь плоть и кости. Как током, только не больно, а сладостно, приятно, блаженно. Я ощутил райское блаженство не только в душе, а во всем теле. Я узнал своего Творца, Его присутствие. Это Его сила. В это мгновение я стал верующим.

Я стоял, как на воздухе, или на облаке. Вокруг меня не было просто людей, а были мои братья и сестры, отцы и матери. Это так просто: ведь у нас один Отец. Каждого из них окружал свет — свет вокруг голов, плеч, тел. Свет окружал чашу с Божественными дарами. Свет исходил от священника. Свет шел из алтаря. Свет от каждой вещи в храме. Свет окружал и меня, я чувствовал свет внутри.

Я уже не чувствовал тела своего, не видел и не слышал ничего земного. Это было небо. И я был на небе.

— Иди, запей, — сказали мне сочувственно, видя, что я не в себе. — В первый раз всегда сильно бывает.

Да, после Причастия запивают особенною водою, иногда ее называют теплотою.

Я запил этою водою, съел кусочек просфоры или благословенного хлебца, который мне предложили. И, повторяю, с этого мгновения, с этого часа, с этого дня я стал новым человеком.

Я вышел из храма, как будто спустился с небес. Царствие Небесное пришло на землю. Блаженство, огненное счастье. Мне казалось, что войны на земле не будет. Никаких драк, ссор, ругани, никакого зла никому не будет вовек. Отныне новая жизнь.

Придя домой, я не знал, что мне делать. Блаженство, дарованное в Причастии, не покидало меня. Любовь к Богу была светлейшей, чистейшей — ведь Христос простил мне грехи. Я вышел на улицу, чтобы сообщить своим друзьям новость: есть Бог. Он находится везде, но живет Он в храме, Бог прощает грехи, действительно, а не мнимо. Я хотел поделиться с друзьями этим божественным богатством.

Владимир Губанов. Православные чудеса в XX веке.

Свидетельства очевидцев. Выпуск № 3